Оттенки моего безумия
Часть 26 из 58 Информация о книге
– Прости за эту сцену, мне так неудобно. – Я закрываю лицо руками, но стыдно от этого меньше не становится. – Да ладно, твою маму можно понять. Я бы тоже разозлился. Но… часто ли она поднимает на тебя руку? – Нет, это впервые, – отвечаю я правду. – Ты все еще можешь уйти. – Пожалуйста, уезжай как можно подальше от этого дома. – И пропустить целое представление? – хмыкает он, а я наконец-то поднимаю на него глаза. Он едва заметно улыбается. – Нет, спасибо. У вас есть попкорн? Я легонько бью его кулаком в плечо и направляюсь в кухню. Мама сидит за столом, положив руки на деревянное покрытие. Увидев нас, она хмурится. – Как тебя зовут? – спрашивает мама, пока я вытаскиваю продукты из рюкзака. – Блейн. – А полное имя? Он озадаченно смотрит на меня, а потом на мать. Я уже хочу сказать, что это и есть его полное имя, как вдруг он говорит: – Блейдан. Я удивлена, что не слышала этого раньше. Посмотрев на парня, я возвращаюсь к продуктам. Мама задает ему множество вопросов, а потом бесстыдно заявляет, что он должен поклясться, что я не принимаю ни наркотики, ни алкоголь и если с кем-то и сплю, то только с ним. И каково же мое изумление, когда он клянется своей матерью и не опровергает последний факт. Мне хочется кинуть в него банан и заявить, что я ни с кем сексом не занимаюсь. Но я молчу. Сейчас мне действительно лучше помалкивать. Кажется, сразу после клятвы Блейна мама успокаивается. На ее лице расцветает дружелюбная улыбка, но глаза по-прежнему холодны. Все не становится идеальным, но это лучше, чем ничего. Пока я готовлю обед, они с Блейном болтают о простых вещах, и если я не ошибаюсь, то парень даже не замечает, что у мамы немного не в порядке с головой. Пока он ничего не заподозрил, я могу дышать спокойно, но волнение, конечно, никуда не исчезает. Если Блейн узнает, то обязательно начнутся расспросы, как только мы сядем в «Мустанг». Обедаем мы молча, но словно одна семья. После мама, как всегда, выходит на веранду и усаживается в любимое кресло, чтобы полюбоваться садом. Я мою посуду, а Блейн убирает со стола. Неожиданно он дотрагивается до моего бедра рукой, и, когда я поворачиваю голову, наши носы соприкасаются – так близко он стоит. Я задерживаю дыхание, вбирая в легкие его потрясающий аромат. Опустив взгляд на мои губы всего лишь на секунду, он сразу возвращается к моим глазам и произносит так, чтобы мама не услышала: – Мне надо покурить. – В гостиной есть еще одна дверь. Выйдешь на задний двор и можешь там покурить, – объясняю я, он кивает и удаляется. Закончив с посудой, я выхожу к маме на веранду. Встав сзади кресла, я делаю ей массаж, несильно мну плечи, но чувствую, как она расслабляется. – Я справляюсь? – негромко спрашивает она. – С чем? – не понимаю я. – Я вижу, как ты боишься, что он узнает о моем… недуге, поэтому пытаюсь быть нормальной мамой. У меня получается? Я ведь понятия не имею, как выгляжу со стороны. Мое сердце окутывает тепло, а глаза уже в который раз за день наполняются слезами. Она старается ради меня, не хочет выдавать мой секрет… наш секрет. Пытается создать иллюзию, что мы обычная нью-йоркская семья, которая собирается на обед по выходным. Как жаль, что нельзя сказать правду, особенно когда это так необходимо. Порой ложь горше, чем правда. – Спасибо, – еле выдавливаю я. – Но это не значит, что я перестала злиться. Я поверила только потому, что ты моя дочь. И даже если ты солгала и все-таки принимаешь всю эту дрянь, это на твоей совести. – Я собираюсь сказать, что не вру, но она интересуется: – Где ты живешь? – У Блейна, – и еще у кучи парней. – Врать не буду, он красавчик, – хихикает мама, а я ухмыляюсь. Да, мама, ты точно не будешь врать, а я с тобой спорить. * * * Когда мы возвращаемся в дом братства, за окном уже темно. Все это время мы сидели с мамой на веранде, попивали чай и болтали. Обстановка была одновременно спокойной и напряженной. Я боялась каждого слова мамы, мне казалось, что вот прямо сейчас она выкинет что-то из ряда вон выходящее или же задаст каверзный вопрос Блейну. Но все прошло хорошо, и сейчас я, довольная и расслабленная, сижу в удобном кресле, слушаю хорошую музыку и смотрю, как мимо проплывают огоньки. Блейн тоже спокоен, такое чувство, как будто его не смущало поведение матери, потому что вопросы попадались личные, касающиеся его семьи. Но он хорошо избегал прямых ответов, поэтому мне не удалось узнать о нем ничего нового. В гостиной мы тут же встречаемся с Ником и Амелией, которая сидит на его коленях, Джаредом и Дезом. Каждый потягивает пиво на диване, обсуждая что-то не совсем мне известное и понятное. Увидев нас, они улыбаются и поднимают бутылки в приветственном жесте. Однако от меня не убегает, что Дез на секунду кривится, заметив, как близко друг к другу мы с Блейном стоим. – Как отдохнули? – спрашивает Джаред. Он сидит как король, закинув руку на спинку дивана и положив одну ногу на журнальный столик. Но на удивление выглядит он вовсе не нелепо и не как самовлюбленный эгоист. – Нормально, – отвечает Блейн и ловит две жестяные банки с пивом, которые ему кинул Ник. Одну он протягивает мне, но заметив, как я морщусь, понимает, что сейчас не лучшее время, чтобы угощать меня алкоголем. – Что с твоей щекой? – спрашивает Амелия, когда мы подходим ближе. Я тут же прикрываю ее рукой, напрочь забыв о пощечине. – Оу, это же отпечаток руки! Кто тебя так, детка? Все взгляды тут же устремляются на Блейна, он отрицательно разводит руками, а я спешу ему на помощь, тараторя, как последняя идиотка: – Пока мы гуляли, случилась неприятная стычка, и мне немного досталось. Блейн тут ни при чем, правда. Наоборот, он бросился меня защищать, так что прошу, не думайте о нем плохо. Повисает тишина, а потом Джаред говорит: – Ладно, – и запрокидывает голову, чтобы сделать глоток. – Идем, нужно приложить лед, чтобы краснота спала, – поднявшись с колен Ника, произносит Амелия и, схватив меня за руку, тащит на кухню. – Не думаю, что это поможет, прошло много времени с момента, когда мне врезали, – бурчу я, но она не сдается. В кухне никого нет, и, оставшись с редактором-красоткой наедине, я не могу не смутиться. Пока она ковыряется в морозилке в поисках пакета со льдом, я смотрю на что угодно, но только не на ее прекрасное загорелое тело и длинные блестящие темные волосы, которым позавидовала бы любая девушка, в том числе и я. Она кидает мне упаковку льда и широко улыбается. – Твоя здоровая щека покраснела, тебя что-то смутило? – спрашивает она. Я вздыхаю, прикладываю лед и признаюсь: – Не думала, что когда-нибудь в жизни буду стоять с тобой в одной комнате и вот так просто разговаривать. – Я такая недосягаемая? – Для меня да, – киваю я и, подняв пачку, говорю: – Спасибо. – На здоровье, – подмигивает она и выходит из кухни. Я же продолжаю стоять, прислонившись поясницей к столу. За несколько дней моя жизнь изменилась, и очень ощутимо. Я претерпела немало падений, но тем не менее нашла в себе силы подняться. Судьба лишила меня друзей и семьи в одном комплекте, преподнеся других товарищей. Ладно, если бы это были просто люди, но это ведь те, кого мы считали практически врагами. Сложно поверить, что я живу в доме братства. Сложно вообще поверить во все происходящее. Я ухмыляюсь, закусываю губу и смотрю за окно. Жизнь слишком непредсказуема, или, быть может, правильнее сказать – судьба. Жизнь – это просто существование на Земле, а судьба – сюжетная линия этой жизни. Ведь ничего в мире не происходит просто так, все события уже прописаны в какой-то книге, и значит, я не случайно стою в этой кухне и прикладываю лед к щеке. Так было запланировано. Но легче от этого не становится. – Мы собираемся в клуб, хотим оттянуться перед учебной неделей. Ты с нами? – спрашивает Блейн, неожиданно появившийся в дверном проеме, и отвлекает меня от философских рассуждений. – Я никогда не была в крутом клубе, – не думая, говорю я. И мне не стыдно. – Что же, пора это исправить, – улыбается он, и я отвечаю ему тем же. – Я буду рядом. Пока тебя не было, я дал твоей матери еще одну клятву. Мое сердце падает вниз. – Какую? – Что буду контролировать тебя и следить за каждым твоим движением. Оттенок одиннадцатый Блейн В клубе темно. Вокруг клубится приятно пахнущий дым кальяна. Я сижу за столиком, покуривая, и смотрю на Хейли, которая трется бедрами об Амелию. Мои глаза исследуют каждую часть тела девушки. Я голоден, но хочу совсем не еды. Мне хочется подойти к Хейли, схватить и притянуть к себе, чтобы она почувствовала мою дикую жажду. Ее надо почаще спаивать – и плевать на слова мамаши, – потому что после этого Хейли становится развязнее. Мне нравится наблюдать за ее бесстыдной версией. Она становится красивее, когда ощущает себя увереннее. Амелия кладет руку ей на талию и начинает вилять шикарными бедрами. Посмотрев на Ника, я замечаю, как он смотрит на свою девушку, облизывая губы. Ему тоже хочется подняться и присоединиться к девчонкам. Я выгибаю бровь, когда он бросает на меня взгляд. Он догадывается, что я хочу сказать, и кивает. Сделав затяжку, мы направляемся к девушкам. Ник тут же притягивает к себе Амелию и впивается в ее губы. Я закатываю глаза, ничего удивительного, ему всегда было плевать, где целоваться. Хейли тем временем смотрит на меня и, когда я протягиваю руку, не раздумывая, принимает ее. Я тяну, и она падает на меня, не устояв на нетвердых ногах. Если бы я повторил жест Ника и поцеловал Хейли, как бы она отреагировала в таком состоянии? – Как ты? – спрашиваю я, наклонившись к ее уху. – Не откажусь еще немного выпить, – перекрикивает она музыку и кладет ладони на мои плечи. Я просовываю пальцы ей под футболку, поглаживая кожу на талии. Собираюсь сказать, что алкоголя на сегодня хватит, ведь напивается она впервые. Но чувствую на себе пристальный взгляд. Повернувшись, вижу, как меня испепеляет Дез. Ему однозначно не нравится, что я разговариваю с Хейли, и уж тем более, что так к ней прикасаюсь. Но мне все равно. Сейчас мне плевать на то, что кому-то не нравится мое поведение. Хейли не принадлежит ему, а значит, я имею право делать с девчонкой все, что заблагорассудится. Отворачиваюсь от него, продолжая ласкать Хейли. Как бы мне хотелось сейчас снять ее футболку. Она мешковатая и скрывает потрясающее, соблазнительное тело. Стоило мне один раз увидеть его, и я больше не хочу другого. Если Хейли выглядит так сексуально всего лишь с задранной футболкой, то какая она будет вовсе без одежды? Я приметил ее красоту еще тогда, когда она проснулась в моей кровати в одном бюстгальтере. – Нет, пить мы больше не будем. Это твой первый раз в плане алкоголя, поэтому стоит быть аккуратней, чтобы потом не сидеть весь день у унитаза. Завтра, как только проснешься, я дам тебе бутылку пива, чтобы ты поборола похмелье.