Скрижаль альтера

Да. Пожалуй, под их сенью мне и впрямь было уютно и комфортно. Раньше со мной такого не бывало, но до встречи с медведекабаном я вообще ни о чем таком не думала. Мчалась вперед, как по проспекту, с легкостью отмахивалась от мошек, даже не думая, что они могли быть ядовитыми. Любовалась цветами. Смело пила росу с листьев, не видя в этом абсолютно ничего плохого. И вообще вела себя неподобающе беспечно.

Здесь, у реки, меня словно отпустило, и ко мне снова вернулась способность рассуждать критически. Даже мороз продрал по коже от мысли, чем мне могла аукнуться недавняя глупость.

– Пойдем, надо обустроить лагерь и перекусить, – со вздохом предложил мальчик. – Долго идти без отдыха вредно даже нам. И даже на Аттае. Если не отдохнешь до того, как мы выберемся из леса, точно свалишься. И надолго.

Я в последний раз покосилась на совершенно ясное небо и неохотно двинулась следом за Рэйвом. Место для привала он выбрал удачно – неподалеку от реки, на стороне волшебного леса, под сенью большого, старого, но еще крепкого дерева, названия которого я не знала. Между его корней альтер бросил свою поклажу. Выложил на траву взятые с поляны фрукты. Молча спустился к реке. Так же молча умылся и, не сказав больше ни слова, ушел, оставив нас с Кином куковать в одиночестве.

Меня это, признаться, только порадовало. Для обещанного разговора по душам я была слишком рассержена, а просто так сотрясать воздух не хотелось. Поэтому, умывшись и съев ровно половину оставленных альтером фруктов, я забралась под переплетение могучих корней и, свернувшись клубком, прикрыла глаза. Довольно скоро, к своему немалому удивлению, самым настоящим образом задремала. А когда сквозь дрему почувствовала знакомое ощущение падения, то не обратила на него особого внимания.

В последнее время мне слишком часто стали сниться сны, где я куда-то падаю. Но если раньше меня это пугало, то сегодня страха не было. В какой-то момент даже показалось, что мне и не надо бояться. Ведь падение – это не смерть, а всего лишь состояние парения. Полета. Перехода к чему-то новому. И вот когда я об этом вспомнила, то снова подумала о Нейлали. После чего окончательно поверила в то, что услышала прошлой ночью, и с благодарностью ощутила, что действительно больше не одна.



Проснулась я от ощущения чужого внимательного взгляда. Неприятного, надо сказать, в какой-то мере даже недоброго. От него в моем уютном сне стало некомфортно, но, открыв глаза, я какое-то время не могла сориентироваться и понять, почему солнце больше не в зените, а едва-едва виднеется на горизонте. Почему вместо мягкой травы подо мной вновь шуршит мелкий песок, а вместо тесно переплетенных корней над головой появились такие же плотно сомкнувшиеся, наполовину засушенные стебли неизвестного растения, усеянные острыми колючками.

Открытие, надо сказать, меня удивило, но уже не поразило, как поначалу. Да, мы снова переместились. И да – на этот раз ощущение падения во сне мне не привиделось. Потому что вместо волшебного леса фей вокруг снова простирались желтые дюны, а вместо приютившего меня могучего дерева виднелся лишь раскидистый, большущий, неизвестного происхождения куст, под которым я невесть каким образом и оказалась.

С трудом из-под него выбравшись и лишь чудом не порвав подаренное феями платье, я наткнулась взглядом на знакомую фигуру и окончательно скисла.

Ну надо же… Таль. Снова сидит рядом и буравит меня непроницаемым взором. Хорошо хоть, скандалить с ходу не начала, как в оранжевом мире. Просто сидела, следила за тем, как я отряхиваюсь и осматриваю себя на предмет возможных царапин. А затем так же молча отвернулась, давая мне время оглядеться и своими глазами убедиться, что нас снова забросило в пустыню.

От неизвестного оранжевого мира, единственными обитателями которого были зубастые «мандаринчики», это место отличалось более светлым оттенком песка, менее крутыми барханами, наличием редкой, но все же растительности и большим мокрым пятном на земле, вокруг которого виднелось множество отпечатков копыт.

Видимо, где-то рядом спряталась водоносная жила, и сюда частенько приходят животные на водопой. А то, может, и караваны останавливаются – вон там отпечаток босой ноги виднеется, причем не один. А чуть дальше из песка выглядывает осколок глиняного кувшина. Если понадобится, им можно и песок разрыть, и воды зачерпнуть – так что, вероятно, этот мир все-таки обитаем. Правда, песок здесь какой-то странный: довольно крупный, шершавый, а если зачерпнуть его ладонью, то создается впечатление, что держишь не простые песчинки, а измельченное стекло. Или же небрежно рассыпанные по земле осколки желтых топазов.

Но почему снова пустыня? И где Кин? Может, меня сюда без них затянуло?

– Они ушли, – глухо уронила Таль, когда я завертела головой в поисках наших мужчин.

– Куда?

– Искать жилье или средство передвижения.

– Что это за мир? – нахмурилась я, хотя от сердца чуточку отлегло.

– Желтый, – так же хмуро отозвалась Таль, не делая попыток подняться с земли. – Уже обитаемый, но все еще довольно суровый. Мы несколько раз бывали здесь, и Рэйв хорошо знает местность, так что садись. Надо ждать. Он обещал скоро вернуться.

Я все еще с сомнением взглянула на безучастно сидящую девицу, но говорила она и вела себя совсем не агрессивно. Все в той же кожаной одежке, хотя на улице, несмотря на раннее утро, стояла жара градусов под тридцать. На удивление равнодушная ко всему. Слегка растрепанная. Но при этом какая-то… смирившаяся? Интересно, когда Рэйв сменил гнев на милость и позволил ей вернуться в человеческий облик? Вчера? Сегодня? До нашего перемещения в новый мир или уже после?

– Рэйв давно ушел? – снова поинтересовалась я, не торопясь присаживаться на горячий песок.

Таль качнула головой:

– Около часа назад. Мы на караванной тропе. В паре часов отсюда должен быть город, но своим ходом добираться туда неудобно – скоро тут будет пекло, а у тебя даже обуви нет.

Я машинально опустила взгляд на свои стопы.

Все правильно. Вчера я оставила кроссовки под деревом, и при перемещении в новый мир их, похоже, не затянуло. А босиком по песку далеко не уйдешь. Платье, правда, не подвело: длинное, легкое, на редкость удобное. Как ни странно, но даже долгая прогулка по лесу никак не сказалась на чистоте подола. Необычная ткань не намокала, не пачкалась, не рвалась о ветки и даже сейчас умудрялась выглядеть так, словно я только что наделала новое. Однако имелись и минусы – в частности, платье было открытым. И если я не придумаю, как защитить руки и плечи, то всего за час обгорю до волдырей.

Я перевела взгляд на кожаный костюм Таль и снова засомневалась.

– Можно тебя кое о чем спросить?

– Спрашивай, – безучастно кивнула девушка.

– Если Рэйв умеет преобразовывать пространство, как ему заблагорассудится, то не проще ли было создать для меня обувь, чем уходить незнамо куда в поисках транспорта? Наколдовать карету или автомобиль, наверное, не по правилам. Но обувь – это ведь не бог весть какие затраты. Или я чего-то не понимаю?

– До окончания ритуала альтер способен влиять на пространство лишь для собственных нужд, – бесстрастно пояснила Таль. – Это значит, что обувь для себя он создаст без проблем, а вот для тебя уже не сможет.

– Но на вас он же как-то может влиять?

– Да, но большее ему пока недоступно. Поэтому я вынуждена всегда носить одни и те же ножны, те самые, в которых он меня подобрал, а Кин и вовсе ходит под иллюзией, ибо ничего иного Рэйв для него сделать не в силах.

Я озадаченно кашлянула и все-таки села рядом с девицей.

– По-моему, это нелогично. Суметь создать вас, но не иметь возможности дать Кину нормальную одежду…

– На Кине все рвется в считаные часы, поэтому обычную одежду мы ему уже давно не предлагаем.

– А как же иллюзия? Ее ведь Рэйв продолжает поддерживать.

– До ритуала мог, – кивнула Таль, упорно глядя куда-то мимо меня. – Теперь же это чревато. Даже в отношении себя ему не стоит лишний раз рисковать, иначе наше путешествие затянется бог знает на сколько. Поэтому Рэйв терпит. И поэтому же тебе не стоит просить у него особого комфорта.


Я тихонько фыркнула:

– Разве я прошу? Мне просто интересно знать, кто придумал такие ограничения?

– Ритуал – это испытание. А испытание само по себе подразумевает наличие ограничений. Нельзя спасти мир, лежа на диване и попивая холодное пиво. Нет, в принципе, можно попробовать и так. Но за гордыню нас обязательно накажут. Так же, как наказал меня недавно Рэйв.

– Мне жаль, – вздохнула я, бросив на Таль сочувственный взгляд.

Она едва заметно усмехнулась:

– Мне тоже. Возвращаться в старую форму – не слишком приятный процесс. А если при этом нет уверенности, что ты снова когда-нибудь станешь человеком…

Таль вдруг повернула голову и впервые взглянула на меня прямо.

– Скажи: что в тебе такого, раз Рэйв пошел на такие риски? Чем ты его зацепила, раз он уперся и в который раз решил начать все сначала?

Я, если честно, не нашлась что ответить на такие странные вопросы. А пока собиралась с мыслями, из-за дюн послышался приглушенный звериный рев, чужие голоса, незнакомая гортанная речь. А когда мы с Таль одновременно вскочили и всмотрелись в даль, то оказалось, что к водопою длинной вереницей, медленно и неохотно, тянется самый настоящий караван.

Я, правда, подспудно ждала увидеть в нем обыкновенных верблюдов и смуглых арабов… на худой конец, турок в характерных халатах. Но оказалось, что вместо поджарых верблюдов по пустыне размеренно топали самые настоящие, только жуть какие лохматые носороги, а вокруг них носились низкорослые, лысые и на редкость горластые желтокожие люди определенно азиатской внешности.

Когда караван приблизился, я даже разочаровалась, обнаружив таких неказистых, ничем не примечательных и громкоголосых аборигенов. Но потом Таль оттеснила меня в сторону и, закрыв собой, глухо велела:

– Распусти волосы. Закрой лицо. Сядь на землю и молчи.

– Зачем? Здесь что, ненавидят женщин?

– Напротив, – недобро улыбнулась девица. – Женщин здесь о-очень любят. Но местные жители делятся на две категории: хозяева, в том числе торговцы и воины, и рабы. Если понадобится, я-то смогу доказать свою принадлежность к высшей касте, а ты – нет. Поэтому тебя везде будут воспринимать как добычу. Причем ценную добычу. Такую, за которую и с альтером побороться не страшно. Так что постарайся вести себя смирно и подыграй нам, если у местных возникнут вопросы.

Я поморщилась, но делать нечего – по-быстрому расплетя созданные феями косички и взлохматив волосы, я торопливо зачесала их на лицо и села, сгорбившись и смиренно опустив голову. Обзор после этого резко ухудшился, следить за приближением каравана стало неудобно, но я терпела. Послушно молчала. И потом только ждала, когда же из-за ближайшей дюны покажутся первые люди.

Тот факт, что люди здесь все-таки имелись, свидетельствовал о наличии какой-никакой, но все же цивилизации. Раз есть караваны, значит, процветает и торговля. А там, где торгуют, неизменно появляются сперва лавки, затем поселения и, наконец, целые города. Выжить в пустыне без воды, еды, одежды и хотя бы минимальных удобств нереально, поэтому Рэйв правильно поступил, что отправился за помощью. Но я слишком поздно вспомнила, что за любую помощь рано или поздно придется расплачиваться. А чем надумает расплатиться с местными альтер, я понятия не имела.

Спустя полчаса к водопою приблизился первый носорог, и я скривилась под импровизированным занавесом. Воняло от зверя ужасно. А от пробежавшего мимо аборигена «аромат» оказался и того хуже. Запахи пота, грязного белья, немытой кожи и чеснока – просто убойный коктейль, от которого с непривычки едва не замутило. Пришлось отвернуться и старательно дышать ртом, пока мимо нас медленно проходили массивные, тяжело груженные звери и с криками носились желтокожие погонщики.

С одеждой у них оказалось тоже негусто – в такие замызганные тряпки у нас даже нищие постеснялись бы укутываться. Но аборигенов, по-видимому, непрезентабельные лохмотья не смущали. Они спокойно обмахивались грязными тряпками, харкали прямо себе под ноги, сочно сморкались в рукава, справляли нужду где придется. Так что я даже порадовалась, что они прикрывали тканью не только смуглые телеса, но и нижнюю часть своих лиц. Судя по низким лбам, спутанным черным волосам и глубоко расположенным глазницам, писаными красавцами эти товарищи не были. О гигиене тоже, судя по всему, ни разу не слышали. Поэтому ожидать, что они знакомы с зубными щетками, ополаскивателями и дезодорантами, не стоило. Не говоря уж о том, что мылись они, скорее всего, месяц назад. Под дождем. И то очень недолго.

Одно хорошо: нас они, несмотря на предупреждение Таль, не трогали. Никто даже не подошел и не поинтересовался, что мы делаем на караванной тропе, одни, да еще и без оружия. Но коситься, насколько я видела, все-таки косились и время от времени тыкали пальцами, обсуждая что-то между собой.

Наконец основная масса животных прошла дальше и остановилась метрах в сорока от водопоя. Погонщики, переговариваясь исключительно криком, вознамерились во что бы то ни стало уложить своих носорогов на песок. Шума и суеты стало на порядок больше. Правда, когда я уже раздумывала над тем, не стоит ли и мне последовать примеру местных жителей и замотать голову тряпкой, совсем рядом послышался грохот копыт, и возле Таль, выбив целые песчаные фонтанчики, резко затормозило какое-то копытное. Судя по стройным мускулистым ногам, очень похожее на обыкновенную лошадь. Однако, когда я осторожно подняла голову и взглянула на скакуна, то обнаружила, что на лошадь животное походило весьма отдаленно. Какой-то кузнечик четырехлапый. Да, с копытами. Да, большой. Но у него вместо нормальной морды имелась хитиновая харя со жвалами. А вместо приличной гривы и хвоста – костяные наросты, за которые, наверное, было удобно держаться во время бега.

Тем не менее животное (или насекомое?) оказалось оседлано. А с седла на нас с хитрой усмешкой смотрел… да-да, вы правильно догадались: господин Рэйв как-то-там-еще собственной персоной. Весьма прилично одетый. В отличие от меня, уже обутый. Обряженный в какой-то вычурный халат, подпоясанный кожаным плетеным шнурком. И обзаведшийся не только белоснежной чалмой, но и широкими золотыми браслетами на запястьях.

Бодро соскочив на землю, этот нахал широко улыбнулся, а затем как ни в чем не бывало поинтересовался:

– Ну что, красавицы, заждались?

И так похабно при этом подмигнул, что я с раздражением поняла, что все еще на него сержусь. И что мои неприятности в этом мире, похоже, только начинаются.





Глава 11




Примерно через полчаса, о чем-то переговорив с аборигенами, альтер вернулся и, забравшись на своего кузнечикоподобного «коня», протянул мне руку.

– Запрыгивай. До ближайшего города всего пара часов пути, так что ждать, когда отдохнут нарры, мы не будем.

Я, все еще сидевшая на песке и успевшая за это время изобрести кучу новых проклятий на голову нахала, хмуро посмотрела на него снизу вверх.

– Тебе уже можно встать, – с усмешкой пояснил Рэйв, все еще держа руку протянутой. – Так и быть, до города я тебя подвезу.

– Ну спасибо за одолжение, – проворчала я, поднимаясь на ноги и отряхивая платье. В этот же самый момент налетевший ветер отбросил с моего лица распущенные пряди, которые стараниями фей превратились в мелко завитые локоны, и со стороны отдыхающих аборигенов послышался восхищенный свист.

Я с некоторым раздражением обернулась.

При виде моего лица немытые погонщики неожиданно вскочили. Большинство из них заверещали и заулюлюкали, показывая на меня пальцами. А один – видимо, начальник, потому что был одет в чуть менее грязные тряпки, – отбросил в сторону недогрызенную кость и очень даже проворно ринулся в мою сторону, что-то громко вереща на своем тарабарском языке.

– Назад! – прошипела Таль и выступила вперед, загородив ему дорогу. В ее руках мелькнула невесть откуда взявшийся клинок. Меня на мгновение ослепил яркий солнечный зайчик. А когда я проморгалась, то обнаружила, что недовольно сопящий абориген стоит в каком-то шаге от нас обеих и с опаской косится на длинный серебристый кинжал в руках воинственно оскалившейся девицы.

В этот же самый момент Рэйв снова спрыгнул на землю, что-то резко крикнул, хлестнув отпрянувшего карлика злым взглядом, как кнутом. После чего решительно подошел, подхватил меня на руки и вскочил в седло.