Сила воли

– Во-во, про него лешему не рассказывай. Уж больно слово мудреное, не поймет он.

– Договорились, – пообещал Еремеев.





Глава 11

Учителя и ученики




Ближе к ночи Ларион прибыл к Смоленску. Выбор места ночевки был для него очевиден.

– Заночуете в харчевне «Жирный налим», – приказал он бойцам. – Мне еще кое-какие дела уладить нужно.

Вспоминая события прошедшего дня, волшебник решил наведаться в особый отряд и доложить о необычных асах. Побежденные Жучкой противники явно отличались от прежних чудо-бойцов, охранявших гномов, и в военное время Ларион счел преступлением скрывать от властей подобную информацию.

Проблему со здоровьем Жучки удалось решить лишь частично. Энергомага в ближайшей к месту сражения деревне не оказалось, а тот волшебник, которого отыскали, поспособствовал только сращиванию сломанной лапы. Челюсть по-прежнему была сломана, а из-за нее нюх зверушки оставлял желать лучшего. Ларион наплел чародею байку про секретное оружие особого отряда и наказал держать язык за зубами.

До наступления ночи похитителей они так и не настигли. Жучка в Смоленск идти отказалась, пообещав разумнику, если он ее правильно понял, утром прийти на то же место, где они расстались.

Из резиденции особого отряда Лариона отправили в городскую управу, где он и нашел Творимира. Судя по изрядно помятому виду, тот явно недосыпал, однако разговор начал весьма энергично.

– Твой Данила нынче нужен в Смоленске как воздух. Толпе следует поднять боевой дух, и лучше него с этим никто не справится. Знаешь, где его искать?

– Думаю, скоро он объявится подле шведского короля, поскольку туда везут некую Зарину. Данила говорил, ты ей жизнь спас?

– Был такой грех, да еще и сам к нему направил. Кто ж знал, что ее схватят?! Ох, зря он прикипел к этой девке! Что у нас, других красавиц нет?! Чую, она может так расклад сил поменять, что никому мало не покажется. – Творимир тяжело вздохнул и продолжил: – А ты отколь ведаешь, что Зарину к шведам везут?

– По следам ее шел. По пути наткнулся на двух асов, явно из сопровождения похищенной. О таких раньше и не слыхивал – мои самые сильные заклятия их даже чихнуть не заставили. А после смерти оба в камень обратились.

– С тобой был Борич? – спросил сотник. Судя по реакции, окаменение трупов для него новостью не стало. – Он что, с двумя справился?

– Нет, рыкарь остался в деревне.

– А как же тогда… – Творимир округлил глаза, уставившись на собеседника.

– Собачку Данилы помнишь?

– Еще бы! Она на моих глазах за несколько секунд рыкаря на пол уложила, пусть и не лучшего.

– Вот и на этот раз она постаралась, да еще нас трое помощников было. И одно тебе скажу – чудом выжили. Один-то из асов попроще был, его Жучка (так собаку кличут) сразу неплохо подранила, а вот другой…

Ларион подробно рассказал о столкновении.

Творимир внимательно выслушал разумника. Потом поднялся из-за стола, за которым и проходила беседа, и спросил:

– Вечерял сегодня?

– Не довелось. Прибыл в Смоленск, сразу сюда.

– Я тоже нормально ни поесть, ни поспать не успеваю. Вече от управления городом устранилось. Поначалу, правда, мешать пытались, хорошо церковники поддержали. Так что я, считай, нынче один в городе правлю. Думал, воевода после отхода от Дорогобужа в столицу вернется, а он вместе со Светозаром в Кардымове застрял… В общем, дел – до ветру сходить некогда. Не возражаешь, ежели мы прямо тут немного перекусим?

Ларион удивился, но противиться не стал. Начальник тем временем выглянул в коридор и распорядился насчет еды. Только затем вернулся к столу и продолжил:

– До меня доходили непроверенные сведения, что в Поречье вывели новую породу асов, но подтверждения они тогда не получили. Гномы умеют скрывать свои секреты.

– Только там? – переспросил разумник.

– Говорю же, сведения не подтвердились. А что?

– Данила говорил, что за похищением Зарины стоят гномы Поречья.

– Откуда он о том может знать? – Особист был заинтригован.

– Полагаю, от гномов смоленских – те явно имеют виды на парня.

– С чего взял? – заинтересовался Творимир.

– Мург у нас был, долго с Данилой беседовал.


Ларион докладывал начальнику лишь то, что не могло повредить Даниле и стало известно сотнику из других источников. Уж о визите гнома в Крашен Творимиру наверняка доложили.

– Смоленские с пореченскими не в ладах, – задумчиво произнес сотник. – Вполне резонно, что могут друг другу мелкие пакости устраивать. Значит, говоришь, Поречье здесь замешано? Плохо.

– Догадался уже. Но как нам с этим быть?

– Не допустить Данилу к шведскому королю, – ответил Творимир. – Там видели пореченских гномов. Полагаю, они явно намерены взять под свою опеку Смоленск, вот и ошиваются рядом с Карлом.

– Ежели Зарина там объявится, боярина ничем не остановить.

– Да знаю, паренек – тот еще упрямец. Но ты сам посуди: что будет, ежели Карл Семнадцатый во всеуслышание заявит, что перетянул на свою сторону человека, чуть ли не в одиночку расправившегося с тысячным войском Речи Посполитой, разогнавшего пять сотен рейтаров, охотившихся за его головой, да еще и победившего чудовище невиданное? Я уже молчу о том, что к этим громким подвигам люди добавляют шепотом.

– И что они добавляют? – усмехнулся Ларион.

– Будто он чуть ли не с десяток эльфов прикончил. Неужели правда? – Творимир выжидательно посмотрел на собеседника.

– Врут, – ответил тот. – Мертвых эльфов я лишь троих видел, еще одного Данила раньше упокоил, но тот, по слухам, великим волшебником у шишколобых значился. Ты про Аивауда что-нибудь знаешь?

Сотник особого отряда смачно выругался.

– Когда он успевает? И при этом до сих пор жив?

– Те, кто с ним рядом, уже перестали удивляться, но за своим командиром хоть в пекло пойдут.

– Вот потому я и говорю – нельзя его шведам на растерзание отдавать.

– Тебе вроде не по нраву сей паренек, с чего вдруг такая забота? – Лариона нынешнее отношение сотника к Даниле весьма озадачило, да и манера разговора также была необычной, поэтому разумник и не удержался от вопроса, который ранее задать бы не посмел.

– Я и сейчас считаю его наглецом каких мало. Но Фортуна считает иначе, а она Смоленску позарез нужна. Посему начхать на наши неурядицы, нынче республику спасать надобно. Как подумаю, что можем попасть под руку шведского короля, дурно становится. А Пожарский, похоже, с турками крепко сцепился, и ему не до нас.

– Султан начал войну с Московией?

– Пока нет, но янычар у границы собрал не одну тысячу. Того и гляди свара начнется.

– Видать, послы шведские туркам нашептали нужные слова, да еще золотом их подкрепили, – предположил разумник.

– То-то и оно. Потому скорой помощи с востока ждать не стоит, ежели не появится у Пожарского весомого повода. И таким поводом может стать пусть малая, но победа Данилы над Карлом.

– Почему именно Данилы? – недоумевал Ларион, не ожидавший от сотника такой веры в крашенского боярина.

– Расклад тут простой. Данила запал на Зарину, которая (токмо болтать про то не смей) приходится Пожарскому родной племянницей. Ежели Данила дает под дых Карлу, можно сразу во всеуслышание объявить, что он – жених девки и выдал коварному похитителю смачную оплеуху, пытаясь спасти невесту. Тогда царь Московии сразу попадет в весьма щекотливое положение. С одной стороны – негоже встревать в войну на два фронта, а с другой – что о тебе подумают иноземные властители, ежели узнают, что некто почти безродный проявляет больше усердия для спасения девушки, чем могущественный родственник?

– А почему нам прямо сейчас не заявить, что Зарина у Карла и Пожарскому следует выручать племянницу?

– Ларион, политик из тебя… Пойми: не время сейчас, да и не с руки властям Смоленска делать подобные заявления. Токмо царя подставим под удар, а он и осерчать может.

– Но почему? – никак не доходило до молодого волшебника.

– Официально Зарина на Смоленщину не заезжала – раз. Король Швеции в любой момент может заявить, что знать не знает ни о какой племяннице, – два. Нас просто назовут интриганами, пытающимися втянуть восточного соседа в войну, – три.

– Что изменится, ежели то же самое скажет Данила?

– Сейчас – ничего. О нем, кроме как в наших землях, нигде больше не знают. Теперь представь: Данила одержит верх над самим Карлом. Всем сразу станет интересно, кто он такой и почему такое вообще стало возможно. И тут уж следует постараться все его подвиги показать в лучшем свете, а самого объявить женихом Зарины, которая ради большой любви тайно пересекла границу, но из-за козней Карла так и не смогла встретиться с избранником. Вот тогда его слова о невесте будут восприняты как надо, а с властей Смоленска и взятки гладки. Они вроде как в стороне.

– Ну ты и расписал! Прямо как в романах, что на Западе издают. Я как-то читал одну книжонку, «Магия чувств» называется. Думал, новый вид магии появился.

– Так и должно получиться! Эта история, ежели ее правильно преподнести, многих жен и любовниц властителей заставит сопереживать Даниле, а половину важных решений монархи принимают как раз по капризу женщин. Вот почему мне и нужно встретиться с парнем до того, как он кинется очертя голову Карлу морду бить.

– Думаешь, шведский король сможет перетащить его на свою сторону?

– У Карла много опытных советников, да и сам он, несмотря на молодость, интриган знатный. Может так все обставить, что Данила и не поймет сразу, что попал в ловушку. А потом поздно будет: игру станут вести шведы.

– Эх, жаль, я понятия не имею, где сейчас может находиться Данила. – Ларион проникся задумкой сотника.

Тут постучали в дверь – принесли кушанья. Собеседники ненадолго прервались, но стоило слугам покинуть кабинет, как разумник продолжил:

– Боярин отправился в Корытню, где ему пообещали встречу с похитителями. Я понятия не имею, чем она закончилась.

– Чем-чем? – недовольно пробурчал Творимир. – Все как обычно: Данила вскрыл тамошнюю шпионскую сеть, за которой мой человек наблюдал в надежде, что объявится более купная рыба, сменил власть в деревне и был таков.

– Опять все испортил?

– А! – махнул рукой сотник. – Черт с ней, с Корытней, не до нее сейчас. Я тут разбирался со шпионами Карла, намеревавшимися воеводу и Светозара к праотцам отправить. Какими токмо ухищрениями те ни пользовались…

Творимир поделился последними новостями, поведав, как в камере взорвался лазутчик.