Граница лавы

– Вы настоящий военный, вас не обманешь. Это экстрактор пустой породы. В космосе он выбрасывал пятидесятитонные пелетты породы каждые пять минут, разгоняя их до скорости в пятьсот метров в секунду. В условиях атмосферы мы решили стрелять трехсоткилограммовыми снарядами из миганитового кварца.

– И какую начальную скорость получит такой снаряд?

– Первые эксперименты давали три километра в секунду. Но позже мы добились скорости в семнадцать километров в секунду.

– Хороший результат, – сказал Брейн и, остановившись, по-новому взглянул на сложный агрегат. – А как же ваш снаряд не размазывается об атмосферу? При таких скоростях воздух как бетон.

– Мы заранее предусмотрели эти трудности. У нас имелась технология скоростного сверления сверхпрочных пород. И мы ее также переделали под новые задачи.

– И что же это за технология, если не секрет?

– Не секрет. Водородная смазка. Внутри снаряда есть запас металлического водорода, который преобразуется сначала в жидкое состояние, а потом в газообразное и выбрасывается из микросопел в лобовой части снаряда. Так мы получаем уменьшение трения и одновременно теплоотведение.

– Вы инженер?

– Да, когда-то был. Но мы, горноразведчики, мастера на все руки.

– Я впечатлен, – признался Брейн, отходя подальше, чтобы охватить взглядом всю установку.

– А по кому стрелять собираетесь?

– Ну на флотский крейсер мы, конечно, не замахнемся, но полицейским силам с таким орудием противостоять сможем.

– Это да, – согласился Брейн. – Так, значит, пушка стреляет, но, судя по всему, есть проблемы с наведением?

– Вы зрите в корень, Томас. У нас есть все – радарное хозяйство, обрабатывающий центр, исполнительные механизмы повышенной точности, но все это вместе связать пока не удается.

– Потому что у всех этих прекрасных железок отдельное программное обеспечение, – снова угадал Брейн.

– Увы.

– Ну, пойдемте. Покажете, где тут у вас центр управления. Я полагаю, там, куда ведут кабели? – Брейн кивнул на полдюжины толстых кабелей, по которым откуда-то извне подавалось дополнительное энергоснабжение.

– Да, он там, за перегородкой.





37


За перегородкой, представлявшей из себя временную стену, отделявшую небольшую часть ангара, оказался военный оперативный вагончик, где имелись стойка с двумя серверами, несколько больших настенных экранов и десяток рабочих терминалов.

Оборудование было не самым новым, но и не прошлого поколения. Возле одного места обнаружилась стопка блокнотов, и, взяв один наугад, Брейн сразу получил представление об уровне здешних программистов и их методах.

– Чтобы не делать одну работу дважды, мне нужен тот, кто писал в этих блокнотах, – сказал Брейн, заглядывая в другие блокноты и видя там одну и ту же руку.

– Это Фергюсон, руководитель группы.

– А группа большая?

– Нет. Их всего трое.

– Хорошо. Пока достаточно одного Фергюсона.

– Он сейчас не здесь, нужно какое-то время, чтобы доставить его.

– Ничего, доставляйте, мне пока есть чем заняться, – сказал Брейн, садясь на стул и регулируя его под свой рост.

Судя по предыдущим настройкам, Фергюсон был гоберли.

Брейн открыл рабочий стол и одобрительно кивнул, найдя его в полном порядке, – многие программописатели обожали помоечный стиль, но хозяин этого стола производил впечатление серьезного, рационального специалиста.

Через пятнадцать минут руководитель местной группы был доставлен, и за это время Брейн составил мнение о средствах и возможностях, которыми располагали здешние работники.

Фергюсон оказался канзасом невысокого роста с большими настороженными глазами.

Заметив на своем рабочем месте чужака, он оглянулся на стоявшего позади Оллинза, но Брейн махнул тому – дескать, уходи. И Оллинз ушел. А Брейн поднялся, освобождая стул, и сказал:

– Давай садись. Сейчас верну твои настройки.

И, подкрутив регулировку, он взял для себя другой стул, однако не сел, пока Фергюсон не вернулся на свое место. Похоже, тот слегка оробел при виде огромного суперколвера, за которого часто принимали Брейна.


– Ну что, я посмотрел твои «мосты».

– Погано выглядят?

– Ничуть. Прекрасные схемы, хорошая оптимизация циклов…

– Но…

– Но ты выбрал в корне неверный путь.

– Неверный?

– Да. Фактически ты собрался написать новую операционную систему для трех программно несовместимых модулей.

– Я знаю, что они несовместимы, но я собирался придумать виртуальные подкладки.

– И что, придумал? – улыбнулся Брейн. Когда-то он чуть не повредился психически, пытаясь сделать что-то подобное. Причем теоретически сделать виртуальную прокладку можно, и иногда казалось, что еще немного – и все заработает, но это была попытка решить задачу с тремя неизвестными, составив только два уравнения. Много писанины, и в конце – прозрение.

– Мне эта виртуалка уже сниться начала, три ночи спать не могу. Кажется, что еще немного – и увижу схему, сделав один недостающий ход, но – нет.

– Ладно, забудь про это направление. Будем действовать исходя из практики. Итак, что мы имеем? Давай сюда все алгоритмы. Просто положи их на лист, чтобы было понятно, как мы их вязать будем.

– Компилировать будете?

– Ну а что нам остается? Работать станет медленней, чем хотелось бы, сервера начнут греться, но в общем система будет связана.

– Раз вы говорите – значит, заработает.

– Ты во мне так уверен? – улыбнулся Брейн.

– Я верю камраду Оллинзу. Он сказал, что вы хороший специалист.

– Ну раз так, поехали. Я буду запрашивать блоки, а ты мне их сразу скидывай, договорились?

– Договорились, – с готовностью кивнул Фергюсон, и работа у них закипела.

Задача показалась Брейну интересной, и он стал работать с воодушевлением, а такого давно с ним не было.

Иногда приходилось останавливаться, когда он что-то забывал, но лезть в архив не хотелось, и, немного повспоминав, он продолжал набрасывать все новые команды, подшивая их одну к другой в полные циклы, а циклы – в функциональные комплексы.

– Вы что же, сэр, все компиляторы на память знаете? – спросил его помощник во время одной из пауз.

– Не все, только основные. Но и их, как видишь, не очень хорошо, то и дело спотыкаюсь, а вот тут, смотри, запятую без надскрипта ляпнул. Позор, да и только!

В обед им привезли целую гору упаковок с разноцветным пюре, но они, увлеченные работой, ели не глядя, продолжая обмениваться жаргонными словечками, которые наблюдавший за ними Оллинз совсем не понимал.

Параллельно работали еще четыре терминала, где тестировались отдельные блоки будущей программной конструкции.

Зажужжала рация, и помощник президента вышел из вагончика, чтобы принять вызов от Мудрого Вождя.

– Ну что там? – спросил Вождь.

– Слушай, работают до пота. Общий язык нашли с ходу, хотя я, честно говоря, сомневался.

– Потому что ты не видел, как он пьет. Я-то не сомневался.

– Я не видел, как пьет он, но я видел, как пьешь ты, Джим.

– Ой, прекрати. Скажи лучше, как там Шварц?

– Нормально твой Шварц.

– Он такой же мой, как и твой. Забыл, как практикантом ему спирт на пост проносил?

– Такое не забудешь.

– Ты объясни, как получилось, что мы там чуть все калеками не остались? У меня было такое ощущение, что наше судно врезалось в столб! У двоих бойцов переломы ребер. Как остальные уцелели – непонятно!

– Вы оказались очень близко к лайнеру. Шварц сказал, что петля может захватить все три судна. Он спросил: «Отменить?» Что, по-твоему, я должен был ему сказать? Отменить?

– Ой, достали эти противоречия! Ладно, все ты правильно сделал. Если бы мы их не прихватили, не получили бы пленников, не провели бы выучку…

– Не утерли бы нос Лупстерну, – добавил Оллинз.

– Ну и это тоже, – нехотя согласился президент. Имя Бади Лупстерна в его присутствии старались не произносить.