Друзья

 * * * 





Крис огляделся вокруг – тьма была такая, что даже собственный нос тонул где-то в сумерках. Ночь выдалась безлунная, но в этом мрачном месте даже днем при ярком солнце свет едва прорисовывает очертания лабиринта каменных стен, возвышающихся на десятки метров. На всякий случай Крис прощупал пространство вокруг. В это время здесь, конечно же, никого быть не должно – комендантский час для всех един, но ведь и самого Криса тут быть не должно тоже. Незачем попадаться на глаза кому бы то ни было, а уж тем более патрулю. А он торчал тут, как маяк на скале.

Что-то шевельнулось в тени скал. Или показалось? Показалось. Кому еще взбредет в голову ошиваться в подобном месте в это время. Это все нервы. Где же чертов Фин? Чего он так долго копается?

Уже перевалило за полночь, а еще до места добираться минимум час. Крису совсем не улыбалась перспектива бродить по старому корабельному кладбищу в такое время. Место это не просто опасное, а таящее в себе более двух дюжин различных угроз – в том числе угрозы физическому, а еще более психическому здоровью и даже самой жизни. Нехорошее место, жуткое. Хорошее кладбищем и не назвали бы.

Никто никакие корабли там, конечно, не хоронил. Не было ни надгробных камней, ни цветов на могилах. Никто не возлагал венков и не воздавал почестей. По большому счету это была свалка. Она располагалась примерно в десяти милях от Города, к северу от Столбов. Как она там возникла, кто бросил умирать десятки клиперов, тралов, лодок, ботов, катеров и рыболовных шхун всех калибров, никто не знал. Ну то есть понятно, что это были люди, но почему и зачем – осталось тайной. Видимо, эти старые морские работяги не годились даже на металлолом, и было проще их выбросить, чем переработать.

Свалка появилась шесть лет назад, ночью. Многие в Городе слышали грохот и чувствовали, как дрожала земля и все пространство вокруг. И была эта звуковая агония настолько зловещей – этакой взвесью грохота, лязга и душераздирающего скрежета – что отправиться к источнику железного вопля никто не решился. Только через три дня улеглось облако песка и грязи, тянущееся от свалки, и первые смельчаки отправились на разведку. Они обнаружили на месте пустыря кладбище железных уродцев. И так оно гармонично вписалось в серый безжизненный ландшафт пустоши, что, пожалуй, даже немного оживило его. Возможно, впервые в истории кладбище что-то оживило.

Был среди новых достопримечательностей даже один эсминец. Красивый, весь стремительный, опасный – он выделялся своим военным аристократизмом на фоне непородистых соплеменников. И даже стоял он на кладбище особняком, на небольшом каменном возвышении в окружении редкой поросли, гордо задрав нос. Как будто его специально поставили именно так, придавая бесполезное посмертное величие за былые заслуги. А остальные суда, чувствуя свою никчемность, обреченно преклонялись перед старым воякой, сбившись в нестройные ряды напротив носа эсминца, украшенного орудиями пятидесятого калибра. Именно к этому кораблю и собирались отправиться Крис и Фин.

Где же чертов Фин?

Фин появился неожиданно, со спины, чем, конечно, до смерти напугал Криса.

– Черт возьми, Фин! Какого морского дьявола ты делаешь? – хотя Крис был не робок, он рефлекторно дернулся в сторону и ударился о камень.

– Эй-эй! Потише, старина, это всего лишь я. Мне, конечно, говорили, что я выгляжу сногсшибательно, но не настолько, чтобы напугать капитана университетской сборной по полиатлону! – Фин никогда не упускал случая зацепить лучшего друга издевкой.

– У меня и так нервы на пределе. Если кто-то узнает о наших похождениях, мне влетит как твоему куратору. Имей в виду, тогда и тебе влетит. И влетит, как я захочу. А уж я захочу! – Крис попытался сделать серьезную, взрослую гримасу.

– Да перестань, Крис, все будет в порядке, – Фин даже не подумал купиться на этот трюк. Он знал Криса, как говорится, от носа до хвоста. Не будет он ругаться. Но денек-другой подуется, конечно, для важности. – Я же сто раз там бывал, да и ты тоже. За пару часов обернемся, никто и не заметит.

Хоть мрак стоял и кромешный, но Крис заметил отблеск. Так вот почему Фин так долго копался в своем тайном сейфе. Так он называл большую, но неприметную из-за рядом растущего куста расщелину в скале. Изнутри она была округлой и гладкой, видно, что над дизайном поработала вода. Фин прятал там все, что нельзя было держать дома или в университетском общежитии, – нож, мешочки с травкой, какие-то блестящие и не очень штуки, которые он притащил со свалки, и бог знает что еще. Фин дорожил секретностью этого схрона и не подпускал к нему даже лучшего друга. А Крису, в принципе, не очень то и хотелось.

Фин покрутил перед носом друга парой боевых браслетов. Они были явно изготовлены хорошим мастером из зубов акулы, которые торчали в разные стороны и обещали своим видом крупные неприятности всем, кто познакомится с ними поближе. Такие браслеты делают только подпольно, на заказ, и Крис сомневался, что Фин сделал этот заказ сам. Связываться с дядей Топусом – мастером на все руки и единственным оружейником в округе – лучше пореже, а еще лучше вообще не связываться. Говорят, однажды, он задушил сразу восьмерых головорезов, которые пытались обокрасть его семью, прямо голыми ногами. Скорее всего, Фин выменял браслеты на Рынке у Столбов или вообще нашел – этому чудику невероятно везет.

– Не переживай, я нашел их у Столбов, связываться со стариной Топусом я бы не стал, – сказал Фин, приняв взгляд Криса за неодобрительный и подтвердив догадку. – Драться я не очень люблю, но лучше уж иметь при себе пару козырей на всякий случай, – он, конечно, лукавил. Драться Фин любил и умел. И в сегодняшней ситуации это было скорее плюсом.

ххх

Оставив позади неприятное и небезопасное место, друзья выдвинулись к свалке – месту еще менее приятному и еще более опасному. Конечно, можно было отправиться в эту экспедицию и днем, что было бы куда разумнее, но Фин поспорил с ребятами из потока, что завтра принесет на занятия самый большой шарик, которого еще никто не видел. Шарик этот был деталью механизма корабля. В их ржавеющих недрах таилось очень много интересных штуковин, которые пользовались спросом не только у старьевщиков, но и у мастеров всевозможных ремесел – охотников, учителей, декораторов и оружейников. Но Фину шарик подшипника, кажется так он назывался, нужен был совсем для другой цели. Он собирался завоевать сердце Марины – самой красивой девушки в потоке, в которую влюблены были абсолютно все. Крису она тоже нравилась. Ее гладкая кожа, удивительно блестящие глаза и игривый нрав сводили с ума всех представителей противоположного пола – и студентов, и преподавателей. Ходили слухи, что и некоторые девочки смотрели на Марину не только с завистью.

Конечно же, сам стальной шарик мало чем мог ее заинтересовать. Тут дело было в другом. Все знали, что песчинку, попавшую в раковину, моллюск начинает обволакивать перламутром, превращая за долгие годы в красивейшую жемчужину. Но на это нужно действительно много времени. А вот если подбросить в раковину готовый шарик, то покрыть его небольшим слоем перламутра моллюск сможет за пару недель. Но самое интересное, что цвет такой жемчужины отдает невероятными переливами. Глядя на нее, нельзя достоверно сказать, черная она, нежно-розовая или изумрудно-зеленая. Жемчужина меняет оттенок от малейшего изменения освещения и угла зрения, и кажется, что она живая. Девочки просто тащатся от таких штук, и Фин собирался сделать самую большую из них. Благо раковин на шельфе позади университета было хоть пруд пруди, и герой-любовник уже нашел двустворку подходящего размера.

Оставалось только раздобыть шарик. А Крис, по мнению Фина, как верный друг и безответственный куратор должен был в этом помочь. Спорить Крис не стал. Отговорить этого придурка от крайне сомнительных авантюр, которые постоянно приходили в его неглупую в общем-то голову, было невозможно и раньше. А теперь стало еще хуже – придурок влюбился, а это дикая смесь.

Крис был старше Фина на четыре года, и именно эти четыре года они не были знакомы. Все остальное время будущие лучшие выпускники потока, почетные бакалавры и чемпионы по полиатлону провели вместе, обучаясь, взрослея и влюбляясь. Крис помнил себя в его годы и свои влюбленности тоже помнил, поэтому точно знал, что Фин так или иначе отправится на это чертово кладбище. Не отпускать же его одного. Все- таки Крис был не худшим куратором и еще лучшим другом.

ххх

Днем дорога до кладбища занимала не более получаса, ночью чуть дольше, но это если не знать дорогу. А друзья хорошо ее знали и двигались быстро и уверенно. Криса вновь что-то насторожило, он прощупал пространство – тишина, никого. Нервы сдают. Надо будет в выходные уговорить Фина махнуть на рифы, там классно. И спокойно.

– Крис, ну чего ты нервничаешь? Никто ничего не узнает, – Фин интерпретировал беспокойство Криса по-своему. – Если хочешь, можешь даже не заходить на свалку, а подождать меня у входа, я быстро обернусь.

– Отпустить тебя ночью одного в самое опасное место на десятки миль вокруг? Ты в своем уме? – Крис сделал максимально невозмутимый вид. – Пойдем вместе, это не обсуждается!

– Но ты ведь не любишь кладбище, – Фин продолжал разговор скорее не для того, чтобы переубедить Криса, а просто убить время в пути. Видно было, что ему тоже не совсем по себе.

– С чего ты это взял? Я этого не говорил.

– Да его никто не любит. По мне, так это просто ужасное место. Не понимаю, как люди, самые умные создания на планете, по мнению, опять же, людей, могут быть такими недальновидными, – Фин явно собирался высказаться, что-то у него внутри накипело. – Они превращают природу в нужные себе вещи, перерабатывают ее, создавая всякие штуки и машины. А потом вещи становятся ненужными, и они их просто выбрасывают! Выбрасывают, Крис! – Фин завелся. – Не переделывают, не возвращают природе, а оставляют умирать где-нибудь подальше от своих глаз, чтобы не видеть их смерть. Думаешь, это потому, что им стыдно? – Крис чувствовал, что это риторический вопрос и ответа Фин не ждет. – Нет, им не стыдно, они просто не хотят портить себе вид из окна. А еще им страшно – вид разлагающихся вещей, которые они сами и создали, напоминает им о смерти. А люди совсем не хотят думать о смерти. Они хотят думать о том, сколько еще нужных вещей они могут получить, пока живы. Но самое обидное, что вместе с ненужными вещами на свалке умирает еще и земля. Вся земля под горами мусора и все пространство вокруг. Однажды люди полностью переделают всю природу в одну большую свалку и смерть просто постучит в двери их домов, потому что все остальное место на Земле она и так уже займет.

Фин замолчал, его взгляд был устремлен вдаль, и было видно, что он еще что-то обдумывает, но ему явно стало легче. Крис не знал, стоит ли продолжать дискуссию на тему смерти всех людей, даже в голове это звучало пугающе и мрачно.

– Но зато благодаря этому кладбищу ты сможешь найти то, что хочешь, и поразить Марину в самое сердечко, – Крис попытался сменить тему. – Есть и приятные моменты во всем этом мусорно-фатальном апокалипсисе.

Фин только фыркнул в ответ, но Крис заметил легкую улыбку и понял, что того немного отпустило. Крис в основном разделял мысли друга, ему тоже не нравилось, как люди относятся к месту, где живут и которое дает им все для жизни. Но это же люди – вершина эволюции, а значит, у природы есть свои планы на них. А может, эта мудрая старушка так и задумала – создать людей, которые уничтожат все остальное? Пустят миллионы лет развития кракену под хвост, проект завершится, и появится возможность начать все заново. Все, что происходит, происходит не случайно. Будущее не предопределено, но у каждого действия и поступка есть последствия. А значит, именно настоящее формирует будущее, и пора бы нам всем взяться за ум именно сейчас, в реальном настоящем, пока оно не стало мрачным прошлым, определившим беспросветное будущее. Но и об этом Крис промолчал. Впереди показались размытые очертания темных силуэтов могильника.

ххх

Ночь уже была полноправной хозяйкой суток. Но зато на небе проступили звезды, стало немного посветлее. Огромный пустырь хорошо просматривался во все стороны. Но внутри свалки, среди покалеченных остовов железных монстров таилась тьма. А где тьма – там всегда опасность. И не только живая. Сами экспонаты несли в себе угрозу: тут и там торчали балки, куски искореженного металла, покрытые ржавчиной, заостренные углы деталей и механизмов. А еще мазут. Мазут и все, что он убил, заполняли пространство вокруг. Никто не удосужился почистить умерших перед захоронением, никто не догадался слить масло и отработанное топливо, соскрести со стенок машин смазку и нагар. Все вокруг было пропитано ядом, который никуда не собирался уходить: он не смывался и не улетучивался, он ждал своих жертв, готовый заполнить собой любую рану, которую могут нанести его подельники – ржавые обрубки железа. И все-таки это не свалка – кладбище.

Нужный им эсминец находился в восточной части некрополя. Проще всего было обогнуть его территорию по периметру и зайти с восточной стороны. Но Фин решил, что ближе будет рвануть насквозь. Что ж, он был прав – этот путь действительно был короче. С геометрией у него было отлично. Но ближний путь не всегда лучший – это понимание к Фину еще не пришло.

Подельники двинулись в ржавые джунгли бок о бок, выдерживая небольшую дистанцию, чтобы не терять друг друга из вида. Крис постоянно прощупывал пространство, чтобы не дай бог не напороться на что- нибудь неприятно острое и смертельно опасное. А вот Фин, похоже, действительно неплохо ориентировался на местности даже в темноте, он тоже прощупывал пространство, но гораздо реже и, скорее, больше из любопытства, чем из неуверенности. Наверное, это расслабленное состояние и позволило ему заметить то, чего не заметил Крис.


– Стой! – шепотом крикнул Фин. Кричать шепотом – вот ведь парадоксальная штуковина. Но и это возможно, когда очень необходимо.

Крис замер как вкопанный, в таких вещах друзья доверяли друг другу безоговорочно, и это частенько выручало обоих. Тем более что теперь и Крис их заметил. Трое, неподалеку слева. Огромная баржа перекрывала направление, но пространство на ощупь четко обозначило три фигуры за судном. Крис сглотнул.

– Надо валить отсюда, – Крис медленно попятился, стараясь издавать как можно меньше шума.

– Ты с ума сошел! – прошипел Фин. – Надо посмотреть, кто там! Они нас не замечают, значит, они не из наших. А вдруг это пришельцы! – глаза Фина заблестели так, что, кажется, их было видно за километр.

– Какие, к черту, пришельцы? Ты сам прекрасно знаешь, что никаких пришельцев нет, Учителя нам все давно объяснили. А вот то, что это какие-нибудь бандиты, весьма вероятно. Про вероятности нам тоже рассказывали на лекциях, помнишь?

– В лаву тебя и твои вероятности, Крис! Мне жутко любопытно, я плыву посмотреть, а ты можешь подождать меня здесь.

Вот уж чего делать совсем не хотелось, так это оставаться одному во тьме кладбища. Да и Фина нельзя отпускать – наделает глупостей. Смельчаки направились к барже, точнее к тому, что от нее осталось. Обычно сквозь свалку передвигаются по коридорам – пространствам, образованным между нагромождениями кораблей, но сейчас огромная баржа, лежавшая на боку, наваленный сверху металлолом и другие мелкие суденышки преграждали путь. Было непонятно, как попасть в ту часть лабиринта свалки, где находились чужаки. И тут Крис заметил люк в палубе баржи, достаточно большой, чтобы они с Фином вдвоем смогли в него пройти. Люк вел в недра железного титана, где их ждали сотни люков и километры отсеков – лабиринт внутри лабиринта, да еще и в полной темноте. Крис отдал инициативу в выборе пути Фину, у того всегда лучше получалось ориентироваться на местности и запоминать дорогу. Сам Крис уже не был уверен, что точно вспомнит путь назад. Когда он окончательно сдался и перестал считать повороты, впереди показался еще один люк, сквозь который было видно почти круглое пространство, со всех сторон закрытое стенами мусора. Этакий колодец почти идеальной цилиндрической формы, метров тридцать в диаметре и столько же в высоту. И в самом центре этого колодца беседовала троица. Вот же невезение! Уж лучше бы пришельцы.

– Ламн, Присти и Катран, – выдохнул Фин и как-то весь сник. Его бравада и решимость улетучились, растворились бесследно, как слеза в океане. Крис хотел бы сказать что-то вроде «я предупреждал» или «вот, что я тебе говорил?!» или хотя бы попросить его немедленно вернуться назад, но не мог промолвить ни слова. Дело было даже не в том, что они встретили ночью на кладбище трех самых отъявленных головорезов округи, Крис и Фин могли бы даже вступить с ними в драку, если бы Крис был помоложе и так же безрассуден, как Фин сейчас. Дело было в том, что они услышали обрывок разговора этих кровожадных животных. Из-за эффекта колодца слышимость была прекрасная.

– … все готово, и этого хватит, чтобы там умерло все, говорю тебе! – это Катран, жестокий и скользкий тип, говорят, что убил всех, кто мог быть хотя бы потенциальным свидетелем его бесчинств и что-то рассказать. Теперь их трупы говорят сами за себя.



– Кат верно говорит, босс, мои ребята помогут с транспортировкой, и мы либо заполучим Город себе, либо не будет больше никакого Города. По мне, так второй вариант даже лучше, – жирдяй Присти слыл не просто душегубом, он был еще и садистом – любил смотреть на мучения своих жертв. Ему нравилось прорезать их насквозь своим тесаком и наблюдать, как

вытекает кровь. Больной ублюдок.



– Твои предпочтения здесь никого не интересуют, – прохрипел третий, самый опасный из всех ублюдков в округе. И жирдяй, кажется, за секунду похудел на несколько килограммов, весь поник. – Сделаем все, как я сказал. Бочки нужно доставить в самый центр города сегодня под утро, пока все спят. Их нужно сбросить с высоты, сверху они ничего не ждут и не щупают пространство. Песчаные улицы города смягчат падение, но даже если несколько бочек откроются, это станет наглядной демонстрацией серьезности наших намерений. Мне нужен этот Город. Но если эти плебеи откажутся выполнять мои требования, мы откроем все контейнеры и навсегда похороним это жалкое поселение со всеми его ничтожными жителями, недостойными внимания моего величия! – глаза Ламна смотрели на что-то видимое ему одному, звериный оскал заставлял всерьез сомневаться в его психическом здоровье. Катран и Присти заерзали перед ним в подобострастных ужимках. Фин растеряно повернулся к Крису.

– Что-то я не понял, про какой это Город он говорит? Ему же запрещено появляться даже в его окрестностях, как и этим его прилипалам. Старшие их на кусочки порвут!

– Они не собираются нападать на Город втроем, балбес, они собираются его отравить! Смотри! – Крис кивнул в сторону контейнеров, которые тут и там встречались в стенах этой жуткой арены для трех актеров и двух невольных зрителей.

Фин насчитал восемь штук. В каждом контейнере находились бочки. А на стенках бочек был изображен знак, который грозил не просто бедой, а катастрофой – черные треугольники в желтом круге. Это вам не мазут. Старшие рассказывали, что есть места, где уже сталкивались с этим клеймом. Теперь этих мест нет. Точнее, сами места остались, но все живое там вымерло на несколько миль окрест. Спасательные экспедиции, отправленные Городом, тоже не вернулись.

– Фин, если мы не предупредим об этом Старших, городу грозит большая беда! Не просто беда – уничтожение!

– Мне можешь не рассказывать! Элли до сих пор спрашивает мать, когда папа вернется из экспедиции! – Крис осекся. – Именно поэтому ты отправишься в Город и предупредишь кого нужно, а я останусь и прослежу за ними, а то вдруг они решат поменять планы, – Фин подался вперед, ближе к открытому люку.

– Что? Даже не думай об этом! Мы вернемся вдвоем, расскажем все Старшим и предоставим им честь и возможность разбираться с поехавшими психопатами! Но уж точно не будем делать это сами! – Крис попробовал развернуть Фина, но тот явно не собирался менять решение, высвободился и загородил Крису обзор поляны.

– Крис, ты самый быстрый из нас, я все равно за тобой не угонюсь, а сейчас каждая минута на счету. Не переживай, я буду сидеть тихо и в случае чего спрячусь, они меня не найдут, они же не умеют щупать пространство.

Крис уже был готов согласиться с правотой друга, но, во-первых, он не помнил дорогу назад сквозь баржу, признаться в этом было не стыдно, не до стыда сейчас. Но это значит, что без Фина он будет выбираться в три раза дольше, на ощупь. А вот во- вторых его беспокоило куда больше, но он никак не мог понять, что это за во-вторых.

Он понял это одновременно с Присти – Фин слишком беспечно маячил в открытом люке.

– Эй! – крикнул жирдяй, – что это там блестит? Кто здесь!?

Чертовы браслеты Фина, света было немного, но его хватило, чтобы отразиться от полированных пластин.

– Присти, Катран, взять их! Свидетели нам не нужны! – Ламн дернулся в сторону, двое его подручных рванули прямо к опешившим друзьям.

ххх

Оцепенение прошло через секунду, все-таки это была не первая заварушка в жизни друзей. Но такая серьезная, пожалуй, впервые. Эти твари не остановятся ни перед чем – для них убить, что пузырь лопнуть. А может, и того проще. Крис и Фин метнулись назад.

– Веди! – крикнул Крис. – Я буду щупать!

Схема отработана: Фин ведет пару за собой, Крис щупает пространство, чтобы никто не обошел сбоку или сверху. Друзья использовали этот прием в полиатлоне во время гонки с препятствиями, каждый раз показывая результат лучше, чем их соперники.

Преследователей пока не ощущалось, но Крис чувствовал – погоня на хвосте. Коридор, помещение, еще коридор, поднырнуть под балку, теперь вверх, налево, в иллюминатор, снова в коридор, и так еще десяток раз, Фин знал свое дело. Крис ощутил фигуру где-то выше, судя по размерам, это был Катран – сухой, жилистый и очень быстрый. Видимо, эта баржа была ему очень хорошо знакома. А где второй? Где Присти? Вот впереди показался люк, через который они сюда попали, дальше направо и домой что есть мочи. На прямой их никто не догонит.

Крис заметил его, но слишком поздно. Фин не видел и не чувствовал вообще, он был сосредоточен на пути. Откуда-то снизу, из распахнутой двери вылетел Присти – огромная туша с огромным клинком. Он угодил прямиком в Фина, кажется, не задел его своим тесаком, но так сильно протаранил, что Фина по инерции отбросило к потолку или стене, баржа лежала на боку, так что было непонятно, что где. Крис не стал останавливаться и тоже со всего маху влетел в бугая. Кажется, все суставы вылетели из своих пазов. Но главное, что этого хватило, чтобы как следует приложить Присти о дверной косяк и тот потерял сознание. Где же Фин? И чья это кровь?

Фин лежал не шевелясь у правой стены, вокруг расплывалась лужа крови. А из груди друга торчал железный обрубок, стальной уголок, по которому стекала кровь, как по желобку. Такое устройство учили делать Старшие, врубая его в разные растения, чтобы получить их сок. Какая несвоевременная ассоциация! Фин умирал, его глаза гасли.

– Да что же это такое! – Крис кричал, таиться больше не было нужды. – Фин, не умирай! Ты что, дружище!? Ты что задумал? Не смей! – глаза Фина мутнели. Он неуклюже шевельнулся и что-то прошептал, но Крис не смог разобрать ни слова. Как же так, Фин? Как же так? Криса охватила ярость. Жажда мщения разлилась в нем, как бушующий океан. И пусть Старшие говорили, что убивать живое нельзя, что все живое заслуживает жизни, к черту их! Подонки, что убили Фина и собирались убить весь Город, жизни не заслуживают. Крис схватил браслеты из акульих зубов и рванулся к Присти, который все еще находился в отключке. Он отомстит, пусть даже ценой своей жизни.

А как же Город? Кто-то задал вопрос внутри Криса, или это он сам его задал вслух? Он остановился, заколебался. Нужно было предупредить жителей. Он обязан это сделать, там сотни и тысячи ни в чем не повинных граждан: женщины, дети, старики. Нужно в Город. И тут появился Катран, запыхавшийся, но с таким звериным оскалом, что стало сразу понятно – нашел нас по запаху крови. Такие, как он, чувствуют кровь на очень больших расстояниях.

– Привет, малыш, а ты не заблудился часом? – Катран двинулся в сторону Криса. У двери зашевелился Присти. Путь на свободу был перекрыт. – Не повезло твоему дружку, да? Ну ничего, ты проживешь не намного дольше него. Уж мы об этом позаботимся, – Катран медленно надвигался на Криса, явно получая удовольствие от происходящего.

Кажется, окровавленное тело Фина его только раззадоривало. Чертов маньяк. Крис понимал, что, когда Присти очнется, двоих ему уже не одолеть, надо действовать сейчас, пока адреналин еще затмевает инстинкт самосохранения. Он выждал еще пару мгновений, подбирая момент, и бросился вперед, выставляя перед собой боевые браслеты Фина. Браслеты полоснули по живому, Катран вскрикнул, и кровь залила все вокруг, смешиваясь с кровью Фина. Мир вокруг стал плотным, вязким и приобрел вкус металла и смерти. Сквозь кровавую пелену буквально пришлось продираться, видимо, Крис попал прямо в артерию. Что дальше? Прощупать пространство – ага, вон там дверь, и за ней пустота, туда! Еще один люк, и еще один, свобода. Присти и Катран остались где-то позади, нужно попасть в Город. Вот перед ним коридор, ведущий из лабиринта свалки, вот путь домой, и вот… Ламн. Налитые безумием глаза, низкие брови, оскаленная пасть – верная смерть.