День, когда пропала Вероника

Поднявшись по лестнице, Дина легонько толкнула дверь и очутилась в большом общем пространстве – кухня, столовая, гостиная и прихожая. Все в белых тонах, с яркими вкраплениями декора. Все пронизано легкостью и светом. Обозреваемое пространство идеально убрано, никакого беспорядка, неизменно царившего дома у самой Дины. Книги, журналы, фрукты в серебряной вазе на столе, детские игрушки. Здесь все было организовано так, чтобы не испортить идеальный кадр. Вероника утверждала, что заботится о доме сама, но Дина ей не верила. Несколько раз она видела пожилую женщину, приходившую в дом. Наверняка, домработница.

Она сделала несколько шагов по направлению к гостиной и замерла. Здесь уже навели порядок – разбитый столик убрали, мебель вернули в первоначальное положение. Но пятна крови с пола так и не вытерли, как и не сняли ковер. И запах крови, он был хуже всего.

Внезапно ей стало холодно, она словно физически почувствовала страдания подруги. Дина содрогнулась – что же он с ней сделал, что она потеряла столько крови? Она замерла, что за глупости приходят ей в голову. Почему «он»? Почему не «она сама»? Или не «они», на худой конец.

– Так, хватит, – одернула сама себя Дина и, задержав дыхание и избегая кровавое пятно, решительно направилась к барной стойке, на которой стоял компьютер. Скорей всего, это компьютер Родиона, ведь компьютер Ники следователи, наверняка, изъяли, как и ее собственный. Да и компьютер Родиона просмотрели и не нашли ничего интересного, раз оставили в доме.

Но, даже осознавая всю опасность и бесполезность этого занятия, Дина не смогла противиться искушению немного покопаться в жизни Родиона, о которой ей больше ничего не было известно. Пароль ей удалось подобрать со второго раза – дата рождения Роберта. «Не Вероники» – злорадно подумала она, вставляя в разъем флешку, которую всегда таскала в кошельке, и начала копировать содержимое.

Дома разберется. Впрочем нет, дома нельзя, у нее же нет компьютера. Ладно, что-нибудь придумает.

Спустя несколько минут она аккуратно вернула компьютер на место, предварительно тщательно его протерев. Кое-что из прошлой жизни намертво засело в голове.

Осмотревшись и не увидев больше ничего интересного, Дина поднялась наверх и немного замешкалась перед дверью, по ее догадке, ведущей в спальню Родиона и Вероники. Сможет ли она это вынести? Сможет, тут же решила она, усилием воли загоняя собственные чувства и эмоции куда-то поглубже. Речь идет о ее жизни, потом погорюет.

Зайдя в спальню и стараясь не отвлекаться на фотографии, свечи, шелковое нижнее белье подруги, валявшееся прямо на мягком ковре, Дина направилась в гардеробную и помешкала на пороге. Помещение явно обыскали. Все вещи были сложены впопыхах кое-как, Ника никогда бы себе такого не позволила. В отличие от Дины она была аккуратисткой до мозга костей.

Судя по всему, здесь осталось лишь то, что не представляло никакого интереса для следствия. И все же, Дина не смогла отказать себе в удовольствии зайти в святая святых подруги. Та с детства мечтала, что у нее будет огромная гардеробная. Наряжаться, привлекая внимание и симпатию окружающих, она любила больше всего на свете. Не доиграла в детстве в куклы, как часто шутила она. Много позже Сергей Федорович объяснил ей, что таким образом Ника компенсировала отсутствие материнской любви и совместных игр.

Дина подняла с дубового пола тонкий кашемировый свитер оттенка пыльной розы и почувствовала дорогой аромат. Конечно же, очередной нишевый парфюм, подруга никогда не пользовалась масс-маркетом. Она втянула тонкие нотки – божественно. Дине никогда не удавалось так точно подбирать ароматы.

Ради собственного успокоения, она бегло осмотрела вещи на полках, невольно придавая им относительный порядок – Веронике бы это понравилось, она всегда грызла Дину за бардак. Закончив с полками, она переключилась на обувное отделение. Открыв дверь узкого шкафа-пенала, в котором подруга хранила словно на витрине бесконечное количество пар, Дина едва успела отпрыгнуть в сторону. Пустые коробки и их содержимое, варварски распотрошенное, выплеснулись на пол.

Первым порывом было собрать обувь и аккуратно разложить каждую пару в принадлежащую ей коробку (на каждой было соответствующее фото), но Дина сдержала себя. Хаотично запихнула все назад и быстро закрыла дверцу шкафчика. Подождала и отпустила. Содержимое недовольно заурчало, но на волю больше не рвалось. Дина вздохнула.

Так, дом тщательно обыскали, покопались даже в обуви, и даже, если что-то нашли, наверняка, забрали с собой. Что Дине оставалось делать после профессионального обыска? Только надеяться на то, что никто не знал Нику настолько хорошо и близко, как знала ее она.

Дина подошла к тумбочке с той стороны кровати, которую она определила, как Никину (крем для рук, маска для сна, диффузор с аромамаслами) и уставилась на ряд фотографий. Главное, сейчас не зацикливаться на содержании этих фотографий, счастливых моментах чужой семьи. Ее интересует совсем другое.

Помедлив, Дина взяла в руки самое большое фото – Ника и Родион целуются в лучах заходящего солнца. Египет или Турция. Жуткая пошлость.

Резко перевернув рамку, она раскрыла ее – ничего. Взяла следующую, приказывая себе не смотреть на фото, но не удержалась – Ника и Родион с новорожденной Златой. Счастливые. Дина почувствовала, как в комнате снова стало душно. Быстро перевернула рамку, открыла ее – тоже ничего.

Ей повезло на четвертой фотографии. Между картонным держателем и фотографией лежала картонка. Из тех, что производитель заботливо вкладывает внутрь, чтобы не повредить стекло при перевозке. Под картонкой она его и нашла – читательский билет из районной библиотеки.





* * *


Больше ничего интересного в доме не оказалось. Впрочем, если оно и было, полицейские, наверняка, все унесли с собой. Прижимая драгоценную находку к груди, Дина направилась к выходу. Оценив шансы выбраться назад тем же путем, что она проникла в дом, как нулевые, Дина просто открыла одно из окон гостиной, над которым не была установлена камера, перевалилась через подоконник, немедленно попав под потоки дождя и промокнув до нитки, грузно шлепнулась на кирпичную дорожку. Встав на четвереньки и передвигаясь перебежками, обогнула дом и вернулась снова к маленькому окошку. Там она подобрала насквозь промокшую куртку и дрожа от холода и сырости, все также пригнувшись, осторожно вышла через маленькую калитку из сада на улицу.

Оглянулась по сторонам – никого. В тупиковом переулке были расположены лишь два дома – Родиона и соседский, сейчас смотревший на улицу слепыми окнами.

Дина двинулась вперед быстрым шагом и, лишь пройдя восемь кварталов, рискнула остановить такси. Оказавшись в темном прокуренном салоне наедине с немногословным водителем, она перевела дух и, достав из кармана билет, принялась рассматривать его со всех сторон.

Зачем он понадобился Веронике? Подруга никогда не любила читать, даже когда училась в университете, предпочитала смотреть сериалы, за что Дина над ней втихаря посмеивалась. Но даже, если бы Ника вдруг воспылала внезапной любовью к книгам, почему библиотека? Кто в наши дни вообще туда ходит? Ответ был очевиден – тот, кто хочет получить информацию, но не желает оставлять виртуальных следов.

На следующее утро Дина стояла под дверью библиотеки за несколько минут до ее открытия. Дождь прекратился, но сырой ветер продолжал беспощадно выдувать остатки тепла из-под так и не высохшей за ночь куртки. Вчерашняя вылазка не прошла даром. В горле першило, нос предательски потек, а глаза слезились. С утра температуры не было, но она на всякий случай выпила порцию горячего чая с парацетамолом и попыталась найти в происходящем положительную сторону – простуда дала ей шанс натянуть шапку на глаза и прикрыться толстым шарфом. Даже если вдруг кто-то здесь и помнил, как выглядит Вероника, у замотанной с ног до головы Дины был пусть призрачный, но шанс сойти за подругу.

Впрочем, кого она обманывала? Между ними была разница в двадцать килограммов. Оставалось лишь надеяться, что в библиотеку постоянно ходят студенты и работники слишком часто видят разные лица, чтобы запомнить кого-нибудь конкретного.

Так и оказалось. Библиотекарь, не слишком любезная женщина средних лет, лишь мельком взглянула на билет, который протянула ей Дина, и не поднимая головы от собственных записей, поинтересовалась:

– Что вы хотели?

– Взять те книги, что я брала в прошлый раз, – стараясь звучать уверенно попросила Дина.

Сердце замирало от собственной смелости и прилива адреналина. Она сама уже сто лет, как не была в библиотеке и понятия не имела, как тут все сейчас функционирует. Вон компьютеры везде стоят, возможно, они обзавелись цифровыми читательскими картами. А если нет? Если ее сейчас попросят назвать те книги, которые она брала в последний раз? Прикинется, что у нее амнезия?

Пока версии одна ужаснее другой проносились в голове словно скорый поезд мимо провинциальных станций, сотрудница, взглянув на билет, а затем введя в компьютер какую-то информацию, кивнула.

– Я сделала заказ, подождите, книги принесут из хранилища.

Рухнув за один из старых столов, обитых искусственной потертой кожей, Дина почувствовала, что вспотела. Сняла дурацкую шапку и размотала шарф. Огляделась по сторонам. Надо же, в наше время люди продолжают ходить в библиотеки. В массе своей посетительницы были женщинами, но мелькнуло и несколько мужских лиц. Наверняка, научные работники. Будущие профессора и академики, цвет науки.

И почему такие мужчины никогда ее не привлекали? Ведь ответь она тогда взаимностью невзрачному Володе, сейчас была бы профессорской женой и поплевывала бы на всех сверху вниз. При мысли о Володе – тощем кудрявом блондине с вечно красной физиономией, не дружившем с гигиеной и чувством юмора, ее передернуло. Раньше она никогда не понимала выбор матери, решившей остаться одной после смерти отца. Хотя за ней ухаживали мужчины, но мама, до того, как окончательно утратила человеческий облик, неизменно качала головой и говорила, что лучше она сама. Дина, на которую даже мысль об одиночестве наводила священный ужас, никак не могла понять – как так? Неужели звенящая пустота и перспектива никому и слова не сказать лучше пусть и неидеального, но живого человека рядом? Но познакомившись с Володей, она маму поняла. Да, иногда действительно лучше одной. И уж в любом случае одиночество в собственной тихой и теплой квартире, куда как более заманчиво, чем общество десятка заключенных в женской тюрьме.

– Девушка, ваш заказ! – окликнула ее неприветливая хмурая женщина, и Дина заторопилась к окошку раздачи. В конце концов, она может завести собаку, чтобы было с кем поговорить. Или кота, – не выдержав, мысленно хихикнула она, вспомнив удивление на лице мерзкого следователя, когда она сообщила ему, что предпочитает собак котам.

Веселье пропало стоило ей увидеть название первой книги. Н. Ю. Дмитриева «Загадочные исчезновения. Мистика, тайны, разгадки». Отодвинув в сторону первый том, кинула взгляд на следующий – Гиллиан Флинн «Исчезнувшая». За ней книга на английском – Гарри Кармайкл «Into Thin Air». Именно последняя привлекла внимании Дины. Изданная в 1958 году, порядком потрепанная. Автор, которого уже все давно забыли. Нелепая обложка с мрачного вида джентльменом в мешковатом костюме, держащим в руке пистолет и пышущей здоровьем красоткой, томно закатившей глаза. Кратенький анонс, призванный заинтриговать читателя, гласил «Блондинка знает все ответы. Но где же она?».


Дина тупо уставилась на книжку. Менее подходящее чтение для Вероники и представить было сложно. Первым двум книгам она могла найти логическое объяснение – Вероника искала интересные истории для блога и решила почитать про тайны и загадки, чтобы потом нагнать мистической пурги в инстаграме. То же самое касалось и бестселлера Гиллиан Флинн – нашумевшая книга, которую не так давно экранизировали. В главной роли – Розамунд Пайк, на которую Вероника втайне считала себя очень похожей. Допустим, чтобы блеснуть знаниями в глазах окружающих, Вероника действительно могла прочесть эти две книги. Отдельный вопрос, почему она их не купила или не скачала в интернете, зачем пошла в библиотеку? Боялась выглядеть дурой в глазах Родиона? Не хотела, чтобы он знал, что она читает горячие новинки гораздо позже, чем все остальные? Мысль понравилась Дине, она давно ждала, что Родион раскусит примитивность Вероники и соскучится по их с Диной интеллектуальным беседам за бокалом вина. Но третья книга никак не вписывалась в эту теорию.

Дина быстро пролистнула ее. На английском, которым Вероника, в отличие от Дины, владела свободно. Пожалуй, единственное, что она знала лучше подруги. Но это не было ее заслугой, так сложились обстоятельства. Подробной аннотации не было и Дина, чтобы не терять времени, решила поискать информацию о книге в интернете.

Первая же ссылка привела ее на форум любителей неразгаданных преступлений. Книга была связана с историей Джоан Риш, американской домохозяйки, пропавшей в шестидесятых годах прошлого века. Пролистнув несколько страниц, Дина наконец-то нашла наиболее полное описание истории и жадно впилась в него глазами.



«История об исчезнувшей домохозяйке»

Вот уже пятьдесят девять лет, как эта история будоражит умы и остается загадкой. Произошла она в шестидесятых годах прошлого века в тихом сонном городке Линкольн, расположенном в штате Массачусетс, где в то время проживала Джоан Риш вместе с мужем и двумя маленькими детьми. Семья владела небольшим домом в тихом безопасном районе.

24 октября 1961 года в дом Ришей была вызвана полиция. Звонок поступил от соседки Джоан – Барбары Баркер, утверждавшей, что Джоан исчезла, а внутри и во дворе ее дома имеются следы крови. На вызов прибыл сержант Майк МакХью. В доме он обнаружил разбросанную мебель и сорванную трубку телефонного аппарата, выброшенную в мусорный контейнер. Кроме нее в мусоре обнаружилась также пустая бутылка ликера и несколько банок от пива. На стенах и полу кухни МакХью зафиксировал многочисленные следы крови.

На последующем допросе Мартин Риш объяснит, что ликер они с супругой выпили накануне вечером, а вот откуда в контейнере взялись банки от пива он так и не сможет объяснить. Как и то, почему мусорная корзина стояла посредине кухни.

В ходе обыска МакХью также обнаружил телефонный справочник, открытый на странице с номерами экстренных служб, однако в тот день из дома Ришей звонков в экстренные службы не поступало.

Первыми рабочими версиями стали возможное самоубийство или убийство Джоан Риш. Полиция обыскала дом, двор и гараж, однако тело миссис Риш так и не было обнаружено, как и зацепки, куда она могла исчезнуть.

Сержант Майк МакХью оповестил о случившемся начальство, а также местные больницы. Информация об исчезновении Джоан Риш была распространена по всем официальным каналам вместе с просьбой сообщить в полицию любые имеющиеся сведения. Благодаря этой мере сотрудникам полиции удалось подробно восстановить день ее исчезновения.

(информация из материалов дела)

В то утро Мартин Риш отправился в командировку в Нью-Йорк. Его самолет улетал в восемь утра, поэтому мистер Риш покинул дом на собственном автомобиле в районе шести часов.

Вскоре после его отъезда Джоан позвонила своей университетской подруге Сабре Мортон, проживающей в соседнем городке Бедфорт. Подруги недолго проговорили после чего миссис Риш отвела своего двухлетнего сына Дэвида к соседке Барбаре Баркер и попросила ее присмотреть за малышом, так как на сегодня у нее был запланирован визит к дантисту, после чего она хотела заехать еще в несколько мест.

К дантисту Джоан Риш отправилась вместе с дочерью Лилиан на своей машине (синий Шевроле 1951-ого года выпуска)

Дантист практиковал в Бедфорде, этого специалиста порекомендовала ей в утреннем разговоре подруга. Врач подтвердил визит Джоан и сообщил полиции, что он установил миссис Риш пломбу. Они договорились о дальнейшем лечении и о новой встрече. Всего Джоан требовалось лечение шести зубов. За первый сеанс миссис Риш заплатила сорок долларов.

После визита к дантисту миссис Риш вместе с дочерью отправились в универмаг, где она купила пижаму для сына и бюстгальтер для себя. За время ее отсутствия к дому были доставлены газеты и молоко. Полиция опросила почтальона и молочника, но по их словам ничего странного возле дома Ришей они не заметили.

Джоан и Лилиан вернулись домой в 11.45 и забрали Дэвида. Чуть позже к Ришам приехал работник химчистки, чтобы забрать костюмы мистера Риша. По его словам он также не заметил ничего странного.

Вернувшись из Бедфорда Джоан переоделась в домашнюю одежду – платье и кеды. Она приготовила обед и уложила сына спать. В 13.00 к Джоан заглянула соседка – миссис Баркер. Она привела своего сына, чтобы тот поиграл с Лилиан.

В последствии Лилиан расскажет, что видела, как мать выходит из дома, занимается растениями, затем убирает садовые инструменты в гараж и возвращается в дом. В этот день не произошло ничего из ряда вон выходящего, о чем могли бы поведать свидетели.

Около 14.00 Джоан отводит Лилиан и сына Барбары Баркер к дому соседки, чтобы те поиграли в их дворе. Детям она пообещала, что вскоре их заберет обратно, самой же Барбаре она ничего не сказала.

Спустя пятнадцать минут миссис Баркер увидела из окна кухни, как Джоан быстрым шагом идет из своей машины к гаражу. Она была одета в легкое пальто, а в руках несла что-то красное. Подробности свидетельница не могла сообщить, потому что возле окна кухни густо росли деревья и ей не удалось рассмотреть детали. Это был последний раз, когда Джоан достоверно видели живой.

Спустя полтора часа Барбара Баркер собралась за покупками и больше не могла присматривать за Лилиан. Она отвела девочку во двор дома соседей и ушла.

В 16.15 Лилиан прибежала обратно в дом Баркеров и сообщила, что ее мать ушла, а вся кухня покрыта красной краской. Ее брат плачет в своей комнате.

Барбара отправилась в дом Ришей вместе с Лилиан. Войдя на кухню она увидела, что та покрыта пятнами крови. Барбара Баркер немедленно позвонила в полицию.

Обычно первым подозреваемым в деле о пропаже одного из супругов становится вторая половина. Полиция немедленно разыскала Мартина Риша, находящегося в тот момент в командировке в Нью-Йорке. Мистер Риш прервал командировку и вернулся домой. Но, к сожалению, его допрос ничем не помог полиции. Никаких мотивов для убийства жены у него не имелось. Семья была благополучной, супруги не ссорились, к тому же у Мартина Риша имело железобетонное алиби – масса людей видели его в Нью-Йорке в момент исчезновения жены.

Риш не имел ни малейшего представления кому была выгодна пропажа его жены. У Джоан не было врагов. Накануне исчезновения она вела себя, как обычно. Версию о том, что сама Джоан могла инсценировать свой побег Мартин Риш решительно отвергал. Джоан была хорошей супругой и матерью и никогда не жаловалась на жизнь.

Осмотрев внимательно вещи супруги Мартин Риш заверил полицию, что из дома не пропало ничего ценного. Исчезнув, Джоан оставила дома даже кошелек и документы. При себе у нее вряд ли было более десяти долларов. Остальную часть денег, снятых со счета, Джоан потратила на дантиста и поход в универмаг.

За дело взялись эксперты-криминалисты, занявшиеся изучением кровавых следов на кухне. Основная часть кровавых мазков располагалась на кухонных стенах и полу. Три кровавых отпечатка пальца были обнаружены на оторванной телефонной трубке, но было доподлинно неизвестно принадлежали ли они Джоан. Установить это не представлялось возможным. На кухонном полу также валялся рулон бумажных полотенец. Одно из них было использовано и лежало в кровавой лужице. Возможно, им вытирали кровь с рук. Помимо полотенец на полу также валялся комбинезон Дэвида и пара его трусов. Вещи были испачканы кровью и создавалось впечатление, что их использовали, чтобы остановит кровотечение. Комбинезон был словно припечатан к полу и эксперты пришли к выводу, что на нем какое-то время кто-то или что-то лежало.

Полиция сделала заключение, что на полу в доме Ришей какое-то время лежал человек с сильной кровопотерей, пытаясь собраться с силами и справиться с шоком.

Кроме кухни кровавые следы были обнаружены в разных частях дома, а также снаружи. Три небольших кровавых пятна, не больше трех миллиметров в диаметре, располагались на лестнице. Восемь пятен – в главной спальне и одно возле окна детской комнаты. Дорожка из мелких пятен вела из кухни по подъездной дорожке прямо к машине Джоан. На самой машине в трех местах также обнаружились следы крови – на правом заднем крыле, на левой стороне капота возле лобового стекла и в центре багажника.

К сожалению, вся дополнительная информация полученная полицией от криминалистов лишь еще больше запутала дело. Эксперты так и не смогли прийти к выводу, где именно началось кровотечение. Также осталось невыясненным перемещалась ли Джоан сама или же кто-то ей помогал или, возможно, переносил. Следы крови заканчивались на подъездной дорожке, из чего можно было сделать вывод, что Джоан села в какую-то машину, однако никаких свидетельств этого не имелось.

У полиции даже не было доказательств, что кровь принадлежит именно Джоан Риш. Было лишь установлено, что это кровь первой группы, такая же была и у Джоан. Однако первая группа крови одна из самых распространенных, а анализа ДНК на тот момент не существовало.

Заключение эксперта гласило: несмотря на обилие кровавых пятен общая кровопотеря составила не более 240 мл и не является смертельной. Вряд ли Джоан Риш могла скончаться в ее результате.

Об исчезновении Джоан было объявлено через СМИ и сразу же нашлась масса свидетелей, утверждавших, что видели миссис Риш после исчезновения. Полиция проверила каждое из таких свидетельств, однако установить их подлинность не представлялось возможным.

Несколько человек утверждали, что видели миссис Риш после 15.00. Один из свидетелей утверждал, что женщина, похожая на Джоан Риш, одетая в пальто и платок на голове бесцельно блуждала возле трассы, неподалеку от своего дома. Она шла, сгорбившись, и вид имела неопрятный.

Аналогично одетую женщину видели также между 15:15 и 15:30. Свидетели утверждали, что она держалась за живот, а по ногам у нее текла кровь. Свидетели затруднялись ответить на вопрос почему они не поинтересовались, не нужна ли женщине помощь и не попытались ее оказать. На сей раз, по их словам, женщина находилась достаточно далеко от дома Ришей, а один свидетель утверждал, что и вовсе видел женщину, похожую на миссис Риш, в другом городе – в Уолтоме. Единственное, что было общим у всех свидетельств это то, что женщину видели бесцельно блуждающей возле трассы.

В полицию также поступили сведения о незнакомой машине, которую заметили возле дома Ришей в день исчезновения Джоан.