Уютные люди. Истории, от которых на душе тепло

Это рассказывала одна старушка


в Царском Селе. Когда фашисты ворвались в город, жителей согнали в подвал Лицея – тех, кого схватили. Там были женщины, старики, дети. Мужчин не было почти, все воевали. В Екатерининском парке есть памятник скромный – здесь держали последнюю оборону те, кого не взяли на фронт. Милиционеры, учителя, я не знаю, кто еще, – практически безоружные и без боеприпасов, они просто стояли насмерть – и все. Защищали город. Все погибли.

А в подвалах стали искать евреев среди жителей и выволакивать их. Ходил такой фашист с палочкой; видите ли, старушка тогда была девочкой. Поэтому она говорила так: с палочкой. Может, это трость была или стек. И этот фашист белыми глазами рассматривал лица в свете фонаря. И говорил: «Юда!» Тогда другие фашисты хватали и волокли куда-то человека. Стоял плач и крик, но потом раздались выстрелы – все замолчали. Стало тихо.

А эта девочка-подросток успела выхватить ребенка в синеньком чепчике у женщины-еврейки, когда ее поволокли. Как-то исхитрилась и взяла этого младенца. Мать ей отдала – она все понимала.

И эта девочка сидела с младенцем в руках, тряслась от ужаса. И пришел этот фашист с палочкой. Он пристально смотрел на девочку и на младенца. А потом указал на ребенка палочкой и пролаял: «Юда!» Он как-то догадался. Как-то узнал.

И девочку оттолкнули, отобрали ребенка и утащили его. Он плакал. А она ничего не могла сделать, совсем ничего.

Потом людей выпустили, все разошлись, подавленные и потрясенные. И девочка ушла; мама ее чуть не сошла с ума, она думала, что все, убили ее.

А на следующий день девочка снова пришла к Лицею – это опасно было. Но она пришла. Она сама не знала, зачем, но, может, надеялась, – я не знаю. Рассказы очевидцев и участников не всегда такие стройные и понятные. Девочка пришла, а на земле лежит синий чепчик. И все. Все, что осталось.

Она взяла чепчик. И он с ней был всю войну.

И я почему-то этот рассказ очень запомнила. Мои дедушки бились за Ленинград. Прадед тоже воевал. А другой прадед умер от голода.

Но вся война – это синий чепчик на земле у Лицея. И поэтому нет прощения и оправдания. Не синий платочек душу рвет сильнее, а младенческая синяя шапочка. И больше добавлять ничего не буду.





Воля к жизни может исцелить человека и продлить его дни до глубокой старости


Великий Гёте родился почти мертвым, почерневшим, безгласным. Мама его три дня не могла родить; виной тому была полная луна, так считал сам классик. Его еле-еле удалось оживить растираниями. И конечно, здоровье его было очень слабым. Да еще он заболел чахоткой, и в 21 год началось легочное кровотечение. Чем только не болел бедный юноша! Пожалуй, у него не было ни одного здорового органа. Но он все равно предавался излишествам юности: пил вино, дрался на дуэлях, а потом еще и неудачно влюбился, безответно. И даже хотел покончить с собой, так сильно страдал.

И в этот кризисный момент, когда гибель была близка, Гёте вдруг страстно захотел жить. Страшно умирать молодому! Жизнь прекрасна, так хочется жить! Но здоровья нет и ничего не поделать, так?

Но Гёте принял меры, которые не только наградили его отменным здоровьем, но позволили прожить более восьмидесяти лет. И не просто прожить, а насладиться всеми радостями жизни. И создать великие произведения, добиться успеха и обрести богатство и славу. Что же он сделал?

• Перво-наперво он отказался от излишеств. Стал осторожен с алкоголем, почти не пил вина. Придерживался личной диеты. Соблюдал распорядок дня, ложился спать вовремя. И он делал это всегда. Не допускал исключений.

• Почувствовав утомление, он отправился в путешествие и два года прожил а Италии. Это не каждый может себе позволить, конечно. Но смысл в том, что надо менять обстановку и получать новые впечатления, использовать все возможности для путешествий.

• Гёте много и творчески работал. Непрерывно творил. Он продавал свои произведения, не раздавал даром свой труд. И это его вдохновляло и мотивировало.

• Он старался избегать ссор и интриг, хотя в его времена это было непросто. Он был смелым и мужественным. Но без надобности не спорил, хорошо отзывался о других талантливых людях, не завидовал и не подличал.

• Он любил и был любимым. И любил со всем пылом, искренне, восхищаясь объектом любви. И его любили в ответ – ведь любят тех, кто способен любить. За редким исключением, конечно.

• Он перестал бояться. Он делал то, что внушало ему страх и ослабляло его дух: назло и наперекор себе делал. Не мог выносить барабанный бой – специально заставлял себя его слушать. Страдал головокружениями – специально залезал на высокие колокольни и преодолевал себя…

Чего он только не делал, чтобы выжить и жить! И он стал совершенно здоровым крепким человеком. И прожил долго назло судьбе и мрачным прогнозам врачей.

А еще он очень любил фиалки. И засадил ими весь свой родной город Веймар – они и сейчас там цветут. Как память о великом человеке. И как напоминание о том, что человек может преодолеть смерть и болезнь, если соберет все силы и не отступит от своего плана выживания. Любовь и работа – вот что дает силы жить долго, так говорил Фрейд. И еще маленькие радости вроде фиалок. И увлечения – Гёте учился рисовать и собрал огромную коллекцию минералов.

Ему просто сильно хотелось быть здоровым и жить долго. Но одного хотения мало, нужен план действий, от которого нельзя отступать никогда, ни при каких обстоятельствах. И нужна воля к жизни. Так что кроме гениальных книг Гёте оставил гениальный способ стать здоровым. И прожить долго. Для того чтобы прожить долго, нужна смелость, так считал великий человек. И план выживания, от которого нельзя отступать.





Не надо себя приукрашивать


И других приукрашивать не надо. Я рассказала историю о хромой некрасивой учительнице, которая выдавала себя за испанскую поэтессу Черубину де Габриак. И о печальном ее разоблачении. А мне читатель рассказал историю о женщине средних лет, которая жила с мужем, нянчила маленькую внучку, помогала дочери, посылала посылки сыну в армию, а в сети на своей странице публиковала свои отфотошопленные фотографии; знаете, есть такие приложения, которые делают обычную даму средних лет похожей на звезду экрана? Вот, она такие фото постила и стихи про любовь и одиночество.

Она себя чувствовала непонятой и одинокой душевно. Муж ее не понимал, он простой был человек, автослесарь. И храпел по ночам, когда она мечтала о любви. Или улучшала свои фотографии. Они были очень красивыми!

И вот ей написал однокурсник, с которым был в юности роман в стройотряде. Они стали переписываться, ожили былые чувства… Этот Андрей предложил встретиться, он жил в соседнем городе, можно было добраться на автобусе, часов шесть ехать. Дама согласилась, оделась прекрасно, сделала прическу и маникюр. И поехала – они договорились встретиться в кафе.

Она приехала раньше. И села элегантно за столик с чашечкой кофе. Достала пудреницу и стала поправлять макияж. Все же тридцать лет не виделись! Надо выглядеть сногсшибательно!

И в зеркальце она увидела своего Андрея. Он изменился, но был такой же, как на аватарке и на своих фотографиях: седой и с брюшком. Он зашел в кафе и смотрел по сторонам – искал ее. Не мог узнать. А потом узнал. И тихонько так, как вор, выскользнул за дверь. На цыпочках так пошел и выскользнул, очень быстро. Ужасное зрелище.

И женщина поняла. Она отложила свою пудреницу и зашла в смятении в туалетную комнату. И посмотрела в зеркало. Стояла перед ней крупная тетенька весом под сто килограммов. На лице – резкие морщины у рта. Редкие от возраста ресницы накрашены по одной тщательно. И у глаз тоже морщинки. Крашеные волосы, кокетливо уложенные в молодежную прическу… Может, свет в туалете был плохой, тусклый. А может, она искренне забыла, как она выглядит. И жила в мире фантазий. Которые разрушились моментально, и карета превратилась в тыкву. А принц – в крысу…

В общем, она поехала домой через пару часов. От Андрея пришло сообщение; мол, извини, я заболел и не смогу прийти. Прошу прощения!


А она ехала в автобусе, смотрела на свое отражение в темном стекле. И слезы текли по лицу; хорошо, что тушь была дорогая, водостойкая. Она приехала домой и обняла своего мужа. Она давно его не обнимала. А он ни о чем не подозревал и тоже ее обнял изо всех сил. И сказал, что она сегодня просто красавица. На пользу ей пошла поездка к подруге! И внучка подбежала, пролепетала, что любит бабушку! Обняла за ногу и прижалась.

Может, они не понимали эту женщину, близкие-то. Но принимали такой, какая она есть. А изображать кого-то и мистифицировать не надо. Потому что разочарования люди не прощают обычно. Особенно тем, кто изображает Черубину де Габриак…





Я в третьем классе принесла в школу спички


Я была воспитанной и послушной девочкой. Спички я принесла вот почему: папе кто-то подарил такую картонную книжку-коробку. Спичечные коробки были вставлены в красивую обложку. И на каждом коробке была этикетка: птичка. Необычайно красивые разноцветные птички. И названия написаны: сойка, сова, сорока, зимородок, снегирь… Это была восхитительная вещь! Вот я и взяла в школу, ребятам показать.

Почему-то одна девочка тихонько побежала к директору и донесла. Мол, Аня принесла спички! Директриса грузными шагами зашла в класс, где мы рассматривали картинки на коробках и восхищались.

Спички у меня отобрали, а в дневнике директор написала красной ручкой ужасное замечание: «Принесла много спичек с целью поджечь школу!»

Нет, по сути все верно. Принесла много спичек? Да. А умысел поди докажи. Попробуй оправдаться! За тебя придумают, обвинят и вынесут приговор. И этими же спичками запалят костер, на котором сожгут маленькую поджигательницу.

Конечно, меня не ругали. Потому что знали, о каких именно спичках идет речь. Даже суровая бабушка расхохоталась на кухне вместе с не менее суровым дедушкой. А мама развела изящными руками с идеальным маникюром. А папа рассказал о некоторых формах психоза, но мне слушать не разрешили.

Я только потом поняла. Это директриса мечтала поджечь школу, я точно знаю. Поэтому она не увидела прекрасных птичек. Сочла мой рассказ за глупое оправдание. Ясно же, для чего нужны спички. Чтобы поджечь школу. Вместе со всем ненавистным содержимым: учителями, детьми, уроками, расписанием, проверками из районо и неудавшейся жизнью несчастной стареющей женщины.

Я не знаю, можно ли поджечь школу спичками. Но я знаю, что нам приписывают часто свои собственные потаенные желания и намерения.

А на директрису я не обижалась. Я потом оторвала этикетки осторожно, медицинским пинцетом, наклеила их в альбом для рисования. И подарила директрисе. Довольно уродливо получилось, конечно. Но от души.

Она даже похлопала меня по плечу. И издала звук одобрения. Письменно его не передать. Она не злая была.

Просто несчастная.





Хуже всего в жизни приходится тем, на кого вообще не обращали внимания


и чьим воспитанием никак не занимались. К такому выводу пришел биолог Уотсон. Он сначала изучал эксперименты с крысами. Одну группу крысят сажали в клетку и дрессировали жестоко – разрядами тока. Других просто сажали в клетку, но не причиняли боли. Просто ограничивали в чем-то, брали в руки, проявляли внимание. А третью группу так и оставили в гнезде, где они родились. И вообще никакого внимания на этих животных не обращали. Словно их и нет!

Крысы из первых двух групп нормально себя вели и прожили нормальную жизнь. Общались, обзавелись потомством, выстроили социальные связи, так сказать. А из третьей группы выросли такие жуткие чудовища, что ученые боялись в лабораторию заходить – эти крысы кусали их за ботинки, вцеплялись в брюки, проявляли невиданную агрессию. Свобода и полное отсутствие внимания сделали их опасными и злыми.

Биолог Уотсон привел результаты другого исследования – про людей. Дети, которых воспитывали гуманно, словами, и дети, которых воспитывали преступные родители, воспитывали грубо иногда, – в целом выросли нормальными членами общества. Конечно, ничего хорошего нет в грубом воспитании. Это ужасно. И наверное, эти выросшие дети с печалью и болью вспоминали свое детство. Но вот такой результат получился. А самое большое количество преступников, алкоголиков и психопатов получилось из третьей группы – из детей, на которых не обращали никакого внимания вообще. Которые были не нужны взрослым. Которым никто не говорил: «Нельзя это делать!»

Конечно, люди – не крысы. Они намного сложнее устроены. Но самое важное – нельзя не уделять ребенку внимания, не замечать его, игнорировать. Это самое плохое – быть никому не нужным. Брошенным эмоционально, выкинутым из сердца. Те, кого воспитывали «плохие родители», имеют больше шансов прожить хорошую жизнь и устроить свое личное счастье, чем те, кто был вовсе «неприкасаемым». Кого как бы и не было. Кого просто не замечали, словно его и нет…

Человек все сможет преодолеть, если решит исправить свою жизнь. Чехова папаша избивал в детстве; да еще как! И многие великие люди имели ужасных родителей, жестоких и лицемерных. Это, конечно, принесло им много горя и страданий, повлияло на их здоровье и психику, но они справились и добились успеха. А вот самые тяжкие испытания выпали на долю ненужных детей, «неприкасаемых», эмоционально отвергнутых. Они всегда в группе риска. И это отражается на всей их жизни…

Одному мальчику завидовали другие дети: мама разрешала ему гулять хоть всю ночь. Не проверяла у него уроки и не интересовалась, ходил ли он в школу. Не заставляла ходить к зубному врачу. А еще она разрешала ему купаться в шторм… Он только потом, повзрослев, понял, что был помехой своей матери. Она рассталась с отцом мальчика, вышла замуж за другого мужчину, и мальчик был для нее неприятной обузой. Да еще напоминал отца внешне.

Так что проявляйте доброе внимание. Ошибки воспитания можно исправить, если приложить усилия. А вот безразличие – это подсознательное пожелание смерти своему ребенку. Доброе внимание и любовь искупают ошибки воспитания. И это самое лучшее, что мы можем дать ребенку.





Мстительные мужчины


могут разрушить жизнь; хотя, в сущности, за что мстить-то? За то, что не любят? За то, что отвергли знаки внимания? За то, что ушли? Но это ведь не умышленная обида, не сознательное оскорбление! А бывает, что мстят за свои собственные фантазии. Так поступают иногда натуры романтические, которые экзальтированно говорили о высоких чувствах…

…Поэтесса Елизавета Дмитриева была не очень красива. Полноватая, невысокая, хромая – она перенесла в детстве костный туберкулез. Старший брат передразнивал лизину хромоту и отрывал ноги ее куклам: смеялся. «Какова хозяйка, такова и кукла!» – так он говорил. Мстил за то, что больной девочке больше внимания уделяли.

Потом Елизавета стала писать стихи под именем Черубины де Габриак. Она выдумала прекрасную испанку и посылала стихи в редакцию от имени этой загадочной красавицы. Надушит письмо, положит туда сушеные цветы, – а редактор Маковский стихи печатает. И тает от любви к загадочной Черубине. Ищет встречи с красивой незнакомкой, но она лишь по телефону звонит и говорит приятным голосом иностранной красавицы.

В реальной жизни за Елизаветой ухаживал поэт Гумилев. Любовь у них была. А потом что-то произошло; Лиза вроде как отказалась выйти замуж за поэта. И он ей сказал: «Хорошо же! Вы меня узнаете! Попомните!» И отомстил. Взял и облил ее грязью при всех, да такой, что другой поэт, Волошин, ему дал пощечину. Сама Дмитриева так и не написала, что сказал Гумилев про нее. Но до конца жизни не могла его стихи читать. Раскрывала книжку – и горько плакала…

Другой поклонник, редактор, выследил свою Черубину и встретился с ней. И был поражен ее внешностью. Так поражен, что мстительно эту внешность описал: хромая, маленькая, а особенно рот ужасный у нее. Какие-то клыки изо рта торчат во все стороны. Ужас! Мог бы и не писать, правда? Тем более ничего отталкивающего не было в Елизавете – приятная простая девушка. Но романтики бывают мстительными. Хотя мстить совершенно не за что…

Елизавета Дмитриева умерла рано, в сорок лет, в ссылке, после революции уже. Тогда тех, кто верил в бессмертие души, отправляли в ссылку.

Но не в ссылке дело. Мужчины бывают очень мстительными; хотя это исключение из правил. И надо быть поаккуратнее с теми, кто много твердит о возвышенных чувствах и о своей неземной любви. Они потом запросто оторвут кукле ногу. Чтобы их хорошенько запомнили – на всю жизнь…