Своенравный подарок

– Антония. – Эстер, подойдя к дочери, выразительно посмотрела не нее. – Королева ждет нас.

Они уже вошли в зал для торжественных церемоний, поражающий размерами и отделкой. Высокие окна в позолоченных переплетах, мозаичные панно из полудрагоценных камней, множество магических светильников с хрустальными подвесками, разбрасывающих радужные блики, в вазах – свежие цветы, распространяющие тонкий аромат. В дальнем конце, на возвышении, стояли два трона, обитых темно-синим бархатом, и в них сидела правящая чета Ровении – королева Исабель и король Лоренсо. Ее величество представляла собой женщину средних лет довольно пышных форм, с улыбчивым круглым лицом и забранными в прическу темными волосами; живые карие глаза скользили по залу, ни на ком не задерживаясь, но подмечая каждую мелочь. Король, подтянутый мужчина с тонкими усиками, ироничной усмешкой и блеском во взгляде, заставлял не одно женское сердце биться чаще, но хранил верность королеве вот уже много лет – и из-за третьего дара, и потому, что чувства супругов были искренними и глубокими. Подтверждением тому служили трое детей: двое старших юношей с разницей в три года и маленькая принцесса, которой совсем недавно исполнилось тридцать лет, – по обычным меркам девочка выглядела на десять.

– Встретимся позже, – предложила Тересия, и Антония кивнула.

Семейство ла Саллас приблизилось к трону. Королева спустилась и тепло поздоровалась с родственниками.

– Эстер, Альберто. – Исабель обняла невестку и брата. – Рада видеть вас. Антония, дорогая моя, – ее величество приподняла голову племянницы за подбородок, – хорошеешь день ото дня. – Исабель коснулась губами лба девушки.

– Спасибо, тетя. – Та немного смущенно улыбнулась и присела в реверансе.

– Рамон уже умчался к друзьям? – усмехнулась Исабель и наклонила голову. – Спасибо за подарок, Берт. – Она посмотрела на брата. – Я как раз подумывала о новом письменном приборе, ты, как всегда, угадал. Что ж, хорошего вам вечера.

Взгляд Исабели на мгновение задержался на Антонии, но почти сразу королева перевела его на кого-то из гостей. Ну а Тони после официальной части с радостью присоединилась к Тересии и другим девушкам. Вскоре заиграли музыканты, их величества открыли вечер первым танцем, и Антония погрузилась в привычную атмосферу бала, принимая приглашения, флиртуя и молясь про себя богине, чтобы родители не начали знакомить с новыми молодыми людьми. Она успела осушить два бокала с игристым вином и станцевать три танца, когда Тересия вдруг широко раскрыла глаза и дернула подругу за руку:

– Тони! Тони, смотри, вон Ив де Ранкур!

Младшая герцогиня ла Саллас отработанным движением раскрыла веер, спрятала за ним лицо и осторожно посмотрела в ту сторону, куда и Тересия. Ну и половина женщин и девушек вокруг них, если уж быть честными. Однако разглядеть мужчину на другом конце зала было сложно, Антония только увидела, что у него рыжие волосы, он высокий и широкоплечий, а его одежда отличается от нарядов гостей простотой и скромностью. А еще этот самый Ив с довольно мрачным лицом о чем-то беседовал с Исабелью и Лоренсо. Едва разговор закончился, он быстрым шагом вышел из торжественной залы. Рядом разочарованно застонала Тересия, и Тони не сдержала усмешки, покосившись на подругу.

– Дорогая, не вижу ничего примечательного в этом человеке. – Она небрежно пожала плечиками. – Как видишь, вряд ли он останется на вечере. Лучше обрати свое внимание на более достойных молодых людей. – Антония отвернулась от того конца зала, выискивая среди окружающих следующего партнера по танцам.



Ив был недоволен: королева Исабель прислала ему официальное приглашение на торжественный прием в честь своего дня рождения. Отказаться никак – все же нечасто ее величество лично приглашает к себе, – а ехать не хотелось. Он всего несколько месяцев как вернулся на границу, и положение здесь оставалось напряженным. Зиттарианцы постоянно пробовали на зуб крепость охранных приграничных бастионов Ровении, и Ив не вылезал из рейдов и стычек, вычищая леса от партизан и засланцев из соседней страны. Зиттария никак не могла смириться с тем, что плодородные и богатые урожаями долины в предгорьях принадлежали Ровении, но на полноценную войну не хватало сил и смелости. Вот и пытались зиттарианцы отвоевать хоть что-то мелкими набегами.

Де Ранкур небрежно бросил кусочек плотной бумаги с золотым обрезом на стол и приблизился к окну, скрестив руки на груди. Ехать придется, это уже понятно, и как раз за неделю он доберется до столицы. Ладно, сходит во дворец, вежливо поздравит с днем рождения и на следующее утро уедет обратно. Может, проведет ночь с Ионелью, если та предпочтет его общество танцам до утра. Ив еще раз раздраженно вздохнул и вышел из кабинета в скромном домике, который купил на весьма щедрое жалованье, положенное ему Исабелью за клятву верности ее стране и охрану границ Ровении. Отдав необходимые распоряжения, уже на следующий день Ив налегке выехал в Реннару и через неделю был в столице. Здесь у него тоже имелся небольшой особняк, подаренный лично королевой за хорошую службу, но поскольку Ив останавливался там лишь в свои кратковременные приезды в столицу, половина комнат выглядела заброшенной. Ну а самому хозяину из всех шести комнат на первом и втором этажах для жизни хватало спальни; еду он заказывал в ближайшей таверне. Оставшиеся полтора дня ушли на обычные хлопоты: приведение спальни в относительный порядок, поход к портному за одеждой для вечера и посиделки с одним из немногочисленных приятелей, которые были у Ива в столице. Извещать Ионель он пока не торопился, обойдясь вызванной из той же таверны знакомой официанткой, не требовавшей от него ни возращения в Айвену, ни тем более женитьбы. На следующий вечер де Ранкур отправился во дворец.

Он специально приехал позже указанного в приглашении срока, надеясь, что основная масса приглашенных уже будет во дворце и не придется толочься в очереди перед входом. Так оно и вышло. Не желая затягивать нахождение на шумном и многолюдном приеме, где ему все равно было нечего делать, Ив направился прямо в главный зал – соблюсти долг вежливости и поздравить королеву, – но, похоже, Харвальд сегодня был не на его стороне.

– Ив! – раздался знакомый радостный голос, и из гостиной, мимо которой как раз проходил воин, вышла маркиза де ла Ресадо.

Как всегда, в роскошном туалете, на груди, шее и запястьях переливаются драгоценности, каштановые волосы забраны в высокую прическу. Глаза блестят, губы изогнуты в улыбке, низкое декольте позволяет по достоинству оценить все прелести Ионели. Ив уже услышал от приятеля, что она не скучала эти три месяца, и едва сдержал ироничную усмешку.

– Ты приехал, – чуть понизив голос, с придыханием произнесла маркиза, остановившись рядом с Ивом, и коснулась его руки затянутыми в кружевную перчатку пальчиками.

– Ненадолго, завтра утром уезжаю, – небрежно обронил Ив, подавив смутное чувство досады.

Если она снова начнет намекать на ждущий его трон и рассуждать о власти и прелестях короны, он точно вычеркнет ее из своей жизни, даже несмотря на умения в постели. Ловкий язычок и губки не стоят его нервов, можно найти себе менее амбициозную любовницу и наслаждаться с ней жизнью. Ионель же прикрыла глаза, в которых загорелся огонек предвкушения, и коснулась сложенным веером корсажа напротив сердца, не сводя с мужчины взгляда.

– Я могу раньше уйти с приема, – мурлыкнула она, прижавшись к руке Ива полной грудью, потом раскрыла веер правой рукой и снова закрыла[1].

Де Ранкур задумчиво посмотрел на любовницу, взвешивая все «за» и «против», – намек прозвучал вполне прозрачно. Он заметил движения ее веера, однако не силен был в тонком искусстве распознавать этот язык жестов – придворному этикету его уж точно не учили. Ионель, наверное, действовала бессознательно, не подумав, что Ив может не знать подобных простых для аристократов вещей. Сожри его духи, он не аристократ, и сколько уже можно это повторять! Кроме всего прочего, судя по косым взглядам нескольких дам и их усмешкам, они как раз прекрасно поняли, что хотела сказать Ионель. Ива это ни разу не трогало, ему до сплетен о своей скромной персоне нет никакого дела. Он проводит в столице слишком мало времени, а до границы эти слухи не доходили.

– Я дам знать, Нелли, – понизив голос, ответил он и зашагал дальше, оставив любовницу в кругу ее приятельниц.

Добравшись наконец до торжественной главной залы, сверкающей позолотой и хрусталем, туалетами дам и драгоценностями, де Ранкур прямо направился к их величествам, не глядя по сторонам. Королева, заметив его, сама встала и спустилась, приветственно улыбнувшись.

– Ив, добрый вечер, рада, что вы откликнулись на мое приглашение, – поздоровалась Исабель, остановившись рядом с гостем.

– Я не мог пренебречь им, ваше величество. – Ив коротко поклонился. – Вы столько для меня сделали.

Королева усмехнулась, посмотрев на него сквозь ресницы.

– Я не имею обыкновения разбрасываться полезными друзьями, лорд де Ранкур, – обронила она и заговорила уже серьезно: – Не морщитесь, вы носите титул по праву рождения, и негоже забывать о своих корнях. Кстати, о них. Ив, я бы хотела, чтобы вы поговорили кое с кем в малом кабинете.

Де Ранкур нахмурился, под лопаткой появилось неприятное, свербящее ощущение грядущих неприятностей.

– С кем, ваше величество? – уточнил он.

– Делегация от вашего дяди. Сделайте мне подарок, – не дала ему возразить Исабель. – Хотя бы выслушайте их, Ив.

Де Ранкур с раздражением выдохнул, про себя выругавшись. Интересно, когда Ариго надоест бегать за племянником и уговаривать подписать указ о назначении? Эта бумага становилась действительной только при наличии подписи обоих, короля и самого Ива. Скорее бы уж его супруга разродилась наследником, что ли, тогда от него отстанут.

– Только из уважения к вам, ваше величество, – сухо ответил Ив и снова поклонился. – Я выслушаю посланцев моего дяди, но покидать службу не собираюсь.

Во взгляде Исабели промелькнуло странное выражение, насторожившее де Ранкура.

– Мой секретарь проводит вас, лорд де Ранкур. – Королева махнула рукой, и из-за трона вышел неприметный человек средних лет в простой темной одежде, молча поклонившись.

Ив вышел за ним, миновал шумные, заполненные гостями залы, и вскоре секретарь остановился у дверей из черного дерева, покрытых лаком и отделанных вставками из перламутра.

– Прошу, ваша светлость. – Личный поверенный в делах королевы толкнул створки, пропуская спутника.

Де Ранкур снова поморщился при упоминании своего титула и переступил порог малого кабинета. Массивные шкафы с книгами, папками и многочисленными талисманами и артефактами, сейчас неактивными; у окна, прикрытого тяжелыми бархатными шторами темно-коричневого цвета, стоял письменный стол с чернильным прибором из какого-то полудрагоценного камня. На диване и в двух креслах расположились посланцы короля Айвены Ариго – четверо мужчин в летах с усталыми лицами. Никто из них не был Иву знаком, хотя он покинул двор дяди всего несколько лет назад.


– Приветствую, господа, – сдержанно поздоровался де Ранкур, остановившись у стола, и обвел посланцев взглядом. – Чем обязан? Какие еще аргументы вы приведете? – не удержался он от ироничного замечания. – Я неясно выразился в последний раз…

– Не язвите, герцог, – перебил его один из посланцев и посмотрел в глаза. – Обстоятельства сильно изменились. Вы теперь – действительно единственный наследный принц Айвены, с приказом короля или без него. Несколько недель назад ее величество Синтела гораздо раньше срока разрешилась от бремени, и… не спасли ни ее, ни ребенка. Мальчика.

Ив, не ожидавший таких известий, молча смотрел на говорившего, пытаясь осознать только что услышанное.

– Королю осталось несколько месяцев, он слишком сильно был связан с супругой и теперь уходит вслед за ней, – добил посланник. – Последнее держится в строгом секрете: желающих занять трон Айвены в обход прямых наследников королевской крови достаточно для того, чтобы разразились беспорядки, – продолжил говорить мужчина, а Ив лишь слушал. – Если вы не подпишете указ короля о признании вас единственным наследником, после смерти Ариго страну ждет гражданская война. И вам так или иначе придется вернуться как ближайшему родственнику королевской крови, если вам не все равно, что будет дальше со страной, где вы родились и выросли.

В кабинете воцарилась тяжелая, вязкая тишина, нарушаемая только тиканьем часов. Ив заложил руки за спину и прошелся взад-вперед, хмурясь и поджимая губы. Сведения оказались неожиданными и нерадостными, совсем. Одно дело – отказываться при живом короле, исходя из вероятности, что у него все-таки появится законный сын, и другое… Вот так вдруг узнать, что единственному родному человеку осталось жить от силы несколько месяцев. Даже учитывая, что между ними никогда не было теплых отношений, Ив не ненавидел Ариго – все же тот вырастил племянника после смерти брата, не оставил, признал, несмотря на то что отец Ива не успел жениться на его матери. По всему выходит, что беззаботная жизнь начальника отряда в гарнизоне на границе и по совместительству кузнеца оружейных амулетов и талисманов закончилась. Де Ранкур при всем своем упрямстве не мог оставить дядю в тяжелом положении – слишком много тот для него сделал в сложный момент. Надеть корону…

– Я могу подумать до завтра? – буркнул Ив, уже зная, что согласится.

Но ему нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что теперь придется учиться быть правителем, а не просто командовать отрядом воинов. Как же не вовремя все случилось! И ведь до этого тетя родила двух дочерей без проблем! Хм. Дочерей. Де Ранкур нахмурился, но мысль ушла, а он никогда не был силен в размышлениях и раскладывании по полочкам. На границе все просто и без затей; теперь же его ждала придворная жизнь.

– Хорошо, утром мы ждем вашего ответа. – Посланник поднялся и пристально посмотрел на собеседника. – Могу я надеяться, что вы не уедете никуда снова, ваша светлость?

Ив чуть не вздрогнул – настолько непривычно было слышать свой титул, о котором он, признаться, почти забыл.

– Не уеду, – скупо ответил он, с досадой понимая, что нет, не уедет.

Никогда Ив де Ранкур не бегал от сложностей, и в этот раз не собирается. Раз так складывается, что ж, придется разбираться с обстоятельствами.

– Всего хорошего, господа. – Ив поклонился и направился к дверям.

Настроение испортилось окончательно, особенно когда де Ранкур представил, что его ждет, если Ионель узнает про делегацию и про положение в Айвене. А ведь она узнает, скорее всего, слухи уже ходят; это он сидит на границе и в ус не дует, не интересуясь новостями. Маркиза не отстанет. И разговор с Исабелью – королева наверняка в курсе событий и догадалась, каким будет ответ Ива теперь. Он поморщился в который раз за вечер, направляясь обратно в торжественную залу. Надо хотя бы попрощаться с ее величеством, а то некрасиво с его стороны получится, все-таки ее праздник.

Дойдя до людных мест, Ив зорко оглядел гостей, не желая встречаться с маркизой, и до главного зала добрался без происшествий, однако едва он переступил порог, как заиграли музыканты. Все бы ничего, но взгляд выхватил поблизости знакомую фигурку и лицо, на котором поселилась довольная улыбка, и де Ранкур понял, что, если он сейчас же что-то не придумает, разговора с любовницей не избежать. Убегать поздно, да и когда это он, мужчина, бегал от женщины?! Ив сделал единственное, что пришло ему в голову: оглянулся, шагнул к оказавшейся рядом девушке и протянул ей руку:

– Леди, не потанцуете со мной?

Может, не совсем так, как принято тут приглашать даму на танец, но Иву в данный момент было наплевать на галантность. Ионель подходила все ближе, не сводя с него взгляда.

– А? – не слишком вежливо откликнулась барышня, удивленно посмотрела на Ива, не торопясь принимать его руку, и в душу закралось подозрение, что его сейчас отвергнут.

Мысленно выругавшись, он молча ухватил юную леди за ладошку и потянул за собой к танцующим. Де Ранкур надеялся, что за время вдали от Айвены еще не забыл, чему его учили у дяди. Вряд ли за эти годы танцы сильно изменились.

– Что вы себе позволяете, мужлан?! – совсем не по-светски процедила его партнерша. – Пустите немедленно!

Ив так же без слов развернул даму к себе, сжал изящные пальцы в своей ладони и вторую руку положил ей на талию, глядя поверх головы девушки и даже не собираясь смотреть на нее. Как выглядела случайная партнерша, ему было все равно.

– Вы немой? Или глухой? – с возмущением в голосе продолжала требовать ответа незнакомка.

Де Ранкур все же опустил взгляд на свежее, живое личико с выразительными серо-зелеными глазами, прямым носом и сердито поджатыми губами и слегка пожал плечами.

– Потерпите всего один танец, леди, – ответил он. – И я вас отпущу.

Она засопела, но вместо того чтобы выдать очередную дерзость, вдруг ойкнула, и ее ладонь в его пальцах дернулась. Ив невольно покосился туда, и тут же его собственную конечность охватили странные ощущения: по внешней стороне побежали невидимые колкие мурашки, оставляя за собой горячий след. Взгляд Ива остановился на медленно проступавшем на коже рисунке: замысловатая вязь брала начало от костяшек и убегала к запястью. Точно такой же узор, только линии потоньше и посветлее, проявился на ладони девушки. – Эт-то что? – выпалила она с безграничным удивлением, позабыв даже про свое возмущение.

– Понятия не имею, – нахмурился Ив и вдруг ощутил, как между лопатками зачесалось от чьего-то пристального взгляда.

Он невольно оглянулся и встретился глазами с королевой, смотревшей прямо на него со странной улыбкой. Де Ранкура окатила волна непонятных эмоций: снова удивление, легкое недовольство, следом – радость. Исабель склонила голову и отвернулась. Ив отчего-то подумал, что ее величество даже через весь зал поняла, что сейчас произошло, и уверенность в том, что он вляпался в кое-что посерьезнее нежеланной короны своей родной страны, вызвала новый прилив раздражения. Даже возможные претензии Ионели отошли на второй план.

– Я не буду дальше с вами танцевать! – прошипела разозленная и немного испуганная – как он это понял?! – девушка и выдернула ладонь из его пальцев.

Развернувшись так, что взметнулись юбки, показав шелковые со стрелкой чулки, барышня поспешно отошла и затерялась среди гостей, оставив Ива посреди зала, слегка растерянного, недоумевающего и раздосадованного до крайности. Вот чуял же, что эта поездка во дворец обернется неприятностями! Плюнув на все, Ив начал пробираться к выходу, бессознательно потирая ладонь, – кожу еще продолжало покалывать. Глянув вниз, он обнаружил, что рисунок и не думает исчезать, и раздражение возросло в разы. Ионель выбрала крайне неудачный момент, чтобы заговорить, когда он почти вышел из зала.

– Ив… – начала было маркиза, но он тихо рявкнул, метнув на нее хмурый взгляд:

– Не сейчас, Нелли!

Оставив удивленную и недовольную таким резким ответом женщину позади, де Ранкур успел пройти еще несколько людных гостиных и салонов, пока его не нагнал секретарь Исабели.

– Ваша светлость, королева желает поговорить с вами, – слегка запыхавшись, поклонился он. – Мне поручено проводить вас к ней.

Мысленно застонав, Ив проглотил ругательство и с обреченным видом кивнул. Нет, точно следовало отговориться долгим рейдом в глубь Зиттарии и пропустить это торжество. Но сейчас деваться некуда, и де Ранкур пошел за секретарем в личные покои королевы Исабели. Она ждала гостя в малой приемной, стоя у окна и улыбаясь своим мыслям.

– Ваше величество, герцог де Ранкур, – доложил по всем правилам секретарь и пропустил Ива вперед.

Исабель обернулась, внимательно посмотрела на визитера.

– Присаживайтесь. – Она плавно показала рукой на одно из кресел и сама опустилась во второе. – Я не задержу вас надолго, не хмурьтесь, – со смешком добавила королева.

Ив молча сел, выжидающе уставившись на венценосную собеседницу.