Исчезновение Стефани Мейлер

Джерри не заметил, что в каждой из двух спален их люкса был мини-бар. Дакота, стараясь не шуметь, открыла дверцу, взяла стакан и достала из холодильничка крошечную бутылку водки. Отпила несколько глотков. Потом порылась в бельевом ящике и вынула оттуда ампулу кетамина. Лейла говорила, что такая упаковка практичнее, чем порошок, и прятать ее легче.

Дакота отломила кончик ампулы, вылила содержимое в стакан, размешала пальцем и залпом проглотила.

Через несколько минут она почувствовала, как ее охватывает умиротворение. Она стала легче. Счастливее. Она вытянулась на кровати и стала смотреть, как побелка на потолке начинает медленно идти трещинками и под ней проступает чудесная фреска: она узнала дом в Орфеа, и ей захотелось по нему побродить.





* * *


Орфеа, июль 2004 года



За завтраком в летнем домике, который снимали Райсы, царило радостное оживление.

– “Акупунктура”, – произнес Джерри с хитрым видом.

Девятилетняя Дакота задрала нос, состроив озорную мордочку; на лице матери, не сводившей с нее глаз, расцвела восхищенная улыбка. Потом девочка решительно схватила ложку, плававшую в миске с молоком, и, зачерпнув, стала доставать из него хлопья в форме букв, медленно проговаривая:

– А-к-у-п-у-н-к-т-у-р-а.

Одновременно она выкладывала соответствующую буковку на тарелку рядом. Потом, довольная, оглядела результат.

– Браво, дорогая! – восхитился отец.

Мать со смехом захлопала в ладоши:

– Как ты это делаешь?

– Не знаю, мам. У меня как будто фотография слова в голове, и обычно она правильная.

– Давай еще раз попробуем, – предложил Джерри. – Инкарвиллея.

Дакота закатила глаза, вызвав взрыв веселья у родителей, и попыталась выложить буквы слова. Не хватало только одного “л”.

– Почти угадала! – поздравил ее отец.

– По крайней мере, узнала новое слово, – философски заметила Дакота. – Теперь больше не ошибусь. А можно я пойду в бассейн?

– Иди надевай купальник, – улыбнулась мать.

Девочка с радостным криком выскочила из-за стола и скрылась в коридоре. Джерри проводил ее нежным взглядом, а Синтия, воспользовавшись минутой покоя, уселась к мужу на колени.

– Спасибо, любимый, ты гениальный муж и отец.

– Тебе спасибо, ты совершенно невероятная.

– Даже представить себе не могла, что можно быть такой счастливой. – Сильвия смотрела на него сияющими любовью глазами.

– Я тоже. Нам так повезло, – подхватил Джерри.





Джесси Розенберг




Воскресенье, 13 июля 2014 года

13 дней до открытия фестиваля



В то воскресенье Дерек и Дарла пригласили нас с Анной к себе искупаться в их бассейне. Мы первый раз собирались вместе просто так, а не ради расследования. А я вообще впервые за очень долгое время проводил вечер у Дерека дома.

Главная цель приглашения состояла в том, чтобы мы расслабились, попивая пиво. Но Дарла на минуту отлучилась, дети возились в воде, и мы не удержались и снова заговорили о деле.


Анна пересказала нам свой разговор с Сильвией Тенненбаум. Потом пояснила, что на Теда давил, с одной стороны, мэр Гордон, который навязывал ему строительные фирмы по своему выбору, а с другой – Джеремайя Фолд, местный криминальный авторитет, которому взбрело в голову его шантажировать.

– “Черная ночь” может быть как-то связана с Джеремайей Фолдом. Это он поджег кафе “Афина” в феврале девяносто четвертого, чтобы надавить на Теда и заставить его платить.

– Может, “Черная ночь” – это название преступной банды? – предположил я.

– Надо проверить эту версию, Джесси, – отозвалась Анна. – Я не успела заскочить на службу и нарыть побольше про этого Джеремайю Фолда. Знаю только то, что поджог убедил Теда заплатить.

– Значит, все перечисления, которые мы тогда обнаружили на счетах Тенненбаума, на самом деле предназначались этому Джеремайе? – догадался Дерек.

– Да, – кивнула Анна. – Тенненбаум хотел быть уверенным, что Джеремайя даст ему спокойно завершить работы и “Афина” откроется к фестивалю. А поскольку мы теперь знаем, что Гордон брал откаты со строительных фирм, становится понятно, откуда у него в это время взялись деньги. Он наверняка потребовал комиссионные с фирм, занятых на строительстве кафе “Афина”, сказал, что эти заказы они получили только благодаря ему.

– А если Гордон и Джеремайя Фолд были как-то связаны? – произнес Дерек. – Могли быть у мэра связи среди местного криминала?

– Вы в свое время не рассматривали такой вариант? – спросила Анна.

– Нет, – ответил Дерек. – Мы думали, что мэр – просто продажный политик. Нам и в голову не приходило, что он может собирать дань на всех уровнях.

– Предположим, что “Черная ночь” – название преступной группировки, – продолжала Анна. – А что, если эти надписи, появлявшиеся на стенах Орфеа за несколько месяцев до убийств, предвещали убийство мэра? Убийца оставил подпись, все это видели и знали, но никто не заметил?

– То, чего никто не увидел! – воскликнул Дерек. – То, что было у нас перед глазами, а мы не заметили! Что скажешь, Джесси?

– В таком случае это должно означать, что Кирк Харви расследовал дела этой группировки, – подумав, ответил я. – И что он все знал. Наверно, поэтому и забрал с собой досье.

– Вот этим нам и надо заняться завтра в первую очередь, – предложила Анна.

– Меня одно смущает, – заметил Дерек. – Почему Тед Тенненбаум ни слова нам не сказал о том, что у него вымогает деньги этот Джеремайя Фолд? Мы же его спрашивали про списания со счета.

– Боялся последствий? – задумалась Анна.

Дерек поморщился:

– Может, и так. Но если мы прохлопали эту историю с Джеремайей Фолдом, значит, могли прохлопать и что-то еще. Надо бы заново пересмотреть весь контекст этой истории, выяснить, что писали тогда местные газеты.

– Я могу попросить Майкла Берда подготовить нам все архивные материалы об этих убийствах, какие у него есть.

– Хорошая мысль, – одобрил Дерек.



Вечером мы остались на ужин. Дерек, как всегда по воскресеньям, заказал пиццу. Когда мы все рассаживались на кухне, Анна заметила фотографию на стене: Дарла, Дерек, Наташа и я стояли перед “Маленькой Россией”, закрытой строительными лесами.

– Что это за “Маленькая Россия”? – простодушно спросила Анна.

– Ресторан, который так и не открылся, – ответила Дарла.

– Ты любишь готовить? – поинтересовалась Анна.

– Когда-то только этим и жила.

– А кто эта девушка с тобой, Джесси? – Анна указала на Наташу.

– Наташа, – ответил я.

– Твоя тогдашняя невеста?

– Да, – кивнул я.

– Ты мне так и не сказал, что между вами произошло…

Дарла, поняв по нескончаемым вопросам Анны, что та ничего не знает, произнесла, покачав головой:

– Господи, Джесси, значит, ты ничего ей не рассказывал?





* * *


В “Палас дю Лак” Стивен Бергдорф и Элис устроились на шезлонгах у бассейна. День выдался на редкость жаркий, среди купальщиков, освежавшихся в воде, барахтался Мита Островски. Окончательно размокнув, он выбрался из воды и направился к своему шезлонгу обсыхать. И с ужасом обнаружил, что ровно на соседнем шезлонге расположился Стивен Бергдорф, натирающий кремом для загара спину какого-то юного создания, явно не жены.

– Стивен! – воскликнул Островски.