Семь камней

– Нет, саа, – серьезно проговорил он. – Зомби – это мертвые люди. – Он встал, торопливо поклонился и ушел, выполнив свою миссию.



Понятное дело, что после этого визита Грей не мог заснуть.

Он сталкивался с немецкими ночными ведьмами на помеле, с индейскими призраками, он прожил пару лет на Шотландском нагорье и больше других сталкивался с самыми причудливыми предрассудками. И если он не собирался моментально верить местным поверьям, то не собирался также и сбрасывать их со счетов. Такие поверья заставляют людей делать вещи, которые они не делали бы при иных условиях, – и будь то поверье обоснованным или нет, все равно действия убежденных в его справедливости людей бывают вполне конкретными.

Как бы там ни было, зомби, обиа, – ясно одно, что губернатору Уоррену что-то угрожало, и Грей даже догадывался, что губернатор знал, что это могло быть.

Но насколько реальной была угроза? Он погасил пальцами огонек свечи и с минуту сидел в темноте, пока не привыкли глаза, потом поднялся и неслышно подошел к французским дверям, за которыми скрылся Родриго.

Гостевые комнаты Кингс-Хауса представляли собой просто цепочку коробок с французскими дверями, открывавшимися на длинную террасу. Грей выждал немного и протянул руку к муслиновой занавеске; но тут же спохватился, что, если какие-то люди наблюдают за его комнатой, они увидят, что ткань отдернута.

Вместо этого он повернулся и прошел к внутренней двери. Та открывалась в узкий коридор, теперь совершенно темный – и совершенно пустой, если он мог доверять своим органам чувств. Он тихо закрыл дверь и оглянулся через плечо на французские двери. Интересно, подумал он, что Родриго пришел к передней двери, хотя мог подойти к Грею незаметно.

Но Родриго сказал, что его прислал некий обиа. Ясное дело, он хотел, чтобы видели, что он выполнил его приказ. В свою очередь, это означало, что, скорее всего, кто-то наблюдал за ним.

Логично предположить, что те – или тот – люди теперь смотрят, что Грей предпримет дальше.

Его тело уже сделало собственные выводы, рука потянулась за бриджами и сорочкой еще до того, как он решил, что если что-то вот-вот случится с Уорреном, то его долг это предотвратить, зомби там или не зомби. Он, не прячась, вышел из французских дверей на террасу.

Как он и ожидал, на каждом конце террасы стояли часовые: Роберт Черри никогда не забывал о таких вещах. С другой стороны, эти болваны даже не видели, как Родриго вошел в его комнату, и Грей был крайне недоволен ими. Впрочем, с разносом он подождет. Ближайший часовой увидел его и резко окрикнул: «Стой! Кто идет?»

– Это я, – кратко ответил Грей и без лишних разговоров отправил часового с приказом к другим солдатам, стоявшим вокруг дома, чтобы те были начеку, потом послал двух человек в дом – ждать в холле, пока их не позовут.

Затем Грей вернулся к себе и прошел по темному служебному коридору. За дверью в конце него он обнаружил дремлющего чернокожего слугу, присматривавшего за огромными медными котлами, в которых грели горячую воду для всего дома.

Слуга заморгал и вытаращил глаза, когда Грей потряс его, но тут же кивнул в ответ на требование показать ему спальню губернатора. Он привел Грея в главную часть дома, а там они поднялись по темной лестнице, освещенной только лунным светом, лившимся сквозь высокие окна. На верхнем этаже все было спокойно и тихо, не считая медленного, размеренного храпа, доносившегося из-за двери, где, по словам раба, спал губернатор.

Слуга покачивался от усталости и зевал так, что мог вывихнуть челюсть. Грей отпустил его, приказав прислать наверх солдат, которые будут теперь стоять возле двери. Тот заковылял по ступенькам вниз, в темный холл. Грей надеялся, что он не споткнется и не сломает себе шею. В доме было очень тихо. И все же…

Дом, казалось, дышал, наблюдал за ним, словно живое и разумное существо. И это нервировало. К тому же Грей начинал чувствовать себя немного по-дурацки.

Надо ли ему разбудить Уоррена? Предостеречь его? Задать вопросы? Нет, решил он. Не нужно, пусть отдыхает. Вопросы подождут до утра.

Звуки шагов поднимавшихся по лестнице развеяли его нервозность, и он спокойно отдал распоряжения. Часовые будут стоять на посту возле этой двери до утра, пока их не сменят. Если они услышат за дверью какие-нибудь подозрительные звуки, они должны будут немедленно войти. В остальном…

– Будьте начеку. Если увидите или услышите что-нибудь, сообщите мне.

Он помолчал, но Уоррен продолжал храпеть, Грей пожал плечами, спустился вниз, вышел в шелковистую ночь и вернулся в свою комнату.

Сначала он унюхал это. На мгновение даже подумал, что забыл закрыть баночку с медвежьей мазью, но тут вонь сладковатого разложения добралась до его горла, а за ней и пара рук, вынырнувших из темноты.

Он отбивался в слепой панике, бил руками и ногами, но хватка на его шее не ослабевала, и в уголках того, что при свете было бы его полем зрения, замерцали яркие огоньки. Чудовищным усилием воли он заставил себя обмякнуть. Внезапная тяжесть удивила нападавшего, и Грей, падая, вырвался из безжалостных рук. Он ударился о пол и откатился.

Черт побери, где же тот человек? Если это был человек. Ведь даже когда его мозг взывал к разумной логике, более висцеральные его части вспоминали утверждение Родриго: «Зомби – это мертвые люди». Судя по запаху, тот, кто был в темноте его комнаты, был мертв уже несколько дней.

Грей слышал шорох движения, тихонько приближавшийся к нему. Слышал ли он чужое дыхание? Он не мог определить это из-за собственного хрипа, вырывавшегося из горла, и из-за громкого стука крови в ушах.

Он лежал у стены, ноги были наполовину спрятаны под скамейкой туалетного столика. Глаза уже привыкли к темноте: французские двери выделялись бледными прямоугольниками, и он различил фигуру существа, которое охотилось за ним. Судя по очертаниям, это был мужчина, но странно сгорбленный и покачивавшийся из стороны в сторону, словно вынюхивая его. Еще две секунды максимум, и он его отыщет.

Грей быстро сел, схватил маленькую скамейку, швырнул ее изо всех сил в это существо и попал по ногам. Оно вскрикнуло «оох!», совершенно по-человечески, и зашаталось, взмахнув руками для равновесия. Звук этот придал Грею уверенность, он перекатился на одно колено и бросился с ревом вперед.

Он ударил его на высоте груди, почувствовал, как тот упал навзничь, метнулся в тень, где должен был стоять туалетный столик. Столик был на месте, и, лихорадочно пошарив по столешнице, он нащупал кинжал, лежавший там, где он его и оставил. Схватил его и повернулся как раз вовремя, оказавшись лицом к лицу с существом, которое надвигалось на него, смердя и злобно урча. Он ударил его и почувствовал, как кинжал скользнул по руке нападавшего и отскочил от кости. Существо заорало, выпустило струю гнилого дыхания прямо в лицо Грея, повернулось к французским дверям и проломилось сквозь них в брызгах стекла и развевавшегося муслина.

Грей бросился за ним на террасу, крича и зовя часовых. Но часовые, как он с опозданием вспомнил, были в главном доме и охраняли губернатора, чтобы его отдых не нарушило… это непонятное существо. Кто оно?… Зомби?

Кем бы оно ни было, оно убежало.

Грей с размаху сел на камни террасы, дрожа от запоздалой реакции. Никто не вышел на звук драки. Наверняка никто не смог бы спать при таком шуме. Вероятно, в этой части особняка больше никого не было.

Он чувствовал себя разбитым, обессилел и на мгновение положил голову на колени, но тут же резко поднял ее и огляделся по сторонам, не подкрадывался ли к нему еще кто-нибудь. Но ночь была тихая и приятная. Только на соседнем дереве взволнованно шелестели листья, и на секунду он с испугом подумал, что это самое существо карабкается с ветки на ветку в поисках убежища. Тут он услышал негромкий стрекот, писк и шипение. Летучие мыши, спокойно определила рациональная часть его мозга – вернее, то, что от нее осталось.

Он хватал ртом воздух, с силой выдыхал его, стараясь очистить свои легкие от отвратительной вони того существа. Он был солдатом бо́льшую часть жизни. Он видел мертвецов на полях сражения и знал их запах. Хоронил погибших друзей во рвах и сжигал трупы врагов. Он знал, как пахнут могилы и разлагающаяся плоть. И существо, которое схватило его за горло, почти наверняка вышло из свежей могилы.

Несмотря на теплую ночь, его била дрожь. Он потер ладонью левую руку, болевшую после драки; три года назад в Крефельде он был серьезно ранен и едва не потерял эту руку. Она работала, но была намного слабее, чем ему бы хотелось. Он посмотрел на нее и поразился. На светлом рукаве его баньяна появились темные полосы, а его правая ладонь стала влажной и липкой.

– Господи, – пробормотал он и с опаской поднес ладонь к носу. Несомненно, тот самый запах. Его не могли перекрыть даже могильная вонь и аромат ночного жасмина, который рос в кадках по всей террасе. Полил дождь, сладкий и пряный – но даже он не мог убрать тот запах.

Кровь. Свежая кровь. Причем не его.

Он вытер ладонь о баньян, и холодный ужас последних минут перерос в пылающие угли гнева, от которых все забурлило у него в груди.


Он был солдатом бо́льшую часть жизни. Он убивал. Он видел мертвецов на полях сражения. И одну вещь он знал наверняка. У мертвецов кровь не течет.



Феттес и Черри, разумеется, должны были узнать об этом происшествии. Том тоже, потому что разгром в его комнате невозможно было бы объяснить результатом кошмарного сна. Вчетвером они собрались в комнате Грея и совещались при свете свечей, а Том с белыми от страха губами убирался в комнате.

– Вы никогда не слышали про зомби? Я даже не понимаю – единственное это число или множественное, – сказал Грей. Его собеседники лишь покачали головой. Большая квадратная бутылка превосходного шотландского виски пережила на дне сундука тяготы плавания через океан, и Грей щедро налил его всем, включая Тома.

– Том, расспроси завтра прислугу, хорошо? Осторожнее, конечно. Выпей с нами, сейчас тебе это не помешает.

– О, я буду осторожным, милорд, – заверил его Том. Он послушно глотнул виски, прежде чем Грей успел его предупредить; у него вылезли на лоб глаза, он замычал словно бык, которого укусил шмель, но все-таки сумел проглотить огненную жидкость, после чего ошеломленно замер, открывая и закрывая рот.

Боб Черри скривил губы, но Феттес сохранял свою обычную невозмутимость.

– Почему на вас напали, сэр, как вы думаете? – спросил он.

– Если слуга, предупредивший меня насчет обиа, не врал, я могу лишь предположить, что это было следствием моего распоряжения насчет охраны губернатора. Но мысль верная. – Он кивнул Феттесу. – Значит, виновник этого безобразия, – он показал кивком на разгром в комнате, где все еще воняло ночным «гостем», несмотря на свежий, пахнущий дождем ветер, врывавшийся через разбитое дверное стекло, и крепкий запах виски, – либо пристально наблюдал за домом, либо…

– Либо живет здесь, – договорил за него Феттес и в задумчивости сделал глоток. – Например, Дауэс?

Грей поднял брови. Тот толстый, общительный коротышка? И все-таки он знал нескольких коварных коротышек.

– Не знаю, – медленно ответил он. – Напал на меня точно не он, этот был выше меня и очень худой – одни кости.

Том нерешительно раскрыл рот, показывая, что у него возникла какая-то мысль, и Грей кивнул ему, разрешая говорить.

– Вы уверены, милорд, что напавший на вас человек… э-э… не был мертвым? Потому что, судя по запаху, он был похоронен неделю назад, не меньше.

Все трое невольно содрогнулись, но Грей покачал головой.

– Абсолютно уверен, – заявил он с предельной твердостью. – Тот человек был живым – хотя, несомненно, странным, – добавил он, хмурясь.

– Может, нам обыскать дом? – предложил Черри.

Грей неохотно покачал головой:

– Он – или оно – убежал в сад. Он оставил характерные следы. – Он не добавил, что у слуг – если они участвовали в этом – было время на то, чтобы убрать следы этого существа. Если были соучастники, подумал он, то Родриго наверняка окажется первым кандидатом – но пока преждевременно устраивать панику в доме и фокусировать внимание на молодом парне.

– Том, – спросил он, повернувшись к слуге, – как тебе Родриго? С ним легко общаться?

– О да, милорд. За ужином он был приветлив со мной, – заверил Том, держа щетку в руке. – Вы хотите, чтобы я поговорил с ним?

– Да, пожалуйста. Кроме того… – Он провел ладонью по лицу и укололся о щетину на челюсти. – Давайте определимся с планами на завтра. Капитан Черри, найдите время и опросите мистера Дауэса. Можете рассказать ему о ночном происшествии; меня больше всего интересует его реакция.

– Да, сэр. – Черри допил виски, кашлянул, помолчал и выпрямился. – Хм… губернатор, сэр?…

– Я поговорю с ним сам, – сказал Грей. – А потом я планирую поехать в горы, побывать на плантациях, взглянуть, как они там могут себя защитить. Пусть все увидят, что мы действуем быстро и решительно. Что до карательных действий против маронов, то с этим мы подождем, пока не узнаем получше нашего противника. – Феттес и Черри кивнули – старые солдаты, они не стремились немедленно бросаться в бой.

Закончив совещание, Грей сел со свежей порцией виски и потягивал его, пока Том молча заканчивал уборку.

– Вы точно хотите сегодня ночевать в этой комнате, милорд? – спросил он, аккуратно поставив скамейку возле туалетного столика. – Я наверняка смогу найти для вас другое место.

Грей ласково улыбнулся.

– Я в этом не сомневаюсь, Том. Но и наш ночной приятель тоже может его найти. Нет, капитан Черри выставит двойную охрану на террасе и внутри дома. Все будет нормально. – Но если даже не будет, сама мысль, что он начнет прятаться, убегать от существа, явившегося к нему… Нет. Он не позволит им – кто бы они ни были – думать, что у него из-за них сдали нервы.

Том вздохнул и покачал головой, но достал из кармана своей рубашки маленький крест, сплетенный из стеблей пшеницы, немного помятый, на тонком кожаном шнурке.

– Ладно, милорд. Но тогда хоть наденьте вот это.

– Что это?

– Талисман, милорд. Илза дала мне его, в Германии. Сказала, что он будет защищать меня от злых сил – и он защищает.

– Ой, нет, Том, не надо, оставь…

Упрямо сложив губы – Грей прекрасно знал это выражение, – Том шагнул к нему и надел ему на шею кожаный шнурок. Губы расслабились.

– Вот, милорд. Теперь я, по крайней мере, смогу спать.



План Грея поговорить за завтраком с губернатором не осуществился; этот джентльмен прислал сообщение, что он нездоров. Грей, Черри и Феттес переглянулись, но Грей просто сказал:

– Феттес? И вы, капитан Черри, пожалуйста. – Они кивнули с затаенным удовлетворением. Грей спрятал улыбку: они любили беседовать с людьми.