Логово змея

* * *


К семи часам вечера совсем стемнело и здорово подморозило. Лужи прямо на глазах Драча затягивались ледком, сверкающем в свете фонарей. Насчет фонарей, кстати, все было в порядке. Еще днем Драч со второй попытки попал камешком в лампочку светильника, освещавшего тыльную сторону бани. Сегодня, во всяком случае, разбитую лампу менять не станут. Ее попросту не заметят.

Ждать приходилось на улице. Все подъезды, из которых было бы удобно вести наблюдение за тупичком, оказались напрочь перекрыты стальными дверьми с домофонами. В шесть часов к бане подъехала старенькая «ауди», из которой вышли мужчина и женщина. Повозившись немного, они отперли дверь и вошли внутрь. Это был обслуживающий персонал, обязанный подготовить баню к приезду хозяина.

Ежась от холода, Драч прогуливался в скверике напротив въезда в тупичок и не проглядел момента, когда туда завернули два черных джипа. Это произошло в девятнадцать двадцать пять, как отметил Драч, взглянув на часы. Он переменил позицию, увидев, как из машин вышли и скрылись за стальной дверью четыре человека.

Вместе с приехавшими полутора часами раньше – шестеро, отметил Драч. Одна из них – женщина. Женщина – это плохо, Драч не любил убивать женщин. Он подождал еще пятнадцать минут. Без двадцати восемь. Пожалуй, пора!

Драч уже подходил к бане, когда дверь ее парадного подъезда снова открылась. Он едва удержался, чтобы не шарахнуться в сторону, ему потребовались определенные усилия, чтобы сохранить неторопливый прогулочный шаг. Это была женщина. Она не обратила на Драча никакого внимания. Спустилась по ступенькам, села в «ауди» и уехала, что Драч воспринял с немалым облегчением.

Девятнадцать сорок пять! Он перешел на бег. Заскочил в знакомый дворик и подбежал к бытовке. Компактные стальные кусачки в два приема перекусили петлю. Их придется выбросить, жаль расставаться с таким инструментом, но тащить их с собой никакого смысла не было. Драч швырнул их через забор из металлической сетки, огораживающий пространство соседнего жилого дома. Кусачки без звука упали в желтую траву на мягкую, не успевшую схватиться морозом землю. Может быть, завтра там их найдут, а может быть нет – это Драча свершенно не волновало. Он снял замок и уже был готов войти, как вдруг услышал шаги. Кто-то двигался в темноте к бытовке, сильно, но неуверенно вбивая каблуки в землю. Драч скользнул за угол.

Неизвестный шел именно сюда. Он остановился у двери. Загремели ключи на связке, щелкнула зажигалка.

– В-во блин, – услышал Драч нетрезво-изумленное восклицание.

Может быть, пьяница скоро убрался бы и сам, но Драч, в распоряжении которого оставались считанные минуты, ждать уже не мог. Бесшумной тенью он возник за спиной пьяницы и нанес аккуратный и точный удар под ухо. Подхватив одной рукой расслабленно падающее тело, второй открыл дверь и втащил жертву внутрь. На то, чтобы связать ему руки и ноги, отыскать и впихнуть в рот тряпку для кляпа у Драча ушло две минуты. Так, полчаса молчания гарантировано, больше не потребуется, Драч рассчитывал управиться с делами быстрее.

Он схватил лестницу и помчался к бане. Вторая секция выдвинулась с легким скрипом. Драч защелкнул стопор и приставил лестницу к стене, ближе к углу, к центральному из трех оставшихся неосвещенными окон. Поднялся вверх, достал из кармана сложенный пополам рулончик клейкого полиэтилена и наложил на стекло, заметив в этот момент, что и здесь окна были оборудованы сигнальными датчиками. Ладно, будем надеяться, что сигнализация отключается централизованно, подумал с короткой усмешкой Драч и резко ударил в середину окна. Стекло лопнуло с глухим звуком. Отклеив верхний край пленки, Драч аккуратно сложил ее вместе с прилипшими осколками в междурамье и приготовился повторить операцию, но обнаружил, что внутренняя створка на защелку не закрыта.

Она распахнулась совсем беззвучно, совершенно не скрипнув петлями. Драч перемахнул через подоконник и очутился внутри, тут же закрыв окно.

Это была спальня, место сексуальных утех хозяина – просто для отдыха оно вряд ли предназначалось. Огромная кровать в стиле ретро с балдахином и спускающимися по обе стороны кисейными занавесками, ванна-джакузи за прозрачной шторкой, зеркало во всю стенку и еще одно – на потолке, шкаф-купе с раздвинутыми створками и низкий столик на колесиках в углу. Драч взглянул на часы: девятнадцаь пятьдесят восемь. Все в порядке, у него гарантированно есть семь минут.

Он подошел к двери и прислушался: тихо. Осторожно нажал на рчку. Спальня, как он и ожидал, была не заперта, и Драч очутился в темном узком кордорчике, в конце которого увидел ведущую вниз лестницу. Негромкие отзвуки мужских голосов доносились снизу. Драч достал и надел черную шапочку с прорезями для глаз и рта, а вслед за ней пистолет с заранее накрученным глушителем. Глушитель был самоделкой, дрянью, его хватит, чтобы выпустить лишь одну обойму «стечкина», но Драчу большего и не требовалось. Ступени под его ногами слегка поскрипывали, но Драч понимал, что эти звуки сидящим внизу не слышны. Он миновал еще один короткий коридор и остановился перед поворотом, за которым открывалась комната. Сейчас разговор был слышен ему очень отчетливо, не мешала даже натянутая на уши шапочка.

– …подпишет бумаги на квартиру, – говорил грубый, неприятный голос. – Она у него нормальная, по евроремонту, в Крылатском, на шестьдесят штук потянет, если не больше. Про тачку его вообще разговора нет, хотя этот «форд» больше чем за восемь не сдашь.

– Так его вообще надо тут подержать, пока все бабки не придут, – предложил один из собеседников.

– Ну ты придумал! – фыркнул первый. – Тут же фактически филиал офиса. Может, ему еще и телок пригнать, чтобы не скучно было?

– Ну не здесь, – стушевался собеседник. – Тогда где еще…

– Посмотрим!.. Кстати, уже пять минут девятого. Он уже попал, потому что культуре не обучен. Опаздывает, сука!

Драч услышал негромкий звук вызова сотового телефона.

– Да! – сказал тот, которого Драч по характеру разговора счел главарем. – А где ж… а что ж… Какие дела? Какие еще дела?! Ты что, мужик, совсем поляну, в натуре, не сечешь? У тебя теперь по жизни все дела только здесь, ты что, не понял?!. Я тебе…

В этот момент краешком глаза говоривший уловил тень, появившуюся из-за угла залы, но повернуться не успел. Выпущенная из «стечкина» пуля аккуратно вошла ему в голову, прошила оба виска и вдребезги разбила коробочку телефонного аппарата. Драч, слегка развернувшись неуловимым глазом движением, продолжал стрелять, целясь теперь не в голову, а в корпус ошеломленных, неподвижных мишеней.

Пок! Пок! Пок! И еще один «пок» достался тому, чья рука продолжала замедленно, выполняя полученный от умирающего мозга приказ, ползти под пиджак в поисках оружия.

Четверо, отметил Драч. Где же пятый?

На стуле ком небрежно сброшенной одежды. Драч стремительно метнулся к обитой деревом двери в моечное отделение, распахнул – никого. Дверь в парилку закрыта. Он уже ворвался туда, когда ему послышался вдруг какой-то неясный звук позади, заставивший тут же вернуться в комнату. Звук шел из открытой двери, что вела в бассейн. Плеск воды и мокрое моржовье отфыркивание. Только сейчас Драч осознал, что среди тех, чьи тела лежали в лужах крови на полу, не было Ларика, фотографию которого ему показал Шавров. Ларик – пятый – все это время спокойно плескался в бассейне. Он ничего не слышал и ни о чем не подозревал.

Драч вгляделся в лица мертвецов внимательней. Двоих из них он определенно знал. Они следили за Карзановым, их же Драч видел на бульваре. Это доставило ему определенное удовлетворение. Драч стянул шерстяную маску, под которой уже успел вспотеть, и неторопливо вышел на бортик бассейна.

Ларик сделал очередной выдох в воду и недоуменно поднял голову.

– Что? Приехал?.. Ты кто?

Он увидел пистолет в руке Драча и все мгновенно понял.

– Договоримся! – с торопливой лихорадочной убежденностью воскликнул Ларик. – Мы с тобой договоримся, я тебе обещаю!

Драч молчал, он стоял совершенно неподвижно, без злобы и угрозы в лице, и Ларик в какой-то момент поверил, что смерть минует его в очередной раз.

Он подплыл к лесенке и начал взбираться, одновременно бормоча быстро и успокаивающе.

– Главное, понять, что лучше… главное, не спешить, не ошибиться… а договориться всегда можно… такие бабки, старик, ты не представляешь…

Драч спокойно ждал, пока голова Ларика подниматся до уровня его бедер. Потом он слегка приподнял кисть и нажал на курок.

Пок!

За мгновение до смерти Ларик изо всех сил вцепился в поручни, и кинетическая энергия пробившего ему голову кусочка свинца не смогла совладать с силой его мышц. Он не рухнул спиной в воду, он просто медленно присел и, когда пальцы его разжались, почти без всплеска соскользнул на дно бассейна. Тело его вначале целиком погрузилось в воду, однако в легких мертвеца сохранилось достаточно воздуха, через некоторое время он неторопливо всплыл и закачался с уменьшающейся амплитудой на поверхности. Драч бросил в бассейн пистолет и пошел к черному входу.


К тому времени, когда он неторопливо выходил из тупичка, электромонтер Савельев, зашедший в бытовку, чтобы взять спрятанную загодя четвертинку водки, сумел освободиться от кляпа и веревок и сейчас, сидя на полу, пытался понять, что же такое с ним произошло. Так приятно начавшийся вечер оказался смазанным сначала скандалом, который ему устроила жена, а потом этим непонятным происшествием. Башка у Савельева гудела, но, тщательно обследовав себя, он не нашел ни шишек, ни ссадин.

Спустя несколько минут напряженных мозговых усилий он пришел к выводу, что у него имеется три варианта действий: пойти домой, заявить в милицию или отыскать чекушку. Тщательно взвесив каждый из них, он решил все же остановиться на третьем. Обнаружив чекушку в том самом месте, где он ее спрятал, Савельев понял, что в жизни ему по-настоящему везет.





* * *


Разговор с «шестеркой» Ларика оборвался на полуслове громким щелчком в трубке, давшим Шаврову понять, что все в жизни по-прежнему происходит именно так, как он запланировал. Сердце Шаврова не отозвалось радостным толчком, он испытывал лишь спокойное удовлетворение. Чуть улыбнувшись, положил телефонный аппарат в карман и вернулся к прерванному разговору со слегка подвыпившим банкиром, который уже минут пятнадцать излагал Шаврову принципы операций с ценными бумагами на европейских биржах.

Шавров слушал очень внимательно, поощрительно кивая и задавая изредка уточняющие вопросы. Банкир знал свое дело, он был профессионалом, а профессионалов Шавров всегда уважал. Тем более, что обсуждаемый предмет его на самом деле интересовал. Рано или поздно Шаврову придется заниматься и этим.

Впрочем, как раз в этот момент банкир отвлекся от своих объяснений, устремившись за какой-то знакомой – молодой, яркой женщиной, проходившей мимо их стола. Шавров немного огорчился тому, что беседа оказалась прерванной, но банкир очень скоро вернулся с той самой женщиной, которую усадил за столик, и побежал за коктейлем для нее, не успев представить Шаврову. Банкет происходил по принципу фуршета, официанты за стойками щедро наливали гостям, чего душа пожелает, но в зал не выходили. За выпивкой и закуской приходилось ходить самостоятельно.

Дама разглядывала Шаврова с умеренным интересом.

– Мне кажется, мы с вами никогда не встречались, – сказал она. – Какой банк вы представляете?

– Я работаю не в банке, – улыбнулся Шавров одними губами. – Моя компания называется «Восток-холдинг».

– О! – воскликнула она. – Но вы ведь не Радзин. Радзина я знаю.

– Моя фамилия Шавров, – сказал Шавров. – Я заместитель Радзина. Он попросил меня сюда прийти, потому что неважно себя чуствует.

– Это я прекрасно понимаю и очень ему сочувствую. После того, что случилось, я бы тоже чувствовала себя не лучшим образом.

– Это не так, – мягко произнес Шавров. – У Сергея Юрьевича действительно сильнейшая простуда.

В этот момент вернулся банкир с бокалами.

– Я вас не представил, извините, – сказал он. – Это Вероника Алхимова, пресс-секретарь концерна «Нефтеоргсинтез». А это…

– Мы уже познакомились, – кивнула она. – Спасибо, Александр.

– Значит, я опять опоздал, – хотя разочарование в голосе банкира большей частью было наигранным, Шавров ясно услышал нотки досады.

Сейчас, как порядочный и тонкий человек, он должен был бы отойти в сторону, уступив поле действия симпатичному и понравившемуся Шаврову банкиру, но это отступление в планы Шаврова не входило. Напротив, именно сейчас он должен был оставаться рядом с теми, кто его запомнил, не исчезая ни на минуту из их поля зрения. Поэтому Шавров, стараясь не замечать постепенно мрачнеющего банкира, разливался соловьем, молотя всякую чушь, дабы удержать внимание новой знакомой. Делать это ему было к тому же и приятно. Вероника Алхимова была не только красивой и очень эффектной женщиной, хотя в полумраке банкетного зала Шавров затруднялся точно определить ее возраст. Она была весьма неглупа, беседовать с ней Шаврову было интересно.

Спустя полчаса он полностью овладел ее вниманием и принимаемые банкиром время от времени попытки заявить о себе оставались безрезультатными. Шавров в очередной раз пожалел, что все происходит именно так: банкир, повторим, ему очень нравился, тем более что Шавров ощущал, что в будущем ему очень пригодилось бы знакомство с ним. Тем не менее он продолжал его огорчать тем, что в то же самое время очаровывал Веронику.

«Любопытно, – подумал в какой-то момент Шавров, – удастся ли затащить ее в постель, если я поставлю такую цель?»

К счастью, он не успел задуматься об этом серьезнее, потому что к их столику подошла компания из нескольких знакомых Веронике мужчин и женщин, с которыми она упорхнула, улыбнувшись на прощание Шаврову и банкиру с одинаковым расположением. Банкир воспрянул духом, тут же все простив Шаврову, потому что видел в нем теперь совершенно равного товарища по несчастью. Они еще некоторое время мило поговорили, хотя темой разговора были уже не биржи и акции, а женские и человеческие достоинства покинувшей их Вероники Алхимовой. А потом тема вновь стала более профессиональной, потому что к столику подошли очередные знакомые банкира.

Банкет тем временем шел к завершению, зал постепенно пустел, и настал момент, когда Шавров, взглянув в очередной раз на часы, начал сердечно прощаться с банкиром и другими участниками нескончаемо продолжавшейся беседы.

Отыскав свой «форд», он легко выехал с изрядно опустевшей стоянки и покатил по проспекту. Шавров достал из перчаточницы пластинку жевательной резинки и бросил в рот – не потому, что опасался встречи с дорожными инспекторами, просто, чтобы избавиться от некомфортного алкогольного привкуса во рту. К ночи изрядно похолодало, Шавров включил отопление, наполнившее спустя несколько минут салон теплым воздухом. Он подумал: может быть, стоит поехать к Валентине? Но спустя минуту оставил эту мысль: слишком поздно, да и Валентине не нравилось, когда он приезжал к ней с запахом спиртного.

Дорога была почти пуста, в Крылатском светофоры были переключены на режим желтого подмигивания, и Шавров добрался до своего дома без остановок. Его гараж-ракушка находился всего метрах в двустах от подъезда, но сейчас ставить туда машину Шаврову было лень. За сегодняшний день он устал и хотел поскорее забраться в постель. «Не украдут до утра», – с усмешкой подумал Шавров. На самом деле угнать его машину было практически невозможно. Помимо всяческих фабричных защитных систем он оборудовал «форд» собственным противоугонным приспособлением, простым, как чугунный утюг, но из-за этой простоты и непреодолимым для большинства автоворов. Это была здоровенная болванка, блокирующая педали тормоза и сцепления, снять которую можно было только, вставив ключ и нажав в определенном месте. Никакой электроники, сплошная механика, однако возиться с ней вору, чтобы раскрыть секрет, придется долгие часы, чего он себе позволить никак не может. Устанавливать ее, правда, тоже было непросто, хотя Шавров довел этот процесс до автоматизма.

Он запер дверь машины и пошел к подъезду, привычно осмотревшись на всякий случай вокруг и не заметив ничего необычного. Двор был пуст и тих. Большая часть окон дома уже погасла. В голове у Шаврова бродили обрывки мыслей – ничего определенного, просто некое приятное скольжение, как бывает за несколько минут до наступления сна. Шавров давно научился расслабляться в любой обстановке.

Он сунул магнитный ключ в ответстие замка и, услышав щелчок, потянул на себя тяжелую дверь подъезда. Что-то толкнуло его в этот момент в спину мягко, но сильно, так что Шавров принужден был опереться о косяк, чтобы сохранить равновесие. Удивившись, он начал поворачиваться, но удивление его стало еще большим, потому что Шавров почувствовал, что силы стремительно покидают его тело. Не закончив разворота, Шавров опустился на колени. Зрение у него работало по-прежнему четко, Шавров увидел, как появившийся неизвестно откуда паренек делает к нему шаг, вытягивая руку с пистолетом, дуло которого было удлинено глушителем. «Зачем это?» – хотел удивиться Шавров, но не успел, потому что в мозгу у него вспыхнул яркий свет, и в тот же миг все кончилось навсегда.





* * *


Скамейки в зале ожидания Курского вокзала были заполнены спящими пассажирами, но перед работающими в этот час кассами все же толпились небольшие очереди. Несмотря на громадный объем зала, в воздухе ясно чувствовался запах пота сотен тел. Драч с сумкой через плечо неторопливо двигался в сторону камер хранения. Чем-то он привлек внимание постового милиционера, тот некоторое время изучающе осматривал Драча издали, а потом решательно зашагал, намереваясь преградить путь. Драч остановился, усталым, ленивым движением извлек из кармана паспорт вместе с только что купленным билетом, и милиционер внезапно передумал, махнул рукой и пошел обратно.

В камере хранения было пусто. Дежурный сидел перед входом, глядя перед собой совершенно оловянными глазами и на появление Драча никак не отреагировал. Найдя нужную ячейку, Драч набрал шифр, бросил в приемное отверстие жетон и осторожно приоткрыл дверцу. В глубине ячейки лежал небольшой полиэтиленовй пакетик, схваченный резинкой. Драч протянул руку, легко коснулся его пальцами, а потом с той же предельной осторожностью медленно обвел рукой вокруг, словно пробуя воздух на ощупь. Повода для тревоги он не обнаружил, после чего распахнул дверцу пошире и, не доставая, прямо там раскрыл сверток и переправил пачку стодолларовых купюр в банковской упаковке себе в карман. Потом достал опустевший пакет и, раздернув «молнию» сумки, набросал в него каких-то вещей. Драч хотел, чтобы дежурный отметил: человек зашедший в камеру хранения, вышел оттуда с вещами.

Он пошел к выходу по лабиринту ячеек и, совершив очередной поворот, натолкнулся на пассажира, достававшего что-то из нутра железного ящика. Открытая дверца ячейки не позволяла Драчу пройти, и он сделал шаг назад. Пассажир – худощавый и светловолосый парень с короткой прической, уже закончил свое дело. Вытащив из ячейки полиэтиленовй пакет – на вид совершенно легонький, – он прикрыл дверцу и сделал несколько шагов в сторону выхода, но вдруг остановился.

Он обернулся и как-то странно посмотрел на Драча, окинув коротким взглядом его немудреный багаж. Драч автоматически напрягся, но уже в следующий миг раслабился. Несколько секунд они изучающе глядели друг на друга. Потом вдруг одновременно усмехнулись – себе и друг другу, – одинаковой ухмылкой интуитивного понимания. Парень потоял еще немного, повернулся и быстро пошел к выходу. Драч подождал немного и зашагал тем же путем. Ухмылка продолжала бродить на его лице. Когда Драч вышел из камеры хранения, парня он уже не увидел.

До отправления его поезда оставалось около двух часов. Спать Драчу совершенно не хотелось, поэтому он отправился в ресторан. Все же неплохо для ночных пассажиров, что ресторан на Курском вокзале работает круглосуточно…