Лазурный берег болота

– Деточка, если детективы просят, значит, им надо, – залепетала Вероника.

– Мама, – сердито произнесла дочь, – я не люблю, когда мне задают вопрос и не объясняют свое любопытство!

– Мы поговорили с менеджером фирмы «Подарки-подаркисы-подарчонки», – начал Димон, – он объяснил, что вы заказали…

– Вот здорово! – подпрыгнула в кресле Марта. – А как же тайна клиента?

Я удивленно повторила:

– Тайна клиента? Зачем скрывать, что вы купили для отца? Это не данные о здоровье, счетах в банке, не сугубо личная информация. На сайте магазина много откликов восхищенных клиентов, они рассказывают, что приобрели.

– Жаль, что вы не понимаете шуток, – остановила меня девушка, – конечно, мне скрывать нечего. Я приобрела для папы потрясающую штуку, называется: «Фейерверк бабочек».

– Как он работает? – поинтересовался Димон.

– Великолепно, – улыбнулась Марта, – я от такого бы в восторг пришла. Вы ночью, тайком, проходите в комнату того, кого хотите порадовать сюрпризом…

Вероника Олеговна вздрогнула.

– Дорогая! Ты без спроса проникла на территорию отца?

– Ну, мама, – отмахнулась дочь, – всего один раз, только ради сюрприза. Упаковку надо положить на тумбочку. Внутри есть таймер, он зазвонит утром.

– Еще лучше! – всплеснула руками хозяйка дома. – Николай не любил рано вставать.

– Это же день рождения! – возмутилась Марта. – Продрыхнуть весь праздник? Таймер не остановится, пока человек не возьмет в руки коробку. А он непременно это сделает, потому что захочет понять, откуда и почему идет звук. В тот момент, когда именинник возьмет упаковку, она откроется, из нее вылетит много-много очень красивых ярких бабочек. Они начнут порхать вокруг именинника. Представляете, как это здорово? Прикиньте, какой бешеный восторг испытает человек!

Марта зааплодировала.

– Да, да, я прекрасно знаю, что папа не любит, когда меняется распорядок его жизни. Ох, никак не научусь говорить о нем в прошедшем времени. Но у отца был праздник! День рождения не должен стать одним из цепочки скучных будней! Праздник! Фейерверк! Бабочки!

Марта перевела дух.

– Или я не права?

На короткое время в комнате повисло молчание, потом Коробков произнес:

– Все люди разные. Одни хотят веселья, другим оно претит. Вы в восторге от всего оригинального, а Николай Петрович – нет. Радовать другого своими радостями нельзя. Вы, например, обожаете помидоры, а я их не ем из-за аллергии, но не рассказываю никому об этом. Вы пристаете ко мне: «Слопай салатик из томатов», я отказываюсь без объяснения причины. Вы хотите меня порадовать, помидоры же это так вкусно! Подсовываете мне салат с ними. Я его проглатываю и умираю. Повторяю: ваши радости – они только ваши, не стоит их другим навязывать.

Марта заморгала.

– Вы хотите сказать…

– В отчете эксперта, который осматривал спальню Николая Петровича, есть упоминание об обнаруженных мертвых чешуекрылых, ярких, крупных. Нашли две штуки глубоко под кроватью. У меня сей факт вызвал удивление. На дворе октябрь, какие бабочки? Если бы у нас сейчас был июнь-июль, вопросов не возникло бы. Но поздней осенью эти насекомые не летают, живут они недолго, от одного до двадцати двух дней. Значит, предположить, что порхающие прелестницы сохранились в комнате с лета, нельзя.

– Почему? – рассердилась Марта. – И чем вам не угодили бабочки? По какой причине вы так долго обмусоливаете мой подарок?

Я решила вступить в разговор:

– Коробков уже объяснил, что срок жизни бабочек короток. До октября им в комнате не дожить. Вероника Олеговна, ваш муж обрабатывал участок от клещей и мух?

– Да, да, непременно, – подтвердила вдова, – обычно морильщики начинают ездить в мае, а заканчивают в начале сентября. Коля же вызывал их с апреля по ноябрь. И не один раз в месяц, как положено, а три.

– Вам это не казалось странным? – вставила свой вопрос Дюдюня.

– Желание мужа – закон, – отрезала Вероника Олеговна. – Николай Петрович велел, я делала. Один раз морильщик решил поспорить с мужем, заявил:

– Бессмысленно работать в апреле и октябре. Эти месяцы можно пропустить. И три раза в месяц это слишком, за глаза одного хватит. Вижу, вы на протяжении многих лет нас вызываете. Такие клиенты уже вне зоны риска. Хватит одного распыления препарата за сезон. Зачем зря деньги тратить?

Коля его выслушал и велел:

– Работайте по привычному графику.

Илья тогда сказал:

– Папа, может, и правда снизить градус опрыскиваний. Раз, ну два за лето достаточно. Чего ты так насекомых боишься?

Николай Петрович вспыхнул:

– Лично я ничего и никого не опасаюсь, волнуюсь за маму. У Ники слабое здоровье, не дай бог, клещ ее тяпнет. Пироплазмоз очень серьезное заболевание.

Муж меня любил.


– И на окнах у вас москитные сетки, – заметила Дюдюня, – октябрь к концу идет, надо снимать защиту.

– Они у нас круглый год, – пояснила Марта.

Димон набрал в грудь воздуха.

– Вероника Олеговна, ваша единственная подруга Люся рассказала нам, что Николай Петрович панически боялся бабочек. Вот, послушайте.

Коробков нажал на экран своего айпада, оттуда донесся голос спасительницы от энергетических вампиров. Когда он затих, Димон сказал:

– Да, муж вас любил, но постоянное опрыскивание участка, круглогодичное нахождение на окнах москитных сеток он проповедовал не из-за горячего чувства к вам и опасения за ваше здоровье. Николай Петрович панически боялся бабочек, до ужаса!





Глава тридцать седьмая




– Я не знала, – изумилась вдова, – он мне никогда об этом не рассказывал. Вы уверены? Коля был отважным человеком.

– Папа не мог бояться бабочек! – топнула ногой Марта. – Глупости!

– Вы ошибаетесь, – продолжала Ника, – мы прожили с мужем много лет, у него от меня не было тайн. Уж я бы точно знала о страхе перед насекомыми.

Я опустила глаза. Ну да! Каменев не таил секретов от супруги. Разве что только пустячки. Он не сообщил Нике, что его биологический отец, маньяк-садист, расстрелян, а мать, которая помогала чудовищу, признали невменяемой. Еще «правдивый» супруг «забыл», что ему уменьшили возраст, солгал, что он купил особняк, который на самом деле ему принадлежал, ни словом не обмолвился о подземелье под домом, не упомянул о том, что был вынужден помогать отцу-преступнику, приводить к нему девушек… Ну ни одной тайны у Каменева от супруги не было!

– С какой стати отцу трястись от ужаса при виде порхающей красавицы? – закричала Марта.

– Лепидоптерофобия, так называется боязнь бабочек, – произнес Миша, – не очень распространенное явление. Но, как всякий страх, она способна убить человека. А что случилось с Николаем Петровичем? Марта сейчас подробно объяснила, какой подарок приготовила отцу. Теперь представим, как развивались события. День рождения Каменева. Утро. Николай крепко спит, и вдруг раздается звон. Навряд ли спящий удивился, у него сработал рефлекс: звучит сигнал будильника – пора вставать. Именинник открывает глаза и делает то, что мы совершаем каждое утро, когда встаем: поворачиваем голову, чтобы посмотреть, который час. Николай видит коробку. Наверное, он вспомнил, что у него день рождения, взял упаковку, та перестала трезвонить, открылась, вылетели бабочки…

Михаил обвел взглядом присутствующих.

– Лично я не перевариваю пауков. Поэтому хорошо представляю ощущения Каменева. Он спросонья, мозг еще не работает в полную силу, по мнению Николая – в коробке подарок. Поднимается крышка и… вылетает рой бабочек. Все! Сердечный приступ. И смерть.

– Мой муж умер от вида насекомых? – ахнула Вероника.

– Похоже на то, – подтвердил Димон.

Ника прижала ладони к груди и застыла. Марта сидела с широко открытыми глазами. Мы тоже молчали. Через несколько секунд девушка вскочила, кинулась к Веронике и упала перед ней на колени.

– Мамочка! Я не знала! Понятия не имела! Бабочки! Они такие милые! Красивые! Я была от них в полном восторге! Самой хотелось получить такой сюрприз на праздник! Мамуля! Мамочка! Прости! Прости! Прости!

Марта уткнулась лицом в юбку Вероники и зарыдала. Мать стала гладить дочь по затылку.

– Ты же не знала, милая. И никто не знал! Никто! Ни одна душа!

– Я хотела сделать сюрприз, – стонала Марта, – порадовать папу… мамочка. Я очень его любила… обожала… папулечка…

Ника протяжно вздохнула.

– Значит… Макс умер из-за больного сосуда?

– Да, – согласилась Дюдюня, – патологоанатом сразу определил – произошел разрыв аневризмы. Это всегда хорошо видно. В смерти вашего младшего сына никто не виноват. То, что он ушел в мир иной почти одновременно с отцом, трагическое совпадение.

– Поняла, – прошептала Вероника. – А Коля испугался до смерти?

– Страх – самая сильная эмоция человека, – произнес Миша, – он тесно связан с физиологическими процессами. Управляет этим процессом гипоталамус. Он посылает сигнал гипофизу, тот дает команду надпочечникам на выброс адреналина. Благодаря последнему резко учащается сердцебиение, возрастает приток крови к мышцам. Высвобождение адреналина связано с раскрытием кальциевых каналов. Кальций попадает в клетки сердца, заставляет сердечную мышцу сильнее сжиматься. Пока кальций продолжает поступать, сердечная мышца не может расслабиться. При сильном испуге в кровь может выплеснуться очень много адреналина. И что произойдет? Аритмия, падение давления до критически низкой отметки, потеря сознания, летальный исход. И не следует думать, что это случится лишь с тем, у кого есть заболевание сердечно-сосудистой системы. Нет. Совершенно здоровый с точки зрения кардиолога человек тоже быстро покинет этот мир.

– Нет мне прощения, – стонала Марта, ее плечи тряслись, слышались рыдания.

– Дорогая, умоляю, не надо, – пролепетала Вероника, – значит, папе так на роду было написано. Это судьба. Перестань рыдать. Пожалей меня. Сядь в кресло.

Марта издала стон, потом вытерла лицо юбкой матери, встала и выбежала из комнаты с такой скоростью, что я не смогла проследить за ней глазами.

Вероника расправила юбку своего красивого, явно дорогого платья и начала:

– Господа, то, что вы рассказали, не должно выйти за пределы этой комнаты. Смерть Коли трагедия для меня и для семьи, но Марта не хотела ничего плохого. Наоборот, ее переполняло желание доставить Николаю Петровичу радость. Коля был прекрасный отец, он никогда не выделял кого-то из детей, не имел любимчиков. Сыновья и дочери получили самое лучшее образование, были устроены на работу, у каждого в кошельке есть кредитка. Отец никому не отказывал ни в деньгах, ни в совете. Но Марта младшая, поэтому Николай проводил с ней больше времени, чем со старшими. Девочка борец за правду. Много усилий пришлось потратить, чтобы внушить ей, что не всегда истину можно людям в лицо бросать. Порой большая доблесть – промолчать. Еще Николая Петровича волновала неустроенная личная жизнь Марты. Остальные наши дети счастливы, а она одна. Последний год Коля постоянно ее после ужина к себе уводил, объяснял: надо снизить градус требований к кавалеру, научиться гибкости, умению уступать. Да только не в коня корм. Муж очень любил Марту. А она, хоть и злилась порой на отца, обожала его. Я уже говорила вам, они похожи характерами. О господи!

Вероника встала.

– Очень вас прошу, никому ни слова. Я никогда не открою правду ни Илье, ни невестке, ни Лизе, ни ее мужу. В противном случае они могут обвинить Марту в кончине Коли. Все переругаются, и случится то, чего боялся Николай Петрович: семья развалится. А он всегда хотел, чтобы мы жили как единый организм. Я обязана сохранить любовь между членами семьи. Ради памяти Коли. Понимаете?