Нечто из Норт Ривер

* * *


Уже больше часа мы двигали в авто по шоссе, возвращаясь в город. Миллер, сразу заняв водительское сидение, с ликованием стукнул по бардачку, откуда ему на колени тут же выпала новенькая пачка сигарет. Затянувшись дымом и прикрыв глаза, он не сразу взялся за руль и завел мотор, так что нам с младшим Фостером пришлось терпеливо дожидаться, когда детектив наконец докурит.

– И что теперь? – несколько растерянно произнес я. – Что будем делать, когда вернемся?

Колин, раскинувшись на заднем сидении, дремал, заходясь громким храпом. После бессонной ночи на холоде моя голова кружилась от усталости, но я твердо решил сохранять бодрость до того момента, как вернусь домой. Поэтому, чтобы случайно не уснуть, я постоянно окликал Фрэнка и затевал разговор с ним.

– Мы могли бы осторожно проверить обеих девушек, – ответил он, вновь заполняя салон табачным дымом. – Так, чтобы тварь ни о чем не догадалась.

– Например, как?

– Беттани все еще в больнице, – он аккуратно свернул на главную дорогу и прибавил скорость. – Попросим медсестру заглянуть к ней и сделать вид, что она хочет произвести забор крови для анализа. Это выглядит вполне нормально.

– Если у пожирателя лиц отсутствие крови в венах является главным опознавательным признаком, вряд ли он позволит это сделать и обнаружит себя, – возразил я, отмахиваясь от дымного колечка, которое детектив случайно выпустил в мою сторону. – Зачем монстру сдавать самого себя?

– В этом и смысл, – кивнул Миллер. – Он ни за что не согласится и найдет весомый повод, чтобы избежать этой простой процедуры.

– Ну хорошо, а что насчет Кристал Хадженс? Мы не можем просто так заявиться к ней домой и сделать вид, что нам внезапно понадобилось провести анализ ее крови. Если чудовище прячется в ее теле, оно сразу раскроет наш план.

– Верно, – Фрэнк снова надавил на газ, и машина заметно ускорила ход. – Но мы можем попросить Алекса Грея помочь нам. Введем его в курс дела и попросим, чтобы он организовал внеочередное медицинское исследование для школьников из Эйри Вэй. Для него это как два пальца об асфальт. К тому же, если привлечь к этому всех учащихся, а не только Кристал, это будет выглядеть максимально правдоподобно.

– Но мы ведь все равно не сможем ничего сделать, пока не избавимся от зверя, который охраняет пожирателя лиц.

– Будем надеяться, что к этому моменту мы уже что-нибудь придумаем.

Я промолчал, думая о своем и решив не возобновлять без необходимости этот неприятный разговор. Мы оба прекрасно понимали, что должно последовать после того, как мы выявим монстра. И я все еще даже не представлял себе, как подобное можно будет объяснить горожанам. Или родителям одной из девочек.

От этой мысли внутри моего живота что-то сжималось в тугой, болезненный комок. И я наивно заставлял себя надеяться на то, что все в какой-то момент сумеет решиться само собой.





Глава 8. Колин Фостер




Я вытер ладонью взмокший лоб и перекатился на спину. Кейт тихо сопела рядом, погрузившись в глубокий сон. За окнами дома валил густой снег. Я видел, даже не отрывая головы от своей подушки, как его хлопья упрямо падают вниз, на широкий металлический карниз, а затем соскальзывают в пустоту и растворяются в темноте.

Обнаженная спина Робертсон, застывшей рядом, манила своей белой кожей, но сейчас меня заботили совсем другие мысли. Поэтому я, тихо чертыхнувшись, со вздохом покинул теплую постель. Затем наспех обулся в продавленные домашние тапочки, набросил на плечи халат и вышел из спальни.

Быстро спустившись вниз по лестнице, я с неприятным чувством заметил, что на первом этаже дома было гораздо холоднее. Камин в столовой давно погас, и теперь в нем лишь изредка вспыхивали отдельные красные искры, словно угасшее пламя силилось напомнить о себе.

Чтобы хотя бы немного согреться, я схватил с полки полупустую, но все еще тяжелую, бутылку виски и отхлебнул прямо из горлышка. Стало немного получше, и я наконец сумел свободно выдохнуть. Пока за окнами первого этажа в робком свечении фонарей продолжали расти сугробы, я допивал остатки спиртного, с самым мрачным лицом прислушиваясь к непроницаемой тишине, царящей вокруг.

Я всегда ненавидел эту ферму и этот чертов дом. Столько, сколько себя помню. Долгими зимними вечерами и по ночам, просыпаясь в своей постели, мне в полусне мерещилось, что я очутился в какой-то ледяной ловушке. Как будто кроме этого дома и бесконечного снега в мире не осталось больше ничего.

Теперь это старое, успевшее припасть пылью ощущение, вновь вернулось ко мне. И в эту ночь я снова ощутил себя маленьким мальчиком, неподвижно лежащим в своей кровати. Мальчиком, болезненно пытающимся выловить хотя бы какой-то звук снаружи. Но за окнами правила только снежная пустота.

Решив развеять это гнетущее чувство, я схватил трубку телефона и быстро набрал номер. Я надеялся на то, что Фрэнк не спит в этот поздний час. И с облегчением вздохнул, когда спустя несколько секунд длинные гудки в трубке оборвались, и до моего слуха донесся вполне бодрый голос детектива.

– Напомни мне еще раз, Миллер, – протянул я, допивая виски. – Почему на улице уже январь, а мы так и не устроили проверку, чтобы выяснить, в какой из девчонок сидит монстр?

– Я тебе уже все объяснил, – в голосе детектива сквозила усталость, но я был абсолютно уверен в том, что это не из-за моего позднего звонка. – Нет смысла тревожить тварь, пока мы не поймем, как избавиться от зверя.

– Ты в самом деле полагаешь, что мы можем позволить себе ждать так долго?

– Фостер, – в голосе Миллера скользнуло раздражение. – Если ты не пропил остатки своих мозгов и памяти, то должен помнить то, о чем я тебе говорил уже много раз. В прошлый раз суета вокруг этого дела провоцировала пожирателя лиц на новые убийства. В конечном итоге, монстр выкосил половину деревеньки. В этот раз все совсем иначе, и это даже можно назвать чем-то вроде успеха. Прошло больше месяца, а у нас пока все еще один труп. Понимаешь?

– Да, заполонить город толпами военных под носом у потустороннего паразита было не самой лучшей идеей, – согласился я, отправляя пустую бутылку в мусорное ведро. – Однако мы продолжаем топтаться на месте. И даже не выяснили, кто из двух девочек невольно послужил ширмой для твари.

– Если мы решим это выяснить, то действовать придется немедленно, – я услыхал, как на том конце провода чиркнула зажигалка. – Монстр не станет медлить после такого явного разоблачения. Но вся проблема в том, что даже закопай мы труп вместе с пожирателем лиц внутри, это не поможет. Зверь отыщет хозяина и, рано или поздно, разроет могилу, как уже происходило раньше.

– Ты не можешь быть уверен в том, что даже при самой нашей скрытной тактике ему в голову не взбредет сменить свой облик. Если у него, конечно, имеется голова, – я рухнул на холодный диван и откинулся на протертую спинку. – Черт возьми, это как будто пытаться осторожно поджигать спички рядом с пороховой бочкой!

– Пока что у нас нет других вариантов. В прошлый раз к этому моменту тварь успела убить с десяток человек. Сейчас на нашей стороне имеется преимущество – мы действуем иначе. Даже мое появление в Норт Ривер было тщательно спланировано для того, чтобы отвести любые подозрения. Вот почему мы можем позволить себе не торопиться.

Я промолчал. В словах Миллера была логика, и с этим спорить я не собирался. К тому же, я решил позвонить ему посреди ночи совсем не для того, чтобы в который раз обсудить план дальнейших действий. Сейчас меня беспокоило совсем другое.

– Слушай, Миллер, – осторожно начал я. – Тут такое дело…

Я замялся, не представляя, как мне рассказать ему о том, что не давало мне покоя уже несколько ночей. Вспомнив костлявые руки старухи, тянущиеся ко мне из кромешного мрака леса, я невольно поежился и почувствовал, как по спине под халатом пробежала крупная дрожь. Я все еще помнил ее лицо – мертвенно-бледное, словно покрытое инеем, которое шептало мне что-то своими бескровными губами, повторяя одни и те же слова снова и снова.


Этот кошмар преследовал меня уже которую ночь. Он всегда начинался и заканчивался одинаково, как будто я смотрел заезженную, старую киноленту. Я оказывался один посреди темного, непроницаемого леса, растерянно оглядываясь по сторонам. А затем откуда-то из пустоты медленно выскальзывала фигура индейской старухи, обернутая в окровавленные лохмотья. Она тянула ко мне иссушенные пальцы, широко открывая беззубый рот и наполняя снежный лес тихим шипением, от которого в жилах стыла кровь…

– Фостер, ты что, уснул? – голос детектива ворвался в мое сознание слишком резко, отчего я вздрогнул. – Ты вроде хотел мне о чем-то рассказать?

– Да, – окончательно отогнав от себя неприятное видение, я вздохнул и потер веки. – Ты еще помнишь нашу лесную жительницу, хижину которой мы искали в декабре?

– Ее сложно забыть, – хмыкнул детектив в трубку. – Не уверен, что смог бы это сделать, даже если бы захотел.

– Она приходит ко мне во сне уже третью ночь, – я задрал голову к потолку и уперся затылком в край диванной спинки. – Это все чертовски странно, Миллер. Один и тот же сон, который повторяется снова и снова, до мельчайших подробностей. И каждый раз она просит меня, чтобы я тебе кое-что передал.

– Правда? – я ощутил, как он встрепенулся. – Что же?

– Ну, – выдохнув, я прикрыл глаза, чтобы лучше вспомнить жуткое видение. – После того, как она выскакивает из зарослей и трясет перед моим лицом своими высохшими ручонками, она говорит о том, что ты должен быть осторожен. Потому что смерть ходит за тобой по пятам.

– Это не новость, – я услышал, как он фыркнул. – Только, скорее, это я хожу по пятам за смертью, так что твоя прорицательница немного ошиблась. Это моя работа – появляться там, где умирают люди.

– Еще она просила передать тебе, что опасность поджидает там, где живет кот с человеческими глазами. Понятия не имею, что значит эта околесица, но именно так она и сказала.

– Кот с человеческими глазами? – переспросил Миллер. – Знаешь, Фостер, проблема твоей старухи в том, что она все время говорит загадками. Именно поэтому мы до сих пор не можем понять, как поймать зверя. Не понимаю, почему чертовы индейцы не могут объясняться нормально?

– Миллер, я просто передаю тебе ее слова, – я поднялся с дивана и размял затекшую шею. – Надеюсь, теперь карга перестанет являться в мои сны и оставит меня в покое. Или выберет кого-нибудь другого.

– Это вряд ли, – уверенно заявил детектив, шумно затягиваясь. – Ты ведь единственный, кто способен понимать ее язык. К тому же, в тебе тоже течет кровь северных индейцев. Должно быть, именно поэтому она и является именно тебе. Если, конечно, все это не привиделось тебе после того, как ты перебрал грога.

– Я не выпил ни капли грога после того раза, – сухо заметил я. – Думаешь, в этом на самом деле есть какой-то смысл? Предупреждение для тебя?

– Возможно, – уклончиво ответил Миллер. – Только я понятия не имею, где мы сможем набрести на кота с человеческими глазами. Фостер, у вас в Норт Ривер случайно не проводят подпольные эксперименты по селекции?

Он тихо засмеялся, тут же закашлявшись, и я не смог сдержать ответной улыбки. Все это на самом деле выглядело ужасно глупо. К тому же, даже если поверить в то, что старуха силилась передать послание для детектива, это нисколько не облегчало сложившуюся ситуацию. Скорее, еще больше запутывало ее.

– Ладно, я пойду спать, – проговорил я, когда на том конце провода снова возобновилась тишина. – Не то Кейт опять начнет задавать ненужные вопросы. Спокойной ночи, Миллер.

– Добрых снов, Фостер, – сказал он, после чего вдруг издал едкий смешок. – Надеюсь, в этот раз тебе приснится кто-нибудь поприятнее. Например, Алекс Грей.

– Уж лучше старуха из леса, – пробормотал я себе нос, но детектив все же услышал мои слова.

В трубке прокатился его шелестящий смех, а затем раздались короткие гудки. Я вернул телефон на рычаг, завернулся в халат и медленно двинулся к лестнице, ведущей наверх.





* * *


В участке было непривычно шумно. Кейт о чем-то пререкалась с начальником полиции, стоя прямо посреди холла, а немного поодаль Косгроу и Миллер шуршали бумагами, что-то выискивая в огромной охапке.

– Еще две мои телки сегодня утром были распотрошены в сарае, – проговорил я, огибая стол Робертсон и кивая ей в знак приветствия.

Миллер оторвал взгляд от бумаг, разбросанных по столу, уставился на меня и протянул:

– Кто-то снова проголодался.

Ударение на слове «кто-то» заставило Косгроу встрепенуться. Он поднялся со стула и шагнул ко мне, на ходу протягивая пустой бланк. Я выхватил лист из его пальцев и начал шарить зрачками в поисках автоматической ручки.

– Серьезно, Фостер? – детектив поморщился словно от зубной боли. – Ты и дальше будешь строчить заявление на каждую убитую корову?

– Из-за этой твари я несу убытки, Миллер, – процедил я сквозь зубы. – Поэтому, когда все это наконец закончится, я хочу, чтобы государство возместило мне весь ущерб. Так что да, я буду строчить заявление ка каждую чертову корову!

Фрэнк закатил глаза. Косгроу, правильно истолковав мой рыскающий взгляд, протянул ручку, и я смог примоститься в углу за столом, заваленным бумагами в несколько слоев.

– Что ищите? – спросил я мимоходом, заполняя хорошо знакомый мне бланк.

– Миллер пытается понять, когда именно появился зверь. Ему кажется, что раз он не материален, то возникает так же, как монстр из картины Бековича. Поэтому он уверен, что зацепку можно будет найти в старых газетах или городских архивах.

– Верно, – детектив коротко кивнул, не отрывая глаз от кипы листов. – Что-то должно было спровоцировать появление обеих тварей в этом месте. Они не могли просто так взять и появиться в окрестностях Норт Ривер снова, если долгое время оставались в своем заточении.

– Думаешь, кто-то нарочно выпустил зверя? – я поставил подпись в самом низу листа и протянул его Косгроу. – Спланировал его возвращение?

– Нет, – детектив покачал головой и отхлебнул кофе из своей кружки. – Нужно быть совершенно безумным, чтобы сделать такое. Скорее, это произошло по нелепой случайности.

– И как же нам обнаружить эту случайность?

Я поднялся из-за стола и заглянул через спину Косгроу, стараясь прочитать заголовки газет. Все они были датированы осенью минувшего года. Сводки из архивов, которые разложил на столешнице Фрэнк, пестрили теми же датами.