Тропами Снайпера. Долг обреченных

Было очевидно, что парень находится на грани нервного срыва и готов в любую секунду нажать на спусковой крючок. Поэтому Мара решила бросить кинжал на землю. Но не потому, что сдалась, а в надежде развернуть ситуацию в свою пользу. Ее изощренный ум подсказал: «Если этот псих требует бросить оружие, значит, он не собирается меня немедленно убивать. Значит, можно продолжить попытки уговоров и, так или иначе, уболтать идиота. Главное, чтобы он успокоился, ну а там, глядишь, и удастся взять его неустойчивую психику под контроль».

– Пожалуйста, мне не нужен нож, – спокойно произнесла Мара, швыряя кинжал под ноги Антона. – Я и не собиралась на тебя нападать. Что теперь? Может, теперь поговорим спокойно?

– Встань на колени, – приказал Антон.

– Ладно. – Мара пожала плечами и сделала то, что просил парень. – Если тебе удобнее так со мной разговаривать – пожалуйста.

И тут Антон произвел странный на первый взгляд маневр. Он зашел к девушке за спину, оказавшись около бронемашины, где лежали останки брата. Подняв с земли автомат Мары, отбросил его в сторону. И сказал:

– Теперь заведи руки за спину.

– Зачем?

– Как зачем? Я свяжу тебя.

– Зачем? Ты что, собрался меня караулить? – недоуменно спросила Мара.

У нее уже возникло предположение – настолько дурное, что даже не хотелось в него верить. Однако оно подтвердилось.

– Зачем мне тебя караулить? – угрюмо отозвался Антон. – Сейчас я тебя упакую и отвезу в Цитадель. Там тобой займется Вальтер. Представляешь, что он с тобой сделает?

– Ты что, идиот? – холодея, произнесла Мара. – Да он с тебя первого шкуру спустит.

– Не спустит. Я сам застрелюсь, как только доставлю тебя на место. Я тоже виновен в гибели Андрея и понесу кару. Это мой грех. А вот ты еще на этом свете узнаешь, что такое ад, тварь! Вальтер поджарит тебя на своей сковородке, ха-ха…

«Лучше бы я сразу бросилась на него с ножом, – обреченно подумала девушка. – Хотя бы умерла быстро. Глядишь, и его бы успела клинком достать. А теперь… Нет, живой я не дамся. Надо обязательно развернуться к нему лицом, когда он подойдет меня связывать. А там – будь что будет».

– Хватит фантазировать, придурок, – заявила она вслух. – Вальтеру он собрался меня отвозить, как же. Сказал бы уж прямо, что боишься смотреть мне в лицо. Ведь в спину убивать невинных жертв куда проще.

– Заткнись, ты, невинная жертва! Подохнешь, как паршивая…

Голос Антона внезапно прервался, переходя в хрип. Мара колебалась две-три секунды, разрываясь между желанием чесануть с места во все лопатки и опасением получить между них пулю. А то и не одну. В итоге девушка приняла промежуточное решение – осторожно обернулась.

Она увидела Антона, которого обхватил за шею рукой какой-то рослый мужик. Появился он, вероятно, из-за БМП, куда столь опрометчиво отошел парень, однако суть момента заключалась не в этом. Привыкшая к суровым будням Зоны, Мара сразу поняла, что незнакомец отнюдь не обнимает старого приятеля в порыве дружбы, а пытается его придушить. Или вовсе задушить. Однако тонкости Мару не интересовали. Не ее душат, и ладно. Главное, что она получила шанс на спасение, и было бы абсолютной глупостью отказываться от него.

Несколькими мгновениями раньше она заметила на крыле бронемашины автомат. Чей именно, девушка не знала. Возможно, «калаш» принадлежал Антону, и тот положил его на «броню», когда пытался помочь умирающему брату. Может быть, владельцем оружия являлся кто-то другой. Сейчас имело значение лишь то, что АК в данную секунду оказался бесхозным.

В два прыжка долетев до гусеницы, Мара схватила оружие с крыла и тут же ушла в перекат – инстинктивно, чтобы избежать вероятного выстрела. Но в нее, похоже, никто не собирался стрелять. По крайней мере, в это мгновение.

Вскочив на ноги, девушка обнаружила, что Антон уже не трепыхается, а валяется безжизненной куклой в ногах у незнакомца. И хотя тот не совершал очевидного агрессивного действия – просто стоял на месте, сжимая в руке саблю, – Мара, не задумываясь, нажала на спуск автомата. Рефлекс, называется. Очень трудно его сдержать, когда тебя едва не отправили на тот свет. Да и незнакомец, чего уж тут говорить, вовсе не походил на добродушного гномика.

Поэтому Мара попыталась выстрелить. «Калашников» должен был выдать очередь, в крайнем случае, выплюнуть в сторону неизвестного хотя бы одну пулю, но почему-то промолчал. Неужели осечка?

Девушка лихорадочно нажала на спусковую скобу еще пару раз, но это не помогло. Автомат не желал стрелять, хоть ты тресни. Да что за подлянка?!

– Патлонов, навелное, нет, – индифферентно заметил незнакомец, не двигаясь с места. – Ты, случайно, не Малуся?

– А тебе-то что? – огрызнулась Мара. – Ты сам кто такой?

Обычно она очень быстро соображала. Но иногда и у самых сообразительных случаются проколы. В данной ситуации Мара, конечно, растерялась, а поэтому действовала неправильно. Только сейчас до нее дошло, что надо было сразу передернуть затвор. Не факт, что обязательно помогло бы, ну а вдруг? В результате вляпалась, как глупая курица.

Можно было, разумеется, и сейчас затвор проверить. Но уж больно близко от нее стоял этот головорез с саблей – всего шагов пять-шесть, не больше. А провоцировать этого типа на агрессию в такой неоднозначной ситуации явно не стоило.

– Меня зовут Во Ван, – сказал «головорез». – Ты автомат положи лучше. Втлуг выстлелит?

«А он ведь уже мог на меня наброситься, – подумала Мара. – Еще когда я на спуск нажимала. Но он стоял и смотрел, хотя парень, судя по всему, шустрый. Вон как подкрался к Антону, тот и глазом моргнуть не успел. Только вот на чьей он стороне? Какие-то у него странные бляшки на шее и лице, поблескивают, как чешуя у рыбы. Мутант?»

– А ты меня не убьешь? – спросила она.

– Если ты Малуся, то не упью. Ты лучше автомат положи. Я пы тепя слазу упил. Но мне сказали – Малусю нато спасать. Я слышал, этот палень называл тепя Малой. И потумал – втлуг ты Малуся? У лютей стланные имена. Вот.

– А если бы я в тебя пальнула? Вообще-то, я собиралась выстрелить в воздух, для острастки. Но откуда ты об этом знал?

– Я не знал. Это сутьпа. От смелти не упежишь. Но если пы я упил Малусю, то… – Он задумчиво скосил глаза вверх, к небу. – В опщем, это сутьпа. Лучше тепя спасти, чем упить. Ты веть Малуся?

Девушка, нагнувшись, положила «калаш» на землю – от греха подальше. Все равно закончились патроны, так чего тогда на рожон лезть? Лучше при случае подобрать автомат Фантомаса.

– Да, я Мара, – сказала она. – Маруся, в смысле. А ты, получается, Вован. Скажи, этот парень – ты его убил?

– Нет. Только плитушил. Он сколо очнется. Тимул сказал, нам нужен пленный.

– Тимур?!! Ты знаешь Тимура?

– Да.


– А где он?

– Тумаю, сколо плитет.

– Скоро придет?

– Ага.

– А как вы здесь очутились?

– Нас послали. Твой отец, его зовут Илот.

«От этого мутанта толку мало, – подумала Мара. – Вряд ли он много знает. Да и говорит так, что половину слов переводить надо. Вот Тимур – другое дело. Но если он скоро появится, то мне тоже надо поторопиться».

Она подошла к Антону и присела рядом на корточки. Потрогала его шею и лицо кончиками пальцев. Потом спросила:

– Вован, а ты уверен, что он выживет?

– Не увелен. Но я не хотел его упивать. Я только немного плитушил.

– Немного придушил? Да уж, с такими ручищами только придушивать…

Мутант равнодушно смотрел на девушку, внешне не проявляя к ней особого интереса. Не столько смотрел, сколько присматривал. Но Мара уже поняла, что этот Вован не так прост, как могло показаться на первый взгляд. И уж точно не ротозей.

«Нет, он засечет, – подумала Мара, осматриваясь. – Как же мне его отвлечь?»

И тут она обнаружила высокую человеческую фигуру. Та быстро двигалась по обочине дороги, плохо различимая в сумерках и тумане на фоне зарослей. И все же Мара почти не сомневалась в том, кто это.

– Кто-то сюда бежит, – сказала она. – Ну-ка, глянь вон туда.

Во Ван, немного повернув голову, взглянул в указанном направлении, но как-то странно. Один его зрачок продолжал смотреть на девушку, а вот второй съехал в противоположную сторону в самый угол глаза.

– Это Тимул, – сказал кешайн. – Совсем метленно пегает, отнако.

– Иди ему навстречу, предупреди, что у нас все в порядке. А то он еще впопыхах стрельбу откроет.

– Тимул не отклоет.

– Откуда тебе знать? Хоть знак ему подай какой-нибудь.

Мутант пошнырял туда-сюда зрачками, загоняя их в углы глаз, как бильярдные шары в лузы. Он колебался, не желая упускать девушку из своего сектора обзора.

– Учти, нас на фоне бронемашины совсем не видно, – сказала Мара. – Слушай, давай я его встречу? А ты пока побудь тут.

– Не нато.

Во Ван, наконец-то приняв решение, развернулся и сделал несколько шагов по направлению к Тимуру. Подняв левую ладонь – в правой находилась сабля, – начал ею равномерно махать. Теперь он стоял спиной к Маре, которая, в свою очередь, сидела боком к Антону.

Изображая, что смотрит в сторону приближающегося Тимура, девушка протянула руку к шее Антона и надавила на нее ребром ладони. Не просто куда попало надавила, а в район так называемого каротидного треугольника, где сходятся яремная вена, сонная артерия и блуждающий нерв. Мара разбиралась в анатомии и умела сделать так, чтобы Антон уже никогда не очнулся. Ведь он обладал информацией, распространение которой могло принести девушке серьезные неприятности, особенно если бы эта информация дошла до ушей Ирода.

Близнецы сыграли свою роль в смертельной игре, которую затеяла Мара, и уже лишь поэтому были обречены.





Глава восьмая

Аномалии




Вальтер сам вышел на связь с Таммом. Вернее, попытался выйти, потому что Замполит этого не сделал. А должен был.

Последний сеанс связи состоялся в то время, когда группа Тамма находилась около Старой Красницы. Замполит доложил, что получил сообщение от человека Ирода по кличке Фантомас, и тот указал точное место, где произойдет обмен.

Качество связи было паршивым, чего и следовало ожидать. Ведь около Красницы располагалась «мертвая трясина», занимавшая площадь более пятисот квадратных метров. Вытянувшись колбасой вдоль старого шоссе, а местами и перекрывая его, аномалия создавала сильные помехи. Впрочем, как и практически все аномалии. Уж такими особенностями они обладали – не пропускать сквозь себя электромагнитные волны или, пропуская, очень сильно искажать.

Тем не менее Вальтер все же ждал сигнала от Замполита. И периодически посматривал на часы, так как примерно рассчитал всю операцию по временным отрезкам.

Согласно этим расчетам получалось, что обмен должен был завершиться не позднее шести часов вечера. С того места, где намечался обмен, выйти на связь с Цитаделью было практически нереально – если только вдруг очень повезет. Но вот от Старой Красницы до Цитадели трасса шла почти по прямой, а постоянные аномалии вроде «мертвой трясины» здесь отродясь не водились – так, всякая блуждающая шушера вроде «веселых призраков» и «электродов». На этом участке Замполит должен был пробиться сквозь помехи. Ну а для подстраховки были оговорены и визуальные средства оповещения.

Но Тамм не вышел на связь ни в восемнадцать часов, ни тридцать минут спустя. В эфире было тихо, если не считать всяких потрескиваний и посвистываний. Но ничего похожего на человеческий голос или кодовый сигнал. А когда время стало приближаться к семи вечера, Капитана охватило чувство тревоги. В Зоне, конечно, всякие непредвиденные обстоятельства случались, и гарантировать никогда ничего было нельзя. Но уж слишком многое стояло на кону. А Тамм не такой был человек, чтобы проявлять ротозейство или разгильдяйство.