Сестрица

– Ну, Изабель, давай. Ты ведь смелая. Сделай шаг.

В его голосе Изабель послышался вызов, насмешка, и она вскипела. Феликс видел ее страх, который она не хотела показывать. Осторожно опустив ногу на землю, она затаила дыхание. Больно не было. Она выдохнула. Шагнула раз. Еще раз. Деревянные пальцы не перевешивали ступню при движении. Благодаря плотной посадке они двигались заодно со ступней. Нигде не жало и не натирало. Изабель и не мечтала, что снова будет ходить не хромая, и вот, пожалуйста, она идет! Легкой, упругой походкой.

Счастье затопило ее. Быстрым шагом она прошлась по поляне взад-вперед.

– Не спеши, – предостерег ее Феликс; она перешла на бег. – Изабель!

Она запрыгнула на моховую кочку, соскочила на землю. Постояла на новой ноге. Покрутилась. Попрыгала. Громко рассмеялась. От счастья закружилась голова, и она совсем забылась. Забыла свою неуклюжесть. Свой гнев.

– Спасибо тебе, Феликс. Спасибо! – сказала она и в приливе чувств обхватила его обеими руками.

Она не видела, какой тоской наполнились глаза Феликса. Не знала, что на одну секунду он прижался щекой к ее макушке. Но зато почувствовала, как напряглись – словно одеревенели – его опущенные вдоль боков руки. Ощутила, как он отпрянул назад.

Обиженная, она отшатнулась.

– Изабель, я не могу… – заговорил Феликс.

– Что ты не можешь? Стать ко мне ближе? – перебила его Изабель с болью в голосе. – Еще бы. Я же осколок твоего прошлого. А осколком можно порезаться.

– Я либо отойду в сторону, либо заключу тебя в объятия. И что потом?

Изабель не поверила своим ушам.

– Это что, жестокая шутка, Феликс? – спросила она сердито. – Конечно, тебе лучше уйти. Прямо сейчас. И как можно дальше.

– Я уже пытался, – ответил ей Феликс.

Одним шагом он преодолел пространство между ними и взял ее лицо в ладони. Изабель взяла его за оба запястья с намерением оттолкнуть от себя. Но вместо этого плотно обхватила их. Нырнула лицом в ладони Феликса, наслаждаясь его теплом, его близостью – и все ее защитные барьеры упали.

– Не надо, – пробормотала она. – Так нечестно.

– Нет, нечестно.

– Ты говорил, что любишь меня, а сам не любил, нисколько. Ты просто обманывал меня. Как ты мог поступить так со мной? Как ты мог солгать мне, Феликс?

Тогда Феликс поцеловал ее в губы, и в этом поцелуе была сладость, и горечь, и грусть, а Изабель стала отвечать ему, захватив в две горсти рубашку у него на груди, притягивая его к себе. Феликс оборвал поцелуй, и она посмотрела на него снизу вверх, сконфуженная, ища его взгляда.

– Вот как я не любил тебя тогда, – сказал он хрипло. – И как до сих пор не люблю.

А потом склонился, поднял с земли свою сумку, вскинул на плечо и пошел не оглядываясь, оставив Изабель одну в сгущающейся тьме.

– Ты уходишь? – окликнула она его. – Снова?

– А что мне еще делать? Позволить тебе во второй раз разбить мое сердце?

– Я? – Она не находила слов. – Разбила тебе сердце?

В ярости она пробежалась туда-сюда по поляне. Схватила с земли орех, который упал с дерева, совсем гладкий, в еще зеленой скорлупе, и запустила в удаляющуюся спину.

Но промахнулась.





Глава 57




– Я хочу заказать экипаж, – обратилась Судьба к девушке за конторкой. – До Марселя. С отправкой через неделю. Мне сказали, что заказ можно оставить здесь.

Она стояла в людной передней зале деревенского трактира. Мимо то и дело проходили только что прибывшие постояльцы и те, кто, напротив, собирался уезжать. Громко мяукала чья-то кошка в плетеной корзинке. Девочка, державшая корзинку, плакала. Измученная мать пыталась успокоить обеих.

– Да, мадам, – сказала девушка за стойкой. – Сколько мест?

– Я, моя служанка и сундук. Мое имя – мадам Северина. Проживаю на ферме Ле Бене.

– Очень хорошо, мадам, – сказала девушка и кивнула. – Я обо всем договорюсь и пошлю на ферму мальчика, он подтвердит заказ.

И она сложила руки на конторке.

Судьба нахмурилась. Ей не хотелось, чтобы о заказе забыли и что-нибудь напутали.


– Это все? А разве не положено записывать заказы в специальную книгу?

Девушка улыбнулась и коснулась лба пальцем:

– Конторская книга у меня здесь. А писать я не могу. Но вы не беспокойтесь, мадам. Экипаж для вас будет заказан.

Судьбу так отвлекала суматоха в передней, что она совершенно упустила из виду: все это время девушка смотрела своими светло-голубыми глазами прямо перед собой.

«Ах да, слепая дочка трактирщика… Одетта», – подумала она и попыталась припомнить карту ее судьбы. Несчастная жизнь, вроде бы так… – «Отказано в любви, что ли?» – гадала она. Правда, какую бы судьбу ни написала она, Фолькмар ее наверняка переменит. Слепая станет жертвой войны, как и все жители деревни.

Судьба поблагодарила девушку и повернулась, чтобы уйти: ей не терпелось покинуть суматошный трактир. До чего же отрадно было знать, что совсем скоро она уедет из Сен-Мишеля и забудет о неприятном деле, которое привело ее сюда. Жизнь здесь скоро испортится. Совсем.

– Уже уезжаешь? Так скоро? – раздался голос за ее спиной. – Видимо, чувствуешь себя очень уверенно. С чего бы?

Хорошее настроение тут же оставило Судьбу.

– Маркиз, – сказала она, меряя его взглядом. – Вот нежданная радость.

Шанс был само изящество – в черной шляпе, камзоле цвета сливочного масла и пышных кюлотах до колен. Он предложил Судьбе руку, она оперлась на нее, и они вместе покинули трактир.

– Где ваш экипаж? Я провожу вас к нему, – сказал Шанс.

Судьба указала в конец улицы, где Лоска сидела на облучке деревянной повозки, держа в руках поводья Мартина.

– Ах, вот он где. Столь же удобный, сколь и роскошный, не сомневаюсь.

Шанс захохотал, и они двинулись вперед. По пути он склонил голову к своей даме.

– Ты сожгла дом Изабель, – начал он тихо, – но не думай, что из-за этого выигрыш у тебя в кармане. Мы установили правила: надеюсь, ты помнишь? Ни один из нас не может влиять на ее выбор.

Судьба приняла невинный вид:

– Ты ведь не полагаешь всерьез, что я приложила к этому руку?

– Уверен, что даже две, – сказал Шанс. – Умный ход: заманить их к Ле Бене. Но ведь и я могу пригласить их к себе. И сделаю это.

– Пригласить ты можешь, только они не пойдут. Я сообщила им о твоих сомнительных моральных принципах.

– Тогда я сам приду к ним, – заявил Шанс.

Судьба самодовольно усмехнулась:

– А вот это вряд ли. Я слышала, в соседней деревне живет хорошенькая молодая баронесса…

– Вот как? – рассеянно отозвался Шанс, стряхивая с камзола невидимую ниточку.

– И она очень любит играть в карты. Правда, не на деньги, а на поцелуи – наклонность, которая неизменно вызывает осуждение ее супруга.

– Вряд ли справедливо возлагать вину за случившееся на меня, – огорченно сказал Шанс. – Она ни разу не обмолвилась о существовании мужа!

– Мне говорили, что барон – отличный стрелок.

– Верно, – сокрушенно вздохнул Шанс. – Прострелил мою любимую шляпу.

– Слухи об этом дошли и до мадам Ле Бене. А также до маменьки наших девиц. Я об этом позаботилась. Обе дамы скандализированы. Так что на твоем месте я бы не стала и соваться на ферму, – сказала Судьба. И переменила тему: – А что ты делал в трактире, позволь тебя спросить?

– Отправлял своего человека в Париж, чтобы он привез мне приличного шампанского, – ответил Шанс. – А также головку стилтонского сыра. Хорошего черного чаю. И простыней. – Его пылкий взор скрестился с ледяным взором Судьбы. – Деревня – это ужас. Думаю, по крайней мере, в этом мы с тобой согласимся.

– Да уж, – тяжело вздохнула Судьба. – Я и сама недавно посылала в Париж за кое-какими лакомствами, чтобы хоть немного скрасить убожество жизни у мадам Ле Бене.

– Что, неужели так плохо?

– Эта женщина до того скупа, что до десяти раз заваривает старую кофейную гущу. Я бы сейчас продала душу за кофейник хорошего кофе. – Судьба усмехнулась. – Если бы она у меня была. Ах, маркиз, если бы смертные только знали, если бы имели хоть малейшее представление о том, что такое могила, каково это – лежать там вечность, они ели бы шоколад на завтрак, икру на обед и распевали бы арии, задавая корм свиньям. Худший день жизни здесь, на земле, несравненно лучше любого из дней под землей. Ну да ладно. Нас с вами скоро здесь не будет. Меня, по крайней мере, не будет точно.

Они подошли к повозке. Шанс снял перед Лоской шляпу.

– Я бы не говорил с такой уверенностью. Моя волшебница была вчера в Диком Лесу и стала свидетельницей весьма романтичной интерлюдии, – сказал он. – Один кусок сердца найден, еще два на очереди.

Судьба смерила его взглядом и с ядовитой улыбкой заявила:

– Поиск каждого куска требует времени. А как выглядит череп? Ты ведь понимаешь, о чем я? О том, что внизу карты Изабель? Сколько ей осталось? Несколько недель? Дней?

Шанс поджал губы. Было видно, как у него заходили желваки.

– Вот именно, дней. Я так и думала, – промурлыкала Судьба. И потрепала маркиза по руке. – Так что пей шампанское и радуйся.