Любовь и опасность

– Я нашел его в комнате матушки и подумал, что тебе пригодится, – пробормотал он и поспешно вышел.

– Спасибо, – выдавила Адэр ему в спину и, понюхав мыло, блаженно зажмурилось. Оно пахло жимолостью. Зачерпнув пригоршню, она намылилась и стала отскребать грязь маленькой тряпочкой, которую дала Элсбет. На душе сразу стало легче. Она наклонилась, окунула голову в воду и начала мыть волосы.

– Где ты взяла мыло? – удивилась вошедшая Элсбет.

– Лэрд принес, – коротко пояснила Адэр.

– И узрел тебя в таком виде? В чем мать родила? – ахнула Элсбет.

– Он ничего не видел и минуты лишней не задержался на кухне. Сказал только, что мыло принадлежало его матери, и ушел. Господи, как же хорошо! Я так долго не мылась! Ты промоешь мне волосы?

Элсбет вылила кувшин с теплой водой на голову девушки. Адэр еще раз намылила длинные пряди, и Элсбет снова их промыла.

– Нужно опорожнить лохань и налить воды для тебя, – заметила Адэр, энергично растираясь.

Но Элсбет покачала головой.

– Твоя вода еще достаточно теплая, а мыло поможет отскрести большую часть грязи, – отмахнулась она, снимая камизу и садясь в лохань. – Лучше возьми мою камизу.

Адэр, завернутая в полотенце, подошла к каменной раковине и положила туда камизу Элсбет вместе со своей. Дождавшись, когда освободится мыло, она намылила обе камизы и прополоскала.

Потом женщины уселись у огня и стали сушить волосы.

– Можно войти? – окликнули из-за двери.

– Это еще кто? – неприветливо буркнула Элсбет, – Это я, Мердок Брюс. Принес вам одеяла.

– Оставь их на лестнице, и спасибо тебе, парень. Мы не одеты для приема визитеров.

– Так и быть, положу на ступеньку, – ухмыльнулся Мердок, и вскоре дверь, ведущая в зал, захлопнулась.

Элсбет выжала камизы и повесила на специальную сушилку, которую нашла рядом со шкафом, где хранилась лохань. Грязную воду было решено вылить завтра. Элсбет выглянула на лестницу и, поднявшись на несколько ступенек, взяла одеяла, принесенные Мердоком. Адэр, сидя в тепле у огня, уже клевала носом.

– Пойдем, цыпленочек, – позвала Элсбет, поднимая хозяйку. – Ложись спать.

Не успела она укрыть девушку, как та заснула. Элсбет вернулась на кухню, поставила сушилку перед огнем, в который подкинула несколько поленьев. Они долго еще будут гореть. Завтра их ждет нелегкий день. Она пошлет Адэр выбрать в деревне слуг, а сама станет приводить кухню в порядок. И лэрду с людьми давно пора отправиться на охоту. Скоро наступит зима, а кладовые пусты! Нужно еще раз напомнить ему об этом, иначе будет нечем кормить этакую ораву!

Элсбет взяла второе одеяло и тоже прилегла.

Проснулась она еще до рассвета, когда небо едва посветлело, и тяжко вздохнула. Она ужасно устала, но придется вставать. Скоро замок проснется, и мужчины потребуют завтрак.

Лэрд снова удивился при виде поданной еды: яйца бенедикт в сливках, посыпанные петрушкой, теплый хлеб, сыр и эль. Адэр ходила между столами, раздавая хлеб, крутые яйца и сыр. Она не заговаривала и не встречалась глазами с мужчинами. Когда один из них поймал ее за подол, она без колебаний ударила его по руке и окинула взглядом, от которого тот буквально примерз к месту.

– Держи свои лапы при себе, приграничная шваль! – прорычала она, унося кувшин с элем.

По залу прокатился смешок. Задетый ухажер выкинул вперед руку и притянул девушку к себе на колени. Адэр не задумываясь вылила эль ему на голову, огрела кувшином и, воспользовавшись моментом, удрала на кухню. Разъяренный парень вскочил и с ревом устремился следом.

– Сядь, Фергюс, – холодно приказал лэрд. – Хочу, чтобы все было ясно с самого начала: эта девушка – моя. И никому не позволено с ней заигрывать, а тем более запугивать или угрожать. Я понятно выражаюсь? Те же правила касаются и ее подруги. Я вовсе не желаю снова есть подгорелую овсянку три раза в день только потому, что вы не можете держать в узде своих оголтелых «петушков». А теперь вам придется обойтись и без эля, потому что девушка вряд ли снова появится в зале.

С этими словами Конал спокойно уселся.

– Задорная девчонка, – пробормотал Дункан.

– Ничего, приручим. Всех женщин рано или поздно можно приручить, – пообещал лэрд.

– С этой тебе понадобится много терпения, братец, – предсказал Дункан.

– Думаю, тебе известно, что я человек нетерпеливый.

– Она настоящая красотка, – продолжал Дункан, – особенно когда вымоется. Роскошные волосы и прекрасное лицо. Только вот я не подобрался ближе, чтобы разглядеть цвет глаз. А ты видел?

– Они похожи на большие фиалки, – тихо сообщил лэрд. – Теперь я вижу, что Элсбет не солгала. Адэр – настоящая леди.

– Как быть с ее одеждой? То платье, что на ней, явно видало лучшие дни. Думаю, и кухарке не мешало бы приодеться. У матушки был чулан, где она держала ткани. Я это точно помню.

– Он в ее спальне, – вмешался Мердок.

– Точно, – согласился Дункан.

– Я скажу женщинам, чтобы они взяли оттуда все, что понадобится, – кивнул лэрд. – А теперь, братья, задело. Берите тележку и привезите припасы для кухни. Элсбет говорит, что кладовые пусты. Ей нужна мука, соль, сахарная голова, пряности, ежедневная доставка молока, сливок и масла. Несколько головок сыра, метла, пчелиный воск, мыло и песок.

– Длинный список, ничего не скажешь! – хмыкнул Дункан. – Что еще она хотела от тебя, братец?


– Пекаря, мальчишку-поваренка, чтобы рубить дрова и таскать воду, и служанку в помощь Адэр. Дункан, постарайся найти здравомыслящих немолодых женщин, которые не обращали бы внимания на приставания мужчин, и паренька покрепче.

– А что вы будете делать, милорд, пока мы выполняем ваши приказы? – лукаво ухмыльнулся Дункан.

– Беру остальных и еду на охоту. Мистрис Элсбет считает, что такой ледник, как у нас, просто позорит хозяина замка и она не сможет прокормить всех обитателей, если не будет мяса.

Дункан и Мердок, переглянувшись, засмеялись.

– Похоже, что новая кухарка правит всем замком, – поддел Дункан.

– До тех пор пока обеды подаются вовремя и так же вкусны, как два последних, эта женщина может делать со мной все, что пожелает, – объявил лэрд под громовой хохот братьев.

– Пойду на кухню, спрошу, не нуждается ли в чем мистрис Элсбет, – вызвался Мердок.

– А я запрягу лошадь в телегу, – решил Дункан. Элсбет заверила Мердока, что пока ей ничего не нужно, и поблагодарила парня. После его ухода она обратилась к Адэр:

– Прости, цыпленочек, что не даю тебе покоя, но сама видишь, сколько здесь работы.

Женщины принялись убирать и приводить в порядок кухню. К тому времени как Дункан и Мердок привезли припасы и слуг, Элсбет уже управилась с делами. Первой вошли Флора, почтенная вдова с сыном-подростком Джеком. Флоре предстояло заниматься хлебопечением. Вторая женщина, Гризел, должна была помогать Адэр с уборкой замка. Прибыли они довольно рано. Мердок и Джек внесли и повесили в ледник половину бычьей туши.

– Ну и молодцы! – восхитилась Элсбет. – Теперь у нас есть что готовить на ужин!

– Если я тебе больше не нужна, нянюшка, пойду вместе с Гризел в зал и приберу его к приезду лэрда, – негромко сказала Адэр и, обратившись к Гризел, добавила: – Захвати пчелиный воск и метлу. Будешь подметать, а я пока натру мебель.

Гризел энергично орудовала метлой, и вскоре пол был чисто выметен.

– Разбросать тростник? – спросила она Адэр.

– Не стоит. Я не очень его люблю. В нем вечно заводятся блохи и клопы, да и собаки привыкают на него мочиться. Одна только вонь, ничего больше. Лучше спускайся на кухню и спроси Элсбет, не нужно ли ей помочь. Я сама натру стол. Уже почти закончила.

Адэр перешла на дальний конец стола и стала растирать воск тряпочкой. Завершив работу, она отступила и полюбовалась делом рук своих. Стол был старым и повидал много обедов на своем веку, но заметно было, что раньше за ним ухаживали.

– Я не видел его таким красивым со дня смерти матушки, – заметил подошедший лэрд. – Если ты леди, почему знаешь, как полировать мебель?

– Даже английская королева умеет готовить и полировать мебель, – заверила Адэр.

– Откуда тебе это известно? – спросил он, подступив ближе.

– Потому что она моя единокровная сестра. А я десять лет провела в королевской детской вместе с ней, милорд, прежде чем вернуться в Стентон. Он подошел еще ближе.

– Ты говоришь правду, Адэр, или сочиняешь сказки? Адэр гордо выпрямилась и взглянула ему в глаза.

– Я не привыкла сочинять, милорд. Шесть первых лет моей жизни я знала только одного отца: Джона Радклиффа, графа Стентона. Когда на дом напали сторонники Ланкастеров, моих родителей убили. Мне и моей нянюшке Элсбет удалось бежать. Только тогда я узнала, что мой настоящий отец – король Эдуард. Графский титул перешел ко мне. Я была графиней Стентон в своем собственном праве. Оба моих мужа благодаря мне получили этот титул. Эндрю, мой второй муж, как я уже говорила, был убит вместе с королем Ричардом. Я вовсе не думаю лгать – это не в моем характере, милорд. – На глазах ее выступили слезы, но она не отвела взгляда, даже когда прозрачная капелька покатилась по щеке.

Конал снял слезу кончиком пальца.

– У тебя глаза как мокрые фиалки, – хрипло выговорил он, отчетливо сознавая, что впервые в жизни встретил такую необыкновенную женщину. Такую отважную и гордую, что сердце ноет при виде ее тоски. Но он просто не может отвернуться первым.

Адэр сглотнула застрявший в горле колючий комок.

– Пойду скажу Элсбет, что вы вернулись, милорд, – голосом вымолвила она. Нет, не станет она плакать перед ним. Никогда. Ни за что! – Она повернулась, чтобы уйти, но Конал положил руку ей на плечо. Адэр застыла. – Прошу вас, милорд, я должна вернуться на кухню, – пробормотала она не оборачиваясь.

– Ты знаешь, что я тебя хочу, – твердо сказал он. Адэр безмолвно покачала головой.

– Увидев тебя среди пленников, я поразился. Ты не была похожа на этих забитых бедняг. Твой мятежный взгляд выделял тебя из толпы. Словно свет во тьме, он манил меня, и я последовал за ним. Наверное, я последний глупец, потому что поддался твоим чарам. Твоя красота и сила духа не принесут ничего, кроме неприятностей, а я человек, больше всего на свете любящий мир и покой.

Адэр круто развернулась.

– Тогда отпусти меня! Помоги мне и Элсбет вернуться в Стентон!

– Нет! – яростно прошипел Конал, схватив ее в объятия. – Я никогда не отпущу тебя, Адэр! Ты моя, и рано или поздно я возьму тебя!

И он завладел ее губами в страстном поцелуе. Его губы обжигали. Завораживали. Требовали. Ее сердце. Ее душу. Ее тело.

На какое-то кратчайшее мгновение Адэр уже была готова отдаться поцелую. Он возбуждал ее, искушал обещанием чего-то чудесного. Губы ее смягчились под его губами, но некий внутренний голос тут же окликнул ее. Остерег. Этот человек опасен. Она потеряет себя, если ляжет с ним в постель.

Пришлось едва ли не с силой отстраниться от него.

– Вы слишком дерзки, милорд! – вскричала она, метнулась к выходу и буквально слетела по лестнице на кухню, где ей ничто не грозило.

А Конал Брюс долго стоял не шевелясь, ощущая, как наливается и пульсирует его плоть. Он целовал немало женщин, но ни одна не действовала на него так, как эта. Адэр ошибалась, хотя еще не знала этого. Он возьмет ее. И скоро.