Проклятый отбор

«Антэрил», — догадалась я.

«И не только, — фыркнул в ответ мужчина. — Мало кому нравится сильный Каленгор. Слишком много ресурсов находится на его территории. Мне же много не надо. Светлейший всегда наставлял людей быть щедрыми».

«В вашем случае это воровство, — зло процедила я, чувствуя, как от браслета по коже проходит волна силы. Она требовала действий. — Вы предали всех прихожан и самого Светлейшего Создателя».

«Эта жреческая хламида такой же атрибут, как и корона. Лишь необходимость, чтобы стадо видело пастуха издалека и следовало за ним. А для достижения великих целей любые средства хороши. Когда Каленгор останется без своего последнего короля, единственным пастухом стану я. Я выведу всех из тьмы и заключу новые соглашения с соседями, уступив им земли, некогда отобранные с помощью Кристального Грота. Все будут счастливы. Но мы отвлеклись от важного: твоего красивого предательства и убийства жениха».

«Не бывать этому!» — рявкнула я.

Сила браслета уже закралась в каждую клеточку, подогревая Тьму в моей крови. И сдерживать ее я не собиралась. Я дала клятву, преступить которую не могла. Всеми возможными способами я должна была предотвратить предательство собственного тела.

«Будь ты проклят!»

Сила хлынула с кончиков пальцев, окружая нас с пастырем ядовитой черной дымкой. Вокруг святоши вспыхнуло сияние светлого щита, блокирующее мою магию. В ответ он перекрыл мне кислород, просто не позволяя вдохнуть.

Перед глазами поплыли кровавые круги.

— Да покарает темную Свет Создателя! — воскликнул Монитий, а над его поднятым вверх пальцем начала разгораться белая шаровая молния.

«Эдгар! Помоги!» — в отчаянии позвала я. Браслет и татуировка горели серебром в окружающей меня темноте. Так знакомо…

На раздумья я не потратила и доли секунды и мысленно попыталась нащупать связующие меня с королем нити.

«Я здесь, Мари», — раздался в голове спокойный голос Эдгара, и меня подхватили сильные руки.

Шаровую молнию пастыря встретил мощный щит короля. По нему пробегали серебристые и угольно-черные молнии. Пастыря же охватило алое сияние дворцовой защиты, лишая возможности ответить новым заклинанием.

Внезапно легкие отпустило, и я смогла вдохнуть, но при этом рука метнулась к горлу короля. Данная пастырем установка продолжила действовать!

Эдгар неуловимо быстро надавил на болезненную точку у основания моей шеи, и мир моментально исчез.



Так грубо усыплять невесту Эдгару не хотелось, но, если бы он промедлил еще немного, вполне могло сработать возмездие за нарушение клятвы. От одной мысли, что подобное могло произойти, он вспыхнул от гнева. Хотелось разорвать на сотни кусочков пастыря, посмевшего использовать Мари в своих делишках.

В том, что Монитий был предателем, сомнений не осталось. Благодаря ментальной связи Эдгар успел считать из сознания девушки последние события.

— Аргран! Вызывай ментальщиков. Срочно нужен ментальный допрос жрецов. Они утратили доверие короны.

— Ваше величество! — позвал скованный алой клеткой Монитий. — Вы неправильно поняли! Я пытался защитить вас от предательства этой темной. Когда я раскусил ее план, она попыталась меня убить!

Эдгар криво усмехнулся:

— Не унижайтесь еще больше, пастырь. Я прекрасно видел, что произошло. И единственное, что останавливает меня от немедленной казни, это желание подвергнуть вас самому глубокому ментальному допросу, после которого ваши мозги превратятся в кисель.

Лицо Монития исказила гримаса бессильной ярости.

— Ты все равно не сохранишь Каленгор! Мое влияние слишком велико!

— Вы себя слишком переоцениваете, — снисходительно откликнулся Эдгар и уже развернулся к выходу. Спящую на его руках невесту следовало привести в чувство под наблюдением ментальщиков, чьи шаги уже слышались в примыкающем коридоре.

— Нет, это ты слишком самоуверен, — каркающе рассмеялся Монитий.

Находившиеся под стражей жрецы схватились за головы и закричали от боли.

Решение короля было молниеносным. Чтобы разорвать установленную ментальным магом связь со своими бывшими подчиненными, надо было избавиться от источника.

— Percaedo!

Клетка по приказу хозяина мгновенно сжалась. Алые прутья врезались в пастыря, разрывая его на сотни кусочков. Тело мужчины буквально взорвалось с неприятным чавкающим звуком, забрызгав пространство красной жижей.

Жрецы, получив свободу, бессильно повалились на каменный пол.

— Привести их в чувство, — приказал вновь прибывшим магам Эдгар. — Им еще проводить обряд.

— И поторопитесь, — добавил Аргран и развернул к Эдгару сияющий красной рамкой литтор.

На алом экране одно за другим сменялись экстренные уведомления. Из них становилось понятно, что в нескольких городах начались далеко не мирные акции протестов с лозунгами «Долой слабую власть!». В Кзарате митинг за отделение от Каленгора перерос в очередное кровавое столкновение со сторонниками существующих порядков. Столичное отделение тайной стражи то и дело сообщало о массовых несанкционированных сборищах и арестах зачинщиков. И апофеозом стала атака Антэрила на границе, не позволявшая оттянуть войска на наведение порядка внутри страны.

Эдгар с силой сжал зубы.

Монитий оставил после себя не только испачканный пол, но и кучу проблем. Пастырь не преуменьшал свое влияние. К речам жрецов прислушивалось много людей. Сколько среди проповедников было зомбированных, одному Создателю известно. Поэтому не приходилось удивляться ни тому, что резко вспыхнули бунты, ни тому, что вовремя среагировал Антэрил.

Король бросил короткий взгляд на спящую у него на руках Мариэллу.


«Ведь все планировалось иначе…» — с легкой горечью подумал Эдгар и опустил хрупкую девушку на пол.

Пора было приводить ее в чувство. Поговорить они вполне смогут и после всех неотложных дел.

Он коснулся кончиками пальцев лба Мариэллы и мысленно потянулся к укрепившейся между ними после совместной битвы ментальной связи.



«Мари».

Очнулась я резко. Вздрогнула всем телом и открыла глаза, чтобы увидеть склонившегося надо мной Эдгара. Перед внутренним взором промелькнули все недавние события, пробудив страх.

Я нервно прижала руки к груди. И те, к моему облегчению, послушались. На глазах против воли навернулись слезы.

— Прости… те, — пролепетала я. — Это все пастырь.

— Я знаю, — с легкой улыбкой ответил Эдгар и успокаивающе погладил меня по щеке, стирая сбежавшую по ней слезинку. — Не переживай об этом. Да и Монития больше нет.

Я прерывисто вздохнула, стараясь успокоиться. Безумно хотелось прижаться к любимому мужчине и укрыться в его объятиях, таких теплых и надежных.

Мне не пришлось ничего делать. Эдгар сам притянул меня к себе и уткнулся лицом в мою макушку. Я не стала отказывать себе в сиюминутном удовольствии и замерла, впитывая непередаваемое ощущение единения и заботы. Это все было здесь и сейчас, и я не желала задумываться — почему это происходит и что будет дальше.

Жаль, продлилось счастье недолго. Эдгар глубоко вздохнул и сказал:

— Нам надо закончить обряд и войти в Грот.

Я нашла в себе силы кивнуть и отстраниться. Приняв вертикальное положение, я попыталась осмотреться, но Эдгар крепко обхватил меня за плечи и направил в сторону двух бледных жрецов и обрядовой чаши.

— Не стоит туда смотреть, там еще не успели прибрать, — объяснил Эдгар свои действия.

Видеть, что осталось от пастыря, я точно не хотела.

— Мы готовы пройти обряд, — как только мы подошли к чаше, оповестил жрецов Эдгар. — И лучше сократите его до необходимого минимума, пресветлый пастырь Патрий.

От нового обращения жрец вздрогнул и удивленно воззрился на короля. Но практически сразу взял себя в руки и, коротко кивнув, воззвал к Создателю. Все время молитвы Эдгар придерживал меня за талию, только это и помогало мне держаться на ногах. От осознания, что я вот-вот выйду замуж, колени слабели, а мысли начинали панически метаться и путаться. Я завороженно смотрела в чашу, которая самопроизвольно наполнилась жидкостью с голубым оттенком. В ней то и дело вспыхивали золотистые искры, сигнализируя, что высшие силы откликнулись на призыв.

Создатель, что же будет дальше?!

Я вообще не думала, что когда-то окажусь у алтаря в качестве невесты, тем более рядом с королем.

— Прошу ответить вас, леди Мариэлла, является ли ваше решение связать свою судьбу с его величеством Эдгаром Первым Каленгорским добровольным и осознанным?

— Д-да. Я согласна, — внезапно осипшим голосом проговорила я.

— Прошу, протяните вашу правую руку над чашей, леди Мариэлла, — попросил Патрий.

Отступать было некуда, и я выполнила просьбу жреца. Кисть заметно подрагивала.

Пальцы на моей талии слегка сжались в знак поддержки, а по коже прошлось тепло от чужой силы. Подпитка со стороны короля помогла мне немного успокоиться. Вовремя. В следующее мгновение жрец потребовал левую руку Эдгара, и тот уверенно протянул ее над ритуальной чашей рядом с моей, заверив, что согласен на обряд.

Когда жрец выставил над чашей острием вниз ритуальный кинжал и попросил нас сцепить вокруг него руки, мое сердце испуганно ускорило бег.

Связь на крови уже давно не использовалась в повседневных обрядах бракосочетания. Но, видимо, древняя магия требовала выполнения всех ритуалов, даже устаревших. Как-то раньше этот аспект жизни монарших особ меня не интересовал. Как и сам обряд. А неизвестность пугала.

Я замешкалась.

— Не бойся, Мари, — с мягкой улыбкой попросил Эдгар и первым прижал ладонь к острию. — Все будет хорошо.

И я поверила ему. Эдгар еще ни разу меня не подвел. Он единственный, кто неизменно вытаскивал меня из всех передряг, случившихся в последнее время.

Как только мы переплели пальцы, сжимая между ладоней кинжал, холодный металл надрезал нежную кожу. Не глубоко, но я почувствовала, как в ладони скапливается теплая густая жидкость.

— Как две реки сходятся в одну, да сольются ваши судьбы и жизни. Отныне и во веки веков! — возвестил Патрий и резко вырвал из наших рук клинок.

Я даже не успела почувствовать боль. Эдгар резко опустил наши кисти в чашу. Искры, до этого хаотично плавающие в голубоватой воде, стали пронизывать наши руки. Сочившаяся из ран кровь из-за их стремительного движения скручивалась вихрем.

— Quod ita sit! — повелительно произнес жрец, и вода, ярко вспыхнув, исчезла.

Нас с Эдгаром охватил невероятный поток силы. Воздух сиял серебром, магический ветер трепал мои выбившиеся из прически пряди. Ощущения были непередаваемые. Я словно заново родилась. В теле чувствовалась непривычная легкость. Хотелось радостно смеяться и танцевать, крепко обнимать и целовать теперь уже своего мужчину. Но осуществить свои желания я не успела.

Связующая нас с Эдгаром сила схлынула так же внезапно, как появилась. Вернулись отлучившиеся разум и стыд. Где это видано, чтобы девушка лезла целоваться? Да и я была не уверена, что мой поцелуй примут.

— Обряд завершен, — объявил жрец.