Наша тайна

— Нет, — ответил он напряженным голосом.

В доме пахло сигаретами и газетами. Столик в коридоре погряз в толстом слое пыли, плафон на лампе покосился. Все поверхности в кухне, куда провел меня Джуд, были заставлены грязной посудой. Посреди стола стояла переполненная пепельница, а урна в углу чуть не лопалась от огромного количества пивных банок.

— Прости, — сказал Джуд. — У меня не было возможности убраться сегодня.

Я старалась не обращать внимания на потрескавшийся линолеум и заляпанную занавеску на окне.

— Все в порядке, — ответила я.

Джуд перемещался по дому, склонив голову, словно не мог смотреть на состояние своего жилища. Я хотела сказать ему, что меня это не волнует, но, по правде говоря, волновало и даже очень. Я чувствовала, как морщится мой нос при виде больших темных пятен на бежевом ковре и как раздражает его застарелый запах сигарет. В голове тут же раздался голос матери: «Мерзкие. Отвратительные. Нищие. Люди не нашего круга, Ханна».

Мне хотелось закричать, лишь бы выгнать свою мать из головы. Это же Джуд — парень, с которым я провожу время вот уже несколько недель. Ну и что, что его дом отличается от моего?

Тем временем Джуд открыл дверь в комнату и вошел внутрь. Он не стал включать свет, так что только неяркие солнечные лучи пробивались в помещение сквозь темные занавески. Это была маленькая, похожая на подсобку, комнатка, где большую часть пространства занимала постель. Выровненные по верхнему краю подушки лежали на ней аккуратным рядком, уголки одеяла спрятались под матрас, прямо как в больницах. В отличие от остального дома, здесь было чисто и все лежало на своих местах.

— Мне нравится поддерживать тут порядок. В остальном доме я тоже пробовал, но из-за мамы… — Он дернул плечом. — Короче, она не самый чистоплотный человек в мире.

Джуд подошел ближе, пока я рассматривала комнату, ища что-то, что принадлежало бы ему. На столе лежала стопка книг, на комоде примостились дезодорант с одеколоном. Но помимо них других личных вещей в комнате не было.

— А где твои вещи? — спросила я. Моя спальня была увешана грамотами и фотографиями — свидетельствами жизни, которую я вела.

— Я многое выкинул после смерти Лиама, — ответил мне Джуд. — В них, вроде как, отпала необходимость.

Он указал на закрытую дверь напротив через коридор.

— Это комната Лиама. Там все так же, как в последний день его приезда, за несколько недель до взрыва. Ужасный бардак, то есть, — хохотнул Джуд. — Этим он пошел в маму. Она всегда говорила, что в вопросе чистоты я белая ворона.

Я обняла его за талию, склонив голову на его плечо.

— Ты хоть понимаешь, что это первое, чем ты отличаешься от брата?

На мгновение Джуд напрягся в моих объятиях, но вскоре расслабился.

— Пожалуй. Мне никогда не удавалось быть таким же раздолбаем, как он. Эта его черта буквально сводила меня с ума, а он бесился из-за моего чистоплюйства.

— Видишь? Ты совсем не похож на своего брата, Джуд. И совсем не обязан жить в его тени или притворяться таким же.

Он протяжно выдохнул, будто отпуская что-то, что носил в себе долгие годы.

— Я знаю.

Джуд обвил меня руками и крепко прижал к себе. Прислонившись ухом к его груди, я слушала размеренный стук его сердца. Его пальцы, скользящие вверх-вниз по моим рукам, вызывали приятное покалывание по всему телу и заставляли меня дрожать от удовольствия.

Я позволила ему аккуратно уложить себя на кровать. Нависнув надо мной, он прижался к моим губам в поцелуе. Я закрыла глаза, стараясь не думать ни о его доме, ни о матери-неряхе. Ханна, которой я хотела быть могла делать все, что заблагорассудится, а в эту минуту ей больше всего хотелось быть рядом с Джудом.

Я скользнула пальцами под его футболку, и он слегка приподнялся, чтобы стянуть ее и отбросить в сторону. Его кожа горела под моими прикосновениями. Еще ни с кем я не была так близка, как с ним. Даже с Заком. И эта близость одновременно пугала и волновала меня. Я крепко обняла Джуда за шею и зажмурилась.

Пальцы Джуда скользнули под мою футболку и мягко пробежали по линии ребер. Одно ловкое движение рукой, и мой бюстгальтер свободно повис на плечах. Наши языки закружились в ритме поцелуя. Приподнявшись, я позволила Джуду стянуть с себя футболку, отбросив любые страхи. Он медленно отстранился, смотря на меня так, как никто никогда не смотрел.

— Ты прекрасна, Ханна, — произнес он тихим хриплым голосом. — Я не достоин такой девушки, как ты.

Я заключила его лицо в свои ладони, вглядываясь в глубокие серые глаза, столько раз заставлявшие мое сердце трепетать.

— Ты безупречен, Джуд, — произнесла я, подчеркивая каждое слово.

Он улыбнулся и приблизился ко мне. Наши руки изучали тела друг друга, запоминая каждый изгиб и каждый мускул. Наши сердца неистово бились в груди. Кожу жгло от его прикосновений, голова слегка кружилась. Я почти забыла, как дышать. С каждой минутой я целовала Джуда все настойчивее, прижимаясь к нему всем телом. Мне так хотелось, чтобы он узнал меня, всю, без остатка. Долой все секреты.

Я открыла глаза и слегка от него отстранилась. Мне просто необходимо было сообщить ему правду об отце, пока все не зашло слишком далеко. Я хотела, чтобы он знал все.

— Джуд, я должна рассказать тебе…

В другой части дома что-то громко треснуло, входная дверь хлопнула. Затем треск повторился, но на этот раз вместе с ругательствами.

Джуд напрягся и выпутался из моих объятий.

— Мама, — только и сказал он.

Я села, поспешно поправляя прическу.

— Она разозлится, если увидит меня здесь?

Он покачал головой.


— Сомневаюсь, что она вообще заметит.

Джуд поднял с пола футболку и надел ее. Я потянулась за своими вещами и тоже надела их обратно. Мне стало страшно от того, как далеко мы зашли, и от того, что могли бы зайти еще дальше. Да я почти рассказала свой секрет парню, которого едва знаю!

Он взял меня за руку и повел обратно на кухню. Несмотря на его слова, когда мы вошли, у меня перехватило дыхание и засосало под ложечкой от волнения.

У холодильника, склонившись к открытой двери, стояла женщина. Минуту она изучала содержимое камеры, затем в сердцах захлопнула дверцу, что-то бормоча под нос. Когда она разворачивалась, ее слегка качнуло в сторону, так что, не вцепись она в столешницу, наверняка бы упала на пол.

— Почему ты дома? — спросил Джуд.

Женщина повернула голову к сыну и скривила лицо. От меня не укрылись ее стеклянный взгляд и красные прожилки в глазах.

— Мой босс — настоящая сволочь, — невнятно пробормотала она.

Я знала этот тон. Узнавала я и заплетающийся язык, коверкающий слова, и хихиканье, которое она издавала, стараясь удержать равновесие и… запах. Отвратительный въедливый запах, заполнивший все вокруг. Я стиснула зубы, чувствуя, как по телу расползается колючий холод, не имеющий ничего общего с жаром возбуждения, который я ощущала всего минуту назад.

— Тебя снова уволили, да?

Женщина расхохоталась.

— Это он думает, что уволил меня. А это я ушла, ясно?! Не желаю работать с придурками.

— И что? — продолжил допрос Джуд, скрещивая руки на груди. — Ты спустила последние деньги в баре?

— Я отдыхала с друзьями.

— А как насчет счета за воду, мам? — процедил Джуд, сквозь сжатые зубы. — А ипотеки? Ты хоть задумалась на минуту, что нам нужны деньги, которые ты пропила?

— Прости, папочка, — сказала женщина, плюхаясь на стул у низкого столика. Тут она, наконец, заметила меня и присвистнула:

— А это еще кто?

— Моя подруга, — ответил Джуд.

Миссис Уэстмор приподняла бровь и ткнула пальцем в сына.

— Я знаю, что ты тут делал. Ты думал, что я на работе и притащил сюда свою подружку. Это мой дом, Джуд. Не смей приводить сюда своих маленьких шлюшек…

Джуд прыжком преодолел комнату и навис над матерью. Я вздрогнула, но он просто стоял, глядя на нее сверху вниз.

— Извинись, — потребовал он.

Миссис Уэстмор издевательски улыбнулась.

— Это ты извинись! Посмотри на себя! Ничтожество. Бездельник. Спишь с каждой, кто уделит тебе время. Лиаму было бы стыдно за тебя.

Джуд смертельно побледнел и стиснул зубы. Сжав кулаки, он все еще стоял, нависнув над женщиной за столом. Та, в ответ, порылась в карманах, достала вскрытую пачку сигарет и зажала одну потрескавшимися губами.

— Чем ты ее заманил? — глаза миссис Уэстмор забегали, безуспешно стараясь сфокусироваться на нас. — Сказал, что любишь? — она фыркнула и щелкнула зажигалкой, но запала не хватило на то, чтобы зажечь сигарету. — Ты ничем не лучше отца. Все чего-то хотят, пока не получат это. А как получат, теряют интерес.

Все чего-то хотят. Те же слова говорил и мой отец. Не позволяй никому иметь превосходство над тобой.

Плечи Джуда слегка подрагивали, но он все-таки вздохнул и сказал:

— Идем, Ханна.

Я слегка замялась, глядя на протянутую руку. Теперь у меня не только зуб на зуб не попадал, но и дрожали плечи. Страсть и возбуждение сменились холодом, стоило мне посмотреть на миссис Уэстмор, вальяжно покачавшуюся на своем стуле. Пусть она и не могла разглядеть меня своими стеклянными и пустыми глазами, я все равно чувствовала, будто она видит меня насквозь. Как будто видит отпечаток родительского воспитания, прикосновения Джуда к моему телу, и все секреты, которые я так старалась скрыть.

То, что она вернулась домой именно сейчас, иначе как судьбой не назовешь. Она спасла меня от признания Джуду, о котором я впоследствии непременно пожалею.

Джуд крепко сжал мою руку, словно держаться за нее было для него жизненно необходимо. Когда мы подошли к двери, он остановился и посмотрел на мать.

— Я не единственный, кого бы стыдился Лиам, — сказал он.

Выйдя на улицу, мы вернулись в реальный мир. Легкие жгло от сигаретного дыма и чувства стыда.

Никогда не теряй самообладания. Держи лицо. Если реальность не соответствует твоим желаниям, создай новую реальность. Все это время моя мать была права. Эти правила распространялись не только на нее, но и на меня, чтобы защищать в ситуациях, подобных этой.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Джуд, начиная спускаться по ступенькам.

Но я вырвала руку, дрожа всем телом. Что я тут делаю? Я не его собственность. Я рассказала ему так много секретов, я так близко его подпустила. Я позволила ему пробить свою защиту, хотя поклялась никому не доверять. И это едва все не разрушило. Я обязана вернуть контроль над ситуацией.

— Ханна? — позвал Джуд. Его лицо все еще горело и губы раскраснелись. — Что случилось?

Я замотала головой.