Мэтт между строк

Что означал для нее сегодняшний день? Она хотела что-то доказать Финну? Самой себе? Пыталась выяснить, способна ли… на что? На храбрый поступок? На то, чтобы быть независимой? Мэтт покачал головой. Джули не нужно было участвовать в «Полярном забеге» – он и так знал, что она храбрая и независимая. Мэтт наклонил к ней голову и еле-еле коснулся лбом ее щеки, нашептывая слова песни, которые она прислала Финну утром.

«Сказал: я лечу вниз, в моем городе такой холод… сказал: я дышу, хоть и не знаю как».

Мэтт закрыл глаза, и вдруг его накрыло озарение. Он влюбился.

Но это не имело значения.

Джули никогда об этом не узнает и никогда не захочет его любви.

Прошло всего четыре коротких месяца, и вот у него уже болит по ней сердце.

«Впервые я ловлю взгляд таких чудесных глаз. Приди, спаси меня… Приди меня спасти».

Мэтт приподнялся и взглянул на спящую Джули, а потом отодвинулся подальше, снова ложась на бок и подпирая голову рукой. Если бы с ней сегодня что-то случилось… Может, Селеста была права, и он действительно слишком остро реагировал. Но он ужасно испугался, когда увидел Джули, бросающую вызов мощи океана, парализующему холоду и непредсказуемым волнам. Однако это вызвало в нем и еще одну эмоцию, даже более сильную: его впечатлила сила Джули. Хотя отец ранил ее чувства – вероятно, даже сильнее, чем она призналась Мэтту, – она постаралась вернуть себе контроль, преодолев один из своих страхов. Да, ее метод оказался чересчур экстремальным – Мэтт до сих пор до конца не отошел от злости и ужаса. Но все-таки не мог ее за это не уважать.

Он впервые увидел, что она более одинока, чем привык считать. Не в такой степени, как он, но все-таки… Мэтт понял это, потому что знал: одинокие люди прячут свои тайны глубже остальных.

Селесту защищал Картонный Финн, а у Джули был Мэтт. По крайней мере, сейчас. Пока она спит.

«Иди за колесом, что вращает твое сердце. Поймай волну и исчезни, поймай волну и исчезни, поймай волну и исчезни…»





Ночевка




«Любовь между строк», главы 25/26 от лица Мэтта



Мэтт Уоткинс Конечно, я с радостью поделюсь с вами своим мнением, потому что в этом случае с большей долей вероятности смогу сказать вам в будущем: «Я же говорил!»



Бог Финн Как называется психическое расстройство, при котором тебе кажется, что ты единственный реальный человек во всем мире? Меня выдуманный друг попросил узнать.



Джули Сигл говорит вы можете назвать это «плагиатом у классиков», но я называю это «совместной работой с покойниками». (Вы поняли, что у меня проблемы с проектом, который надо сдать в середине семестра.)



Мэтт наконец пригласил подругу Джули Дану на свидание. Он понимал: только в этом случае Джули перестанет его к этому подталкивать. Чем больше она говорила ему о Дане, тем очевиднее становилось, как бесплодны все его надежды на то, что она рассматривает хотя бы малейшую возможность каких-то отношений с ним.

Во время свидания он приятно проводил время и только к концу вечера понял, как отвратительно вел себя.

Дана оказалась хорошей девушкой. Такой прекрасной, как Джули и обещала. А еще симпатичной. С ней было легко поддерживать разговор за ужином, и она даже пару раз его рассмешила. Он подвез ее домой, припарковался под фонарем и поцеловал ее. Медленно. Мэтт принял это решение не сгоряча – он намеренно пытался перевести в другое русло постоянную боль, которая его изводила. Ему нужно было двигаться дальше. Так что он не открывал глаз, пока дразнил ее своими губами и касался языком ее языка. Он скучал по поцелуям. Скучал по прикосновениям. Мэтт целовал ее минут двадцать, неспешно наращивая темп, пока они оба не разгорячились и не начали тяжело дышать. Он положил руку ей на шею и запустил пальцы ей в волосы, утопая в ней и пытаясь забыться. Его вторая рука скользнула по спине девушки, аккуратно приподняв край свободной блузки. Затем провел пальцем по поясу ее юбки, едва касаясь кожи, и она на секунду прервала поцелуй, чтобы вдохнуть воздух ртом. Дана положила руки ему на грудь, поверх рубашки, а вскоре уже впивалась пальцами в его кожу. Слишком давно он не ощущал подобных прикосновений. Мэтт нежно положил ладонь на изгиб ее бедра, затем провел по талии, забрался под блузку… а потом поднимался выше, пока его рука не оказалась на ее груди. Дана целовала его все крепче, и Мэтт отвечал ей, сжимая пальцами шелк лифчика, а затем ныряя под ткань. В следующий момент он уже опускал бретельки с ее плеч. Вот он отстраняется от ее губ, целует шею и продвигается все ниже и ниже…

И в этот самый момент он прошептал имя Джули.

Это было ужасно.

Дана отнеслась к ситуации с пониманием, но это было абсолютно непростительно – даже для двадцатилетнего парня, переживавшего самое длительное воздержание в истории воздержаний.

Он вдруг вспомнил, что все это не в его характере. Он не спал с едва знакомыми девушками налево и направо. Мэтт так не поступал и совершенно этого не хотел.

Дана положила ладонь под его подбородок и приподняла его голову.

– Я так и думала.

Мэтт застыл.

Она улыбнулась.

– Ты по уши втрескался, да?

Мэтт ничего не ответил. Все и так было очевидно.

– Все нормально, Мэтт. Я не расстроилась. Ты говорил о ней весь ужин, я бы сказала, с одержимостью, так что я не сильно удивлена.


Она замолчала и взъерошила ему волосы. Черт. Как он не заметил, что все темы, которые они обсуждали, в конце концов переходили на Джули? Дана приподняла бровь.

– Она об этом не знает?

Мэтт отвел взгляд.

– Все хорошо. Обещаю, что ничего ей не расскажу. Это твое решение.

Он откинулся на спинку водительского сиденья и повесил голову на грудь.

– Прости, пожалуйста. Я не знаю, как так получилось. Не нужно было…

– Успокойся. – Она положила руку ему на плечо. – Я видела, что происходит. Просто хотела хорошо провести с тобой время. Но эта идея была не очень удачной. У нас обоих еще остались чувства к другим людям, и мы пытались забыться.

– Не очень-то получилось, да? – Мэтт выдавил тихий смешок.

– Такое никогда не получается. Хотя некоторые моменты были очень даже ничего! – Дана рассмеялась. – Джули нужно к тебе присмотреться.

Мэтт посмотрел на пустынную улицу сквозь лобовое стекло.

– Этого никогда не произойдет.

– Просто никуда не спеши. Ты уже зашел слишком далеко, чтобы останавливаться.





* * *


Приближалась полночь, а Мэтт с Джули разговаривали и слушали музыку с тех самых пор, как он отвез Селесту на вечеринку к Рэйчел. Одна лишь Джули была способна отвлечь его от мыслей о том, что его сестра в первый раз не ночует дома. Рэйчел и ее мама произвели на него приятное впечатление, а Джули не сомневалась в успехе этого мероприятия, поэтому Мэтт пытался расслабиться и не думать о том, что могло произойти. Они сложили Картонного Финна и спрятали на дно сумки Селесты, но что, если кто-то из девочек его найдет? А вдруг они начнут издеваться над Селестой из-за… Для этого могла найтись тысяча поводов. Однако пока они ехали в машине, Селеста вела себя очень уверенно, и это немного успокоило Мэтта. Благодаря Джули она была готова к этому шагу. А значит, и Мэтт тоже должен быть готов.

Вечер проходил хорошо. Роджер с Эрин уехали отдыхать на выходные – была середина весны, и погода стояла чудесная, – так что дом остался в распоряжении Мэтта и Джули. Они всегда весело проводили время вместе, пусть и исключительно по-дружески.

Джули была увлечена телефонным разговором, а Мэтт притворялся, что не понимает, о чем на самом деле идет речь: Джули пыталась выбить из Даны подробности их с Мэттом свидания, кое-как замаскировав эту беседу под обсуждение несуществующей учебной группы. Вот к чему привело его нежелание отвечать на наводящие вопросы Джули. Теперь ему оставалось лишь надеяться, что Дана не толкнет его под колеса автобуса. В какой-то момент Джули едва не выронила телефон из рук, и он терялся в догадках, что именно она услышала.

– Извини, – произнесла она, повесив трубку. – У меня был важный разговор об учебной группе.

– Я так и понял. Схожу на кухню, возьму что-нибудь попить. – Мэтт поднялся на ноги. – Кстати, как дела у Даны?

– Э-э-э… – Джули отвела взгляд, и Мэтт заметил, как она краснеет. – Кхм. У нее все хорошо. Извини.

Раздался звонок домашнего телефона, и Мэтт вышел из комнаты, чтобы найти портативную трубку. Джули так заинтересовалась его свиданием, что он с трудом сдерживал улыбку. Конечно, она не станет бросаться на него с кулаками и закатывать сцену, но, если Дана поведала ей пару пикантных подробностей, и если они на долю секунды вызвали в Джули хотя бы капельку ревности, Мэтт нисколько не возражал.

Он был в таком хорошем настроении, что ему даже не пришло в голову волноваться из-за позднего звонка.

– Алло?

Мама Рэйчел сообщила ему, что Селеста плачет – точнее, бьется в истерике, – очень спокойным и мягким голосом, но это не имело значения. Комната поплыла перед глазами Мэтта. Женщина на другом конце телефона объясняла, что его сестра лежит на полу ванной, дрожа и рыдая, и не может успокоиться. Ему было все равно, что остальные девочки спят и ни о чем не подозревают. Единственное, что его волновало, это необходимость как можно быстрее забрать Селесту домой. Он бросился к настенным шкафчикам, пытаясь нащупать ключи от машины. У него потемнело в глазах, и он почти ничего не видел.

– Мэтт?

– Куда делись мои чертовы ключи? – Он похлопал себя по карманам и окинул взглядом столики.

– Мне кажется, они висят у входной двери. Ты куда?

Мэтт пробежал мимо нее, и она последовала за ним в коридор.

Он сорвал ключи с крючка и уже схватился за ручку двери, но вдруг замер, а потом повернулся к Джули лицом, на котором была написана ярость.

– Я говорил тебе. Черт побери, я тебе говорил, Джули! – он на нее кричал.

Она отошла на шаг назад.

– Ты о чем?

– Мне позвонила мама Рэйчел. У Селесты истерика.

– Что случилось? – Джули сняла с крючка толстовку и побежала к двери. – Мне казалось, она так уверена в себе.

– Нет! – взревел он, тыкая в нее пальцем. – Ты со мной не поедешь!

Он был бы счастлив никогда больше ее не видеть.