Милашка на вираже

Ответить он не успел, из прихожей раздался крик:

– Савелий! Где Сергей?

Мы оба кинулись на зов. Настя давай орать:

– Совсем распустились! Хотите на биржу труда попасть? Живо полет туда устрою. Сергей! Займись, наконец, коврами, расстели их аккуратно. Через час приедут новая экономка с горничными. Впусти их…

Ну и начала приказами сыпать. Я ее выслушал, помчался за покрытием. Тащу один рулон, визг в уши влетает:

– Да что же это! Костюма нет! Нет костюма!

Я не успел понять, о чем идет речь, Анастасия со второго этажа слетела. Полуголая, в одних колготках и лифчике. Стала орать:

– Где юбка с пиджаком? Где? Почему не висят на месте?

Что я мог ответить? Стою, молчу. Она, в чем была, кинулась во двор. Тишина воцарилась в доме. Я решил, что баба с ума сошла. Может, гормоны разбушевались? Или чем похуже заболела! Чего из-за одежды так переживать? У нее три гардеробные битком набиты. Начал на лестнице работать, прутья со ступенек снял. Вдруг появляется Анастасия, одетая, улыбается, спрашивает:

– Ну, как?

Я вообще ничего не понял, но сказал:

– Отлично.

Она прищурилась.

– Поверил?

Я осторожно к двери попятился.

– Конечно!

Знаю, что с психами спорить никогда не стоит.

Анастасия давай смеяться.

– Сергей, у тебя такое лицо! Успокойся. Я не рехнулась. Ответь честно: ты подумал, что я ума лишилась?

Я молчу.

Настя продолжила:

– Премия денежная за правду тебе положена.

Я осторожно ответил:

– Я решил, что вы сильно нервничаете, кто-то вас обидел.

Хозяйка плечом дернула.

– Не деликатничай. Я вела себя как сумасшедшая? Да или нет?

Пришлось ответить:

– Да!

Анастасия обрадовалась.

– Спасибо. Я старалась. Значит, точно режиссеру понравлюсь. Мне предложили роль в сериале: жена богатого человека, неуправляемая истеричка, собирается в СПА-салон, не может найти одежду. «Костюм! Костюм!» Получилось у меня? Извини, что полуголая выбежала, да ты, наверное, женщин в белье видел.

Я стал ее талант нахваливать, потом они с Савой уехали. Спустя пару часов появилась новая команда: экономка, горничные. Мне Анастасия в семь эсэмэс прислала, велела ехать домой, предупредила: до возвращения хозяина я более не понадоблюсь. Ох, точно уволит.

Рита сгорбилась.

– Я его стала утешать, объяснила, что новую службу он найдет, не впервой, может, еще и обойдется. Сережа повеселел, но перед уходом вдруг сказал:

– Наврала она про сериал.

Я уточнила:

– Кто? Про какой фильм?

Чернов напомнил:


– Хозяйка. Вожжа ей под хвост попала, вот ее и понесло. Про роль она придумала, небось неудобно стало, что носилась полуголая. Чего она с рельсов сошла? Впервые ее такой видел.

Маргарита поставила локти на стол.

– Сережа пару дней дома сидел, потом его экономка вызвала, мрачная, прямо грозовая туча. Вручила конверт, заявила:

– В ваших услугах более не нуждаются. Зайдите к Никите Андреевичу в кабинет.

Чернов выполнил приказ. Хозяин ему дал еще один конверт, объяснил:

– Премия за хорошую работу. К тебе претензий нет. Дам отличную характеристику. Анастасия Петровна и Савелий погибли. Водитель не справился с управлением на повороте. Все. Иди.

Сережа ушел. Он плохо с компьютером управлялся. Когда я ему предлагала поучиться, отбрыкивался:

– Спасибо. Обойдусь. Что мне там делать? В сети сидят одни лентяи.

Но после того как Меркулов его уволил, Чернов ко мне сразу приехал, войти в квартиру не успел, с порога велел:

– Найди новости в сети про смерть Савы.

Я нарыла пару сообщений, он прочитал и говорит:

– Они погибли вечером того дня, когда Настя впервые истерику закатила. Может, предчувствовала свою смерть?

Маргарита опустила голову.

– Бедный Блюмкин. Настю жаль. И вообще всех, кто, не пожив как следует, на тот свет уехал.





Глава двадцать шестая




– Хорошо, что ты догадалась предложить до возвращения домой поесть в кафе, – похвалил меня Степан, когда мы удрали от тети Лиды в свою спальню.

– Нехорошо выкидывать водоросли и котлеты из моркови с орехами в помойку, – вздохнула я, – но съесть их я не могу.

– Бифштексы не совсем дрянь, – вздохнул муж, – вот каша из полбы с корицей – просто Армагеддон!

Я передернулась.

– И чай из корней репейника мерзкий. Смотри, офнер!

Я вынула из сумки связку ключей и отдала Степану.

– Ну и ну, – удивился тот, – увидеть в наши дни такое все равно что птеродактиля встретить. Наверное, это старая работа, сейчас таких мастеров уже нет. Умерли художники, остались ремесленники, за них ноутбук думает.

– Помнишь дядю Колю? – спросила я.

– Маркина? – уточнил муж.

Я села в кресло.

– Не знаю его фамилию, квартира была на первом этаже в четвертом подъезде. Тихий такой дедушка.

– Да, – усмехнулся Степан, – просто ангел, всегда тебя конфетами угощал. Только он не дедуля. Дяде Коле на момент моей посадки двадцать лет с небольшим исполнилось.

– Шутишь? – изумилась я.

– Честное слово, – поклялся муж, – у «старичка» был сын Кирилл. Да?

Я порылась в памяти.

– Вроде. Угрюмый парень. Редко его видела.

Степан устроился на диване.

– Ты тогда совсем маленькая была. Кирилл и дядя Коля стали одним человеком.

Я обомлела.