Невеста призрака

– Нет, – сказала я, не упоминая, что дверь меня активно отталкивала. Кажется, Эрлан говорил именно об этом. Может, я и не смогу пройти туда… и на миг захотелось, чтобы повода к этому вообще не осталось. Но Фэн уже нырнула в проход.

– Быстро! – прошипела она. – Вот путь на Равнины мертвых.





Часть третья

Равнины мертвых




Глава 20




Фэн пригнула голову и проскользнула в дверь, пока я в нерешительности застыла на пороге. Времени для размышлений не было. Далеко внизу, в глубинах открывшегося проема, я видела отблеск красного света, но ни следа самой Фэн. Глубоко вдохнув, я крепче сжала повод Ченданы. Когда мы прошли через дверь, отдаленные звуки ночной улицы исчезли – осталась лишь тишина, столь абсолютная, что зазвенело в ушах. Словно я вошла в гробницу.

Держась за гриву лошади, я ощупью пробиралась вперед. Земля внизу оказалась гладкой и плоской, а темнота – такой же густой, как бархатное покрывало, поэтому стало невозможно разглядеть собственные ноги. Далеко впереди мерцал красный свет, хотя все вокруг оставалось темным. Повернувшись, чтобы рассмотреть дорогу назад, я впала в смятение из-за ощущения слепоты. На грани паники я совсем близко услышала голос Фэн.

– Ну? – нетерпеливо спросила она. – Мы идем?

– Где ты? – призрачное мерцание моей спутницы, оповещающее о ее присутствии в торговом доме, стало неразличимым.

– Разве ты не видишь меня? Я тебя вижу вполне ясно.

– Как для тебя выглядит путь? – уточнила я.

– Туннель. Переход к Равнинам мертвых.

– А он освещен?

– Конечно! На стенах висят светильники. Хочешь сказать, что ты их не замечаешь?

– Нет, только слабый красный свет вдали.

– Странно, – произнесла Фэн. – Может, это потому, что ты не призрак. Думаю, мало кто приходит сюда из небесного мира.

– Мы… не привыкли к таким условиям, – ответила я, чувствуя смущение из-за необходимости продолжать ее обманывать.

– Что ж, ты хотя бы видишь конец перехода, – сказала она. – Этот свет – вход вниз, на Равнины.

С моей точки зрения, темнота казалась ледяной и мертвенной, а свет – не приветственным знаком, а скорее предупреждением, тусклым алым глазом, не моргая уставившимся из далекой пещеры. Я понадеялась на то, что остаток путешествия я буду различать окружающее не так двойственно, иначе не бывать мне хорошим шпионом для Эрлана.

– Идем же, – позвала Фэн, явно польщенная своим преимуществом. – Можешь идти за мной?

Ориентируясь на болтовню проводницы и слабый свет, продвигаться стало легче. Я попросила ее описать увиденное.

– Грандиозно, – сказала она. – Под ногами плитки, а светильники – из цветного шелка.

Несмотря на вдохновенное описание Фэн, земля походила на утрамбованную грязь, а воздух был неподвижным и душным. Я не могла отделаться от чувства, что мы спускаемся в склеп. Только придерживая Чендану за гриву, я смогла заставить себя идти вперед. После пересечения порога она больше не упрямилась, а бесшумно ступала рядом. Этим она также отличалась от настоящей лошади, однако я испытывала благодарность за ее компанию.

– Как ты отыщешь путь назад? – немного погодя спросила я.

– О, проход с Равнины мертвых виден отчетливо. Не промахнешься. Нужно только помнить, через какую дверь попала сюда.

– А ты когда-нибудь пробовала выйти через другие врата?

– Один или два раза. Знаю, что в Малакке есть парочка выходов. Один ведет в торговый квартал. Насчет других не знаю, – беспечно протянула она.

Мой дом находился как раз в торговом квартале. Я приберегла эти сведения на потом с нехорошим предчувствием: до сих пор я не осознавала, что выйти отсюда будет так нелегко. А теперь получалось, что помощь Фэн мне понадобится больше, чем когда-либо, раз Эрлан признался в отсутствии возможности прибыть на Равнины.

– Почти пришли.

Услышав слова призрачной спутницы, я уставилась вперед. Свет огненной пеленой ударил по глазам, уже привыкшим к кромешной тьме, и я начала различать стены и пол прохода, сделанные из грубо обтесанного камня, будто некое гигантское создание проело скалу по спирали насквозь. Ничего похожего на восхитительный коридор из описания Фэн. Когда мы одолели последний извилистый поворот, свет стал заревом и моментально меня ослепил. Наконец-то я поняла, куда выходил туннель.

Передо мной, насколько хватало взгляда, лежала пустынная равнина. Она так высохла, что трава превратилась в белые пучки мертвой растительности, едва покрывающие растрескавшуюся землю, словно на тонкой, грубо выделанной шкуре. Наверху раскинулось пылающее небо. Привыкнув к буйным джунглям Малайи, я в удивлении и ужасе глазела на эту бесплодную пустыню.

– Видишь, отчего я напоминала о необходимости транспорта? – спросила Фэн.

Обернувшись, я увидела, что ее внешность приобрела большую плотность. Кожа уже не выглядела сморщенной, и даже детали платья приняли вид настоящей одежды. Она глядела на пустошь с неуместным выражением наслаждения.


– В первый раз, когда я заметила все эти цветы, то подумала – это рай, – призналась она.

Очевидно, ей все казалось иным. Я оставила собственные впечатления при себе. Чендана рядом со мной фыркнула и стукнула копытом. Она казалась ничуть не обескураженной бесконечным пространством впереди.

– Нам нужно подождать тут, пока прибудут мои слуги, – заявила Фэн. – Когда бы я ни прибыла сюда, они так или иначе появляются, чтобы сопровождать меня.

– Думаю, ты можешь идти пешком, – заметила я.

– Пешком? На всей протяженности Равнин мертвых есть поселения, но они слишком далеко отсюда.

– А на что они похожи?

– Города, деревни. Они слабо напоминают те, что наверху. Есть и нечто вроде Малакки, там ты найдешь призраков, обитавших в городе при жизни, а еще есть отдаленные деревеньки. Но жители приходят и уходят по мере того, как призраки отправляются в Адские судилища. Все постоянно меняется.

– А другие города тоже существуют?

Она снисходительно пожала плечами.

– Слышала, есть призрачный Пинанг, а также Сингапур. Но где они – понятия не имею.

Мы молча рассматривали бесконечную равнину. Фэн время от времени изучала горизонт и хмурилась. Я ожидала встретить пещеры, сталактиты и темницы – все атрибуты загробного мира, виденные мной на картинках в раскрашенных свитках. Ничто не подготовило меня к такому. Несмотря на жесточайший, бивший по глазам свет, солнца не было видно. Небо освещалось равномерно, что придавало ему искусственный облик.

Так или иначе, общий эффект оказался ошеломительным. Без ориентиров невозможно было узнать, на сколько миль простирается пустошь, но расстояние казалось громадным. Спустя какое-то время я заметила две темные фигуры, которые приближались к нам. Вскоре из густой травы возникла парочка кули. На их плечах лежал шест, с которого свисала корзина.

– Вот и они, – сказала Фэн. – О боги, они выглядят еще хуже, чем в прошлый раз.

Когда они приблизились, я поняла, о чем речь. Кули напоминали слуг в призрачном особняке Лим Тиан Чина. Но в отличие от них глаза и носы этих носильщиков были грубо вырезаны, ртами служили примитивные разрезы на глыбоподобных лицах. Внешность в целом оказалась блеклой и потрепанной, а примитивный паланкин выглядел определенно ветхим. Добежав до нас, кули с трудом поклонились и уронили корзину на землю. Фэн неохотно забралась в нее.

– До чего же неудобный способ перевозки, – проворчала она. – Отец – настоящий скряга! – Я удержалась от замечания по поводу того, что Фэн оказалась гораздо счастливее голодных духов, у которых вообще ничего не было. – Ну, мы едем наконец?

Носильщики подобрали шест и быстро подняли его на плечи. Потом, не оглядываясь, пустились прочь, в пылающую пустошь.

Сев на Чендану, я последовала за ними. Моя лошадь была быстрее, поэтому я ее придерживала, заодно избавляя себя от постоянной болтовни Фэн.

Глядя на неловко свернувшуюся в корзине проводницу, я все же не могла избавиться от жалости. На редкость неудобный способ перемещения – тебя швыряет из стороны в сторону, как охапку овощей. Иногда я улавливала краем глаза, как она поправляла белой рукой волосы, поглаживая их, точно зверька.

Обернувшись, я заметила, что наш проход остался за грядой холмов. Они были скалистыми, лишенными растительности, темно-красного цвета. Грозный и в то же время угнетающий вид. На протяжении пути я не увидела ни одного насекомого или птицы, и ни один цветок не украшал засохшую траву. Казалось немыслимым, что дождь хотя бы раз падал на эту бесплодную местность.

Будь я из плоти и крови, наверняка сгорела бы под этим беспощадным светом. Мне не хватало шляпы, и я решила импровизировать, натягивая на голову полу пижамной куртки, и тут нащупала в кармане подаренную Эрланом чешуйку. Хотелось снова ее изучить, однако не стоило привлекать внимание Фэн. Порой она оглядывалась назад, и глаза ее выглядели холодными и настороженными.

Кажется, мы ехали много часов. Резкий свет стал бледнеть, и наконец небо окрасилось в удивительно прекрасный фиолетовый цвет. Послав Чендану вперед, чтобы сравняться с проводницей, я спросила:

– Что происходит ночью?

– О, мы просто поедем дальше, – ответила она. – Обычно я стараюсь закончить эту часть путешествия как можно быстрее.

Конечно, ей было легче, ведь, несмотря на трясущуюся корзину, Фэн могла просто позволить носильщикам без устали нести ее вперед. Моя лошадка, разумеется, тоже могла скакать всю ночь, но сама я боялась уснуть на ходу и свалиться вниз – о чем и поведала спутнице. Она нахмурилась.

– Об этом я не подумала. Думаю, мы можем остановиться и отдохнуть, если тебе нужно.

Мы разбили временный лагерь в траве. С момента входа на Равнины мертвых я не испытывала ни голода, ни жажды, однако внутри нарастала слабость из-за чувства крайнего перенапряжения. С трудом спешившись, я стала прогуливаться и разминать руки – до тех пор, пока не заметила, что ногами топчу сухую растрескавшуюся землю и сбиваю бесцветные верхушки трав. Впервые за долгое время я вступила в физический контакт с окружающим миром. Однако вместо облегчения это открытие наполнило меня ужасом. Я не хотела принадлежать этой реальности. Я хотела вернуться в Малакку, в живую, дышащую Малакку с влажным воздухом и неторопливыми буднями. Фэн наблюдала, как я расхаживаю туда-сюда. Она выползла из своей плетеной корзины и поправляла прическу, которая, как и прочие детали, казалась теперь более материальной.

– На что ты смотришь? – поинтересовалась она. Я издала уклончивый звук, и она смолкла. Однако немного погодя сказала чуть тише: – Знаю, тебе все кажется иным. Так на что это похоже по-настоящему?

В сгущающейся тьме ее лицо превратилось в бледное пятно.

– Почему ты спрашиваешь? – ответила я вопросом на вопрос.

Ее голос дрогнул.

– Порой у меня возникает чувство, что вещи не таковы, какими кажутся. И я боюсь грядущего. Если любимый умрет без денег или не поделится со мной, мне придется пройти через Адские судилища. – Фэн казалась такой подавленной, что я невольно испытала к ней симпатию.

– Но после судилищ будет перерождение, – сказала я. – Ты вновь можешь обрести счастье.

– Ох, да только проблема не в этом, – проворчала она. – Проблема в том, что произойдет до него. Я опасаюсь наказания за грехи, совершенные в этой жизни.

– Ты умерла юной. Наверняка они не станут судить тебя слишком жестоко.

Фэн отвернулась.

– Я слишком долго пробыла в загробном мире. Как и говорила, поэтому редко прихожу сейчас на Равнины мертвых даже в случае нужды. Я – не ты. – Она бросила на меня завистливый взгляд. – В торговом доме я получаю только те подношения голодным духам, которые дает любимый. Но он не посвящает мне ни платьев, ни туфель. Приходится возвращаться сюда за вещами.

– Отчего ты во сне не попросишь его сжечь требующиеся предметы?