До и после

Линдси крепко обнимала Эзру. И почему ее вечно тянет со всеми обниматься? Она прильнула лицом к его шее и зажмурилась. Казалось, ее совсем не волновало, что у него еще не высохли волосы, – так тесно она к нему прижималась. Эзра тоже переоделся в спортивную одежду, но Линдси, наверное, не возражала бы, даже если бы на нем по-прежнему был мокрый официальный костюм.

– Ты как? Мне рассказали, что случилось.

– Я в порядке, – мягко ответил Эзра. – Спасибо.

– Где Девон? У нее все хорошо?

– Думаю, да.

Почему они так близко? Почему он не размыкает объятий? Мне очень хотелось увидеть выражение его лица, но еще больше – захлопнуть дверь и никогда не выходить из этой ванной. Я могла бы здесь поселиться. Тут есть почти все, что нужно. Даже телевизор на стене.

Но я была не в силах отвести от них глаз. Едва я увидела, как Линдси прижимает ладонь к его щеке, меня охватило странное ощущение. Сначала я не осознала, что чувствую, но потом поняла: я хотела, чтобы это была моя ладонь. Я хотела сама стоять рядом с ним, вот так близко, и поправлять ему волосы.

И вдруг я поняла вообще все. Говорить за Эзру я не могла, но чувства Линдси стали ясными как день. Она попросила меня закинуть удочку, даже не назвав имени парня. Только упомянула, что мы общаемся. Просила узнать, интересно ли это ему в принципе. Но что узнавать про Кэса? Линдси ему явно нравилась, он этого не скрывал. А вот для того, чтобы разгадать чувства Эзры, понадобился бы чертов Розеттский камень[38].

Тогда, на шопинге, Мария спросила меня об Эзре, и Линдси очень странно на меня посмотрела… А когда мы ездили в Ридинг, она спала у него на плече… Но ей же нравился Кэс, разве нет? Я что, совсем ничего не понимаю в чувствах? Или мне казалось, будто между ними что-то есть, только потому, что я ревновала? Потому что мне хотелось, чтобы Кэс за мной так же бегал?

И внезапно я увидела явный контраст между моими собственными ощущениями. Меня раздражала мысль, что Кэс и Линдси могут стать парочкой, но это я могла бы пережить. А вот мысль о Линдси и Эзре…

Я позволила двери закрыться. Не знаю, сколько я простояла в ванной, но через какое-то время стук в дверь отвлек меня от размышлений.

– Ты как там, Дев?

Это был Фостер. Я захотела ответить, но голос мне не подчинился. Я откашлялась и снова попыталась заговорить:

– В норме. Да, я в порядке.

Я скомкала платье и засунула его под мышку. Как только я вышла из ванной, Линдси подскочила ко мне и крепко обняла. Я неловко обняла ее в ответ. Она отстранилась, но ладони с моих плеч не убрала.

– Девон, ты такая… – Казалось, она вот-вот заплачет. – Ты лучше всех. Ты осознаешь, что спасла Эзре жизнь? Знаешь, что он совсем не умеет плавать? Он ни разу не брал уроков… А зря, Эзра. Вот почему людям нужно учиться плавать.

Да. Самые подходящие слова для этой ситуации. Можно их использовать на рекламных постерах уроков плавания в центрах досуга по всей стране. Так и вижу эту листовку: Эзра весь в поту, я мокрая с ног до головы, в центре же стоит сияющая великодушная Линдси Реншоу, а над ней пузырь с текстом: «Вот почему людям нужно учиться плавать».

Она все еще не отпускала меня.

– Стентон Перкинс – полный придурок. Я таких за всю жизнь не встречала. Ты молодец, Девон. Очень храбро поступила…

Я не выдержала. Это было слишком.

– Да не то чтобы. – Я отошла подальше, к Фостеру, который держал мой телефон и балетки. – Ничего такого. – Не глядя на Эзру, я сказала ему: – Спасибо за форму, я тебе ее потом передам…

– Дев, – заговорил Эзра.

– Нам надо идти. Мы должны были вернуться домой еще час назад. Пойдем.

Я натянула балетки и подтолкнула Фостера к лестнице, но Эзра двинулся за нами:

– Дев. Подожди.

– Нам правда пора, – ответила я и побежала, прыгая через две ступеньки. Я что есть силы неслась по кирпичной дорожке, желая оказаться как можно дальше от Эзры Линли.



Фостер почти догонял меня, вернее, я думала, что это был Фостер. Я приблизилась к концу дороги, когда Эзра наконец догнал меня и преградил мне дорогу. Учитывая, что ни один защитник в штате не бегал быстрее Эзры, я вряд ли могла с ним тягаться.

– Подожди, – попросил он и вытянул руку, кончиками пальцев касаясь рукава моей кофты, словно пытался задержать меня. Я одновременно хотела оттолкнуть его и прижаться к нему, уткнувшись в плечо. Мне хотелось утешить его, спросить, в порядке ли он, обсудить Стентона, который явно помешался. Но я не стала делать ничего из этого; я просто стояла не двигаясь и едва сдерживая слезы. Я чувствовала, как горит кожа от его прикосновений.

– Ты… ты точно в порядке?

Я старалась выглядеть спокойной.

– Точно, – сказала я, хотя я так старалась не зарыдать, что горло першило. – Я просто устала и хочу домой.

– Я тебя отвезу.

– Нет. – Это прозвучало резче, чем я бы хотела.

– Прошу тебя.

Через плечо Эзры я увидела Линдси и Фостера на крыльце. Заметив меня, Фостер отвернулся, с интересом разглядывая входную дверь. Я почти улыбнулась. А Линдси сжимала руки и кусала губы – образец дружеского беспокойства.

Эзра проследил за моим взглядом, и Линдси расплылась в улыбке, будто надеясь, что вечер ещё не до конца испорчен, и я отвела взгляд.


– Всё в порядке, честно, – я отступила в сторону, и рука Эрзы ненадолго зависла в воздухе. Вскоре он её опустил, и я наконец осмелилась взглянуть на него. Лицо Эзры выражало сомнение, а между бровей залегла складка, которую очень хотелось поцеловать.

Нужно убираться отсюда.

– Так что… я пойду, – я отчеканила слова безэмоциональным голосом – холодным тоном, который вызвал бы у Джейн отвращение, ведь героини ее книг всегда отличались горячим нравом. – Классная вечеринка.

Если бы. Я могу вспомнить 15 вечеринок, на которые я ходила, и все они были лучше, чем эта. Включая ту, когда я подхватила желудочный грипп и блевала в ванной Эшли Прайс, пока родители меня не забрали.

После этой идиотской фразы я наконец ушла.

Но я снова услышала шаги и обернулась, ожидая увидеть Эзру. Только на этот раз за мной шел Фостер.

– Мне жаль. Прости, что я не пришёл вовремя. Просто Гвин всё говорила и говорила, вцепившись мне в руку, а после она даже не захотела поехать с нами. Она оставила Тейлора и Джессику и…

– Всё нормально, – ответила я.

– Нет. Прости.

Я открыла дверь своей машины.

– Ты злишься на меня? – спросил он.

– Нет. – Когда мы сели в машину, я ощутила, как нарастает чувство тревоги. – Не злюсь.

Я потеряла Кэса и Эзру за один вечер, выступила против Стентона Перкинса, рискнула жизнью и испортила платье. Внезапно я поняла, что слишком устала, чтобы плакать. Так что я просто уткнулась лбом в руль и зажмурилась.

Фостер слегка приобнял меня, уткнувшись головой в плечо, и почему-то я ощутила спокойствие.





32




После такого вечера мы все заслужили крепкий здоровый сон, который сгладил бы впечатления от всего произошедшего. Однако сон оказался не таким освежающим, как мне бы хотелось. Когда наутро я увидела Фостера, на его лице ясно читалось, что спал он так же беспокойно, как и я.

Мы почти весь день просидели на диване, играя в видеоигры и глядя дурацкие ТВ-шоу. Я даже задумалась, с кем бы я могла так тусоваться целый день до того, как к нам переехал Фостер. Наверное, с Кэсом. Но даже Кэса не хватило бы надолго. А вот Фостер был готов проводить со мной сколько угодно времени. Забавно: теперь я была от всей души благодарна за то, от чего раньше бесилась.

Видеоигры и повторы старых передач отвлекали нас на ура, но я все же не могла не думать о событиях прошлого вечера, вновь и вновь прокручивала их в голове. Стоило вспомнить о Кэсе, о выражении его лица во время нашего разговора около спортзала, во мне снова стало закипать возмущение. Но теперь к нему примешались стыд и обида. Конечно, нельзя расстаться с тем, с кем никогда и не встречался, однако ощущения были примерно такие. Не то чтобы мы насовсем разорвали отношения, но что-то между нами явно изменилось. Я не особо хотела об этом думать, не хотела это анализировать, потому что от таких мыслей становилось очень грустно.

Но, отодвинув Кэса в глубину сознания, я невольно вытащила на первый план Эзру. Я вспоминала необъяснимое беспокойство на его лице. Его терпение в отношениях с Фостером. Его безоговорочное согласие быть рядом, когда он был нам нужен. А я, несмотря на все это, дала ему от ворот поворот как раз тогда, когда он, судя по всему, нуждался в нас.

Что он тогда сказал мне на трибуне? «С тобой легко говорить». Похоже на то, что говорила мне Рейчел: «Ты умеешь общаться с людьми». Но это полная чушь. Если бы я действительно умела находить подход к людям, я бы просто взяла и поговорила с Эзрой об игре с Лейк-Фоллзом. И напрямую обсудила бы с Линдси вечер встречи выпускников.

Ох, Линдси. Она вчера прямо сияла в своем роскошном платье. До меня вдруг дошло: она предложила мне жить вместе уже после того, как узнала, что я собираюсь идти на бал с симпатичным ей парнем. Она всегда относилась ко мне намного лучше, чем я к ней, никогда не таила на меня зла, никогда не скупилась на ласковое слово.

С каждым новым озарением мне все больше хотелось утонуть в диванных подушках. Впитаться в синтепон, превратившись в большую лужу сожалений. Всего этого можно было бы избежать. Этих самокопаний на диване… Этих потерь… Этого не произошло бы, если бы я приложила больше усилий. Я могла бы постараться.

Ну а теперь-то что делать? Ничего не остается, кроме как играть с Фостером в Super Mario Kart[39]. Наверняка я худший человек на планете.

Мы встали с дивана, только чтобы пообедать, и как раз за обедом, который состоял из любимых блюд Фостера, родители сообщили нам важные новости. Они собирались ехать в Калифорнию, чтобы завершить процесс усыновления. Мама сказала, что бумаги нужно оформить в родном городе Фостера.

– Мы уезжаем в четверг утром и вернемся поздно вечером в пятницу. Вы справитесь без нас или попросить миссис Паттерсон с вами посидеть?

– Нет! – вскрикнула я.

Миссис Паттерсон – наша престарелая соседка, которая нянчила меня в младенчестве. Не то чтобы я была против провести с ней вечер-другой, но я уже выросла из того возраста, чтобы за мной приглядывали.

– Мы сами справимся, – добавила я, понизив тон. – Одну ночь как-нибудь переживем. – Я выразительно посмотрела на Фостера. – Так ведь?

Он уставился в тарелку.

– Да, конечно.

На мгновение все замолчали.

– Фостер, я знаю, что все происходит слишком резко, – сказала мама. – Мы с Элизабет лично это не обсуждали, но, может быть, ты хочешь поехать с нами и повидаться с ней?

Фостер не колебался ни секунды:

– Я не хочу пропустить матч.