Пари, леди, или Укротить неукротимого

ГЛАВА 12




Вызванный срочным посланием ректора, руководитель учебного процесса открыл дверь в аудиторию и имел удовольствие лицезреть забившихся в угол ректора и магистра, прикрывавших спинами леди, а помимо троицы — крепко спящих учеников, с громким храпом бродящих по классу. Тех, кто слишком приближался к живописной группе в углу, магистр отталкивал подальше стулом, развернутым ножками вперед. Повинуясь заклинанию, все ученики норовили подойти поближе к своему взывателю, а в итоге только теснее зажимали мужчин и леди в угол.

Прислонившись к косяку плечом, Даниар некоторое время наблюдал за безобразием, название которому сложилось в уме за долю мгновения. Лучше, чем студентоапокалиисис, было и не придумать. Однако в этот момент его светлость приметил магистр и вскричал:

— Милорд! Как вовремя! — Он тюкнул стулом еще одного близко подобравшегося студента и продолжил: — Только вас и ждали.

Прозвучало весьма своеобразно, словно Даниара пригласили на веселую вечеринку, а не на восстание спящих зомби.

— Мы с господином ректором обсудили, что ваша помощь придется кстати, — добил умением строить фразы магистр. — Примените по отношению к ученикам заклинание упокоения?

Скепсис, отразившийся на лице Даниара, а также взгляд, напоминающий взгляд врача на интересный экземпляр клинического больного, совершенно не охладили пыл охочего до опытов преподавателя.

— Серьезно? — уточнил его светлость, не наблюдая в собеседнике просветления мысли. — Вы действительно хотите, чтобы я упокоил целый класс учеников?

— О, — сообразил, как прозвучала его фраза, магистр, — я не в смысле, что нужно отослать прочь их дух. Как эксперт по темным ритуалам, я сам не могу упокоить их тела, опасаюсь, так сказать, последствий.

— А с вами не все потеряно, магистр, раз опасаетесь.

— Кхм, — кашлянул преподаватель, заслуживший этот комплимент благодаря совету Карена, который не рекомендовал воздействовать на студентов подобным образом.

— Так вот, — магистр снова махнул стулом, — раз воздействие моей магии идет на плоть, то вы, вероятно, знакомы с разновидностью заклинания, вполне безопасного, чтобы вернуть их в чувства?

— Для приведения в чувства нужно воздействовать на разум.

— Я пробовал, Даниар, — подал голос ректор. — Они отказываются прислушаться к голосу разума. Похоже, студенты погрузились в состояние, которое вполне их устраивает в это время суток и предпочтительнее любого другого. Молодые люди не поддаются воздействию отрезвляющих чар.

— Именно, — встрял в разговор магистр. — Вот мы и подумали, что, будучи профессионалом в своей области, вы наверняка найдете способ. Вы очень годитесь на роль упокоителя.

— Сомнительное заявление, — потер подбородок его светлость и, прищурившись, оглядел потенциальных жертв.

Алис мороз продрал по коже. Не хотелось бы ей, чтобы на нее так смотрели. Сразу кровь стыла в жилах.

— Разум и тело у нас отпадают, значит, воздействуем на подсознание?

Первый студент, на котором сосредоточился его светлость, вдруг заорал не своим голосом и мигом пробудился.

— Жу-у-уть! — перекрестился молодой человек. — Мне такой кошмар приснился!

Он потер глаза, увидел сокурсников, ректора, магистра и леди в углу, а также господина министра в центре комнаты и, не задавая лишних вопросов, применил золотое правило студента: «Когда ситуация плохо пахнет, меняй дислокацию». Проще говоря, удрал от греха подальше.

— Что делает его светлость? — шепнула Алис на ухо ректору, не имея возможности так же прытко выскочить из класса.

— Воздействует на подсознательные страхи, — едва слышно ответил Карен.

Еще один вопль, и еще, после — пронзительный визг, и все больше студентов пробуждалось ото сна и меняло дислокацию. Не только Алисия, но даже Карен с магистром отвели взгляд, опасаясь столкнуться взором с полыхающими сиреневым пламенем глазами лорда. И хотя сам Даниар в физическом понимании этого слова жутко не выглядел, но на энергетическом уровне от него веяло такой угрозой, что троица в углу практически вдавилась в стену.

— Ну вот, господа, — лорд мельком взглянул на Алисию, — и леди, студенты в полном порядке (последний как раз выбирался из класса ползком).

«Спорное утверждение», — мысленно не согласилась Алис, с сочувствием следя за выползающим. Мученикам науки в этот день досталось, некоторым — в прямом смысле слова, поскольку синяки от стула обещали служить хорошим напоминанием о произошедшем. По крайней мере, в ближайшую неделю они отбили у студентов желание отдыхать на занятиях.

— Кто объяснит, что произошло? — поинтересовался министр просвещения.

— Это был я.

— Это были они.

— Дала совет быть как вы.

Одновременность ответов мало что прояснила, однако суть лорд уловил.

— Ясно, — подытожил Даниар. — Карен, быть как я для тебя не вариант. Магистр, следите за собой. А в отношении вас, леди, здравый смысл бессилен. Как итог, штраф за сегодняшний день, господа.

— А почему вы не добавили: «И леди»? — возмутился магистр. — Мы получаем выволочку, а она — нет?

— Взывать к здравому смыслу леди с позиции денег бесполезно, а в вашем случае еще есть надежда. Женщина учится быстрее и ведет себя разумнее, когда у нее есть для этого стимул. Однако, магистр, если вас не устраивает штраф, то вместе со мной и моим секретарем можете поучаствовать в весьма интересном ритуале. Чисто рабочий вопрос, но обещаю: будет захватывающе. Вы идете?


— О нет! Я согласен на штраф.



Шагая за лордом вверх по скрипучим ступеням древнющей башни, Алис пыхтела и сверлила спину министра очень недобрым взглядом.

Ступеньке на сотой она прислонилась к стене и решилась нарушить обет молчания:

— Почему было меня не оштрафовать?

— У вас появились деньги? — Даниар заинтересованно обернулся и тоже притормозил.

— Нет, не появились, — пробурчала леди. — В счет зарплаты.

— А-а-а, в долг?

— Ваша светлость!

— Что?

— Вы нарочно водите меня на ваши… шабаши! Знаете, что я этого всего боюсь, и все равно водите!

— Конечно, нарочно, я и не скрывал. А по-другому с вами не сладить. Зато после парочки призраков вы становитесь на редкость сговорчивой и послушной леди. Да и разве не глупо от меня бегать?

— А вы, видимо, считали, милорд, что, заявив, будто купили меня, тут же вызовете к жизни инстинкт рабы? Магическая фраза: «Вы принадлежите мне, леди», — и вот я называю вас «мой хозяин»? Разве настоящий мужчина так себя ведет?

— Даже не знаю, — напустил на себя задумчивый вид лорд, — у меня рабынь пока не было. Полагаете, что любой настоящий мужчина будет не рад появлению привлекательной леди, которая предлагает раздет…

— Даже не продолжайте! Нарочно коверкаете смысл сказанного. Вы ужасны!

— О да, я помню. Самый ужасный человек на свете.

— Если бы вы еще раскаивались в собственном поведении, куда ни шло, но вы откровенно наслаждаетесь! Попади мой долг, например, в руки господина Ивэйло, все могло сложиться совершенно иначе.

— Конечно, — хмыкнул Даниар. — Раз согласно воле вашего отца дом — обязательное условие сделки, бедному Карену пришлось бы выкупить его и вернуть вам, чтобы потом благородно жениться, подарив шанс вить из себя несчастного веревки. Леди, я никогда не отличался чрезмерным милосердием, человеколюбием и великодушием, граничащим со слабоумием. Мне не было дела до вас, вашей семьи и отца, пока мы не оказались связаны пари. А теперь вы не желаете обсуждать вопрос, поскольку считаете его слишком щепетильным, он ранит вашу гордость, а я предстаю ужасным злодеем, играющим на чувствах хрупкой леди. Но, допустим, верну я вам расписку — и что тогда?

Алис всерьез задумалась над его вопросом, не заметив, что они возобновили подъем по лестнице. Если он просто вернет, без всякой компенсации, то по закону расписка все равно останется за ним. Правда, можно забрать и притвориться, будто ничего не было, если он не станет требовать возвращения денег. Однако же это нечестно. Совесть не позволит так поступить, ничего не предложив взамен. А гордость и благородство как раз в том и состоят, чтобы отвечать за свои слова. И пускай это отец проигрался подчистую, долг-то перешел к ней. Господи! Как все сложно!

— Я бы расплатилась, милорд, придумала способ, как вернуть вам эти деньги.

— Нашли достойного и не ужасного мужчину, который выкупит долг и женится на вас, провернув все по закону?

— Как вариант.

— Так можно ждать до старости.

— Ну знаете!

— А вот и снова возмущенный тон.

— Ждете тона покорного, о мой хозяин?

— Вы знаете, что излишней эмоциональностью пробуждаете призраков древнего места?

— Что? — Алис заозиралась, испуганно вглядываясь в тени старой лестницы, которые, как ей показалось, принялись увеличиваться в размерах. Сложив руки на груди, леди постаралась дышать медленней и размеренней, успокаивая разбушевавшиеся чувства.

— Повести вас за руку? — усмехнулся лорд.

— Решили проявить любезность? — проигнорировав издевку, Алис вцепилась в протянутую ладонь Даниара.

— Они такие страшные, эти древние призраки, — задышал в ухо его светлость.

— Прекратите издеваться, — шепотом ответила леди, обхватив и локоть, и плечо мужчины.

— Идемте, — хмыкнул лорд. — До верха башни немного осталось.

— Что это за ритуал, в котором нужно участвовать? — боясь говорить слишком громко, спросила Алис.

— Изгнание духа.

— Изгнание? — Леди споткнулась, и Даниар обхватил ее за талию, не дав растянуться на ступеньках. — Он же наверняка будет сопротивляться?

— Вы совершенно правы. Отчего-то призраки совсем не любят изгоняться и вечно норовят привязаться к конкретному месту, особенно когда их держат сокровища.