Компас питания. Важные выводы о питании, касающиеся каждого из нас

Тем не менее при всем энтузиазме не стоит скрывать тот факт, что богатая жирами средиземноморская диета (есть еще варианты с низким содержанием жиров) – всего лишь один из нескольких путей к здоровому питанию. Кстати, доля жиров в пище средиземноморской группы в эксперименте испанцев все же была довольно высока – 41 %. У контрольной группы эта доля, несмотря на указание употреблять меньше жиров, все равно составляла 37 %. Тот факт, что имело место такое поразительное различие в рисках возникновения инсульта, еще раз говорит о том, что в целом это в меньшей степени зависит от абсолютного количества жира, скорее от всего типа питания. Выражусь конкретнее: я не считаю, что только повышенная жирность делает средиземноморскую диету такой полезной для здоровья, а огромное количество углеводов в рационе не является ключевым фактором здоровья и долголетия коренных жителей Окинавы или племени цимане. Полагаю, секрет здорового питания – от Окинавы до боливийского влажного тропического леса и некоторых регионов Средиземноморья – в том, что представители всех этих культур вместо промышленных мусорных продуктов едят настоящую пищу. Большую ее часть они получают непосредственно от природы, и в основном из растительных источников, хотя не только из них[133].



Почему так важно формировать свой тип питания самостоятельно

Большинство диетологов ратуют за определенный тип питания, за какую-то программу, будь то вегетарианская, веганская диета, low-fat, low-carb, диета каменного века, ананасовая или какой-нибудь вариант средиземноморской диеты. На основании тщательно подобранных исследований вам доказывают, почему эта программа превосходит все остальные.

С одной стороны, такой весьма ограниченный кругозор и приверженность чему-то одному облегчают жизнь. С другой стороны, из чистого произвола мы вынуждены следовать одной этой программе как единственному благому учению о спасении. Если ты будешь питаться точно так же, как охотник из племени цимане, как японец с Окинавы, как X или Y из горного региона на Средиземном море, то сбросишь вес и будешь избавлен от болезней до глубокой старости. Объективно нет никаких оснований для этой рекомендации, поскольку существует множество разных типов питания, придерживаясь которых можно сохранить здоровье в старости.

Итак, мы можем с чистой совестью подойти ближе к делу, и даже должны, потому что у каждого свой организм. Слепое следование программе диеты чаще всего приносит лишь вред. Вместо того чтобы, стиснув зубы, приучать организм к неестественной для него пище, мы должны чаще прислушиваться к нему, чувствовать и экспериментировать с разными типами питания в отрыве от догм и идеологий, чтобы понять, как тело реагирует на определенный рацион. Это лучший способ выяснить, что из рекомендованного больше всего подходит. У каждого человека есть тело, поэтому следует понимать, что идеальной диеты просто не существует, даже если она активно продвигается большинством гуру от диетологии и, как часто бывает, официальными учреждениями.

Тот факт, что все мы разные, поначалу, кажется, несколько усложняет дело. Больше нет одной строгой рекомендации, которая подходит всем при любых обстоятельствах. В то же время это говорит о том, что теперь у вас появилось больше возможностей для разработки собственной диеты. Не позволяйте себе становиться рабом диет, прислушивающемуся к сторонним авторитетам больше, чем к собственному организму. Всегда помните: ваше тело тоже авторитет.

Помните, что слепое следование программе диеты, как правило, приносит лишь вред.

Что обычно происходит, когда мы садимся на диету? Мы какое-то время пытаемся ее соблюдать вопреки желаниям, чтобы потом поддаться чувству разочарования или отвращения. Ничего удивительного! Диета – это чужеродная программа, которую мы пытаемся внедрить. Мне кажется, что и первоначальный успех, и скорая неудача многих диет жестко прописаны в их застывшей, урезанной сути. Сначала все идет как по маслу, потому что мы высокомотивированы и рвемся приступить к делу, но непривычный рацион просто действует на нервы. Мы точно не знаем, что готовить, блюда кажутся невкусными, вызывают вздутие живота, тошноту и т. д. Результат: мы едим меньше и, следовательно, теряем вес. По той же самой причине рано или поздно отказываемся от диеты. (Этого не происходит только в том случае, когда мы находим диету, которая словно предназначена для нас.)

Одна моя хорошая подруга всякий раз, как поест орехов и оливкового масла у меня в гостях, ночью лежит в постели без сна с ощущением внутреннего засора. Очевидно, что диета low-fat ей больше подходит. Для нее богатая жирами диета low-carb была бы совершенно непродуктивной.

Диета – это чужеродная программа, которую мы старательно внедряем в нашу жизнь. Она обречена на неудачу из-за застывшей и урезанной сути.

Как мы знаем, основное условие успешной диеты – постоянно ее придерживаться, что удается лишь в долгосрочной перспективе и в случае, если после длительного соблюдения она вконец не опротивеет. Тогда, хоть поначалу все и кажется немного сложнее, мы можем говорить об успехе, что существует не один путь к здоровому питанию, а несколько. Потому что это значит, что теперь вы можете формировать свой тип питания практически самостоятельно и таким образом, чтобы он подходил вашему организму. Это повышает вероятность того, что вы будете его придерживаться.

Как видите, только белки следует поглощать в ограниченных количествах. Если же говорить об углеводах и жирах, здесь много пространства для маневров, по крайней мере касательно относительных объемов их потребления, по той простой причине, что большинство из нас не беспокоится об этом соотношении. Гораздо важнее следить за тем, насколько здоровы жиры и углеводы, которые мы едим. О том, какие из них полезны для здоровья, а каких, напротив, нужно избегать, речь пойдет в следующих главах. Начнем с углеводов, а именно с самой соблазнительной и зловещей их формы, femme fatale среди углеводов – сахара. Глава 4



Углеводы I



Сахар: соблазнительная и опасная двойственность

Сахар пугает меня.

Льюис К. Кэнтли, американский ученый, ведущий исследователь природы раковых заболеваний[134]



Сладок ли сахарный диабет

Некоторые из нас на собственном примере знают, а все без исключения родители, вконец вымотав себе нервы, убеждаются, что сахар – особенное вещество. Мой четырехлетний сын, например, представляет собой высокочувствительный детектор сахара. Он чует сахар с точностью, присущей хорошо откалиброванному счетчику Гейгера, способному обнаружить минимальные следы радиоактивного излучения. Это не шутки, я могу по одной его решимости, с которой он требует популярного сейчас органического томатного соуса, дать удивительно точную оценку того, сколько граммов сахара содержится в этом соусе. При содержании сахара более 10 г на 100 г соуса выдает максимум, и всякая попытка убедить сына ограничиться более полезной альтернативой совершенно безнадежна, тут не помогают даже самые сложные психологические трюки отчаявшегося отца…

Интересно, что же делает сахар таким особенным? «Ах, как сладко!», «Сладкий, как сахар», «сахарный диабет» – достаточно всего нескольких слов, чтобы изложить амбивалентность[135] этой удивительной субстанции. И что в нем такого? Так давайте же прикоснемся к соблазнительной и опасной тайне сахара.

Для начала дам краткое уточнение к термину «сахар». Слова «сахар» и «углеводы» часто используются как синонимы, что несколько сбивает с толку. В этой главе я собираюсь рассказать о сахаре, о блестящем белом веществе, которое мы можем использовать для выпечки или добавлять в кофе. Речь пойдет о так называемом кристаллическом, или столовом, сахаре. В научном мире эту форму сахара называют сахарозой (по-английски sucrose). Мы же обычно говорим «просто сахар».

Но кристаллический сахар – это всего лишь одна из его многочисленных форм. На специальном жаргоне все семейство сахаров обозначается как сахариды или, более привычно, как углеводы. Они принимают всевозможные формы и размеры. Таким образом, существуют различные простые сахара, такие, как глюкоза и фруктоза, которые мы далее подробно рассмотрим. Вы можете представить себе эти простые сахара в виде отдельных кирпичиков Lego. На этой картинке глюкоза может быть зеленым кирпичиком Lego, а фруктоза – желтым. Простые сахара и другие виды сахара, состоящие из очень малого количества строительных блоков, иногда называют простыми углеводами. Также существуют сахара, состоящие из множества строительных блоков, их еще называют сложными углеводами. Наглядным примером служит крахмал, состоящий из тысяч соединенных друг с другом молекул глюкозы, то есть из зеленых кирпичиков Lego, скрепленных между собой.

Теперь давайте сосредоточим внимание на кристаллическом сахаре, который по ходу этой главы я буду называть общепринятым словом «сахар». Многие очень удивляются, когда узнают, что и этот «обычный» сахар состоит не из одного строительного блока, а из комбинации двух различных составляющих сахара: глюкозы и фруктозы. Зеленый кирпичик Lego прикреплен к желтому кирпичику, поэтому каждая молекула сахара двойная – вот где таится главная опасность.





Рис. 4.1. Обычный столовый сахар представляет собой двойной сахар (дисахарид), то есть он состоит из двух одиночных молекул (двух моносахаридов): молекулы глюкозы (слева) и молекулы фруктозы (справа). Обе молекулы очень похожи, но не идентичны: как можно увидеть, глюкоза по форме представляет собой шестиугольник, фруктоза – пятиугольник. Молекулы соединяются через центральный элемент О, который представляет собой атом кислорода. H – атом водорода, C – атом углерода. Там, где встречаются линии, обычно находится один атом углерода (для простоты в этих точках С не изображается). Столовый сахар – это одна форма среди множества различных сахаров, которые ученые называют углеводами. Грубо говоря, углеводы характеризуются соотношением атомов углерода и молекул воды (H2O) один к одному. Если составить химическую формулу, то она будет выглядеть следующим образом: Cх(H2O)х. Например, если x равно 6, то получится суммарная формула как глюкозы, так и фруктозы: C6H12O6. Поэтому, как уже следует из названия, углеводы являются гидрированными (водными) атомами углерода.





Глюкозу в народе также называют виноградным сахаром, а фруктозу – фруктовым сахаром. Эти термины сбивают с толку, потому что фрукты всегда содержат оба варианта сахара, как глюкозу, так и фруктозу. Да, виноград содержит виноградный сахар, но и примерно столько же фруктового сахара (около 7 г на 100 г винограда). И наоборот, виноградный сахар, то есть глюкоза, содержится не только в винограде, но и во всех фруктах, а также овощах и вообще во всех растениях. Глюкоза – это основное вещество, содержащееся в таких далеких от винограда продуктах, как хлеб, макаронные изделия, рис и картофель. Так что с этого момента я больше не буду использовать термины «виноградный сахар» и «фруктовый сахар», только «глюкоза» и «фруктоза».

Ладно, в последний раз: быть может, оттого, что фруктовый сахар ассоциируется с полезными фруктами, многие очень удивляются, когда им говорят, что фруктоза в сахаре может повредить телу. Как мы знаем, яд определяет доза, настоящее утверждение применимо и в этой ситуации.

Сахар похож на алкоголь: он смягчает стресс, успокаивает и дарит утешение.

И применимо даже в большей степени, чем кажется, ведь скорость, с которой сахар проникает в организм, играет решающую роль: чем быстрее молекулы сахара попадают в печень, тем хуже последствия. В этом отношении чувствуется родство с алкоголем: выдуть залпом полбутылки шампанского натощак – не то же самое, что весь вечер наслаждаться тем же количеством игристого вина в сопровождении ужина из пяти блюд.

Есть еще одно сходство с алкоголем: сахар так же смягчает стрессовую реакцию, успокаивает, дарит утешение и эйфорию, поэтому, пребывая в состоянии фрустрации и любовных страданий, мы принимаемся уничтожать запасы мороженого и шоколада. Кто-то съедает больше, кто-то – меньше, но, как показали исследования, при стрессе всех, даже тех, кто ест меньше, тянет на сладкое![136]

Пока мозг опьянен сахаром, печень безмолвно страдает. Она подвергается серьезной нагрузке, когда мы утоляем жажду не шампанским, а полулитром колы или фруктового сока. Причину можно назвать одним словом: фруктоза.




От фруктозы полнеют, или Подготовка к зиме, которая никогда не наступает

Давайте проследуем тем же путем, по которому кола, подслащенный ледяной чай, лимонад или сок проходят от рта до внутренностей организма. Он выглядит следующим образом. Поскольку жидкость не нуждается в дальнейшем измельчении, после недолгой задержки она устремляется из желудка в тонкий кишечник, где сахар разбивается на два составляющих компонента. (Возможно, молекулы глюкозы и фруктозы в продукте уже содержатся в разделенном виде, как в случае фруктового или промышленного кукурузного сиропа, также называемого изоглюкозой, или глюкозно-фруктозным сиропом, который разрешено беспрепятственно использовать на территории ЕС с октября 2017 года.) Из связанных молекул глюкозы и фруктозы теперь получаются чистые глюкоза и фруктоза.

Разделенные таким образом обе молекулы достаточно малы, чтобы проникнуть сквозь стенки кишечника, где они собираются в воротной вене, ведущей к печени. В печени пути близнецов-сахаридов расходятся, при этом глюкоза ведет довольно скромное существование, в отличие от своей экстравагантной сестрицы фруктозы.

Когда печени требуется энергия, она заимствует часть глюкозы. Как только печень насытится, она позволит молекулам глюкозы двигаться мимо нее дальше. Так глюкоза с кровью переносится в другие части тела, и теперь ее могут использовать те клетки, которым как раз нужна энергия, – клетки мышц или мозга. Мозг вообще любит глюкозу и поглощает ее в больших количествах. До сих пор процесс протекает достаточно обычно. Многие пресловутые углеводные бомбы, такие как хлеб, макаронные изделия, рис и картофель, содержат очень малое количество или совсем не содержат фруктозы, а только глюкозу в виде крахмала. Каждая клетка организма может использовать глюкозу в качестве энергетического ресурса.

Сахар, мед, сладкие газированные напитки, фрукты и фруктовые соки содержат не только глюкозу, а что касается сахара, то примерно половина его состава – это фруктоза, и она воздействует на организм совершенно иначе. Молекулы фруктозы также попадают из воротной вены в печень. И вот там происходит нечто странное: независимо от того, насколько сыта печень, она все равно будет всасывать почти весь поток фруктозы, словно губка, и в своих клетках частично превращать ее в жир. Для печени фруктоза – это вовсе не то же самое, что и глюкоза, хотя обе они дают равное количество тепла, то есть энергии, при сгорании в стальном контейнере. Этот метод используется для определения количества калорий. Килокалория – это не что иное, как количество энергии, необходимое для нагрева одного килограмма воды на один градус Цельсия.

Никто не знает, почему организм обрабатывает фруктозу таким необычным образом. Это должно иметь какое-то отношение к истории нашего развития, и, быть может, этот механизм когда-то спас нам жизнь. В связи с этим молекулярный биолог Льюис Кэнтли (Lewis Cantley) выдвинул предположение, которое мне кажется совершенно очевидным. Кэнтли – один из ведущих исследователей рака в США. Он обнаружил молекулу белка, имеющую отношение к пути сигнала инсулина и mTOR, за что в 2013 году получил Breakthrough Prize in Life Sciences (премию за прорыв в области медицины. – Прим. пер.) в размере трех миллионов долларов (что намного больше Нобелевской). Спонсорами выступили создатель соцсети Facebook Марк Цукерберг и соучредитель Google Сергей Брин. Кэнтли говорит:

«Практически во всех климатических поясах фрукты поспевают к концу сезона, и это значит, что в ближайшие несколько месяцев вы не будете много есть. Чтобы выжить, лучше превратить все, что вы в это время едите, в жир. […] По этой причине фруктоза и была так важна для нас 10 000 лет назад. Она помогала нам преодолеть голодные периоды, которые повторялись каждый год. Сегодня [нам] не приходится голодать, поэтому мы просто накапливаем жир»[137].

Как правило, животные очень строго регулируют свой вес. Тело «не хочет» быть ни слишком худым, ни слишком толстым, но вот животному приходится готовиться к длительному трудному периоду или в крайнем случае к зимней спячке: теперь оно накапливает как можно больше энергии. Драгоценной энергии, которая откладывается в его теле в виде жировых запасов.

Гипотеза гласит: если животное или человек потребляет какое-то критическое количество фруктозы, то она не просто превращается в жир, нет. Такое обилие фруктозы, подобно предупредительному сигналу, сообщает организму о том, что зима не за горами. И что же делает организм, когда получает сигнал от фруктозы? Оно переключается на экономный режим: теперь, что бы мы ни съели, все это откладывается на черный день в виде жира. Фруктоза, можно сказать, активирует стимулятор жира внутри нас и запускает архаичную программу экономии энергии[138]. Это происходит всякий раз, когда мы выпиваем очередной стаканчик колы или фруктового сока.

Рассуждение можно продолжить, предположив, что это была умная стратегия эволюции, решившей сделать фруктозу настолько вкусной, что у нас развилась самая настоящая зависимость. И поскольку кусты рано или поздно объедались подчистую, эта жажда или зависимость вскоре проходила сама собой. А когда наступала зима, нам приходилось справляться с нехваткой сахара, но зато появлялась жировая прослойка, способная согревать в холодное время года. Но все это, конечно, чистая спекуляция.

Фруктоза активирует стимулятор накопления жира: что бы мы ни съели – все это откладывается на черный день.

Если в этих умозрительных рассуждениях есть хотя бы доля истины, можно утверждать, что тогда, в каменном веке, мудрость тела, позволявшая пережить зиму благодаря осенним фруктовым пиршествам, помогала в борьбе за существование. В мире, где сахар присутствует везде (нужно немало постараться, чтобы не съесть его), эта мудрость обратилась против нас: по вине пищевой промышленности, которая добавляет в свои товары сахар для придания им вкуса, тело постоянно думает, что сибирский ледниковый период уже на пороге. В течение всего года организм запасает калории на зиму, которая никогда не наступает.

Когда я задал вопрос по этой тематике исследователю Льюису Кэнтли, он ответил, что пищевая промышленность целенаправленно использует нашу сахарную зависимость, приобретенную в процессе эволюции. «Хуже всего то, что у пищевой промышленности есть все основания для того, чтобы пичкать свои продукты сахаром, потому что сахар является одной из самых дешевых добавок, – говорит Кэнтли. – Она злоупотребляет нашей зависимостью, чтобы увеличить продажи»[139].

Особый способ, с помощью которого тело усваивает сахар, проливает больше света на то, откуда могла взяться эта зависимость от сладкого. Тот факт, что почти вся фруктоза (половина сахара) полностью перерабатывается практически одной только печенью, имеет следующее серьезное последствие: хотя кола и другие сладости считаются высокоэнергетическими продуктами питания, половина этой энергии поступает отнюдь не в командный центр, именуемый мозгом. Она пропадает, потому что задерживается в печени и превращается в жир. Неудивительно, что мозг посылает сообщение: можешь выпить еще глоточек или поесть еще снеков, потому что мне по-прежнему не хватает глюкозы! Чтобы насытить и удовлетворить мозг, потребуется сахара в два раза больше по сравнению с обычным крахмалом или чистой глюкозой[140].

Многим из нас слишком хорошо знаком феномен: освежающим напитком, соком или пачкой мармеладных мишек не наешься, но они могут быть достаточно калорийными. Конечно, в какой-то момент все равно приходится прекратить жевать или пить, но это происходит скорее потому, что, как утверждает американский ученый, писатель и критик сахара Гэри Таубс (Gary Taubes), приходит чувство вины или просто начинаешь плохо себя чувствовать физически[141].

Все диеты рекомендуют в первую очередь отказаться от сахара, ведь он не обладает никакими питательными свойствами.

Не случайно среди всех серьезных диет нет ни одной, которая разрешила бы свободное употребление сахара, скорее наоборот. Не важно, о какой диете идет речь, сладости почти всегда оказываются в числе тех продуктов, от которых приходится отказываться в первую очередь. Все виды здорового питания предполагают более или менее выраженный отказ от сахара. Я располагаю данными, свидетельствующими против него, и они очень убедительные. Мой главный принцип таков: чем меньше сахара ешь, тем лучше.

Ведь даже если гипотеза стимулятора жира окажется неправильной, в одном можно быть абсолютно уверенными: сахар не обеспечивает организм никакими питательными веществами, но зато богат калориями. В этой связи часто говорят о пустых калориях, что само по себе уже очень странно. Понятие «пустые калории» подразумевает, что сахар – своего рода форма чистой энергии. Поэтому негативные последствия могут быть вызваны тем, что сахар вытесняет другие, более насыщенные питательными веществами продукты, поскольку нам нужно только определенное количество пищи и энергия.

Учитывая неблагоприятное воздействие сахара на метаболизм, термин «пустые» представляется мне явным приуменьшением, которое просто неточно описывает действительное влияние сахара на организм. Для сравнения: алкоголь тоже представляет собой энергетический продукт и может вытеснять продукты с большим содержанием питательных веществ, что как раз часто наблюдается при алкоголизме. Однако вряд ли кому-нибудь из посетителей Октоберфеста придет в голову странная мысль, что калории, содержащиеся в алкоголе, лучше всего можно охарактеризовать словом «пустые». Более того, сам алкоголь в больших количествах вреден для здоровья, независимо от вытеснения других, более полезных, продуктов. Вот что я хочу всем этим сказать: калории сахара не нейтральны, они вредны не просто потому, что вытесняют питательные вещества, но и сами по себе. По всей видимости, диеты, подобные low-fat, палео- и другим, лучше обычного типа питания лишь потому, что они просто содержат очень мало сахара (конечно, это справедливо и для традиционной диеты жителей острова Окинава[142]).

Что все это значит для повседневной жизни? В конечном счете все зависит от дозировки. Я думаю так: маленький кусочек пирога, ванильное мороженое в жаркий летний день или сладкий десерт, скорее всего, не станут проблемой, особенно если лакомство принимает форму того соблазнительного крем-брюле, что иногда готовит моя жена. Да и ложечка сахара, добавленная в кофе или чай, не способна так уж сильно повлиять на вес, учитывая, что в половине литра колы содержится целых 14 таких ложечек (одна чайная ложка сахара – около 4 г). Вы, возможно, не поверите, но полезный натуральный яблочный сок, который прямо сейчас есть у меня дома (кто-то осмелился тайком притащить его), содержит столько же сахара, сколько и кола! На практике это означает вот что: в первую очередь следует остерегаться сладких напитков. Продуктами с наибольшим содержанием сахара в нашем рационе являются газированные напитки, такие, как кола, фанта и K°, а также многие популярные энергетические напитки и даже стопроцентные фруктовые соки. Все они не просто содержат сахар в непропорционально огромных количествах. Благодаря жидкой форме они очень быстро, словно посредством переливания, поставляют сахар в кровь.

Не поверите, но натуральный яблочный сок содержит столько же сахара, сколько и кола!

Лично я избегаю всех этих сахарных вливаний. Время от времени могу позволить себе стакан свежевыжатого апельсинового, гранатового или свекольного сока. Мед (та же смесь фруктозы и глюкозы) я использую регулярно, но экономно, собственно, только для салатных соусов. К сожалению, популярный среди веганов сироп агавы нисколько не лучше, ведь он состоит почти из одной фруктозы, именно поэтому он так невероятно сладок: фруктоза на вкус значительно слаще глюкозы.

Итак, все, что нам остается, чтобы подсластить жизнь, – лишь воспользоваться искусственными подсластителями, такими, как аспартам[143], сахарин[144] и сукралоза[145]. Как их оценить? Хорошая ли это альтернатива? Что нужно знать прежде всего: в общем-то, эти подсластители классифицируются как безопасные. Аргумент, приводимый в пользу их употребления, в том, что эти синтетически произведенные субстанции вообще не могут усваиваться организмом. В целом это правда, но никто не обращает внимания на одну мелочь: «Мы» – это не только «мы».

В глубине кишечника, главным образом в толстой кишке, спокойно живут миллиарды и миллиарды бактерий – это сообщество микробов называется «микробиом»[146]. На него приходится от одного до двух килограммов веса вашего тела, и он точно так же испытывает голод. Очень сильный голод. Вот только несчастные бактерии сидят, как бы это сказать, во втором ряду, и им достаются лишь те остатки, что мы (тонкий кишечник) не можем переварить. Эти остатки могут быть чем-то очень полезным, например, балластными веществами из хлеба с отрубями.

Но это может быть и что-то не очень полезное, к примеру, искусственные подсластители. Так, группа исследователей из Института имени Вейцмана в Израиле обнаружила, что употребление подсластителей уже через несколько дней в значительной степени нарушает баланс бактериальных штаммов в кишечнике. Точнее, штаммы болезнетворных бактерий распространяются, а другие, полезные (например, lactobacillus reuteri), исчезают. Такое нарушение баланса микробиома имеет последствия не только для толстого кишечника, но и оказывает негативное воздействие на организм в целом. Прежде всего дисбаланс приводит к тому, что мы уже не можем так же хорошо перерабатывать глюкозу в крови, а это первый шаг на пути к диабету. Кроме того, искусственные подсластители могут способствовать появлению лишнего веса (здесь результаты противоречат друг другу). Таким образом, если для предотвращения ожирения и развития диабета вместо сахара использовать подсластители, то, по иронии судьбы, это может иметь обратный эффект. Вот какой вывод сделали израильские ученые в своей статье, опубликованной в научном журнале Nature:

«Искусственные подсластители были изобретены с целью снижения потребления калорий и поддержания уровня сахара в крови на нормальном уровне без необходимости отказываться от сладкого. […] Рост потребления подсластителей сопровождается резким распространением ожирения и эпидемией диабета. Наши результаты свидетельствуют о том, что подсластители могли внести непосредственный вклад в распространение той самой эпидемии, с которой они, собственно, должны были бороться»[147].

Короче говоря, подсластители – совсем не то, что хотелось бы порекомендовать! Здесь можно спросить: действительно ли стоит с маниакальной настойчивостью отказываться от всех видов сахара и подсластителей? С одной стороны, ответ будет таким: по всей видимости, нет. С другой стороны, даже тому, кто старается тщательно избегать непосредственного употребления сахара и ограничивает себя, все равно приходится съедать некоторое его количество, поскольку сахар, как уже упоминал Кэнтли, давно подмешивают повсюду: в хлеб, йогурты, колбасы и ветчину, в кетчуп и органические томатные соусы, в кукурузные хлопья, мюсли и т. д. (частично это касается и подсластителей, особенно в низкокалорийных продуктах). На мой взгляд, в некоторых случаях не следует сгоряча отрекаться от очень полезных продуктов просто потому, что в них содержится несколько граммов сахара. К примеру, красная капуста в банке с небольшим добавлением сахара по сравнению с большинством альтернативных продуктов по-прежнему остается довольно хорошим выбором. Тем не менее нужно знать о масштабах перенасыщения сахаром многих продуктов пищевой промышленности.

В конце концов, тот, кто сам бросает пару кусочков сахара в кофе или печет лимонный пирог, понимает, что ест сахар, и знает, сколько именно сахара съедает. Тогда можно, если есть желание, сознательно использовать меньше сахара. Промышленные пищевые продукты, напротив, тайком загружают свой сахар в наш организм с каждым приемом пищи. Ничего не имею против сладкого десерта, но если каждое блюдо на столе вдруг превращается в десерт, здесь определенно что-то не так. Обратите на это внимание, когда в следующий раз будете делать покупки. Это еще одна причина, чтобы готовить по возможности самостоятельно, используя свежие ингредиенты, полученные непосредственно от природы, а не из промышленности.

Кстати, я нашел замену сахару для кофе и чая, и она не только полезнее, но и, на мой взгляд, вкуснее. Теперь я всегда пью кофе вприкуску с несколькими ломтиками очень темного шоколада, который содержит сравнительно мало сахара – в целой 100-граммовой плитке моего 90 %-ного шоколада содержится 7 г, или «всего» две ложечки, сахара. В плитке молочного шоколада – около 50 г сахара, что в семь раз больше. К тому же темный шоколад содержит биологически активные вещества растительного происхождения, называемые флавоноидами[148]. Они расслабляют кровеносные сосуды, понижают кровяное давление и повышают чувствительность к инсулину (более подробно по этой теме далее)[149]. Темный шоколад – моя самая любимая закуска, не считая орехов!

Тот, кто сам бросает пару кусочков сахара в кофе или печет лимонный пирог, понимает, что ест сахар, и знает, сколько именно.

Я часто пью чай с фруктами (совет: чай Sencha Uchiyama[150] очень хорошо сочетается с яблоком). Фрукты? Но разве они не содержат фруктозу? Конечно, но в разумных количествах. Кроме того, я не знаю никого, кто добровольно съел бы пять или шесть яблок подряд или два килограмма винограда за один присест (хотя такое вполне могло бы произойти осенью с тем или иным голодным человеком из каменного века). А вот сок, полученный из яблок или винограда, с легкостью воплощает эту безрассудную затею в реальность за считаные секунды. Тот, кто съедает три или четыре порции фруктов в день, может не беспокоиться по поводу сахара. Ну а лично я предпочитаю ягоды, такие, как черника, клубника, малина и ежевика, содержащие мало сахара, но зато полные полезных веществ, которые, среди всего прочего, сдерживают поглощение сахара в тонком кишечнике и таким образом противостоят инсулиновому шоку[151]. Так что не бойтесь свежих фруктов.

Не бойтесь свежих фруктов: они содержат фруктозу в умеренных количествах.

К тому же сахар внутри фруктов объединен в целую структуру с помощью балластных веществ. Молекулы сахара высвобождаются из фруктов и проникают в кровоток постепенно. Печень не захлестывает сахарное цунами. В процессе выжимания сока большая часть балластных и других полезных веществ пропадает: остатки состоят в основном из воды и сахара. Смузи немного лучше. Но и радикальное смешивание разрушает структуру фруктов настолько, что уже ничто не препятствует быстрому перевариванию, и концентрированный сахар врывается в организм. Даже если здесь и остаются питательные вещества, все равно целый фрукт больше, чем простая сумма его питательных веществ[152]. Раньше я в больших количествах пил фруктовые соки и смузи, и не в последнюю очередь благодаря вере в некую пользу, которую приношу своему здоровью. Сегодня я больше не пью фрукты (почти), я их ем.





Рис. 4.2. Любой, кто ест фрукты целиком, может ожидать снижения риска развития диабета. Фруктовые соки, напротив, связаны с повышенным риском. Вот что произойдет, если вы замените три стакана фруктового сока в неделю сопоставимым количеством различных цельных фруктов. Например, если заменить сок черникой, риск диабета снизится на 30 %. Расчеты основаны на данных о питании, полученных в результате обследования более 150 000 женщин и 36 000 мужчин[153].