Кошка Баскервиллей

Домофона на двери не было, я пристроилась за парнем. Интересующая меня 28-я квартира находилась здесь же.

Курьер поднялся на 4-й этаж и бодро постучал в обитую старым дерматином дверь. Я стояла на лестнице на этаж ниже, вдыхала неприятные запахи сгнившей капусты и кошек и прекрасно все слышала:

— Добрый день. Заказ еды.

— Да, конечно, спасибо. Вот деньги, можно без сдачи!

— Ой, клева. Спасибо большое.

Улыбающийся парниша спустился вниз, прошел возле меня. Он запихивал деньги в карман, и, судя по его улыбке, ему оставили хорошие чаевые.

Женский голос из квартиры мне был незнаком, он был молодой и звонкий, я предположила, что Татьяна все-таки дома.

Проводив парня взглядом и убедившись, что он вышел из подъезда, я постучала в дверь квартиры 28.

Я зажала нос руками и пыталась изменить голос:

— Добрый день, это снова курьер из доставки. Вы не расписались в нашем чеке.

— Хорошо, сейчас открою.

Послышался звук отпираемых замков, и в темной прихожей я увидела молодую женщину в длинном теплом домашнем халате. На голове у нее как тюрбан было намотано полотенце. На носу красовались очки с толстыми стеклами. Плюс ко всему горло было замотано теплым шарфом, так что наружу только нос торчал.

— Вы не курьер! Кто вы? Что вам от меня надо? — удивилась незнакомка, увидев меня.

Я решительно ворвалась в квартиру, закрыла за собой дверь на засов и, улыбнувшись, ответила:

— Я хочу с вами поговорить. Меня зовут Татьяна Иванова. Я частный детектив.

При этих словах девушка вздрогнула.

— Поговорить? О чем? Я ничего не знаю.

Было видно, что незнакомка напугана. Она пыталась контролировать ситуацию, но я явно застала ее врасплох.

— Поговорить о вашей сестре! Я все знаю!!

— Что?? О сестре? У меня нет никакой сестры!

— Да, неужели?? Мы так и будем беседовать в прихожей или вы меня все-таки пригласите?

— Да, проходите, — недовольно буркнула девушка.

Мы зашли в комнату.

В гостиной царил полумрак, плотные шторы были задернуты. Девушка села в кресло спиной к окну, вся ее фигура была затемнена. Лишь мутный свет тусклого торшера освещал комнату.

— Я болею, у меня от яркого света голова начинает болеть, — объяснила она.

— Ага, я так и подумала, — усмехнулась я.

Комната, насколько можно было ее рассмотреть, была небольшая, но уютная. Мягкий диван, пара кресел, стеклянный столик, на котором сейчас лежали нетронутая коробка с едой из ресторана и стопка ярких газет светской хроники.

— А вы дома не готовите? Предпочитаете вегетарианскую пищу? — кивнула я на коробку.

— Я же объяснила, что я болею. Вы пришли сюда поговорить о моих кулинарных талантах? — хозяйка квартиры пыталась язвить.

— Да нет, не о талантах. А о вашей сестре. Мне вы можете все рассказать. Я постараюсь вам помочь!

— Я не понимаю, о чем это вы! — негромко произнесла девушка, теперь упрямства в нем было немного.

— Хорошо, тогда я начну рассказывать, а вы мне поможете, объясните, если я запнусь.

— Я ничего не знаю, — она опустила голову, пыталась поглубже запутаться в теплый халат.

В квартире было достаточно жарко, в халате она небось вся вспотела.

— Ладно, тогда я начну. Давным-давно, двадвать два года назад, в роддоме номер два города Тарасова у Анны Соловьевой на свет появились две хорошенькие девочки, разница между ними была всего в несколько минут. Это сейчас на УЗИ можно сразу определить пол будущего ребенка, а тогда ничего такого не было. Анна Владимировна очень удивилась, когда родила не одного, а двух малюток. Тем более отца у них не было, одного прокормить и то было сложно в то время. Я правильно рассуждаю?

Девушка в кресле шумно задышала, но не стала меня прерывать.

— Поэтому Анна решила оставить себе всего одну девочку, а вторую передала в тарасовский Дом ребенка, где та и воспитывалась. Таня осталась с мамой, а Тае пришлось расти в детдоме. Правильно?


В ответ тишина.

— Хорошо, продолжаю. Годы шли, девочки росли. Тае с ее хрупкой и нежной душой очень сложно пришлось в детдоме, где дети издевались и обижали девочку. Тем более лишний вес, комплексы, связанные с внешностью и фигурой. А на выпускной самый лучший мальчик в школе отверг ее, жутко посмеялся над бедняжкой. Нервы не выдержали, она пыталась покончить жизнь самоубийством, еле откачали.

Несмотря на полумрак в комнате, девушка слишком активно завозилась в кресле.

— Тая думала, что после окончания интерната жизнь у нее наладится, она устроилась на работу, много работала над собой, наконец похудела. Но — вот судьба-злодейка. Одна случайная встреча изменила всю жизнь. Снова тот же Леша, тот же красавец Алексей. Он сначала показался девушке прекрасным принцем, а на деле оказался жутким чудовищем, который на всю катушку издевался многие дни над девушкой. Бил, насиловал, всячески унижал.

Девушка смахнула предательскую слезу в уголке глаза.

— Если бы не помощь подруги Юли и ее влиятельного поклонника, то не ясно, как сложилась бы судьба у Таисии дальше, и, возможно, мы бы никогда не узнали великого и подлинного таланта актрисы Елены Дятловой. Актриса она замечательная, великолепная, мало того, многие трюки выполняла в своих фильмах сама. Что ей стоило, например, спуститься с балкона второго этажа по дереву? Правда же, Тая? Прекращайте свой маскарад.

Я решительно подошла к окну и распахнула плотные занавески.

Девушка в кресле сжалась и закрыла глаза руками.

— Это не я, я ничего не знаю, — тихо плакала она.

— Не знаете, да? Я сделаю один телефонный звонок? Если вы не против!

Я набрала в телефоне мобильный номер Оксаны, девушки Алексея. Мобильный зазвенел знакомой мелодией на диване.

— Вы все еще ничего не знаете? По ошибке вы из квартиры Алексея захватили не свой мобильный, а Оксаны. Вас можно понять, вся на нервах, да и модели у телефонов одинаковые и цвет один. В такой ситуации, когда совершилась месть злодею-маньяку, который вас так мучил, можно не только телефоны перепутать.

Девушка заплакала навзрыд, мне было жалко Дятлову, но все-таки я продолжила:

— Я та самая Татьяна Иванова, частный детектив, это со мной вы так рвались увидеться. А увидеться пришлось в такой ситуации. Я знаю, что Чевурин вас шантажировал! Что за этим вы рвались со мной увидеться, но хочу извиниться, что тем утром не смогла ответить на ваш звонок.

— Если бы вы, Татьяна, ответили, то всего этого, конечно же, не случилось бы! — Слезы на глазах высохли. Таисия резко поднялась, скинула длинный халат, под ним обнаружились веселенькая маечка, джинсы и шикарная фигура. Она развязала полотенце с головы, сняла очки. Бледная и осунувшаяся, но это была актриса Дятлова, которую оплакивает весь театральный бомонд страны.

— Эта мразь после всего того, что он со мной сделал, еще собирался денег с меня слупить. Сволочь! — смачно припечатала Дятлова. — После обнародования этих фоток, меня бы даже в Тарасовский ТЮЗ не взяли, даже на должность технички. Там такие кадры были — Тарантино отдыхает!

— Вы поэтому его убили?

— Я не хотела его убивать, я приехала поговорить с ним. А он опять на меня набросился, пытался изнасиловать, говорил, что с такой актрисой Дятловой еще не трахался. Я как представила, что он снова сделает то, что было пять лет назад, так принялась бороться. Оттолкнула его сильно, а он упал, ударился головой об угол стола. Я ему пульс померила, он уже мертв был.

— А пожар устроили, чтобы следы уничтожить?

— Да, — коротко кивнула девушка. — Но я его не убивала специально, это был несчастный случай. Пока мы с ним боролись, у меня телефон упал, я заметила только потом, в прихожей нашла его под шкафом, даже не подумала, что это не мой, а Оксанин. Она пришла, когда я в комнате была, Алексей ее выгнал. Я не знала, что у нее тоже телефон упал.

Немного помолчав, Таисия продолжила:

— Я слезла с балкона, пробежала два квартала и там поймала такси, приехала сюда. Вот сижу здесь все это время. В квартире Тани.

— Хорошо, а с Таней что? Вы ее тоже убили нечаянно?

Тая снова грустно кивнула.

— Вы, конечно, можете мне не верить, но все вышло нечаянно. Я узнала, что у меня есть мать и сестра, от Юли Колчиной, она стала директрисой приюта и мне сообщила эти сведения. Я понимаю, что так нельзя делать, она свою карьеру под удар поставила, но данные на родственников она достала. Когда я их нашла, тоже через частного детектива, то мать к тому времени уже умерла, онкология. А сестра…

Она вздохнула.

— Я всегда мечтала о большой семье, о родителях, братьях-сестрах, муже, детях, большом доме — но все это лишь в мечтах. С Алексом, с которым мы собирались пожениться, видели что? Меня еще и похоронить не успели, как его застукали в постели с певичкой Лилей Брикс. Вон все журналы об их отношениях пишут! — Она кивнула на стопку глянцевых журналов на столике. — Мать свою я никогда не видела, отец даже не знал о моем существовании, я так обрадовалась новости о сестре. Мы с ней не близнецы, конечно. Не одинаковые, но все-таки похожи. Я нашла ее, осторожно написала ей в соцсети. Я не открыла ей всей правды, не сказала, что я актриса Дятлова, хотела сначала с ней просто пообщаться. Рассказала ей, что меня в детдом сдали. А она оказалась такой циничной дрянью, общаться с детдомовкой, как она высказалась, она не собиралась. Сказала, что ей такие родственники не нужны. Я сильно переживала. Когда к вам ехала, чтобы нанять, чтобы наказать шантажиста, я позвонила Тане. Мне нужна была помощь сестры. Я думала, она меня поддержит. Я позвонила, сказала, что приеду утром, и назвала ваш адрес.

— Но почему мой адрес?

— Мне было страшно одной идти к вам, страшно рассказывать обо всех ужасах, что Алексей со мной творил. Я даже Юле Колчиной не все рассказала, думала, сестра мне поможет…

— А что случилось дальше?

— Таня меня узнала, сначала обрадовалась, что у нее такая знаменитая сестра, популярная родственница. Мы с ней были похожи, очень похожи. Та же фигура, цвет волос, овал лица. Она, правда, красилась иначе и волосы собирала в другую прическу. Она говорила, что ей сообщали, что она похожа на актрису.

— Что произошло в лифте? И почему вы зашли в другой подъезд?

— Другой подъезд? Почему другой? Мне сообщили ваш адрес, я зашла в тот подъезд, где ваша квартира.

— Нет, моя квартира в другом подъезде, но уже не важно. Что случилось в лифте?

— Лифт застрял, Таня принялась ругаться, ругаться грязно матом. Я смотрела на нее и не верила, что она моя родная сестра. После того как Таня прошлась по лифтерам и электрикам, она взялась за меня. Что я богатая, популярная, денег у меня куры не клюют, а ее сестра вынуждена бедствовать, голодать, а я тут жирую. Она ругалась на меня, была как в неадеквате. Возможно, под кайфом. А когда я сказала ей, что это меня они в детдом отдали, а надо было ее — я не выдержала, и так нервничала из-за шантажа, — она накинулась на меня, принялась душить. Я отбивалась, я не знаю, что на меня нашло. Мы боролись, а потом она упала. Я убила ее. — Таисия снова заплакала. — Я не хотела этого. Я не хотела убивать. А потом испугалась, что же делать. Лифт починят, откроют, а тут я и моя жертва. Такой скандал, актриса Дятлова убила свою сестру!

— И вы решили убить саму Дятлову?

— Да, я не придумала ничего лучшего, как переодеть Таню в мою одежду, а самой надеть ее. Она была в штанах, кроссовках, худи с капюшоном. Когда переоделась, я вспомнила, как в одном детективе читала про кровавую надпись на месте преступления. Я захотела запутать следователя и написала: «Таня знает…» Я в тот момент думала о Тане, вот так и написала.

— Что было в вашей дорожной сумке?