Я возвращаюсь за тобой
Часть 51 из 59 Информация о книге
В голове Итана Между жизнью… …и смертью Я плаваю в воздухе над коридорами больницы без усилий, точно птица, парящая в небе. Я слышу надсадные голоса, крики. Вижу врачей и медсестер, которые суетятся вокруг меня, но я чувствую, что жизнь уходит. Я ищу Селин в других комнатах. Нужно торопиться. Я хочу еще раз побороться за нее, но у меня уже нет сил. Я растекаюсь, рассеиваюсь, словно прах, который уносит ветер, после того, как его развеют. Створки приоткрываются. Я замечаю тело Селин, окруженное людьми из «Скорой помощи», которые пытаются вернуть ее к жизни. Я хочу приблизиться к ней, но какая-то сила мне мешает. Прежде чем дверь опять закрывается, я слышу несколько криков, растянутых во времени: «Ребята, отходит!», «Похоже, конец», «Необратимая сердечная недостаточность». И тут я впервые осознаю, что она вот-вот умрет из-за меня. В этот последний день обретя счастье, я не взял в расчет то самое ужасное предчувствие, которое столько раз пыталось меня предостеречь: «Если ты ее любишь, надо ее защитить, а чтобы ее защитить, тебе надо исчезнуть». Я ее убил. Я ее убил. Я ее убил. * * * 4 часа ночи Два тела. В двух разных помещениях. Два тела, которые несколькими часами раньше любили друг друга. Две пары рук, которые сжимали друг друга в объятиях. Две пары губ, которые искали друг друга. Погруженная в искусственную кому, Селин продолжала жить только благодаря аппарату искусственного дыхания, который вентилировал ее легкие в ожидании возможной пересадки сердца. Итан в состоянии клинической смерти лежал с закрытыми глазами. Кровь больше не поступала в его мозг, и его нейронные функции были необратимо разрушены. Однако удары сердца и температура его кожи позволяли думать, что не все еще потеряно окончательно. Но это была лишь иллюзия. Рядом с ним стояла Клэр Джулиани, одна из молодых интернов больницы, и смотрела на него с грустью. Вдруг дверь в реанимационную резко отворилась, и появился Шино Мицуки. – Обнаружили его водительские права! – бросил он ей. Клэр посмотрела документы Итана и увидела, что разрешение на изъятие органов отмечено галочкой[74]. – Можно начинать процедуру, – сказал Мицуки. – Предупредите Дитриха и центры пересадки. – Подождите! – ответила Клэр. – Какая у него группа крови? – Четвертая. А что? – Это именно та, что у той молодой женщины, что ожидает сердце! Шино Мицуки покачал головой и вышел в коридор. Клэр вышла за ним. – Доктор, мне кажется, мы могли бы рискнуть… – Об этом не может быть и речи, и вы это прекрасно знаете! – А почему бы и нет? Берем сердце и пересаживаем. Таким образом, не будет никаких проблем ни с хранением, ни со сроками транспортировки. Мицуки резко остановился и строго посмотрел на интерна. Она заканчивала годичную стажировку под его руководством, и ему предстояло поставить ей оценку. Оценка явно не могла польстить. Несмотря на несомненные положительные качества, молодая женщина слишком легко поддавалась волнению. Она часто опаздывала и оспаривала решения вышестоящих, создавалось впечатление, что она постоянно отстает от хода событий. – Мы никогда не получим на это разрешения, – отрезал он. – Но у этой женщины редкая группа крови. Она будет месяцами стоять в списке ожидания со всеми связанными с этим рисками. И кто может быть уверен, что она доживет? – Никто, – согласился врач. – А мы можем спасти ее уже сегодня вечером. – Но на все есть порядок, Клэр. – Порядок, да плевать на него! – воскликнула она с вызовом. * * * Я плаваю над своим телом и слышу, как они обсуждают нас, как если бы я уже был мертв. Но по громкой реплике этой Клэр, молодого интерна, я понимаю, что еще остается надежда спасти Селин, пересадив мое сердце ей. Что же сделать, чтобы переубедить Шино Мицуки и его дурацкую карму? Я чувствую себя уже совсем далеко. Принимай же ее предложение, черт возьми, принимай! * * * Но верный своей натуре хирург внимательно посмотрел на ассистентку и ледяным тоном объявил: – Если хотите когда-нибудь стать хорошим врачом, вам следует понять одну вещь: правила – это то, что нас защищает. А она ему метко возразила: – Правила – это то, что нас душит. – Обсуждение закончено, Клэр. * * * Глубокой ночью в нескольких километрах оттуда Облокотившись о парапет, нависающий над рекой, в промокшей одежде и с лицом, омываемым дождем, отчаявшийся человек отбросил капюшон, который обычно был у него на голове, и дал дождю свободно литься на него, как если бы так можно было смыть с него все его преступления. Несколькими часами раньше он гордился тем, что был самым лучшим наемным убийцей Нью-Йорка. За четыре года он выполнил более пятидесяти контрактов, и все – без сучка, без задоринки. Десятки жертв, убитых с полным хладнокровием, и ни разу его рука не дрогнула. Однако в этот вечер его качнуло, и третья пуля попала в женщину, которой вообще не должно было там быть. Впервые в жизни он запаниковал и, рискуя быть схваченным, сам вызвал «Скорую помощь» прямо со своего мобильника. Почему именно сегодня? Почему в таких обстоятельствах? Он не мог себе это объяснить. На него вдруг накатило отвращение и отталкивающий страх. Повинуясь порыву, он изо всех сил швырнул свой револьвер в черные воды Ист-ривер. Но этого ему показалось недостаточно, и он взобрался на парапет и остался, сохраняя равновесие, стоять над пустотой, подняв голову к небу. В это время дождь усилился, и он закрыл глаза, пытаясь найти в себе мужество прыгнуть. * * * Больница Сент-Джуд 4 ч 30 мин Шино Мицуки хлопнул дверью своего кабинета. Он посмотрел в окно, но горизонт был скрыт потоками дождя, исполосовавшими стекла. Хотя ему трудно было это признать, но он проникся аргументами Клэр. Он снял телефонную трубку и попросил, чтобы его связали с Центром трансплантации. Возможно, он смог бы сделать эту операцию, получив все необходимые разрешения. Несколько угрожающих раскатов грома прогремели в небе, и лампочки вдруг затрещали. Когда его соединили, Мицуки вдруг резко повесил трубку. Нет, это заведомо обречено: ему никогда не получить необходимых санкций. При пересадке сердца количество доступных трансплантатов всегда ограниченно, в них всегда огромная потребность, и правила очень строгие. Оно вышел из кабинета так же быстро, как вошел, а потом заглянул к интерну. – Клэр, сделайте анализ на антитела, проведите диагностику вирусных инфекций и морфологический контроль пары. Начинаем трансплантацию. – А как же порядок? – удивилась молодая женщина. – В этот вечер наплюем на порядок. * * * Он согласился. В его руках, я в этом уверен, Селин будет жить. И теперь я могу исчезнуть. Блестящие отражения сверкают вокруг меня, как кристаллы. Я уже ничего не вешу, я испаряюсь, исчезаю, охваченный молочно-белым туманом. Но прежде чем меня окончательно не станет, я чувствую какую-то фосфоресцирующую оболочку, которая обволакивает меня своим жаром и блеском. И на последнем издыхании я понимаю все: