Скрижаль альтера

– На третий раз я подготовился лучше, – тихо сказал он, пытливо заглянув в мои глаза. – Полазил по Сети, поискал, каким образом в твоем мире принято ухаживать за девушками. Неделю, что у нас была в запасе, потратил, чтобы перестать быть для тебя незнакомцем и получить предложение зайти к тебе на чашечку кофе. И вот уж там…

Я насторожилась:

– Что ты сделал?

– Сжульничал, – хмуро сообщил Рэйв. – Пока ты варила кофе, воспользовался силой и затащил тебя в промежуточный мир. Прямо так, не выходя из квартиры. И обустроил в том мире все так, словно мы никуда не уходили. Ты даже ничего не заметила – налив мне кофе, продолжала о чем-то говорить. И вот после этого у меня появилось достаточно времени, чтобы произвести на тебя благоприятное впечатление.

– К-как ты мог затянуть меня в чужой мир так, чтобы я этого даже не поняла?!

– Я же говорил: это технический этаж. Подвал, к которому у любого альтера всегда есть доступ. В первый раз я использовал для этого собственную силу. И во второй, и в третий, и в четвертый…

Я отшатнулась.

– И сколько мы в общей сложности там провели?!

– Три года, – не стал врать альтер. – И только после того, как ты полностью мне доверилась, я рискнул открыть тебе правду. Ты действительно ушла со мной тогда по доброй воле, но от смерти тебя это не спасло. Хотя в тот раз мы прошли намного дальше, чем в первый. И гораздо легче, чем во второй. Именно тогда я понял, что не должен тебя ни к чему принуждать. Хитрить, умалчивать, лукавить – да. Но не принуждать. И тогда же стало ясно, что рассказывать тебе всю правду опасно. Как только это происходило, ты начинала злиться. Мы обязательно ссорились. Казалось бы, в чем дело, если к тому моменту ты все равно должна была влюбиться без памяти? Но вся твоя страсть мгновенно исчезала, как только ты узнавала, что на самом деле я помогал тебе себя полюбить. Каждый раз это приводило к беде. Ты уходила, порой убегала, срывалась со скал, падала в пропасть, замерзала, тонула… И я каждый раз был вынужден начинать с нуля. Само собой, чем дальше, тем было проще – я уже знал твои слабости, мог предугадать, что и как ты скажешь, как отреагируешь. Во время третьей попытки я уговорил тебя пойти со мной всего за полгода. В четвертый заход – за месяц. А в последний – всего за пару недель.

– Что-о?!

– Прости, – повинился Рэйв, и на его губах появилась вымученная улыбка. – Я говорил, что это будет скверная правда. Если хочешь, я больше ничего на эту тему не скажу.

– Ну уж нет! – не на шутку разозлилась я. – Выкладывай до конца, раз начал. Я так понимаю, мы с тобой не только три года вместе прожили. Секс, судя по всему, у нас с тобой тоже уже был?!

– Да.

– И… часто?!

– Тебе непременно надо об этом знать? – пристально взглянул на меня альтер. Я прикусила губу и помотала головой. Нет. Вот этого я, пожалуй, знать не желаю, иначе, чего доброго, мы сейчас поссоримся, и я еще долго не смогу простить его за обман.

– Я ни к чему тебя не принуждал, – так же тихо добавил Рэйв, когда я насупилась и отвернулась. – Ни разу. Все, что между нами происходило, было исключительно по обоюдному согласию.

– Откуда мне знать, что ты не врешь?

– Когда альтер признает свою пару, ему становится физически тяжело ей соврать. До того момента, пока мы не разделили постель, это еще было возможно. Потом – уже нет.

– Еще один закон природы, который вы не можете обойти? – проворчала я, все еще отказываясь поворачиваться к нему лицом.

– Да.

– Какая теперь разница? Я же все равно ничего не помню!

– Зато я помню, – едва слышно отозвался Рэйв, и его пальцы осторожно накрыли мою руку. – Прости меня, Ийле. Дирршасс сказал правду: я сделал очень много ошибок. Грубых ошибок. И за каждую платить приходилось именно тебе. Я понял это слишком поздно. Меня оправдывало только одно: я больше не мог сойти с пути. Потому что если поначалу заполучить тебя было делом принципа, то после того, как ты в первый раз меня поцеловала, у меня просто не осталось выбора. Другую спутницу жизни я бы уже не признал. А потерять тебя больше не имел права.

Я сердито выдохнула.

– Думаешь, это оправдание того, что ты сделал? Ради этого можно было обманом затягивать меня в чужой мир? Прикидываться белым и пушистым? Молчать, не говоря всей правды? И раз за разом меня убивать, прекрасно зная, что попыток остается все меньше?!

– Прости, – повторил альтер, но не стал удерживать мою руку, когда я ее выдернула. – Ты часто говорила, что я поступаю нечестно, не оставляя тебе выбора. Порой кричала. Когда-то плакала. Даже если я не рассказывал тебе правду, ты каким-то образом ее чувствовала. Знала, что с моей стороны это была вовсе не та привязанность, о которой ты мечтала. Поначалу я был зависим от тебя лишь физически. Твои запах, голос, прикосновения… природа придумала жестокий механизм, чтобы удержать альтеров в семье. Пока мы молоды, мы слишком могущественны, чтобы не стать самоуверенными и зацикленными лишь на себе. В мирах, где о нас знают, любая женщина сочтет за честь разделить с нами постель. От нас нигде и ничего не требуют. Альтеры – создатели всех существующих миров, и только за это нам прощается абсолютно все… и всеми, кроме тебя. Сколько бы я ни объяснял, сколько бы мы ни говорили, ты так и не простила меня за то, что я такой, какой есть. Мне казалось – это же глупость. Если любишь, то люби со всеми недостатками, какие есть, а не пытайся как-то меня улучшить… Мы поначалу часто ссорились на эту тему, – грустно улыбнувшись добавил Рэйв, когда я закрыла лицо руками. – В последний раз, когда это произошло, ты крикнула, что когда любят двое, то двое и должны двигаться друг другу навстречу. Через старые привычки, желания, разногласия. Мы оба должны мириться с чужими недостатками и стараться что-то менять, если уж второму это не нравится, не перестраивать, а подстраиваться под другого. По доброй воле. Сами. Не ради себя, а ради другого. Именно так, вместе, а не ждать, когда подстроятся именно под тебя. Тогда ты еще сказала, что уже давно стучишься в мои двери, только я не желаю слышать. Но я был зол. Ответил, что ты, вероятно, очень тихо стучишь, раз я до сих пор не услышал. И вообще, быть может, я не сам по себе такой эгоист, а просто заперт внутри скалы, через которую ты не можешь пробиться. Но если любишь, то давай старайся дальше. Спасай меня, раз я настолько плох, что не могу выбраться оттуда самостоятельно… Тогда ты ушла спать, и до утра мы больше не разговаривали. А утром ты подхватила лихорадку и еще через пару дней умерла у меня на руках. Я был расстроен. Это был уже седьмой мир, и я совершенно не ожидал, что снова тебя потеряю. Мы находились в пустыне, посреди проклятого оазиса, за сотни километров от обитаемых мест и еще дальше от мест, где есть хоть какая-то медицина. А у меня при себе ни лекарств, ни бинтов. Все, что мне оставалось, это держать тебя за руку и слушать, как ты даже в бреду раз за разом продолжаешь со мной спорить. И поневоле я задумался над тем, что ты умираешь специально, чтобы хотя бы таким образом меня наказать. Перед тем как умереть в шестой раз подряд, ты снова вспомнила дурацкую фразу про скалу. И прошептала, что все еще стараешься, пытаешься, царапаешь камень и умираешь в попытках до меня достучаться. А я все равно не слышу… вернее, слышать не хочу. И это было последнее, что ты мне тогда сказала.

Я потерла руками уставшее лицо и осторожно покосилась через плечо: сидящий рядом альтер выглядел так, словно только что пережил мою смерть заново. Безумно уставший. И с таким измученным взглядом, что мне даже злиться на него расхотелось.

– После этого я зарекся рассказывать тебе правду и старался избегать ситуаций, которые могли спровоцировать этот опасный спор. Порой молчать было нелегко, но лучше уж так, чем снова закрывать тебе веки и подыскивать место для очередной могилы. Еще я заметил, что все самые крупные неприятности с нами случались вскоре после того, как мы становились близки. И решил, что больше не стану с тобой спать, раз уж Вселенная считает, что я не имею на это права. После этого идти стало легче. Я делал все, чтобы ты ни в чем не нуждалась и не подвергалась даже малейшему риску. Кин и Таль опекали тебя неотлучно. Все, что мы могли придумать, чтобы тебя уберечь, было реализовано. Мы караулили тебя каждый миг. Я даже спать почти перестал, чтобы случайно чего-нибудь не проворонить. И это оказалось правильной тактикой: во время седьмой попытки мы благополучно добрались до коридора желаний. Но тогда я не рискнул взять тебя с собой и, кажется, провалил испытание, не добравшись до двери каких-то нескольких шагов.

– Ты… поддался? – настороженно уточнила я.

– Да. Испытав близость и создав физическую привязку к объекту своих, так сказать, желаний, альтер впоследствии испытывает сильное физическое влечение. Для сохранения семьи это важный физиологический механизм, который гарантирует, что даже при смене облика и даже в состоянии крайней агрессии мы не уничтожим объект привязки. Теоретически за время жизни мы способны образовать несколько таких пар. Каждый раз – после смерти предыдущего партнера. Но в действительности я не знаю случаев, когда оставшийся в одиночестве альтер рисковал бы образовать пару с кем-то еще. Первая привязка для нас самая сильная. Разорвать ее – все равно что умереть самому. Поэтому природа максимально обезопасила нас от возможных потерь. И поэтому же мы по большей части не способны поранить или убить своих партнеров.

– Когда ты стал змеюкой, то едва меня не сожрал, – ради справедливости буркнула я.

– Скорее всего, это была лишь попытка проявить внимание. Отказ всегда воспринимается крайне болезненно. Особенно сразу после смены формы, когда мозги еще не включились, а память судорожно пытается вспомнить, почему же мне так важно до тебя дотронуться.

Я с подозрением покосилась на притихшего альтера:

– Что произошло потом?

– В восьмой раз от соблазна я удержался, – безропотно ответил он, стараясь не смотреть мне в глаза. – Но к тому моменту, когда закончился коридор, желание обладать тобой было таким сильным, что я почти себя не контролировал. К тому же ты была не против. Если бы я настоял, мы бы точно до утра не уснули. Но я побоялся повторения и в ту ночь ушел, оставив тебя в кровати одну. Бросил. Растерянную и ничего не понимающую. Наверное, ты решила, что между нами все кончено, если я ушел, толком не объяснив, в чем дело. Подумала, что больше мне не нужна. А когда на следующее утро я пришел объясниться, то оказалось, что на постели лежит до дрожи похожая на тебя статуя, а из ее глаз безостановочно катятся слезы.

Я вздрогнула и наконец-то осмелилась повернуться к Рэйву лицом.

– И после этого ты решил… отказаться?

– Там, в оазисе, ты была права, – прерывисто вздохнул альтер. – Что бы я ни думал и что бы ни говорил, но умирала ты каждый раз из-за меня. Если уж быть совсем точным, то это я тебя убивал. Глупостью своей, упрямством и нежеланием что-либо менять. Поначалу я думал: ну что за дурость? Я ведь вон какой хороший – да любая бы с визгами на шее повисла, только предложи… И чего тебе не хватает? Меня это злило. Казалось, что я проклят и уже никогда не пройду ритуал до конца. Но в то утро, когда я стер с твоей окаменевшей щеки несколько слезинок, то понял, что больше не хочу тебя хоронить. Не хочу снова видеть твое мертвое лицо. Заплаканные глаза. И думать, что это по моей вине ты погибла. У нас оставалась в запасе всего одна попытка. И если я не справлюсь, то больше никогда тебя не увижу. Это будет окончательный провал. Убив тебя в последний раз, я больше не смогу отмотать твою жизнь назад. И уже никогда и ничего в ней не изменю.


– Но при этом ты все равно пошел встречать меня на остановку с цветами… – грустно уронила я.

– Нет, – мотнул головой Рэйв. – Меня вернуло в тот самый момент, когда я собирался сделать это впервые. Тогда же я решил, что выхожу из игры. Бог с ней, со скрижалью. Черт бы с ней, с этой дурацкой силой. Если ради нее я должен еще раз тебя убить, то я отказываюсь дальше в этом участвовать. Тогда же я попытался уйти в изначальный мир, чтобы избежать даже малейших рисков. Обычно войти туда не составляет труда, но впервые в жизни он отказался меня принять. Я истратил большую часть сил, чтобы туда пробиться или хотя бы разорвать временнýю петлю. Но не смог. А потом решил: ладно, не хотите по-хорошему, значит, я остановлю это по-другому. Достаточно было лишь не встречаться с тобой посреди огромного города, держаться подальше от тех мест, где ты обычно бываешь. Просто выждать положенную неделю срока, пережить вытеснение, и все. Игра будет окончена. В тот вечер я пошел прочь от остановки, где мы обычно знакомились, и думал, что смогу хотя бы иногда к тебе возвращаться. Просто посмотреть, как дела, все ли у тебя в порядке. Раз в год. Или раз в десять лет. Неважно. Я просто мог бы видеть тебя издалека, если бы остался на Земле после провала. И это было гораздо лучше, чем вмешиваться в твою жизнь и ломать все то, что было тебе дорого. Но мне не повезло, – горько усмехнулся альтер. – В обычном месте мы действительно не встретились. Ты должна была спокойно добраться домой, но по пути твой автобус сломался, и ты вышла раньше. До следующей остановки тебе пришлось идти пешком, потому что из-за дождя маршрутки были переполнены. Поскольку было холодно, ты спешила. И в итоге пришла даже чуть раньше второго автобуса, а затем, как назло, наткнулась на меня – я был тогда не в себе. Глоток коньяка на несвежую голову вкупе с почти полным истощением, и все. Меня вырубило на приличное время. Я даже не увидел тебя. Не сумел оттолкнуть, когда была такая возможность. А понял, что все-таки втянул тебя в неприятности, лишь в отеле. Правда, какое-то время у меня еще была надежда, что вытеснение тебя не затронет. Однако она тоже не оправдалась. И вот тогда, когда я решил оставить тебя в покое, когда твердо вознамерился спасти от себя самого, судьба сама нас столкнула, и мне все-таки пришлось уводить тебя с Земли, тем самым начиная последний круг испытаний.

Рэйв на мгновение прикрыл глаза.

– Остановить это было нельзя, поэтому пришлось сделать так, чтобы нас больше ничего не связывало. Пока ты не испытывала ко мне симпатии, удержаться от соблазна было проще. Все последствия принуждения я уже знал. Рисковать твоей жизнью больше не имел права. Поэтому я отстранился. Сделал все, чтобы держаться подальше. И дал себе слово, что как только все закончится, незамедлительно тебя отпущу.

– И ты поэтому был со мной груб и холоден? – прикусила губу я.

– Я подумал, что так будет безопаснее.

– А как насчет Таль?

– В ее задачу входила лишь твоя охрана. Правда, помня о том, сколько раз ты ее обманывала и сбегала, моя верная сабля не испытывала к тебе нежных чувств. Но от нее этого и не требовалось. Все, чего я хотел, это тебя защитить.

– И ты сделал это… там, у пауков… ты ведь специально отвлек их на себя?

Рэйв слабо улыбнулся:

– Ты боялась их до потери сознания. И если бы увидела поблизости хоть одного… Таль, конечно, ругалась, когда мы выстраивали вокруг тебя защиту. Считала, что я поступаю глупо. А вот Кин молодец. Пообещал тебя сберечь и сберег, хотя истратил при этом почти столетний запас энергии.

– А потом? – спросила я, совершенно по-новому взглянув на сидящего рядом альтера.

– Рыжий мир я почти не помню, – вздохнул он. – В зеленом ты и без меня прекрасно справилась. Отдельного жилья нам с Кином, к сожалению, феи не предоставили, но ночь с тобой – это не самое страшное, что мне доводилось переживать.

– Ну спасибо!

– Я имел в виду ночь, когда ты рядом, а я даже обнять тебя как следует не могу, – с чуть более явной улыбкой пояснил Рэйв. – Это пытка: помнить те ночи, что у нас уже были, сгорать от желания, но не сметь даже думать о том, чтобы тебя потревожить. К тому моменту стремление к тебе прикоснуться превратилось для меня в навязчивую идею. Я следил за тобой везде, где дозволяли приличия. Куда бы ты ни пошла, что бы ни делала, следовал за тобой по пятам. Само собой, сравнивал тебя, прошлую, и ту Ингу, которую, как выяснилось, по-настоящему начал понимать лишь тогда, когда перестал прикладывать к этому усилия. Я каждый день поражался тому, насколько же ты отличаешься от тех Инг, которых я похоронил. Смелая, порой даже отчаянная, отзывчивая, легкая, нежная, ранимая и в то же время упрямая, как маленький барашек. Чем больше я тебя узнавал, тем больше ты меня привлекала. Не похожая ни на кого. Гибкая. Резкая. Милая. Смешная. Никогда раньше ты не была со мной такой открытой. Никогда до этого не старалась мне помогать или от чего-то спасать. Когда я пытался давить, ты сопротивлялась настолько отчаянно, что сломить это упрямство мне удавалось с трудом. Но как только я перестал это делать, ты сама за мной пошла. Поверила с такой легкостью, что это казалось диким. Я в первый раз не приложил никаких усилий, чтобы завоевать твое доверие! И на тебе… ты даже обижаться на меня перестала!

– Это потому, что на самом деле ты не хотел меня обидеть, – проворчала я, немного оттаяв.

– Ни разу, – подтвердил альтер. – Но в эти дни я начал задумываться над тем, что вы, женщины, наверное, от природы такие чуткие. Если не знаете точно, то все равно что-то такое ощущаете. Ты льнула ко мне, хотя я был категорически против. Верила. Не боялась совсем. Даже когда бояться стоило и когда я сам не знал, чего от себя ждать. Так рано трансформация не должна была меня накрыть. Но вот она случилась, и вместо того чтобы отстраниться, ты, напротив, еще больше ко мне приблизилась.

Я глубоко вздохнула и все-таки решилась задать вопрос, который мучил меня со вчерашнего дня:

– Что ты увидел в коридоре желаний?

– Тебя, – невесело усмехнулся Рэйв. – Сперва рассерженную и расстроенную. Затем раненую и беспомощную. Наконец, обнаженную и соблазнительную. И пережить это оказалось гораздо сложнее, чем все, что я переживал и испытывал раньше. Оказывается, ты умеешь танцевать стриптиз…

– Тебе просто хочется, чтобы я умела это делать!

– Еще ты знаешь много неприличных слов…

– Ну да. Вот этого отрицать не буду, – смутилась я.

– А еще умеешь прошептать их так, чтобы это сводило меня с ума. Ты знаешь все мои эрогенные зоны, даже те, что я тебе еще не показывал, – со смешком добавил альтер, вогнав меня в еще большую краску. – Хотя нет. Скорее всего, я бы очень хотел, чтобы ты о них узнала. Но не уверен, что после того, что я рассказал, тебе по-прежнему это интересно.

Перехватив его испытующий взгляд, я поостереглась давать обещания, которые не была уверена, что выполню.

Рэйв обманул меня. Причем не раз. По его вине я умирала, да еще так, что даже в страшном сне не придумаешь. Сейчас, зная все или почти все, я даже подумала, что мне не зря в первое время снились кошмары. Тот сон, где я куда-то падаю… как теряю под ногами опору… кто знает? Быть может, это не просто сны, а воспоминания?

Мой взгляд сам собой упал на сверкающее на пальце кольцо. А затем на лежащую неподалеку скрижаль, которая словно из одного камня с ним была сделана. Какое-то время мне еще понадобилось, чтобы осознать, что они и впрямь созданы из одного материала. После чего подняла озадаченный взгляд на альтера и указала ему на свою руку:

– Ты имеешь к этому отношение?

– Я сделал его для тебя, – совершенно спокойно признал Рэйв, после чего бережно взял мои пальцы и поднес к своим губам. – Давно. Еще на заре наших с тобой отношений. Оно должно было стать обручальным, но поначалу ты его просто выбрасывала. Сперва меня это злило, потом огорчало, но потом я решил не мучиться и отдал кольцо Кину, чтоб присмотрел. А когда мальчишка без разрешения отдал его тебе, я подумал: ну и ладно, пусть у тебя останется хотя бы такая память. В нем все еще живет капля моей крови. Как в скрижали. Так что, если ты прикоснешься к камню, я почувствую. И буду знать, что ты хотя бы иногда обо мне вспоминаешь.

На этот раз руки я не отняла, а потом глубоко вздохнула:

– Я пока не поняла, как должна относиться к тому, что ты рассказал. Но благодарю за то, что все-таки это услышала. Если ты так хорошо меня знаешь, то, вероятно, знаешь и то, что больше всего в отношениях я ценю именно честность. Ведь она – это в том числе и залог доверия. А без доверия какая может быть любовь?

– То есть ты меня не прогоняешь? – тихо уточнил Рэйв, глянув на меня исподлобья.

– Я и вчера тебя не прогнала, – так же тихо напомнила я. – Но и ты меня не бросил. Ни вечером, ни ночью, ни раньше. Все это время ты был со мной рядом. Помогал, оберегал, заботился. Конечно, ты сделал это из своих собственных интересов…

– Больше – нет, Ийле, – качнул головой альтер. – Не знаю, сумеешь ли ты меня простить, но хочу, чтобы ты знала: я больше не буду ни к чему тебя принуждать. Я дал слово, что все, что между нами произойдет, хотя бы на этот раз будет настоящим. Только то, что ты действительно захочешь. То, что ты сможешь принять. Поэтому нет, Ийле, дело больше не в моих интересах, а в том, смогут ли они когда-нибудь стать нашими общими.

– То есть теперь ты готов мириться с моими недостатками?

Он улыбнулся:

– Я не настолько хорош, чтобы полностью закрыть на них глаза. Но я готов попробовать избавиться от своих и сделать все, чтобы больше не причинять тебе боли. Когда-то ты сказала, что любовь – это движение навстречу. Но раньше ты шла по этой дороге одна. А теперь я тебя услышал. Тебе удалось разбить мою стену, поэтому я хочу к тебе идти, Инга. Если надо, пойду и за тобой. Даже шагну вперед, если тебе когда-нибудь потребуется защита.

Я неуверенно улыбнулась: