Ночной смотритель

⁂


Вадик этим вечером никуда не собирался идти. Ему хватило впечатлений накануне, поэтому он вернулся засветло и предпочел отсидеться пока дома. Играл на компьютере, слушал музыку, вел словесные холивары от лица Виа Дука – развлекался, как мог.

Он уже не помнил, зачем вообще подошел к окну, но застрял у него на долгих пять минут, зацепившись взглядом за мужскую фигуру во дворе.

С высоты десятого этажа было не разобрать, во что конкретно одет мужчина, но на голову его был накинут капюшон. Он стоял в свете яркого фонаря, широко расставив ноги и засунув в карманы руки. Стоял и не двигался, даже не курил. Ждал кого-то? Но сколько можно ждать? Вадик засек по часам: за пять минут мужчина не двинулся с места, даже не переменил позу, к нему никто не вышел.

Смотритель? Мог ли это быть Смотритель, который пришел за ним и теперь ждет?

Из кухни позвала мать. Один раз, другой – уже более нетерпеливо. Вадику пришлось оставить наблюдение и откликнуться.

– Чего? – буркнул он, заходя на кухню, пропахшую жареным луком. От его паров сразу защипало глаза.

– Мусор, говорю, выбрось, – велела мать, сосредоточенно переворачивая на сковороде котлеты. – Ведро полное, аж вываливается.

– Сейчас? – обреченно уточнил Вадик. – До утра не подождет?

Мать обернулась к нему и посмотрела как на дурачка. То есть как обычно.

– Ты переломишься, что ли, если до мусоропровода дойдешь? Давай, без разговоров. Ужинать скоро будем.

Вадик вздохнул и взял помойное ведро, вышел с ним в прихожую. Прежде, чем открыть дверь, вернулся ненадолго в свою комнату, чтобы выглянуть в окно и проверить, как там мужик.

– Черт, – прошипел он, когда понял, что мужчина исчез.

Дождался того, кого ждал? Не дождался и пошел за ним сам? За Вадиком?

Стало не по себе. Очень не по себе. Буквально затошнило от страха.

– Я долго ждать буду? – рыкнула из кухни мать.

Вадик вернулся в прихожую, выглянул в глазок: пусто. Приоткрыл дверь, высунулся в коридор, прислушиваясь. Тихо.

Мусоропровод находился за лифтами, напротив двери на лестницу. Всего каких-то пять шагов от двери в общий коридор. Туда-обратно – это секунд десять. Плюс ведро опрокинуть.

Вадик решился: вставил ноги в тапочки и торопливо зашаркал к лифтам. Непроизвольно дернулся, когда один из них ожил и поехал вниз: вероятно, его вызвали на первом этаже. Хорошо бы успеть все сделать до того, как он поедет обратно.

Он так торопился, что, конечно, промахнулся: картонка из-под сметаны вывалилась на пол, за ней упал еще какой-то мелкий мусор. Вадик нагнулся, чтобы побыстрее его поднять. И в то же время за его спиной скрипнула дверь, ведущая на лестницу.





⁂


Галка сегодня тоже не планировала никуда идти, но жизнь заставила: отец опять пришел с работы нетрезвый, мать опять решила не давать ему спуска. За полчаса Галка наслушалась их препирательств выше крыши, не спасли даже наушники-затычки, поэтому быстро собралась и, крикнув с порога, что будет поздно, скрылась за дверью.

В клуб после пары встреч со Смотрителем идти не хотелось, и она отчаянно пожалела, что сегодня не пятница. Тогда можно было бы завалиться к Юльке, пока ее мать на свидании. Но была только среда, поэтому этот вариант отпадал. К тому же у них там мелкий болеет.

Первые пару минут Галка просто шла, куда глаза глядят. Потом поняла, что вообще-то давно проголодалась, а ужина дома так и не дождалась, и повернула в сторону своей любимой забегаловки, на ходу проверяя, сколько у нее денег. Получилось не так мало: на какой-нибудь комбо-набор по купону со скидкой хватит.

Съела она все достаточно быстро, листая ленты соцсетей и читая малоинтересные перепалки в комментариях к бессмысленным постам, но торопиться домой не стала: благо со стаканом безлимитного лимонада можно было сидеть за столиком хоть вечность, поглядывая в окошко, поскольку в интернете ничего интересного не осталось.

За окошком время от времени мелькали редкие прохожие, чуть подальше светился огнями фонарей и фар главный городской проспект. Он притягивал к себе взгляд и гипнотизировал, странным образом успокаивая. Галка «залипла» на его созерцание надолго: лимонад в ее стаканчике давно закончился.

А вот мужчину, неторопливо курившего в темноте напротив входа в забегаловку, она не заметила.





⁂


Он никогда не испытывал страха перед темнотой, напротив, та с детства была его другом. В темноте шкафа или кладовки всегда можно было спрятаться, когда у матери было скверное настроение и от нее несло алкоголем. Сначала он прятался один, потом пытался прятать и сестренку, но она пугалась, начинала плакать, и мать их находила. Пришлось оставлять ее снаружи.

С годами он понял, что в темноте чувствует себя гораздо лучше, чем на свету. В темноте и одиночестве: люди быстро начинали раздражать своими тупыми разговорами. И только мертвые его совсем не раздражали. Они не говорили. Только слушали.

Поэтому он любил ночное кладбище. Поселился рядом, бродил между могилами чуть ли не через ночь, заряжаясь тихой энергией вечного покоя. Там и дышалось хорошо, и чувствовал он себя почти королем. Или даже богом. Богом мертвецов. Аидом.

Образ Ночного Смотрителя ему тоже понравился, хотя и не сразу. Но он втянулся. Когда его руки сомкнулись на шее того парня, который слова доброго не стоил, понял, что именно к этому шел всю свою жизнь. В этом его настоящее призвание. Странно, что он не понял этого раньше, еще тогда… Ведь жизнь ему намекала давно. Но это не важно. Главное – он наконец услышал настойчивый шепот судьбы. Ночной Смотритель. Да, это определенно про него.


Только он не какой-нибудь мифический болванчик, дожидающийся приказов. Нет, он сам знает, кого карать, кого миловать. Поэтому сейчас и стоит в темноте, дожидаясь. Поджидая.

Намеченная жертва появилась на свету, шагая медленно, как будто обессиленно. Плечи поникли, ссутулившись, как будто на них лежала бетонная плита. Или другой вес. Вес загубленной жизни, например. Ничего, это временно. Смерть стирает все грехи, скоро этот вес исчезнет, а душа воспарит… Прежде чем низвергнуться в ад, конечно. Потому что никакого рая нет. Там никого не ждут.

Жертва нырнула в темноту, не подозревая, что там ее ждет Ночной Смотритель, а он размял пальцы, готовясь к нападению. Дождался, когда к нему повернутся спиной, чтобы открыть дверь калитки, а потом схватил за плечи и резко дернул назад, стараясь повалить на спину.

Женщина вскрикнула. Или даже взвизгнула. Как свинья, понимающая, что ее сейчас будут резать. Равновесие не удержала и завалилась назад всей своей огромной мерзкой тушей, как он и рассчитывал.

Он сразу прыгнул сверху, сомкнул пальцы на горле и сдавил. Резко, сильно, так что визг сразу захлебнулся. Ее лицо наверняка покраснело, но в темноте было не разглядеть. Она махала в воздухе руками, пыталась дотянуться до его лица, но не могла. Он смотрел на нее из глубины капюшона, понимая, что сейчас она видит над собой только темноту. Никогда так и не узнает, кто это был, кто освободил ее от грехов тяжких.

Шум мотора и свет фар ворвались в блаженную темноту, нарушая таинство, быстро и резко, он не сразу понял, что происходит. Только когда услышал окрик полицейского – он помнил его и сразу узнал, – обернулся, ослабив хватку и неосторожно подставив лицо свету. Жертва жадно вдохнула воздух, закашлялась и снова закопошилась, пытаясь скинуть его с себя, но это уже не имело значения. Значение имел только мужик с пистолетом, нацеленным на него, который стоял в свете фар и велел лечь на землю и заложить руки за голову.

Он не успел решить, что теперь делать, как другой мужик внезапно смел его, повалил на землю сам и заломил руку, едва не вывихнув все суставы разом.

– Эй, полегче, – осадил его полицейский. – Подними его.

Мужик послушался и рывком оторвал его от земли, поставил на ноги, все еще держа руку на излом – не шевельнуться. Сильный, гад.

Убедившись, что нападавший обезврежен, полицейский убрал пистолет, наклонился к женщине на земле, убеждаясь, что та жива. Она рыдала, размазывая слезы и дешевую тушь по пухлым щекам. Из калитки, привлеченная шумом, выскочила ее тощая дочка, кинулась к матери, вместе с полицейским они помогли ей подняться.

А от второй машины к нему уже подходили двое: слепой мужик, которого он встретил на кладбище, и другая девчонка, которая сопровождала его и в прошлый раз. Слепой подошел к нему почти вплотную и втянул носом воздух. Как собака. Служебно-розыскная.

– Это он, – резюмировал слепой. – Он тогда пришел на наш зов. И его я встретил сегодня на кладбище.

Полицейский, отвлекшись от женщины, тоже подошел к нему и резким, каким-то злым движением сорвал с головы капюшон толстовки.

– Ну здравствуй, – хмыкнул он. – Глеб, если не ошибаюсь?





Глава 22




19 октября 2016 года, 22:30

Когда все закончилось и на запястьях «Смотрителя» защелкнулись наручники, Соболев велел им ехать домой, и Юля была всеми конечностями «за», но Влад, конечно, решил иначе. Как именно ему удалось убедить полицейского пустить их послушать допрос, она так и не поняла. Она сама подчинялась Владу по понятной причине: он ей платил. Но что двигало Соболевым? Это так и осталось для нее загадкой.

Так или иначе, а в отделение полиции они вернулись все вместе. Соболев велел какому-то сотруднику – Юля не разбиралась в должностях и званиях – отвести задержанного в допросную комнату, а сам проводил их по почти пустым в этот час коридорам в другую, по соседству. Юля ожидала увидеть большое застекленное окно, как в кино, которое с другой стороны выглядело как зеркало, но вместо него тут стоял монитор, на котором шла трансляция с камеры, записывающей допрос.

На одном из стульев у монитора сидел незнакомый ей мужчина, которого Соболев представил как Дмитрия Логинова, эксперта. Тот только удивленно посмотрел на них, потом перевел вопросительный взгляд на Соболева.

– Они посидят тут тихонечко, пока я с ним разговариваю, – кивнул тот на экран монитора. В допросной комнате уже появился задержанный, которого пристегнули наручником к столу. – Это свидетели.

Логинов понимающе кивнул, еще раз скользнул любопытным взглядом по Владу, которому Юля помогла найти кресло, и отвернулся, уточнив напоследок:

– Ты Велесову звонил?

– Да нет, чего больного дергать? Завтра позвоню. У нас, может, уже и чистосердечное будет.

Логинов снова молча кивнул, больше не задерживая Соболева вопросами.

Влад, конечно, собирался только слушать, а Юля не удержалась и посмотрела через плечо эксперта на монитор. Задержанный мужчина вел себя очень спокойно. То ли хорошо держал себя в руках, то ли просто был равнодушен к происходящему. Возможно, не такой уж он и псих?

Когда Влад сказал, что им не просчитать действия маньяка, не соблюдающего легенду, Соболев только усмехнулся.

– Это ты так думаешь, а у меня какой-никакой опыт в этом деле есть. Но вы должны мне рассказать все, что знаете об этом деле. Абсолютно все. Про первую жертву, про вторую, про Смотрителя этого вашего…

Они и рассказали. Немного непоследовательно, постоянно перебивая и дополняя друг друга.

Соболев выслушал молча и внимательно, задумчиво разглядывая смартфон, который так и держал в руках. Когда они окончательно замолчали, набрал последний вызванный номер.

Из короткого разговора стало понятно, что звонил он какому-то кладбищенскому начальнику, с которым разговаривал чуть раньше, когда только приехал на кладбище. Именно этот разговор прервал Игорь, сообщивший, что в заборе есть дыра и можно проникнуть на территорию через нее.

– Вы, кажется, сказали, что у вас тут кто-то из сотрудников живет поблизости, – напомнил Соболев в трубку. – И у него есть ключи. Хотелось бы уточнить, кто этот человек и где он живет.

Выслушав ответ, Соболев поблагодарил, отключился и посмотрел на Влада. Поскольку тот не мог ответить на его взгляд, он перевел его сначала на Юлю, а потом и на Игоря.

– В общем, есть предложение проверить одного парня. Он тут работает, живет рядом и имеет неконтролируемый доступ на кладбище, даже если не знает про дырки в заборе. Он нашел второй труп: тот лежал на могиле по соседству с его сестрой и матерью. Алиби у него не было, но и оснований подозревать его в убийствах – тоже. Ни с одной из жертв он не был связан, объяснение, как нашел труп, проверку прошло, первое тело нашел не он. В общем, не подозревали мы его, Аглая на тот момент интересовала нас больше. Да и легенда эта с толку сбивала… Но если ты говоришь, что это кто-то, кто часто бродит по кладбищу ночью, то это может быть он: возможность у него есть. И, вероятно, склонность, раз поселился рядом с любимой работой.

– Так давай проверим, – согласился Влад.