После падения

– Не быть идеальным – нормально. Принимать наркотики и утягивать дочь вместе с собой на дно – это уже плачевно! И недопустимо!

– Я никуда ее не утягиваю!

– Да ты что! В ее жизни и так никакого порядка!

– С ее жизнью все в порядке, – вмешивается Хардин.

Мать бросает на него гневный взгляд, а затем вновь переключается на отца.

– Ты во всем виноват, Ричард Янг! Во всем! Если бы не ты, Тереза бы не состояла в мучительных отношениях с этим парнем! – Мать машет рукой на Хардина. Я знала, что рано или поздно она это скажет. – У нее перед глазами никогда не было примера настоящего мужчины. Она не знает, как мужчине следует обращаться с женщиной! Поэтому она с ним! Неженатая, живущая во грехе, и один Бог знает, чем он еще занимается! Скорее всего, вы вместе принимаете наркотики!

– Не смей так говорить о Хардине! – яростно выкрикиваю я, не в силах больше терпеть. – Он заботится о моем отце и позволяет ему здесь жить, чтобы он не скитался по улицам!

Хардин подходит и встает рядом. Я знаю, что он сейчас попросит меня не вмешиваться.

– Это правда, Кэрол. Хардин – хороший парень, и он любит нашу дочь больше, чем ты можешь себе представить, – добавляет отец.

Мать сжимает кулаки и краснеет.

– Не смей защищать его! Все это, – она взмахивает сжатой в кулак рукой, – из-за него! Терезе следует сейчас быть в Сиэтле, делать карьеру и устраивать собственную жизнь, искать подходящего мужчину…

– Она и так живет в Сиэтле, – раздается голос Хардина. – Она здесь, чтобы увидеться с отцом. Я сказал вам об этом по телефону.

Чувствую, что Хардин едва сдерживает ярость.

– Не думай, что если ты мне позвонил, мы вдруг стали друзьями, – осаживает его моя мать.

Хардин хватает меня за руку, и я с удивлением оборачиваюсь. Я и не заметила, что сделала несколько шагов к матери.

– Ты так и не изменилась за все эти годы, – горько вставляет отец. – Все так же поспешно судишь людей.

Отец разочарованно покачивает головой. Я благодарна ему за то, что он выбрал сторону Хардина.

– Поспешно сужу? Ты вообще знаешь о том, что этот парень, которого ты так защищаешь, трахнул твою дочь только для того, чтобы выиграть пари, заключенное с его друзьями? – Голос моей матери полон холодной ярости.

Мне кажется, будто из комнаты выкачали весь воздух. Я задыхаюсь.

– Так и есть! – продолжает мать. – Он хвастался в кампусе направо и налево. Так что не смей его защищать.

Глаза отца широко раскрыты. Я вижу в них растущую ярость, когда он переводит взгляд на Хардина.

– Это правда? – рычит он.

– Это неважно! Мы уже обсудили это, – заявляю я родителям.

– Видишь, она нашла себе такого же, как ты. Нам остается молиться, чтобы он не обрюхатил ее и не бросил. К тому же всего три недели назад ее привезли ко мне без сознания. Дружки этого Хардина чуть ее не изнасиловали!

Воспоминание о той ночи причиняет мне боль, но больше всего меня беспокоит, что моя мать винит в этом Хардина. Она прекрасно знает, что он никак не был в этом замешан.

– Ты, сукин сын, – говорит отец сквозь сжатые зубы.

– Не надо, – спокойным голосом предупреждает его Хардин.

– Ты обманывал меня! Я думал, что у тебя всего лишь дурная репутация, несколько татуировок и скверный характер! Это я еще мог стерпеть. В этом мы похожи. Но ты воспользовался моей дочерью!

Отец бросается к Хардину, и я встаю между ними.

– Прекратите оба! – выкрикиваю я. – Если вам хочется ругаться из-за вашего прошлого – это ваш выбор, но не нужно вмешивать Хардина! У него были причины позвонить тебе, мама, а ты на него нападаешь. Это его дом, не ваш. Можете убираться отсюда! – Глаза горят от сдерживаемых слез, но я отказываюсь дать им волю. – Разрешайте ваши разногласия или уходите. Мы будем в спальне.

Родители замолкают. Они смотрят на меня, затем друг на друга. Хватаю Хардина за руку и тяну за собой. Лэндон идет за нами.

В спальне говорю Хардину:

– Лучше бы ты ей не звонил.

– Тебе нужно было с ней увидеться, – мрачно отвечает он.

– Она все только усложнила. Она рассказала отцу о том, что ты сделал.

– В тот момент позвонить твоей матери казалось мне правильным решением. Я пытался тебе помочь.

– Я знаю, – вздыхаю я.


– Нам постоянно теперь будут напоминать об этом дерьме, ты же знаешь, – раздосадованно говорит Хардин.

Я чувствую, как он снова замыкается.

– Нет, неправда, – говорю я.

Мысль о том, что будет, если Кимберли и Кристиан узнают о пари, меня пугает.

– Это правда! – Хардин повышает голос и начинает нервно расхаживать по комнате. – Все постоянно будут напоминать нам об этом! Напоминать о том, что я натворил!

Он с силой бьет кулаком по комоду и раскалывает крышку.

Лэндон вскакивает на ноги.

– Не делай этого! Не позволяй словам моей матери ранить тебя!

Хватаю Хардина за рубашку и притягиваю к себе. Он вырывается, но я не отпускаю. Я хватаю его за оба рукава, и он оборачивается.

– Ты не устала от всего этого? Тебе не надоело постоянно спорить? Если ты отпустишь меня, твоя жизнь станет в разы лучше!

– Прекрати! Ты знаешь, что ради тебя я готова вытерпеть что угодно!

Беру его лицо в свои ладони и заставляю взглянуть на меня.

– Послушайте меня, оба, – вмешивается Лэндон. – Вы не можете снова расстаться. Хардин, ты не должен позволять людям так влиять на тебя. Тебя должно волновать только мнение Тессы о тебе. И, Тесс… – Лэндон вздыхает. – Тебе не следует чувствовать себя виноватой и убеждать Хардина не уходить. Он должен понимать это без слов.

– Сейчас тебе нужно утешить Тессу, Хардин, – продолжает Лэндон. – Ее родители орут друг на друга в соседней комнате. Поэтому будь с ней.

Хардин кивает и прижимается ко мне.

– Прости меня… – шепчет он.

– Мне нужно идти, – говорит Лэндон. – Я скажу маме, что вы заедете.

Я обнимаю его за шею.

– Спасибо за все. Я так рада, что ты здесь, – бормочу я, уткнувшись ему в грудь.

Лэндон крепко обнимает меня, и на этот раз Хардин его не одергивает. Лэндон выходит из комнаты, поворачиваюсь к Хардину, внимательно изучающему окровавленные суставы, и это напоминает мне что-то из нашего совместного прошлого. И вот я снова вижу то же самое – алая кровь, капающая на пол.

– Лэндон правильно сказал. – Хардин вытирает кулаки о край свитера. – Он сказал, что я должен прислушиваться только к твоему мнению. Я так хочу, чтобы так и было. – Он смотрит на меня, и его лицо вызывает во мне сострадание. – Я очень этого хочу. Я не могу выбросить их всех из головы… Стеф, Зеда, а теперь еще твои мама с папой.

– Мы с этим справимся, я уверена, – обещаю я.

– Тереза! – слышится из-за двери голос матери.

Я была слишком увлечена разговором с Хардином, чтобы заметить, что шум в гостиной затих.

– Тереза, я вхожу. – С последними словами дверь открывается, и я прячусь за Хардином. – Мы должны многое обсудить.

Мать бесстрастно смотрит на нас обоих.

Хардин поворачивается ко мне, вопросительно вздергивая бровь.

– Не думаю, что нам есть что обсуждать, – говорю я из-за его спины, как из укрытия.

– Есть. Извини меня за это поведение. Я просто взбесилась, увидев тут твоего отца через столько лет. Пожалуйста, дай мне возможность все объяснить. Пожалуйста.

Последнее слово из уст матери звучит так странно и неуместно.

Хардин направляется к двери.

– Пойду приведу себя в порядок.

Он трясет в воздухе окровавленной рукой и, не дожидаясь ответа, выходит из комнаты.

– Сядь, нам нужно поговорить.

Мать оглаживает платье и присаживается на край кровати, отбросив пышные локоны с лица.





Глава 123