Перед пробуждением

Девятки и Три Нуля переглянулись.

— Да? — хмыкнул Три Нуля. — А по мне, так лучше бы мы сражались втроем.

Копун промолчал, но у него на лице все было написано. Даже больше, чем он мог бы сказать. «А может, он тоже сомневается?» — подумал ­FN-2187.

Вдруг он, FN-2187, все же не одинок в своих странных ощущениях?



Может, Трем Нулям стоило верить, а может, и нет. Но так или иначе, обучение и вправду ускорилось. Из зала для симуляций кадеты теперь не вылезали — бывали там дважды, а то и трижды за день. Иногда они выполняли боевое задание вчетвером, иногда — в связке с другими штурмовиками из более крупных подразделений. А еще их задействовали в двух больших сражениях с множеством участников — в симуляции нападения на базу; их зал соединили с полусотней других, и все работали одновременно. Битвы получились что надо — там и поддержка с воздуха была, и разные продвинутые виды оружия, и даже орбитальные бомбардировки с кораблей основного класса. Над головой истребители СИД со свистом нес­лись навстречу Х-истребителям, и в ненастоящем небе то и дело завязывались стычки.

FN-2187 симуляции почему-то нравились — он даже сам себе удивлялся. Симуляция ведь штука нехитрая. У штурмовиков есть вполне понятная цель, и кто враг тоже ясно. Если честно, какой бы правдоподобной ни была симуляция, в конце концов, это просто игра. И он, FN-2187, вне всяких сомнений, хороший игрок. Если рассуждать так, то следовать настояниям капитана Фазмы со­всем не трудно. Пусть FN-2003 спасается сам или тонет. Когда у Копуна не клеится — а не клеится у него почти всегда, — нужно напомнить себе, что это всего лишь игра. Все не по-настоящему, ведь так?

После второй симуляции большой битвы капитан Фазма вызвала FN-2187, чтобы похвалить его перед всеми участниками. Их там были целые сотни; такое впечатление, что для обсуждения итогов собралась вообще вся база — пилоты, инструкторы, штурмовики. FN-2187 стоял перед ними, а капитан Фазма говорила, какой он умелый, расторопный и безжалостный в бою и что каждому из присутствующих есть чему у него поучиться. От этого FN-2187 чувствовал себя ужас­но неловко и даже немного глупо. Хорошо, что лица его никто не мог видеть. Все-таки полезная штука шлем.



На следующее утро кадетов ждало знакомство с новым оружием. В кои веки им предстояла тренировка не в зале для симуляций, а в помещении, специально оборудованном для ближнего боя. До этого FN-2187 и его товарищи уже изучали рукопашный бой, но тогда они дрались только с помощью рук и ног. Теперь же, войдя в тренировочный зал, они увидели вдоль стен стойки с разными видами оружия и щитами.

Инструкторы познакомили их с каждым видом — вибротопорами, электрожезлами, силовыми пиками, булавами-резонаторами. Кадетам в по­дробностях поведали о преимуществах и недостатках каждой из этих штуковин, научили, как извлечь из них наибольшую пользу в бою, рассказали, из каких сплавов делают это оружие, и сообщили, что некоторые материалы способны выдержать даже удар светового меча. Ну надо же, изумился про себя FN-2187. Нет, прочные металлы — это как раз не удивительно. Удивительно, что кто-то вообще может использовать в бою световой меч. Джедаи же все вымерли — так учили кадетов Первого Ордена.

После объяснений инструкторы раздали своим подопечным оружие. FN-2187 достались булава и щит. Трем Нулям и Копуну выпали силовые пики. Девятки получил вибротопор со щитом. Их предупредили, что оружие заряжено совсем слабо и не пробьет доспехи штурмовика.

И началась нудная отработка основных движений — стойка, атака, защита. Снова и снова. Пот струился по спине FN-2187, пропитывая костюм под доспехами. Когда тренировка закончилась, у него ныли руки, — оказывается, эту булаву со щитом просто так не удержишь, напрягаться надо не на шутку. И все равно FN-2187 был доволен собой: освоил что-то новое, да к тому же быстро и довольно успешно.

На следующее утро занятия по ближнему бою продолжились, только теперь кадетам нужно было сражаться друг с другом. Инструкторы разбили их на пары. Поединок начинался по сигналу: оружие так и мелькало в воздухе, а фигуры в белых доспехах сходились и расходились, делали выпады и отбивали удары. Так продолжалось, покуда одно­го из бойцов не сбивали с ног или пока инструктор не объявлял конец боя. Проигравший плелся к товарищам, рассевшимся вдоль стен в ожидании своей очереди, а для победителя все начиналось по новой.

FN-2187 быстро сообразил, что даже слабо заряженное оружие способно причинить серьезный вред и никакие доспехи не спасут. Уже двоим кадетам потребовалась помощь, чтобы покинуть поле боя: одному чересчур яростным ударом булавы переломало пальцы, у другого силовая пика сковырнула часть брони и проткнула перемычку между пластинами.

Из их группы первым пошел Копун. Судя по первым минутам боя, для FN-2003 наконец-то настал звездный час. Копун ступал твердо и уверенно, и захват у него был что надо. И ни одной бросающейся в глаза ошибки.

Правда, длилось это недолго.

Противник Копуна тоже сражался пикой. Они стремительно сошлись вот уже в шестой раз, нанося удары то одним, то другим концом пики, словно дрались посохами. И внезапно второй кадет отступил, взметнул пику над головой, завертел ее и со всей силы обрушил на шлем Копуна. Треск был такой, словно шлем, а заодно и голова раскололись надвое. Копун зашатался. Противник пере­хватил пику и другим концом со всей силы врезал ему снизу по подбородку. Копун рухнул как подкошенный, и, когда инструкторы стащили с него шлем, FN-2187 увидел, что у Копуна изо рта идет кровь. Взгляд у него был отсутствующий.

Копун вернулся на свое место у стены.



Дольше всех продержался Три Нуля — четыре боя без единого падения. Но тут на середину зала вышел FN-2187, и шоу Трех Нулей настал конец. Пика из-за своей длины давала Трем Нулям преимущество, которым он успешно пользовался. Зато FN-2187 быстро осознал достоинства щита: если держать его под правильным углом, можно совершать выпады в любую сторону. Три Нуля атаковал четырежды — снизу, снизу, снизу и, наконец, сверху; он взметнул пику обеими руками, целясь FN-2187 прямо в сердце. Тот прикрылся щитом справа так, чтобы отраженный удар заставил Трех Нулей покачнуться, крутнулся на носках в противоположную сторону и с размаху ударил булавой понизу, чуть выше колена. Три Нуля грохнулся, нелепо раскинув ноги.





— Стоп! — прокричал инструктор.

FN-2187 оставил булаву и подскочил к товарищу, чтобы помочь ему подняться. Он ухватил Трех Нулей за локоть, но тот сердито отстранился. FN-2000 был зол до крайности, даже шлем этого не скрывал. Понятное дело, конец его триумфу.

Зато триумф FN-2187, похоже, только начинался. На поле боя вышел кадет из другого подраз­деления, FО, тоже с булавой и щитом. Поединок занял три секунды. FN-2187 занес булаву, делая вид, что хочет ударить сверху, его противник вскинул щит, и FN-2187 своим щитом преспокойно сбил его с ног. Следующие двое тоже были из FО; один с силовой пикой, другой с мечом и щитом. Второй продержался дольше товарищей — ­целую минуту. Но потом FN-2187 выбил у него щит, а дальше уже проще простого: выждать ­момент, когда противник раскроется, и нанести удар.

Теперь настала очередь Девяток с его вибротопором и щитом. Три Нуля разъярился только в конце, когда проиграл. А этот еще и драться не начал, но уже злой-презлой, сразу заметил FN-2187. Девятки сначала попытался рубануть товарища с размаху по голове, а потом, не дав тому опомниться, налетел на него и принялся толкать всем корпусом. Доспехи так и скрежетали. FN-2187 потребовались нешуточные усилия, чтобы устоять на ногах и не раскрыться перед Девятками и его топором. В конце концов он отбросил щит и освободившейся рукой ухватил противника за запястье. Они закружились на месте, и FN-2187 с силой наподдал плечом Девяткам в грудь. Тот отшатнулся, и этого хватило, чтобы между противниками снова возникла дистанция — чего и добивался FN-2187. Но брошенный щит он подхватить не успел — Девятки снова обрушил на него град ударов, пришлось вцепиться в булаву обеими руками и спешно отби­ваться. FN-2187 чувствовал, как колотится сердце под доспехами, слышал, как работают легкие, — дышать становилось все труднее. И вдруг он, к своему ужасу, осознал, что для Девяток этот бой не тренировка, не упражнение. Девятки дерется по-настоящему.

Вибротопор снова взметнулся и обрушился бы на руку FN-2187, не отскочи тот вовремя. Противники закружились. Девятки сделал ложный замах, затем качнул щитом и едва не поразил противника в бок. FN-2187 успел вскинуть булаву и отбить атаку. А потом он словно почувствовал, что затеял FN-2199: вот-вот он снова рубанет сплеча, но на этот раз FN-2187 будет хитрее. Вместо того чтобы отступить назад, он ринется вперед, туда, где у противника незащищенное место. Головка булавы смотрит в пол — положение невыгодное, но ничего: есть же еще рукоять. Мощный удар рукоятью булавы по шлему свалил Девятки с ног. Несколько секунд тот лежал оглушенный, без движения.

FN-2187 взял брошенный щит и надел обратно на руку. Помогать Девяткам подняться на ноги он не стал.

Победа над Тремя Нулями уже свела FN-2187 с четырьмя противниками.

А пятым стал Копун. FN-2187 сразу же заметил, что с Копуном что-то не так. Наверное, ему слишком сильно досталось по голове, а может, еще что приключилось, только теперь Копун двигался медленно; шаг его, прежде твердый, стал каким-то вялым и неуверенным. Пика скользила у него в руке — в глаза не бросается, но все же видно: уже надо бы перехватить древко повыше. Отбить его удар или вовсе обезоружить — раз плюнуть. Через пропахший потом шлем FN-2187 посмотрел на инструкторов. Они ведь все знают: и что Копун ему не соперник, и что весь этот бой нечестный. Должно же хоть что-то мелькнуть у них во взгляде, подумал FN-2187. Однако инструкторы, сцепив руки за спиной, бесстрастно наблюдали за поединком. На их лицах смутно прочитывалось любопытство, только и всего. Никакого сочувствия.

Копун сделал выпад, FN-2187 легко отбил его щитом и отбросил кончик пики влево. Копун со всей силы по инерции качнулся следом. FN-2187 отступил, давая ему возможность восстановить равновесие, и снова покосился на инструкторов. Один из них нахмурился.

FN-2187 неторопливо прочертил булавой дугу — легкое движение, совсем ненастоящее. Тут и слепой бы все понял. Но Копун с трудом отбился и ответного удара нанести не сумел. Теперь уже оба инструктора недовольно сдвинули брови. Копун попытался перехватить пику и пустить в ход древко. Но он делал это так медленно, что FN-2187 увернулся, едва противник замыслил свой маневр. Копун снова раскрылся, и FN-2187 хотел было этим воспользовался, но почему-то не смог.

И тут до FN-2187 дошло: если сейчас поддаться и проиграть, Копуну придется драться с кем-то еще.

И еще кое-что до него дошло. Копун ранен, и с него, пожалуй, уже хватит. Только его следую­щего противника это вряд ли будет волновать.

«Ты один из нас», — мысленно произнес ­FN-2187.

Он вскинул булаву и ударил Копуна сверху. Тот вяло защитился. При этом ему пришлось поднять пику чуть ли не выше головы, так что все туловище оказалось открытым. FN-2187 выставил щит и шагнул вперед, левой ногой перекрыв Копуну возможность двигаться вправо. Не пришлось даже орудовать булавой; он просто толкнул противника щитом. Да и толкать-то сильно не потребовалось — вот уже Копун лежит поверженный на спине, FN-2187 возвышается над ним, а инструктор что-то кричит.


— Стоп!

И тут FN-2187 заметил хромовый отблеск идеально гладких доспехов. Значит, капитан Фазма тоже на них любуется.

Он отступил, подождав, пока Копун с трудом поднимется на ноги.

Следующий противник был из подразделения FL, но FN-2187 этого даже не заметил. Какая ему разница. Он чувствовал, что Фазма сверлит взглядом именно его, хотя с ней никогда наверняка не знаешь. У кадета из FL было аж два вида оружия: меч и топор, и с обоими он управлялся очень даже лихо. Мысли FN-2187 перескакивали с Копуна на Девятки и Три Нуля, а потом на Фазму, которая глаз с него не спускала. Поэтому он не удивился, когда мир вокруг вспыхнул белым, рукоятка меча врезала ему по зубам, а во рту появился привкус крови. Только что он был на ногах, а теперь лежал на спине и через линзы шлема разглядывал лампы на потолке.

Он поднялся и побрел к стене.



— У меня к вам вопрос, FN-2187.

— Да, капитан.

— Вы притворялись в бою с FN-2003? Это была игра?

FN-2187 медлил с ответом. И он знал: уже одно это расстраивает капитана Фазму. Может, она еще и сердится, но тут сказать трудно. Ее шлем устроен так, что настоящего голоса не различишь.

— FN-2003 был ранен в предыдущем поединке, — наконец проговорил он. — Я не хотел, чтобы его ранили еще.

— Понятно. — Шлем повернулся, невидимые глаза уставились на FN-2187. И внезапно, стоя перед капитаном Фазмой в помещении для инструктажа, в доспехах, со шлемом, зажатым под мышкой, он почувствовал себя ужасно беззащитным. — Вы не хотели, чтобы он сражался с кем-то... кто не станет ему сочувствовать.

— Так точно, капитан.

— Но первоначально вы намеревались проиграть поединок, верно?

FN-2187 промолчал.

— Настоящий штурмовик не знает сочувствия, — сказала Фазма. — Настоящий штурмовик есть продолжение Первого Ордена, продолжение воли Верховного лидера, и не меньше. Вы думаете, Верховный лидер стал бы сомневаться, ­FN-2187?

— Никак нет, капитан.

— Соберите вашу огневую группу, — приказала Фазма. — Вас отправляют на боевые действия.



FN-2187 с товарищами и шесть кадетов из других подразделений получили указание сесть на транспорт, чтобы тот доставил их на орбиту. Все начинающие штурмовики были в доспехах и при новеньком оружии. Им выдали бластерные винтовки F-11D, не учебные, а самые настоящие, с боеприпасами и полностью заряженные. Взглядам кадетов предстал звездный разрушитель — величественный и одновременно пугающий. Кадеты смотрели на него через иллюминаторы, и поначалу разрушитель казался им неправдоподобно крошечным. Но по мере сближения разрушитель становился все больше и больше. А потом сделался неправдоподобно огромным.

— Вот это по-настоящему, — прошептал Девятки, и FN-2187 услышал в голосе товарища неподдельный восторг. Словно Девяткам и не снилось такое счастье.

— А капитан сказала, куда нас посылают? — осведомился Копун. — Что мы будем делать?

— Нет, — отозвался FN-2187.

— Ясное дело, нет, — фыркнул Три Нуля. — Станет она докладывать штурмовикам о планах Верховного лидера или генерала Хакса. Да и о своих-то не станет. Ей наше мнение до лампочки. Ей нужно, чтобы дело было сделано, она рассчитывает на нас — и точка.

Они приземлились в главном ангаре. Наружу кадеты вышли, как их учили, — сомкнутым строем. Над их головой висели в швартовочных креп­лениях истребители СИД «Гарант превосходства». FN-2187 с трудом удерживался, чтобы не таращиться на них во все глаза. Вот это машины! Истребители СИД были ему не в новинку — их много попадалось в симуляциях. С виду разница между обычными истребителями и этими, усовершенствованными, не особо заметна. Зато эту разницу можно почувствовать. Мощь «Гарантов» казалась почти осязаемой, грозной; они чутко ждали своего часа, как дремлющая стая свирепых майноков.

Кадетов встретил палубный офицер-регулировщик, немолодой мужчина в ладно сидящей форме без единого пятнышка. Он разделил новичков на группы и дал указания, где разместиться. Новая казарма мало чем отличалась от прежней, на базе. Разница была лишь в том, что теперь вчерашним кадетам предстояло делить эту казарму со «стариками». Впрочем, опытные штурмовики оставили их прибытие без внимания. Никто не мешал новеньким занимать койки и раскладывать пожитки. Едва FN-2187 и его товарищи успели кое-как устроиться и стянуть шлемы, как по каналу громкой связи раздался приказ:

— Всему личному составу приготовиться к прыжку в гиперпространство!

Минуты не прошло, и FN-2187 почувствовал, как корабль слегка содрогнулся. Звездный разрушитель устремился в космос быстрее луча света.

— Пушечная свежатинка, — наконец произнес один из «стариков». — Ну и кто тут у вас кто?

Копун широко заулыбался:

— Подразделение FN. Копун, Три Нуля, Девятки, FN-2187.

— Дайте-ка угадаю, — ухмыльнулся их собеседник. — FN-2187 у вас за главного?

— Точно.

Штурмовик посмотрел на FN-2187 долгим взглядом.

— Прозвища нет. Ты, значит, один из этих.

— Из каких из «этих»? — спросил FN-2187.

Штурмовик расхохотался. На вид ему не исполнилось еще и тридцати, но взгляд у него был тяжелый, и оттого смех прозвучал невесело.

— Из отщепенцев, кадет, вот из каких. Вечно глядишь снаружи и удивляешься: чего ж я не внутри?