Обаятельное чудовище

— Поэтому я и отправила к тебе официанта. Не к твоим друзьям, а к тебе. Аня сообщила тебе о моем решении?

— Твоем решении?! Марта… — Теперь парень больно обхватывает руками оба моих плеча и трясет. — Черт! Я думал, у нас все нормально. Почему ты просто не могла подойти ко мне и сказать? Зачем было ставить меня в неловкую ситуацию?



Я сбрасываю его руки:

— Я отправила к тебе официанта!

— Ты должна был сказать мне лично! — Орет он мне в лицо.

— Клуб не обязан кормить и поить твоих дармоедов!

— Они — мои друзья!

— Ты даже не знаешь, насколько для меня важно, чтобы все получилось! Чтобы все здесь скорее заработало и приносило прибыль! Тебе вообще на все насрать в этой жизни!

— Да какая муха тебя укусила? — Тим хватается рукой за голову.

— Лучше скажи, что будет, если ты предъявишь счет своим друзьям? — Оседаю я, нащупывая рукой подоконник, чтобы ухватиться за него и не упасть. — Они останутся твоими друзьями, если ты перестанешь спонсировать их попойки?

— Тебя это не касается. — Тим резко опускает руки. — Я просто не понимаю, ну, на хрена так делать? Ведь мы же обо всем вроде договорились?

— Я не знаю… — Признаюсь ему. — Просто психанула. Одно дело, ты — хозяин заведения, а другое — толпа мажоров, которая берет в баре самый дорогой алкоголь и закуски бесплатно.

— Не бесплатно, а за мой счет! — Тим срывается с места и начинает мерить шагами кабинет.

— Отлично. Будем вычитать из твоей доли.

— Замечательно. — Бросает он.

— Интересно, как они отреагируют?

Левицкий останавливается и впивается в меня гневным взглядом.

— Марта, чего ты хочешь от меня?

— Я думаю, что они больше не придут. Обидятся на тебя.

— Что плохого в том, что я угощаю своих друзей?

— Ничего. Если тебе самому нравится быть для них дойной коровой, то пожалуйста. Будь. Только не в ущерб клубу, ладно?

— Да что ты лезешь-то ко мне? Какая тебе разница, какие у меня отношения с моими друзьями?

— Да мне вообще плевать на тебя! — Не выдерживаю я. — Мне важен мой бизнес! Для меня это вопрос жизни и смерти!

Я топаю ногой, как капризный ребенок.

— Мне так часто хочется придушить тебя… — вздыхает он, вытягивая руки и приближаясь. — Все чаще и чаще. Это какое-то безумие…

Тим придвигается вплотную и оглядывает меня с ног до головы. Медленно, будто впитывает взглядом каждую деталь, каждую черточку.

— Ты чокнутая… — шепчет он.

— Отойди от меня… — выдыхаю ему в губы.

Тим не отрывает от меня глаз. Пытаюсь оттолкнуть его и уйти, но он не дает. Заполняет собой все пространство передо мной. Перекрывает пути к отступлению. Ну, почему нас так тянет друг к другу? Будь это притяжение хоть чуточку слабее, я бы спокойно ушла, а теперь вынуждена словно со стороны наблюдать, как становлюсь пластилином в его руках, как таю, беспомощно тону в его терпком запахе.

— Марта… — Голос у Тима как горячий кофе: обжигает и щекочет. Хочется напиться им вволю, чтобы перестать ощущать слабость и головокружение. — Запомни, ты всегда можешь сказать мне, чего хочешь. Но только прямо в глаза, не увиливая.

Почему он так действует на меня?

— Хорошо.

— Ведь ты же не боишься меня?

Мои щеки вспыхивают ярким румянцем. «Боюсь. И еще сильнее боюсь оттого, что хочу тебя так, что перестаю понимать, где реальность, а где мои желания».

— Это тебе стоит опасаться меня, Тим. — Я прерывисто тяну носом воздух, закрывая глаза.

Ему не стоит сближаться со мной. Ему это только навредит.

— По-другому уже не получится. — Слышится его голос. — Я уже здесь.


Сильные руки обхватывают мою талию, поднимают и усаживают на подоконник. Во мне что-то надламывается. Что-то твердое, окаменевшее, грубое превращается в мягкие океанские волны, готовые обнять весь мир.

— Ты меня заколдовала. — Говорит Тим, погружая пальцы в мои волосы.

— Это плохо.

— Почему?

Я теряю равновесие, двигаясь навстречу его рукам, как кошка, требующая ласки хозяина.

— Потому, что я не знаю, как расколдовать тебя обратно. — Отвечаю хрипло, спотыкаясь о собственное дыхание.

К черту все!

Он меня целует, и я отвечаю ему. Наш поцелуй дикий и страстный, даже пульс бьется не так быстро, как сплетаются наши языки. Мне не хватает кислорода, и я цепляюсь за Тима из последних сил, словно в нем заключено мое спасение.

Мое терпение уже на исходе, ведь его пальцы, руки и губы вызывают во мне настоящий взрыв. Наше соприкосновение, как щелчок зажигалки — раз, и мы уже горим. Больно, дико и очень сладко.

— Что же ты со мной делаешь? — Выдыхает Тим, прерываясь.

Он дрожит всем телом, когда я начинаю расстегивать на нем рубашку. Я и сама не понимаю, что делаю — с ним, с нами обоими. Мне это просто нужно, и все. Голова отключается, остаются лишь инстинкты. Они и подсказывают, что срочно нужно принять мое лекарство — принять его ласку, впитать его страсть и нежность, слиться с ним воедино, чтобы снова почувствовать себя цельной, нужной, счастливой.

— Я беру тебя. — Произношу, обвивая ногами его талию и прижимаясь крепче. — Ты сказал, бери, и я беру.

Чувствую, как нарастает напряжение в его джинсах. Нетерпеливо сдергиваю с него рубашку, и та падает к его ногам. Провожу пальцами по твердой груди, впиваю ногти в кожу над его ключицами, царапаю, опускаясь ниже. Тим зажмуривается от боли. Снова глажу. Мне нравится, как он реагирует, нравится, как он задыхается от желания.

Осторожно провожу ногтем по его шее, заставляю поднять подбородок и посмотреть мне в глаза. Грубо обхватываю рукой его лицо. Медленно скольжу влажными губами по его щеке, прикусываю его нижнюю губу. Тим вздрагивает, и его пальцы больно сжимаются на моих бедрах. Но ему тоже нравится эта игра. Я вижу это по огоньку в его глазах.

— Откуда ты такая? — Вопрос так и остается висеть в воздухе, когда я провожу языком по его губам.

— Это неважно.

И мы снова целуемся. Дерзко, грубо, неистово.

Слетаем с катушек, исследуя друг друга языками, губами, руками, но во всем этом нет ничего принудительного или ужасного. Это прекрасно. Просто желание получить друг от друга больше, сильнее и все сразу. Тим слышит и видит меня, ему важно то, что я чувствую. Между нами происходит что-то невероятное, потрясающее, и я больше не безмолвный зритель — я ощущаю себя центром его вселенной.

— Марта…

Руки Тима задирают на мне юбку, властно придвигают к краю подоконника. Мы продолжаем целоваться, и я наощупь расстегиваю сначала пуговицу, затем и молнию на его джинсах. Чувствую, как он касается внутренней поверхности моих бедер, как его пальцы настойчиво скользят по коже, как сдвигают в бок трусики. Задыхаясь, я торопливо опускаю ниже его джинсы, затем, на сколько получается изловчиться, стаскиваю вниз и его боксеры.

— Мм… — беззвучно охаю, ощутив прикосновение его пальцев меж своих ног.

— Какая ты горячая… — Шепчет Тим мне в ухо.

Мне неловко от того, что я подаюсь навстречу его пальцам. Стыдно, что его хриплый шепот выбивает из меня еще один нечаянный стон. В голову ударяет жар от мыслей о том, что хочу в этот момент Тима, наверное, даже еще сильнее, чем он меня.

Он касается меня большим пальцем в самой горячей точке, пульсирующей при нажатии, и я стону, откидывая голову назад. Тим целует меня в шею, и я хватаю ртом воздух. Мое сердцебиение уже на пределе. Почему он медлит?

Но парень действует осторожно и аккуратно. Медленно разводит мои ноги, подтягивает к себе, мягко обхватывает руками бедра.

— У тебя же есть… — Мой голос обрывается. Я почти готова умолять его. — Ты же подготовился?

— Ну… ты вроде распорядилась выкинуть все мои вещи из этого кабинета… — Шепчет он, лаская языком и губами мою шею.

— Значит, нет… — Задыхаюсь я.

Как жаль.

Блин, да мне без разницы, в общем-то. Если я не получу его сейчас, то умру. Сколько у него там было женщин? Миллион или чуть меньше? Был ли он с ними осторожен? Можно ли ему доверять?

— Не то, чтобы я на что-то рассчитывал сегодня… — Говорит Тим. Чувствую, как он отпускает мои ноги. Поднимаю голову и вижу, как ловко он надкусывает зубами пакетик из фольги, достает резинку и торопливо надевает. — Просто мечтал, что ты захочешь повторить. — Усмехается он и целует меня.

Снова подхватывает под бедра и притягивает к себе. Я вцепляюсь пальцами в его плечи. Почему он еще не во мне? Зачем медлит, истязая меня?

— Ты уже внутри? — Шепчу, судорожно вдыхая.

Ощущаю, как он прижимается к самому входу. Мне это нужно. Очень нужно. Скорее. Пожалуйста…

— Думаешь, что можешь не заметить, если я буду внутри? — Тим прикусывает кожу на моей шее.

И я стону, склоняя голову набок. Сильнее притягиваю его к себе.

— Ты глубоко? — Смеюсь я.