Дорогой сводный братец

Во время ужина мои мысли навязчиво возвращались к странному тексту, который я получил чуть раньше с неизвестного номера. Это было число 22 и пришло это сообщение ровно в 02.22. А 22 февраля был днем рождения Рэнди. Я был убежден, что послание пришло от него, что это он так издевается надо мной из загробного мира. Поэтому я почти не прикасался к еде.

Напротив, у Греты не было никаких проблем с аппетитом: она прикончила свой стейк и принялась за мой, обильно поливая мясо соусом A1[10].

Я принялся подтрунивать над ней.

— Может, еще один стейк заказать? С этим соусом то что надо.

— А что, мне нравится. Это напоминает мне о моем отце. Он использовал его со всеми блюдами.

Я не мог не улыбаться, наблюдая, как она ест. Она не представляла, как много для меня значило то, что она была со мной в тот вечер. Несмотря на все мои бесконечные подколы, она все же была здесь… с лицом, измазанным соусом.

Она заметила, что я улыбаюсь, глядя на нее.

— В чем дело? — спросила она с полным ртом.

Я взял свою салфетку и протянул руку, чтобы вытереть уголок ее рта.

— Ничего особенного.

До меня внезапно дошло: завтра я увижу Грету в последний раз.

Все мое тело сжалось. Я был выжат как лимон, ведь за этот день мне пришлось испытать целую бурю самых разных эмоций. И тут я вспомнил кое-что еще: ответ на вопрос, который она прислала мне в сообщении. Я осознал причину, почему меня беспокоило внимание к ней других парней. Я мог бы, в конце концов, отпустить Грету, если бы знал, что она счастлива с тем, кто ее действительно любит. Все другие причины, которые, как я считал, позволили бы мне пережить расставание с ней, были надуманными. Когда я это понял сейчас, все вернулось на круги своя, и мои прежние чувства захлестнули меня с новой силой, хотя я и знал, что никогда не смогу дать им волю.





* * *


Я откинула голову на изголовье кушетки и издала глубокий вздох. Я смогла заглянуть в его мысли и то, что я там увидела, просто убивало меня. Надо сделать еще один перерыв в чтении, потому что во мне нарастало непреодолимое чувство тревоги в ожидании финала повествования.

К тому же я уже опаздывала на празднование тридцатилетия своей подруги в ночном клубе «Андерграунд». Я не могла не пойти на этот юбилей, потому что была одним из организаторов вместе с группой коллег.

Я приняла душ, оделась и захватила с собой электронную книгу, чтобы почитать тайком на вечеринке. Тут я заметила, что мне осталось прочитать совсем немного. Наверное, это даже хорошо, что я дочитаю откровения Элека в веселой компании. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает.





Глава 20




Ночь была на удивление холодной. Я стояла на углу улицы и пыталась поймать такси. Тонкое красное платье, которое я надела, прекрасно подходило для ночного клуба, но все же, пожалуй, надо было накинуть куртку.

Тут пришло сообщение от Сулли.



Сулли: Желаю хорошенько повеселиться сегодня!



Я пыталась убедить ее составить мне компанию, но она заявила, что сегодня у нее день свиданий с электрической бритвой для приведения в порядок «всяких женских мест». Это она, конечно, заливает, ведь «женские места» таковыми не являлись.

Для вечеринки мы сняли небольшую отдельную комнату в баре. Судя по всему, вечеринка обещала быть грандиозной — если бы мои мысли не были поглощены книгой.

Наконец, мне удалось поймать машину.

— Вест 16 стрит, пожалуйста.

Я захлопнула дверь и тут же извлекла из сумочки электронную книгу.





* * *


После того как мы покинули стейк-ресторан, меня снова охватил ужас. Грета отправилась за напитками, а я пошел купить еще немного чипсов.


Я сидел за столом в ожидании нее, и внезапно по моим щекам потекли слезы. Это было необъяснимо, ведь в тот момент я ни о чем печальном не думал. Казалось, выплеснулись наружу все эмоции, которые были до сих пор подавлены. Это было последнее место, где можно было так сорваться. Однако, как только потекли первые слезы, остановить их поток было уже невозможно.

В приступе самобичевания я подлил масла в огонь, пытаясь сосредоточиться на самых неприятных вещах, отчего мне стало еще хуже. То я винил себя за то, что появился на свет и тем самым отравил жизнь Рэнди, то думал о том, что, возможно, без меня мамин брак не распался бы. В глубине души я питал робкую надежду, что все как-нибудь образуется и когда-нибудь мы с ним сможем смотреть друг другу в глаза и не испытывать при этом ненависти — что он скажет мне, что на самом деле всегда любил меня, просто не знал, как это выразить.

А теперь это никогда не случится.

Я поднял глаза и увидел Грету, стоящую рядом и наблюдающую за мной со стаканами в руках.

Слизнув горячую слезу с губ, я произнес:

— Не смотри на меня, Грета.

Она поставила напитки на стол и тут же притянула меня к себе.

В объятиях Греты поток слез только усилился. Мои пальцы впились в ее спину, словно умоляя не покидать меня. В конце концов, я немного успокоился.

— Рэнди просто не знал, что значит быть отцом.

— Как ужасно. Не должен я плакать по нему. Почему же это происходит?

— Потому что ты любил его.

— Но он меня ненавидел.

— Он ненавидел то, что в тебе напоминало о его поступках. Он не тебя ненавидел. Он просто не мог, не знал, как быть отцом.

Меня поразило, как недалека она была от истины, хотя и не была посвящена в мою тайну. На самом деле Рэнди ненавидел то, что во мне напоминало ему о Патрике.

— Я ведь тебе очень многого еще не рассказывал. Но самое неприятное — это то, что даже после всего дерьма, через которое мы с ним прошли в наших отношениях, я все еще хотел, чтобы когда-нибудь он мной гордился, хотел, чтобы он любил меня.

Я тяжело вздохнул, ведь я еще никому в этом не признавался.

— Я знаю, — мягко произнесла она.

Глядя в ее полные сочувствия глаза, я думал о том, что сейчас заглядываю в душу первого человека, которому удалось заставить меня почувствовать, что меня любили. И за это я ей буду благодарен всю свою жизнь.

— Где бы я был этим вечером без тебя?

— Я рада, что смогла быть с тобой сегодня.

— Я никогда в жизни не плакал к присутствии кого-то. Поверь, никогда.

— Ну, все в жизни бывает в первый раз.

— Это плохая шутка на самом деле. Ты понимаешь мой намек, не так ли?

Мы оба расхохотались. Мне так нравилось, как она смеется.

— Благодаря тебе я вновь понял, что значит испытывать искренние чувства, Грета. У тебя всегда была такая способность. Когда я рядом с тобой — уж не знаю, к добру это или нет, — я чувствую всю полноту жизни. Бывали моменты, когда я не мог с этим справиться, противился этому и вел себя по-свински. Я не знаю, что в тебе есть такого, но я чувствую, что ты видишь меня таким, какой я есть на самом деле. В ту же секунду, когда я увидел тебя у Грега… когда ты стояла в саду… я осознал, что больше не могу прятать голову в песок. — Я коснулся ее щеки. — Я знаю, как тяжело тебе видеть меня с Челси. Знаю, что ты все еще испытываешь ко мне нежные чувства. Я это чувствую, даже когда ты притворяешься, что твоя любовь прошла.

Это было самое честное признание, которое я сделал ей за весь вечер. Грета никогда не умела скрывать свои чувства, и, даже несмотря на все ее старания спрятать их, то, что ей было не по себе в присутствии Челси, было очевидным. (Хотя Челси, судя по всему, совершенно этого не замечала.) Я не представлял, как бы я справился с ситуацией, если бы это было не так.

В конце концов, мои слезы высохли. Мы продолжали сидеть, не размыкая объятий, и ее губы просили поцелуя. Я страстно желал, чтобы у меня вдруг появилась волшебная палочка, которая сразу же стерла последствия этого, пусть единственного поцелуя. Но, к сожалению, это было невозможно. Трудно представить того, кто был бы достоин этих губ, и уж, во всяком случае, это не я. Поэтому мне оставалось только смотреть на нее, мечтая о поцелуе, но зная, что этого никогда больше не случится.

Может быть, Грета прочитала мои мысли и я напугал ее, потому что она внезапно резко поднялась.

Не успел я опомниться, как она подбежала к рулеточному столу, швырнула пачку денег на номер 22, а то, что случилось потом, должно войти в историю как пример просто фантастического везения. У этой девушки была с собой волшебная подкова, притягивающая удачу, не иначе.





* * *


Девятнадцать тысяч долларов! Не знаю, что шокировало меня больше: то, что Грета выиграла во второй раз или что она умудрилась в корне изменить мое мрачное настроение в тот вечер, поставив на цифру 22 и выиграв внушительную сумму. Таинственное послание больше не занимало мои мысли. Напротив, я был в радостном возбуждении от пребывания в этом заведении и поклялся, что в оставшуюся часть вечера мы проведем наши последние часы вместе, отрываясь на полную катушку.

Грета буквально заставила меня принять тысячу долларов из ее выигрыша. Я не собирался тратить эту сумму, и все время тратил свои деньги. Даже если я спущу на нее все до гроша, я все равно останусь у нее в неоплатном долгу за все, что она сделала для меня в тот вечер. Я ведь совершенно этого не заслуживал.

Кончилось дело тем, что мы отправились в один из магазинов одежды при казино, и там вся гармония этого вечера была нарушена, и мы так и не смогли избавиться от напряжения все оставшееся время нашего путешествия.

Я выбрал платье, которое, как мне казалось, идеально подходило Грете, и она отправилась в кабинку, чтобы его примерить. Я возился с телефоном, чтобы не думать о том, что она раздевается всего в паре метров от меня.

Грета возилась довольно долго, и я не выдержал, спросил, в чем дело.