Доминион

Он был воистину восхитителен, и Матео не мог оторвать глаз от бога, чья обнаженная, блестящая от масла грудь заставляла его член пробуждаться. На самом деле он никогда не встречал мужчину, в данном случае бога, который вызывал бы такие реакции его тела. Даже гладиаторы из лудуса Рамы, хотя некоторые их них очень сексуальны, не действовали на него так, как бог Элой.



— Вот они боги, — сказал Сервантес.



Его голос заставил Матео вздрогнуть, который почти забыл, где он и зачем сюда доставлен.



— Они так могущественны, как о них говорят, сэр? — Матео повернулся к Сервантесу.



Наставник кивнул.



— Я знаю цену их благосклонности. — Он окинул взглядом трех пленников. — Откровенно говоря, вы даже не достойны умереть за них, но мой хозяин решил принести вашу кровь в качестве дани, поэтому я молчу.



Матео подумал о том, что лучше бы он и правда молчал. Эти слова сокрушили его, потому что являлись подтверждением того, что они доставлены на арену лишь для того, чтобы пролить кровь. Это было тем, что могло утолить жажду богов — смерть еретиков с бесплодных земель.



— Ну вот и началось, — объявил Сервантес, улыбаясь и устремив взор на арену.



Матео увидел, как толпа поднялась со своих мест, а затем опустилась на одно колено, склонив головы перед богами, которые равнодушно сидели, словно не впечатленные поклонением, которое получали. Все четверо подняли правую руку вверх, а затем опустили её, и люди, подобно стаду, вернулись на свои места. Мужчина, одетый в синие льняные брюки, рубашку и сандалии, с золотой лентой, перекинутой через плечо, вышел на балкон второго этажа, выходящего на арену, и поднес ко рту предмет, незнакомый Матео.



— Добро пожаловать на День Чемпионов! Мы посвящаем его нашим любимым богам, смиренно преклоняясь перед ними, — сказал человек в агрегат, который держал в руке, от чего его голос разнесся над толпой.



— Что у него в руках, сэр? — поинтересовался Матео.



— Микрофон. Мы слышим его голос через динамики, — пояснил Сервантес, не понимая, зачем он сделал это. Было маловероятно, что эти трое переживут поединок.



— У нас достаточно обширная программа. Гладиаторы со всех городов прибыли сюда, чтобы пролить кровь, а, возможно, и отдать свои жизни в благодарность за вашу благосклонность, — объявил глашатай, а затем снова поклонился четырем богам, которые лишь кивнули в ответ. — Так давайте не будем терять время.



Большинство людей на трибунах шумело и ликовало от того, что, судя по всему, было поводом для радости, которую Матео не разделял. Он слишком нервничал, чтобы чувствовать хоть что-то, кроме удушающего страха. Его ладони вспотели, и его все сильнее колотило по мере того, как время приближалось.



— Прежде чем мы перейдем к самому действию, давайте поблагодарим достопочтенного Аврелия Туретто, председателя Высшего совета, за спонсорскую поддержку Игр.



Толпа неистово зааплодировала, когда пожилой мужчина с коротко стриженными седыми волосами в белом шервани с золотой отделкой встал перед аудиторией, чтобы её поприветствовать. Он поклонился богам, помахал толпе и снова сел на свое место.



Ведущий Игр продолжил:



— У Доминуса Рамы есть три пленника родом с бесплодных земель, которых он готов представить на всеобщее обозрение, чтобы порадовать богов. Они сойдутся на арене с его гладиатором, имя которого Харака.



Толпа заликовала, жаждая начала кровопролитий.




— Если эти трое выдержат испытание судьбы и удостоятся милости богов, Рама сделает из них настоящих гладиаторов, которые, вне сомнений, принесут славу его лудусу и этой арене, — бравировал ведущий под аплодисменты толпы.



— Давай начинай уже! — воскликнул Элой, пожелавший покончить с этой официальностью и помпезностью после того, как услышал об испытании судьбы.



— Конечно, бог Элой, как будет угодно, — сказал ведущий и махнул рукой, давая старт. — Начинаем!



Одно единственное слово заставило сердце Матео чуть ли не выпрыгнуть из груди. Приступ тошноты был такой, что его, наверное, вырвало бы, если бы в его желудке оставалась хоть какая-то еда. Сервантес освободил их от цепей и извлек меч из ножен.



— Ступайте или встретите неминуемую смерть прямо здесь, — прорычал он, нацелив острие меча в их сторону.



Трое мужчин понимали, что у них нет никакого выбора, кроме как идти навстречу своей судьбе, какой бы она ни была. Яркий солнечный свет поглотил их, как только они ступили на арену. Толпа освистывала их и закидывала гнилыми фруктами и овощами, которые ударялись об их тела, оставляя свои дурнопахнущие соки стекать по их коже. Стараясь игнорировать реакцию толпы, они направились к трем старым мечам, лежавшим на песке.



Матео взял один из них, как и двое других пленников. Он ощутил тяжесть в своей руке, пытаясь поймать равновесие. Бросил взгляд на потускневшее, зазубренное лезвие и судорожно сглотнул, осознав, в каком невыгодном положении они оказались. Неужели это происходит на самом деле? Ему не приходилось ранее держать меч в руках, но зато он ловко обращался с ножом. К сожалению, в данный момент его не было под рукой. Раньше ему удавалось завалить с помощью ножа несколько кабанов. Он собирался применить все свои навыки в этом бою. Уничижающий рев толпы сменился радостными возгласами, как только на арене появился Харака.



Когда суровый гладиатор уверенным шагом приближался к ним, Матео снова почувствовал, как его тело онемело от ужаса. Торс Хараки был защищен коричневой нагрудной пластиной с изображением герба дома Рамы. Оба запястья и голени также облачены в кожаную защиту. У Матео и других пленников нет ничего подобного. Гладиатор крепко сжимал в одной руке меч, а другой держал массивный бронзовый щит. Матео мог видеть яростный взгляд Хараки в отверстии бронзового шлема, полностью покрывающего его голову.



— Вот дерьмо, — произнес Маркус, и Матео посмотрел в его сторону как раз в тот момент, когда струя мочи сочилась по ноге пленника, образуя лужу под ним.



— Помните, мы работаем в команде, так что у нас есть шанс, — приободрил парней Джером, крепче сжимая рукоять меча.



У Матео пересохло во рту, когда Харака занес свой меч над ним, а шум толпы достиг очередного апогея. Действуя инстинктивно, он блокировал первый удар гладиатора. Харака отступил назад, но затем сделал выпад, ударив Матео в бок, поскольку тот оказался недостаточно быстр, чтобы увернуться.



Матео вскрикнул, когда из раны ручьем хлынула кровь. Харака снова взмахнул мечом, но он уклонился от удара и ушел в сторону, схватившись за раненый бок. Остальные пленники атаковали Хараку, размахивая мечами, изо всех сил пытаясь убить гладиатора, чтобы сохранить себе жизнь.



Матео изумленно посмотрел на кровоточащую рану в своем животе. Таким был его конец? Истекать кровью под крики ликующей толпы? Они снова аплодировали. Он поднял глаза и увидел, как Харака пнул Джерома ногой, отправив на песок, и рубанул по Маркусу, отрубив тому руку. Кровь хлестала из его раны, пока тот с ужасом смотрел на свою отрубленную конечность. Харака ухмыльнулся, отскочил назад и замахнулся, рассекая шею Маркуса и снося голову с его плеч.



На песок лилось все больше крови, когда обезглавленное тело рухнуло на землю, к всеобщему ликованию ненасытной толпы. Матео в ужасе осмотрелся по сторонам, наблюдая за тысячами людей, жаждающих его смерти, и он собрался духом, не желая допустить этого. Он должен был выжить, пережить это испытание, выпавшее на его долю в эту секунду.



Джером снова поднялся на ноги, занимая самую выгодную оборонительную позицию, когда Харака приближался к нему с мечом, омытым кровью. Матео понимал, что не может продолжать лежать в ожидании смерти. Он не умрет в угоду толпе. Черт бы их всех побрал! Будь они прокляты! Он зарычал, пытаясь встать с земли. Спотыкаясь, он направился в сторону Хараки, заключая гладиатора между собой и Джеромом. Он взмахнул мечом, но Харака заблокировал его удар, а меч Джерома встретился с бронзовым щитом.



Они не сдавались. Оба мужчины продолжали атаковать, размахивать мечами и наносить удары Хараке, веря в то, что один из них достигнет цели. С каждой порезом, нанесенным лезвиями их мечей на тело Хараки, Матео становился все более уверенным в том, что он сможет выжить. Возбуждение толпы неумолимо возрастало, так как схватка длилась дольше, чем кто-либо мог ожидать. Но смогут ли эти двое несчастных на самом деле выжить?



Глава 6

Элой подался немного вперед, наблюдая за продолжающейся схваткой. Поначалу трое мужчин, вышедшие на арену, не произвели на него особого впечатления, хотя один из них привлек его внимание. Он был самым симпатичным из всех, но Элой не сомневался, что парень погибнет, как только на арене появится действующий гладиатор. Для него стало полной неожиданностью увидеть такое рвение в молодом человеке, который продолжал сражаться с полной самоотдачей, даже несмотря на полученные ранения. Им управляло желание жить, и наблюдение за тем, как он сражается на арене со своим товарищем, приводило Элоя в восторг.



— Тебя что-то привлекает в этом зрелище, Элой? — поинтересовался у него Одесса.