Ошибка леди Эвелин

– Ты вернулась, – негромко сказал он, и от одного звука этого хриплого, но такого неожиданно родного голоса, у меня на глазах выступили слезы. И захотелось уткнуться в темное сукно камзола и забыть о том, что собиралась сделать. Забыть о принятых решениях и о своем намерении уйти. Но я пересилила себя и отстранилась.

На губах мага мелькнула кривая усмешка. Видимо, он все понял.

– Долго я тут валяюсь? – поднимаясь с пола, спросил он Горна.

– Нет, – коротко ответил тот, переводя с Каллемана на меня задумчивый взгляд.

– Тогда у нас еще есть шанс достать Вандау, – сказал Каллеман и тоже посмотрел на меня – долго, пристально, так, словно пытался прочитать то, что творится у меня в душе. А я, завороженная колдовством черных глаз, не могла отвести взгляд, не могла сдвинуться с места, не могла перестать любить этого ресового мага.

– Да, идем, – открывая портал, кивнул лорд Горн и протянул мне знакомые полрена. – Возьмите, леди Эвелин.

Монетка, словно живая, уверенно легла в ладонь. И моментально нагрелась.

– Подождите, – очнулась я и торопливо добавила: – Ида заговорила!

– Сказала, кто это сделал? – негромко спросил Каллеман, и по тому, как напряглись его плечи, я поняла, что он и хочет, и опасается услышать ответ.

– Девушка говорит, что на нее напал страшный зверь с красными глазами, – вмешалась леди Кейт. – Он выскочил из кустов ракитника, что растет рядом с замком, и сбил ее лапой, а потом принялся рвать когтями.

На лице Каллемана проступило облегчение, но спустя секунду маг снова закрылся, а я невольно подумала, каково это, подозревать самого себя? Врагу не пожелаешь…

– Зверь? – переспросил Горн и переглянулся с магом.

– Неужели опять призрачные псы? – встрял Хольм.

– Потом обсудим, – резко сказал Каллеман и уже тише, одной мне, добавил: – Держись рядом со мной.

Он еще не совсем отошел от приступа и выглядел бледным и измученным, но, Единый, до чего же красивым! Мне пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не смотреть на мага. А разум все пытался достучаться до меня, призывая одуматься и не совершать непоправимую ошибку.

«Не верь Каллеману, Эви. Он тебя просто использует».

Использует… Но что делать с нежелающим смиряться сердцем? Знать бы еще, почему оно выбрало именно этого мага? Почему не захотело ждать того, кто мне подходит?

Тем временем портал вывел нас на лесную поляну и схлопнулся. Я огляделась. Это и есть тот самый Наврон? Странное название. В голубоватом свете луны все казалось зловещим: и старая, полуобвалившаяся часовня, и растущие на ее куполе березы, и высокая каменная лестница с разбитыми вазонами по краям, и пятачок голой, словно выжженной земли перед входом в заброшенный лесной храм.

– И что дальше? – спросил Хольм.

– Если бы знать, – напряженно ответил герцог и посмотрел на меня. – Леди Эвелин, вы можете пройти немного вперед?

Я сделала пару шагов и тут же почувствовала за своей спиной мага. Он держался рядом, не оставляя меня ни на секунду. Оберегает? Или не доверяет?

– Что вы делали в прошлый раз, перед тем, как появился Вандау? – спросил меня Горн.

– Держала монетку в руках и вспоминала о том, что было той ночью, когда впервые его увидела.

– Хорошо. Попробуйте повторить свои действия.

Герцог отошел, оставив нас с магом вдвоем.

Я сжала полрена и попыталась вернуться мыслями к Вандау, но те все время сворачивали на Каллемана, на нашу первую встречу, на тот страх, что вызывали необычные глаза с красными зрачками.

Холодный ветер пробрался под тонкую ткань платья, и я поежилась.

– Сосредоточься, Эви, – раздался тихий голос Эрика, и мне на плечи легли тяжелые ладони.

Маг притянул меня к себе, укрывая от промозглой лесной сырости, и это уверенное прикосновение разбередило и без того измученную душу. Единый, что ж он делает? Неужели не понимает, что рядом с ним я не смогу думать ни о чем, кроме обнимающих меня рук и тепла, исходящего от крепкого мужского тела?

Странно все-таки. Раньше Каллеман казался мне холодным, как снег на терриконах Аухвайне, а сейчас его ладони пылали, прожигая плечи сквозь тонкую ткань платья.

– Закрой глаза.

Голос мага звучит хрипло, скользит по шее горячим дыханием, царапает щеку, касается губ.

– Не думай ни о чем, просто вернись в тот вечер. Давай, Эви, представь, что ты снова на конюшне, перед тобой горит маленький светлячок, выхватывающий из темноты кучу сена и лицо Вандау.

Каллеман говорит тихо, почти беззвучно, но каждое его слово отпечатывается в голове, возвращая меня в тот ненастный амвьенский вечер, к так неожиданно исчезнувшему беглецу. И я вижу все, о чем говорит маг, и готова отрешиться от прочих мыслей, но тут появляется одна, которая разом перечеркивает видение прошлого.

– Вы знали, что произошло.

Я обернулась и посмотрела в нависающее надо мной сумрачное лицо.

– Вы знали!

– Да, – кивнул маг, не выпуская меня из рук.


– Давно?

– После того, что было в камере.

– Вы прочитали меня?

– В этом не было нужды. Ты слишком ярко думаешь, Эви, – по губам мужа скользнула улыбка, но не та, обычная, насмешливая и ироничная, а настоящая. Добрая. Живая.

И я засмотрелась на нее, не замечая, как сама начинаю улыбаться в ответ.

– Эй, голубки, может, прекратите уже обжиматься и вспомните, для чего мы сюда пришли? – раздался недовольный голос Хольма.

И меня словно пружиной подкинуло. Что я творю?! Стою тут, млею в объятиях Каллемана, вместо того, чтобы сделать положенное и уйти. Проклятый маг, совсем голову закружил!

Я дернулась, собираясь отстраниться, но в этот момент монетка в моих руках нагрелась, а в следующий – рядом с часовней появился Вандау. Выглядел он еще хуже, чем в прошлый раз. Бледный, всклокоченный, похудевший почти до прозрачности.

– Леди Эвелин! – увидев меня, воскликнул беглец и поклонился, а потом настороженно оглядел стоящих вокруг лорда Горна, леди Кейт и Хольма и остановил взгляд на Каллемане. – Вот мы и встретились, граф, – в голосе Вандау слышалась грусть.

– Чего вы хотите? – задвинув меня за спину, спросил Каллеман.

– Справедливости.

Вандау сделал шаг вперед, и Горн с Хольмом мгновенно подобрались. Я видела, что они готовы в любую секунду отразить нападение, знала, что лес полон солдат Горна, но была уверена, что те не понадобятся. Ни тогда, ни сейчас Вандау не казался мне опасным.

– Я расскажу все, что знаю об Иных, их нужно остановить, пока не поздно.

Лицо беглеца побледнело еще больше, а в глазах появилась мука.

– Вы больны? – негромко спросила леди Кейт.

– Да, миледи, но это неважно. У меня мало времени. Я должен предупредить. Иные готовят переворот. Я не знаю, что за магический ритуал они используют, но им осталось совсем немного, я сам слышал, как один из руководителей сказал, что еще пара дней – и наступит свобода от тирании Вильгельма.

– Кто входит в руководство? Где собираются Иные? Говорите все, что знаете, и мы гарантируем вам защиту, – сказал Каллеман.

Голос его звучал ровно и уверенно.

– Она не поможет, – покачал головой Вандау. – От яда остенского каваре, замешанного на магии, нет противоядия, так что мне осталось недолго.

Лорд Горн с женой переглянулись, и по их помрачневшим лицам я поняла, что все очень плохо. Неужели это тот же яд, что убивает Каллемана?

Душу окатило холодом. Нет. Нет-нет-нет! Маг не умрет! Он просто не может умереть…

– Из верхушки я знаю только двоих, тех, кто принял меня в братство, остальные скрывают свои лица под масками тьмы и выяснить, кто из них кто практически невозможно.

– И кто эти двое? – спросил Эрик.

– Барон Дельгау и лорд Вассермен.

– Александр Дельгау? – удивленно присвистнул Хольм. – Никогда бы не подумал, что он способен на такую глупость.

– Увы, на эту глупость оказались способны очень многие. У Иных по несколько отделений в каждой области империи, они создали настоящую сеть, в которую попадают такие глупцы, как я, – с горечью произнес Вандау и посмотрел на Каллемана. – Вы должны что-то сделать, граф, иначе вся империя окажется под властью этих чудовищ.

– Что вы знаете об убийствах? – спросил маг.

Я заметила, что Горн не вмешивается в разговор, предоставив Эрику самому вести «допрос».

– Ничего, кроме того, что это каким-то образом поможет Иным получить власть.

– А как вы сумели связаться с моей женой?

Каллеман выделил голосом последнее слово.

– Монетка. Она помогла мне исчезнуть от преследователей, и она же позволяет находить леди Эвелин в любой точке страны.

– Что это за магия? Как она действует?

– Иные используют такие монеты как фаленотры, они есть у каждого члена организации. Именно поэтому все, кого вам удавалось поймать, исчезали прямо у вас на глазах.

– А почему же с вами это не сработало? – спросила я.

– Я не обладаю достаточным уровнем магии, миледи, – вздохнул Овенбау. – Обычно Иные не принимают в свои ряды таких слабаков, но им нужны были шахты, доставшиеся мне от отца, поэтому меня и завербовали. Это я уже позже узнал, а поначалу раздувался от гордости, думал, что смогу послужить освобождению Остенбрюге от тирана Вильгельма. А тогда, в конюшне, на фалентор повлияла ваша магия, леди Эвелин, и это помогло мне сбежать.

– Почему же вас отравили? – подал голос Хольм.