Оттенки моего безумия

Я внимательно слушаю ее. В какой-то момент голос Хейли становится в сто крат красивее, мелодичнее. Незаметно тряхнув головой, пытаюсь отогнать мысли о ее голосе. Это сейчас ни к чему. Позволяю ей договорить, а только потом опять возвращаюсь к прежней теме.

– Мне тут Дез написал, что ты столкнулась с Ланой на парковке. Это правда? – Она кивает. – Все нормально? – Снова кивает, что начинает слегка раздражать. – Она мне писала, когда я лежал в постели полуживой.

Последних слов хватает, чтобы привлечь внимание Хейли. Она отрывает взгляд от учебника, с интересом поглядывая на меня. На самом деле не стоило ей об этом рассказывать, но это было первое, что пришло в голову. Да и тем более что-то мне подсказывает, что Лана разговаривала с Хейли не о духах и косметике. Я по-любому фигурировал в их разговоре, по-другому быть не может.

Или просто я так самоуверен, что думаю, будто они говорили обо мне? Как не злиться на Деза, который предпочел свои мелкие дела Хейли? А если бы они подрались сразу же, как он отъехал? Это, конечно, вряд ли возможно, ведь я бы на месте Фейз дорожил своей репутацией в университете. В ее положении потасовка – не самое подходящее занятие. Но все же! Я бы на месте Деза забил бы на все дела, если они не касаются семьи.

– Все хорошо, я уже говорила Дезу. Ничего плохого не случилось. Лана спросила, я ответила. Все. Вам не стоит париться по этому поводу. В сотый раз повторюсь, что я могу за себя постоять в случае чего, – Хейли произносит это слишком быстро, раздраженным тоном. Но я молчу, давая ей возможность высказаться. Встреча с блондинкой испортила ей настроение. – А что она тебе писала?

Я бы мог соврать, заявить, что это не ее дело. Но зачем? Ведь, по сути, наша небольшая и последняя переписка с Ланой не такая уж личная. В ней нет ничего секретного. Но даже если бы и было, я бы легко мог опустить детали.

– Что я променял ее на тебя, – отвечаю я и отвожу глаза.

Но желание увидеть реакцию девушки пересиливает, и я снова смотрю на нее.

По лицу сложно понять, о чем Хейли думает. Она хмурится, но это ни о чем не говорит. Я жду, когда она задаст какой-нибудь неожиданный вопрос или разразится гневной тирадой. Хейли непредсказуемая личность, от нее можно ожидать чего угодно.

– Бред, – в итоге говорит она и снова возвращается к учебнику.

– А что насчет Зака и Рамоны? – интересуюсь я, вспоминая, что давненько не было слышно их имен.

Они по-прежнему меня бесят, даже сильнее, чем раньше. Встречаясь с ними в коридоре, я не знаю, где нахожу силы, чтобы не подбежать к ним и не врезать обоим. Даже Рамоне. Она оказалась еще той тварью.

– Я не хочу говорить о них, – резко отвечает Хейли, не поднимая взгляда. – Придумай любую другую тему, а вообще мы здесь затем, чтобы подтянуть твои знания, будь так добр сконцентрироваться на предмете.

– Где ты будешь теперь рисовать? – задаю я очередной вопрос, игнорируя ее слова.

Меня не волнует учеба, я затащил девчонку в комнату, чтобы поговорить на пикантные, временами чересчур интимные темы. Но вместо этого на языке вертятся другие слова, и мой план дает трещину, потому что скоро Хейли надо будет собираться на работу, а значит, я попусту теряю время.

Так и не получив ответа, я уже начинаю думать, что так и останусь в неведении. Но меня действительно интересует, какое здание она выбрала, чтобы излить душу с помощью своих потрясающих граффити. Я хочу быть с ней рядом в этот момент. Мне нравится наблюдать за тем, как двигаются ее руки, руководя баллончиками с краской.

– Я еще не знаю. Но, если бы ты не сказал про рисование, я бы не вспомнила о том, что хотела у тебя спросить, – отвечает она, как мне показалось, немного замявшись. Я выжидающе смотрю на ее лицо. Хейли выпаливает на одном дыхании: – Можно мне разрисовать заброшенный гипермаркет? – Когда я не отвечаю, Хейли снова начинает тараторить, а мой мозг потихоньку закипает. – Просто я не знаю, что еще выбрать. Граффити в университете я не смогу закончить ближайшие пару месяцев, потому что боюсь наткнуться на Зака и Рамону, а без творчества я жить не могу. Войди, пожалуйста, в мое поло…

– Можно, – обрываю ее я, широко улыбаясь. Я тянусь, чтобы убрать прядку, упавшую на лицо девушки. Из-за этого щеки Хейли покрываются милым румянцем. – Тебе не надо просить разрешения. Я показал тебе место, о котором не знают даже мои лучшие друзья. Ты вошла в маленький уголок моего, скрытого от чужих глаз, мира. Это здание теперь принадлежит не только мне, но и тебе. Делай с ним что угодно. Только не разрушай, конечно, не то я тебя очень сильно отругаю.

Мои слова звучат сопливо. Куда я качусь? Только бы не съехать в сантименты окончательно.

– Спасибо, – коротко отвечает она, но ее растерянный взгляд дает мне понять, что не один я в шоке от происходящего. Качаю головой и больше ничего не говорю на эту тему, вместо этого поворачиваю беседу в другое русло.

– У тебя есть братья или сестры?

– Нет.

– То есть ты одна в семье? Даже двоюродных нет?

– Даже если и есть, то я о них не знаю. У нашей семьи всегда был… тесный круг общения. Только мама, п-папа и я, если не считать бабушек, дедушек и так далее. – На слове «папа» она немного заикается, и я не могу понять, почему. Либо он причинил ей боль, либо дело в другом. – Что насчет тебя?

Резко возникает желание рассказать ей о Джезе. Но я вовремя останавливаюсь. Нет, она не должна о нем знать. Никто не знает, и ей не стоит.

– Я один, – вру я, и от этой лжи во рту остается неприятный привкус.

Не знал, что она может быть горько-кислой, обычно ее ассоциируют с чем-то сладким. А тем временем в моей копилке еще одна тайна, которая на шаг ближе приводит меня к разрушению и к тому моменту, когда я останусь один.

– И тоже нет двоюродных или троюродных? – усмехнувшись, спрашивает Хейли.

– Именно, салага, – криво улыбнувшись, отвечаю я. – Во сколько тебе на работу?

Она достает телефон из спортивных штанов, которые не позволяют хорошенько рассмотреть ее ноги, и, разблокировав мобильник, произносит, вставая с кровати:

– Мне надо быть там через час. Спасибо, что напомнил, и прости, что должна тебя покинуть. Уверена, мы найдем как-нибудь время, чтобы позаниматься.

– Я отвезу тебя, – тут же говорю я.

– В этом нет необходимости.

– Я настаиваю. – И только после этих слов она понимает, что спорить бессмысленно. Когда секунду спустя Хейли не произносит ни слова, я улыбаюсь и добавляю: – Буду ждать тебя в машине.

– У меня есть своя! – отчаянно заявляет девушка. Я поднимаю брови и смотрю на нее до тех пор, пока та не сдается. – Ладно, через десять минут спущусь.

В автомобиле мысли снова возвращаются к ее преображению. Хейли выглядит женственнее – это факт. На нее приятней смотреть. Нет, до этого меня тоже что-то привлекало, но сейчас слово «салага» с каждым разом дается труднее. Я никогда не думал о том, что будет, если Хейли изменится. Мне иногда нравится проводить с ней время, а порой всплывает невыносимо сильное желание близости. Хотеть Хейли слишком необычно и ненормально, ведь опять же меня не привлекают такие, как она. И я снова противоречу сам себе. Аж мозг кипит.

Вот уже пять лет я стараюсь никого не подпускать к себе слишком близко, сторонюсь брюнеток, изредка поглядывая на блондинок. Мои секреты всегда при мне, и единственный человек, с которым я мог спокойно поговорить о них, поступил очень подло, непростительно подло. Оставшись без Ланы, я чувствую, как увязаю в своих кошмарах все сильнее и сильнее. Даже в те редкие моменты, когда я позволяю себе расслабиться и не бояться того, что меня раскроют, рядом никого нет, кроме Хейли. И, если честно, это меня пугает, потому что пару раз я чуть не вытащил несколько скелетов из своего шкафа, намереваясь показать их ей.

До встречи с Фейз я долгое время не терял контроль. Не знаю, почему она влияет на мое самообладание, но факт остается фактом – я становлюсь все более неуправляемым. В школе было легче. Я не замечал Хейли, да и вообще половину учеников. Меня никто не заботил, и я не думал, что в предпоследнем классе со мной случится ужас… и не только со мной. После произошедшего я долго восстанавливался и, когда мне удалось взять себя в руки и жить дальше, стал самым терпеливым человеком на свете.


Так к чему же я веду? Как только Хейли въехала в этот дом, я успел навредить ей, себе, той блондинке из клуба, парню во время драки. А еще моя дружба с Дезом перестала быть прежней. Этот парень считался самым веселым среди нас. Но что же мы видим теперь? Вечно угрюмый, мрачный, злой, замкнутый. Такое ощущение, словно мы теряем его. И хорошо развитое шестое чувство, подсказывает мне, что дело здесь не только в Хейли. У Деза проблемы.

Я бы мог потребовать у него объяснений, но не позволяю себе этого. Чтобы просить быть откровенными других, надо сначала открыться самому. За моей спиной больше темных моментов, чем у Деза, в этом я не сомневаюсь. Но он никогда не отворачивался, не отдалялся от меня. Мы с ним всегда были вместе, стояли рука об руку, веселились, даже когда рядом не было Ника и Джареда. Что же происходит сейчас? Мы не тусовались очень давно, с тех пор как в доме появилась девчонка.

Чувствуя, что начинаю злиться, я заставляю себя успокоиться. Вот, я опять теряю контроль, и моя ярость снова адресована Хейли. Так нельзя. Она не виновата в том, что Дез положил на нее глаз и, кажется, собирается променять меня на нее. Хейли просто человек, которого подставили и который не знал, что делать, пока на помощь не пришел добрый Ник. Ее не в чем винить, у нее своих проблем полно.

Когда Хейли выходит из дома, автомобиль уже прогрелся, и, юркнув на пассажирское сиденье, она издает стон блаженства, от которого у меня все внутри переворачивается, и расстегивает молнию на куртке.

– В твоей машине всегда так вкусно пахнет, – заявляет она.

Я объясняю, что запах в салоне является одной из важнейших вещей в моей жизни. Я всегда слежу, чтобы в автомобиле висел ароматизатор, источающий тонкий приятный запах лимона.

– Во сколько ты заканчиваешь работу? Как обычно?

– Ага, – весело отвечает она.

Почему у нее такое хорошее настроение? Это удивляет. Я привык видеть серьезную, насупленную Хейли. Она редко бывает веселой. Должен признать, мне нравится, что она счастлива. После всего произошедшего это хороший знак. Пожалуй, Хейли начинает понимать, что без Зака и Рамоны она не пропадет, а предательство Ланы позволило ей увидеть жизнь за пределами маленького общежития.

– Могу ли я привезти тебя в магазин и сразу же купить себе пару книг? – Этого не было в моих планах, во мне просто созрело желание увидеть, как Хейли работает. По ее лицу можно будет понять, нравится ей это занятие или нет.

– Владелец лавки приходит после восьми часов, поэтому ты можешь побыть со мной, сколько хочешь. Мне не помешает помощь в расстановке книг, если у тебя возникнет такое желание, – говорит она, и я загораюсь ее предложением.

Всегда мечтал побывать в книжной подсобке, пораспаковывать новые книги. Наверное, такие фантазии наивны в моем возрасте? Плевать.

– А почему ты этим занимаешься? – спрашиваю я, вспомнив, что складом должен заниматься не продавец, а другой человек.

– Моя коллега умудрилась заболеть, а других работников нет. Книжный маленький, и он не относится к какой-либо сети, поэтому всем пока руковожу я, – спешит объяснить Хейли.

Повернув налево, я прибавляю газу.

– И тебе не сложно?

– А должно быть?

– Быть единственным сотрудником – не самая легкая задача. Тебе надо успевать следить за полками, за тем, чтобы никто ничего не украл, и к тому же быстро обслуживать клиентов. Я бы с ума сошел.

– За воришками следит охранник, даже два. Увидев, каких размеров этот магазин, ты поймешь, что работать там не так уж сложно, – широко улыбаясь, произносит Хейли.

Оставшуюся дорогу мы проводим в тишине. Припарковавшись, я блокирую машину и следую за Хейли, любуясь ее спиной. Прямые волосы достают до лопаток, и это по-прежнему смотрится непривычно. Интуиция подсказывает, что ей сегодня не обойтись без комплиментов от покупателей, и я буду безумно рад, если мне повезет услышать парочку.

Пара охранников сидит на лавочке у входа в маленькое здание. Увидев Хейли, они дружески приветствуют ее и дарят пару приятных слов, что заставляет меня ухмыльнуться. Пока девушка представляет меня мужчинам, мои глаза не отрываются от бледной вывески, на которой с трудом можно разглядеть непримечательное название «Книжный». Если бы не яркая стопка книг, нарисованная рядом, никто бы из прохожих даже не понял, что это за здание.

Внутри пахнет не новой бумагой, а старой и затхлой. Но это не вызывает отвращения, наоборот, место кажется уютнее. Невольно вспоминается фильм «Гарри Поттер и философский камень». Этот магазин напоминает мне тот, в котором Гарри покупал волшебную палочку: полки из старого темноватого дерева, на стене у кассы развешаны портреты писателей: Джейн Остин, Джордж Оруэлл, Марк Твен и Теодор Драйзер.

Под изображением каждого красуются маленькие карточки с биографией. Я ловлю себя на мысли, что читаю каждую из них. Тряхнув головой, продолжаю рассматривать помещение.

Между кассой и полкой со старыми изданиями, цена которых не больше двух долларов, есть проход. За ним находится небольшое полукруглое возвышение. Посередине распложен стол, а вдоль стены тянется стенд. Если я не ошибаюсь, сюда приводят авторов для презентации книги. Я бы хотел пообщаться с кем-нибудь из писателей.

Напротив сцены расположились пара лавочек и несколько стульев. Одну стену украшают обои, на которых нарисованы книжные полки. Недурно. Не видя здесь больше ничего интересного, я выхожу и смотрю на Хейли, которая протирает кассу сухой тряпкой, а затем подходит к небольшой двери, похожей чем-то на ту, за которой прятался труп, и открывает ее.

– Готов войти в царство книг? – бросив на меня взгляд, интересуется она.

– Готов войти во что угодно, – двусмысленно отвечаю я, с наслаждением наблюдая за тем, как ее щеки покрывает милая краснота.

Хейли отворачивается и собирается направиться на склад, как нас обоих отвлекает колокольчик. Девочка лет двенадцати улыбается и машет. Хейли просит ее подождать секунду и, взяв со стола листок, подходит ко мне.

– Надо найти все коробки с книгами, которые отмечены галочкой в этом списке. Справишься?

– Думаю, да.

– Спасибо. Я скоро присоединюсь к тебе.

Склад набит всевозможными коробками. На каждой маркером выведены названия и авторы. Ящиков слишком много, и я даже представить не могу, как Хейли разбирается с этим всем без посторонней помощи.

Первая коробка находится легко. Я достаю ее с железной полки и ставлю на бетонный пол с глухим стуком. На руках вздулись вены от тяжести груза. Присев на одно колено, я беру канцелярский нож, найденный у двери, и разрезаю скотч. Мне открывается вид на белоснежные обложки Люси Китинг. Я берусь за поиски остальных наименований.

Мне нравится это занятие, оно отвлекает. Я бы с радостью здесь поработал. В кармане бренчит телефон, я достаю его и вижу сообщение от Деза. Замечаю одну деталь: он не написал «брат» в начале, как делал этот раньше. Кому-то подобное покажется мелочью, но меня это настораживает.

Д: Где ты?

Вот и все. Никакого «привет». Четко и по делу. Мое настроение портится, и я отвечаю нехотя:

У Хейли на работе. Помогаю ей.