Милашка на вираже

Я улыбнулась в ответ.

– Спасибо, вы нам очень помогли.

К столику подошла официантка с пакетом.

– Ваш заказ, – сказала она и поставила бумажную сумку на свободный стул.

– Решили пирожных взять? – спросила Кробченкина. – Они тут нереально вкусные.

Мне стало до боли жаль девушку, похоже, она никогда не пробовала настоящие десерты. Я вздохнула и сказала:

– Аэлита, когда-то я, как вы, не имела в кошельке лишней копейки, мыла полы в разных местах, в том числе в туалетах одного вокзала. Неприятная работа, но там неплохо платили. Я прекрасно знаю, каково это – бегать зимой по холоду в парусиновых тапках и трястись на морозе в куртке из синтетической собаки. Но жизнь длинная, часто непредсказуемая, никто не знает, что ждет его впереди. Я от всей души желаю, чтобы в вашем завтра все наладилось, чтобы через несколько лет у вас появилась счастливая семья, любящий, заботливый муж, удобная квартира. В этом пакете немного пирожных, они для вас.

Я открыла сумку и достала визитку.

– Если вам станет плохо, не плачьте одна вечером, думая, что никто не поможет. Просто позвоните. Постараюсь выручить вас, если, конечно, это будет в моих силах.

– Мы вообще-то не подруги, – пробормотала Аэлита, взяв карточку.

– Верно, – согласилась я, – но у нас одинаковый жизненный опыт, а это роднит. Если ты никогда не считал копейки, как поймешь того, кому не хватает на батон? Вроде пустяшная трата, но как купить хлеб, когда в кошельке гуляет ветер?

– Как мне вас отблагодарить? – растерялась Аэлита.

– Нет, нет, – сказала я, – просто отдаю долг. Однажды, очень давно, незнакомая женщина здорово помогла мне: накормила, купила пальто. Когда я спросила: «Как вас благодарить?», она ответила: «Никак. Это круговорот добра в природе. Когда встанешь на ноги, не пройди мимо того, кому будет плохо так, как тебе сейчас, помоги ему чем сможешь. Если все будут так поступать, добра на Земле окажется больше, чем зла». Я передаю вам сейчас слова той незнакомки: «Когда встанешь на ноги, не пройди мимо того, кому плохо так, как тебе сейчас, помоги ему, чем сможешь». Звони, если я буду тебе нужна.

Я встала.

– Стойте, – воскликнула Аэлита, – сядьте. Знаете, почему я на самом деле не пошла в милицию?

Я опустилась на стул.

– Почему?

– Вы так хорошо ко мне отнеслись, – прошептала девушка, – Сергею Петровичу я не всю правду сообщила. А вам сейчас открою.





Глава сорок первая




– Они не погибли, – протянул Степан.

– Да, – согласилась я, – Савелий понял, что Никита не отпустит Анастасию живой. Кто-то настучал мужу про шашни супруги с шофером. Кто? Точного ответа нет. Дворни в доме было много. Сладкая парочка старательно шифровалась, но где-то прокололась. Никита узнал правду. Может, экономка постаралась? Забыла, как ее звали.

Попов кивнул.

– Мы знаем, что Настя накануне аварии уволила всю прислугу. Степан попросил меня найти хоть кого-то из тех людей. Я смог установить лишь имя экономки: Марина Бойко. Она скончалась от инсульта пару лет назад.

– Кто-то мог сообщить хозяину об особых отношениях Насти с шофером, – повторила я, – а тот…

– У любого мужика при известии об измене жены рука тянется к топору, – перебил меня Андрей, – даже тот, кто давно на бабу внимания не обращает, сам налево заруливает, даже он взбесится.

– Нелогичное поведение, – удивилась я.

– В такой ситуации логика не работает, – усмехнулся Степа, – все мужчины собственники. Как мы говорим? Моя машина, мои деньги, моя жена. А тут кто-то покусился на твое, личное! Меркулов точно озверел. Но, зная его характер, думаю, он не сразу кинулся жену бить. Стал разрабатывать план мести. Допускаю, что Никита ранее предлагал Насте честную игру, он и правда хотел ее отпустить. Почему? Вспомним пост в инстаграме его теперешней супруги, фото календаря с датой – пятнадцатое ноября без года, возможно, отношения второй жены с Меркуловым завязались еще во время его брака с Анастасией.

– Интересно, почему она выложила снимок спустя столько лет после аварии? – удивилась я.

Попов хмыкнул.

– Вилка, Надежда завела инстаграм в декабре прошлого года. Пятнадцатое ноября за время ведения аккаунта было пока один раз.

– Действительно, – смутилась я.

– Возможно, Меркулов сначала не собирался обманывать Настю, решил в очередной раз поиграть в загадки, а потом дать развод той, которая не смогла родить ему ребенка. Но известие об измене разозлило Никиту. Только ему надо было улетать в командировку, а бизнесмен, похоже, не из тех, кто действует опрометчиво, считает, что месть – это блюдо, которое подают холодным, с улыбкой на лице. Меркулов спокойно отправился по делам, вида Насте не подал, что ему известно о ее романе с шофером. Но небось он обдумывал план действий. А Савелий, который уже успел все организовать для «аварии» и только выжидал, когда хозяин в очередной раз улетит куда-нибудь на несколько дней, устроил ДТП. Есть у меня и предположение, откуда у водителя взялся чемодан с валютой. Настя получила от законного супруга огромную сумму за мужество, проявленное во время последнего «путешествия» по канализации. Салон ей вообще не нужен, она вложилась в него, чтобы обеспечить Раису, сестру Савы. Оформлено все на двоих было на всякий случай. Вдруг налоговая заинтересуется, откуда у Раисы Переверзевой деньги на парикмахерскую? Есть ответ: она вложилась в нее в паре с женой богатого человека. Кредит оформлен на Раю, а деньги ей дает Настя. Валюту брат оставил сестре, зная, что скоро «умрет». План Савелий разработал с фантазией. Предполагаю, что Анастасия рассказала ему про непутевого Василия, брата Ирины. Может, пожаловалась, что ей приходится просить у Никиты денег на лечение наркомана.

– Пьесу водитель и впрямь вдохновенно состряпал, – согласился Попов, – устроил взрыв седана, куда положил ампутированные у больных части. Он и Анастасия надели на обувь приспособления, которые помешали эксперту точно определить следы. Теперь понятно, зачем на складе они взяли глицерин и марганцовку, да еще объяснили кладовщице, что везут их в салон.

– Глицерин может использовать косметолог, – сказала я, – перманганат калия тоже пригодится, кристаллы разводят водой и… Может, в растворе расчески ополаскивают. Сейчас это средство в аптеках не найдешь, а в год «смерти» любовников марганцовку использовали повсюду. И что? Да не было преступления на опасном повороте в Товарово. Саву не слепила фарами машина Василия, Блюмкин сам все устроил, глицерин смешал с марганцовкой. Ба-бах! И все. Всю ночь, а потом и часть дня место аварии засыпал снег, потом он превратился в дождь. Эксперту осталось только в затылке чесать. Но была оплошность. Чудом остаются в сохранности несколько следов от обуви Савы, ему пришлось снять с ботинок защиту, в ней быстро не побегаешь. Но пронесло. Никто не удосужился проверить размер обуви Василия.


– А зачем? – пожал плечами Степан. – Наркоман, единственный подозреваемый, умер. Дело прекращено в связи со смертью Василия. Но остались вопросы у нас. И…

В дверь кабинета постучали.

– Вот и гость прикатил, – обрадовался Степан, – входите.

В кабинете появился Эдуард.

– Что-то случилось? – с порога осведомился он. – Вы просили меня срочно прибыть.

– Проходите, садитесь. К нам поступила новая информация, – произнес Степан, – она в корне меняет всю картину.

– Какую? – удивился бывший следователь.

– Гибели Савелия и Анастасии, – уточнил Попов и стал рассказывать все, что нам сообщила Кробченкина.

Эдуард сидел с изумленным лицом.

– Ну и ну, – пробормотал он, когда Андрей замолчал, – облажался я по полной программе. Значит, они живы?

Я включилась в разговор.

– Твоя жена не сошла с ума, она узнала Настю по руке. А та с одного взгляда поняла, кто такая Ирина Рябова, директор благотворительного фонда, и отказалась от сотрудничества.

– Невероятно, – выдохнул Эдуард.

– У нас есть предположение, что Савелий нынче носит имя Иосиф Петрович, – продолжила я. – Сава и Настя живут в Европе, а бизнес ведут в России. Занимаются разными делами, не работают вместе. Каковы их личные отношения? Понятия не имею. Скорей всего, они сделали пластические операции, но кое-что изменить нельзя. След от травмы на руке Анастасии. Необычный прищур глаз Савелия и его любовь к круассанам из крохотной столичной кондитерской.

– В шпионы их бы не взяли, – хмыкнул Попов, – но для обычной жизни все о’кей. Все у них нормально шло, пока судьба не столкнула Ирину с Ольгой Сергеевной Николаевой.

Я подхватила нить разговора.

– Цепь неприятностей, которая случилась с твоей женой после того свидания с Ольгой, посылка с петардой, проколотые колеса, случай в метро… Бандероль мог отправить тот, кто не получил денег от фонда, на платформе в метро народ безумствует, Иру просто толкнули… Ну, и кое-кто чужие машины портит. Все это, вероятно, не имеет отношения к давней истории с «гибелью» Анастасии и Савелия. Но, может, Ольга и Иосиф решили убрать Ирину! У нас нет точного ответа. И мы его никогда не найдем. Но совершенно точно установлено врачами, что смерть Антонины Колывановой произошла из-за тромбофлебита, который она не лечила.

Эдик прижал руки к груди.

– От всего сердца спасибо, что сообщили правду о том, что парочка любовников жива. Надо подумать, может, нам с женой надо куда-то уехать из Москвы? Эти люди на все способны! Настя использовала в своих целях брата Иры. Неужели она не понимала, что ничем хорошим для Глазова эта история не закончится?

– Не Анастасия придумала использовать «Жигули» наркомана, – перебил Рябова Степан.

– А кто? – изумился Эдуард.

– Тут есть ответ, – кивнул мой муж, – но у нас остались вопросы без объяснения. Как вы догадались, что Меркулова и Блюмкин заезжали на склад в Зайкино?

– Уже не помню, – протянул Эдик, – кто-то сказал. Может, экономка? Управляющий?

– Покупатели активно болтали с тетушкой, которая выдала им глицерин и перманганат калия, – заметила я, – они ей сказали, что едут в Колюево.

– Ну да, в салон, – кивнул Эдуард, – а сами рванули в Товарово.

– Зачем им туда? – задал свой вопрос Андрей. – Вас не удивил маршрут?

– Ответа получить не удалось, – отрезал Рябов, – все погибли. Но после вашей беседы с Аэлитой мне стало ясно: пара специально ехала к месту взрыва.

– Странно, что вы тогда не сообразили: иномарка ехала не в Колюево, а в обратную сторону, – не умолкал Попов, – на схеме хорошо видно направление движения.

– Ступил, – поморщился Эдик, – с каждым случиться может.

– Есть еще вопросы, – вздохнул Степан, – но задавать их не стоит, потому что ответ есть в конце беседы Виолы с Аэлитой.

– Вы мне не весь разговор послушать дали? – напрягся Рябов.

– Да, – кивнул Степан и нажал на кнопку моего диктофона. Зазвучал голос Кробченкиной:

– Почему я не пошла в милицию? Отчего не рассказала, что видела? Ну, я вам не все сообщила, и Чернову тоже. Перед тем как спуститься в овраг, мужчина, который устроил взрыв, кому-то позвонил и сказал:

– Эдик! Это я сейчас… Эй! Вы кто? Почему подходите к телефону Рябова? Где он сам? Фу! Ну ты меня и напугал! Решил, что кто-то твою личную, не служебную мобилу схапал. Че с голосом? А не пей холодненькое осенью, вообще не узнать тебя. Короче. Все готово. Завтра с утра жди. Кто-нибудь сообщит. Если до полудня будет тихо, сам садись в тачку, типа куда-то порулил и увидел место ДТП. Не подведи нас.

Аэлита замолчала, на смену ей заговорила я:

– У вас отличная память!

– Первый и последний раз попала в такую переделку, – продолжала Кробченкина, – сильное впечатление осталось. Утром я решила пойти в милицию. Отделение располагалось в Мирсове, от моего дома пешком минут десять. И я поперлась туда, блин, честная гражданка. Пришла, а у дежурного какие-то люди стоят, скандалят. Я жду, от скуки начала разглядывать на стене стенд «Лучшие сотрудники месяца». Там два фото. На одном тетка, на другом мужик. И подписи под снимками, яркие, красным фломастером сделаны. Читаю: «Эдуард Рябов, следователь»… Меня словно по затылку ведром огрели. Стою, молчу. И тут выходит в коридор тот самый мужик, чье фото висит на доске, хрипит, понятно, что простыл, спрашивает у дежурного: не звонил ли ему кто? Меня заколотило, а скандалисты, как назло, ушли. Дежурный меня спрашивает:

– Девушка, вы кого ищете?