В метре друг от друга

— Называй это как хочешь, но Стелла держит себя в руках. — Он перестает катать скейт и улыбается. — Мне она точно не дает распускаться.

— Любит командовать.

— Нет, она и есть командир. — Судя по выражению у него на лице, именно это он и имеет в виду. — Ей тоже несладко пришлось, через многое прошла.

Теперь уже любопытно мне. Смотрю на него, прищурившись.

— А вы с ней не...

— Не спим ли мы с ней? - По откидывает голову и хохочет. — Нет, друг, нет. Нет, нет, нет!

Что-то сомнительно. Она — симпатичная и явно ему нравится. Трудно поверить, что он ни разу даже не попытался подкатить.

— Я это к тому, что, во-первых, мы оба с кистозным фиброзом. А значит, никаких прикосновений. — По смотрит на меня расчетливо. — На мой взгляд, секс не стоит того, чтобы умирать из-за него.

Я хмыкаю и качаю головой. В этом крыле все, похоже, одинаковые в этом смысле. Здесь каждый думает, что если у тебя болезнь или какое-то расстройство, то ты уже типа святой.

Полная чушь.

Болезнь, как ничто другое, могла бы пойти на пользу моей сексуальной жизни. Кроме того, одно из преимуществ постоянного перемещения с места на место состоит в том, что никакие чувства просто не успевают появиться. Джейсон, как кажется, вполне доволен, что у них с Хоуп все складывается, но мне серьезные отношения уж никак не нужны.

— Во-вторых, она — мой самый лучший друг уж и не помню с каких времен, — продолжает По, возвращая меня к сути разговора, и глаза его подозрительно блестят.

— А я думал, ты ее любишь, - поддразниваю я .

— Да. черт возьми, я ее просто обожаю. - Он говорит это так, как будто никаких сомнений и быть не может. — Ради нее я бы на раскаленные угли лег или отдал свои дерьмовые легкие, если б они хоть чего-то стоили.

Черт. Мне даже становится как-то не по себе от ревности.

— Ну, тогда я чего-то не понимаю. Почему ты...

— Потому что она не он, — обрывает меня По.

Секунду-другую я тупо смотрю на него, а потом прыскаю со смеху и качаю головой:

— Что ж ты с самого начала не сказал?

Сам не понимаю, откуда это чувство облегчения, но оно очевидно. Взгляд падает на маркерную доску, висящую прямо на двери, и нарисованное на ней большое сердечко.

Если Стелла хочет, чтобы я жил, должно быть она не так уж и сильно меня ненавидит, верно.

ГЛАВА 7 СТЕЛЛА Дайте мне десять минут,- говорю я и закрываю дверь, оставляя Уилла и По в коридоре. Пока мое приложение загружается на его телефон, я оглядываю комнату и замечаю лежащую на кровати записку, которую подсунула под его дверь сегодня утром.

Сообщи, когда приготовишь медтележку. (718) 5553295. Я приду и все устрою.

Я знала, что это будет непросто, тем более что отношения у Барб и Уилла явно не сложились, а значит, защищать его она бы не стала, но он ухитрился шагнуть выше и каким-то образом очаровать доктора Хамид. Поднимаю записку и замечаю в уголке рисунок: карикатурная, с сердитым лицом Барб в узнаваемом ярком халате толкает медицинскую тележку и кричит:

СМОТРИТЕ, ЧТОБЫ Я НЕ ПОЖАЛАЛЕЛА ОБ ЭТОМ!

Я качаю головой и невольно улыбаюсь. Потом возвращаю записку на место и подхожу к медицинской тележке. Переставляю несколько пузырьков, проверяю, еще раз, все ли расположено в хронологическом порядке, в соответствии с тем, что я ввела в приложение после изучения изрисованного листка с назначениями.

Ноутбук продолжает загружать программу с сайта, ссылку на который я прислала. Восемьдесят восемь процентов уже скачано. Я жду, стараясь дышать пореже в этой насыщенной опасными микробами палате.

Из коридора доносится какой-то шум. и у меня сердце замирает от страха. Отдергиваю руку от клавиатуры. Неужели нас поймали? Пожалуйста, пусть это будет не Барб. Только не Барб. Вообще-то она должна быть на обеде, но если вернулась и уже начала свой обычный понедельничный обход, то мне крышка.

Шаги Уилла, то приближаясь, то удаляясь, эхом отдаются в коридоре, и я, подкравшись на цыпочках, прижимаюсь к двери ухом. Голосов только два, и у меня отлегает от сердца.

— Ты ведь все там вытер? – спрашивает По.

— Конечно. Даже два раза. На всякий случай, — отвечает Уилл.

Поправляю одноразовый хирургический халат надетый на одноразовую больничную форму, распахиваю дверь и смотрю на них через очки.

По разворачивается, стоя на своем скейте, и смотрит удивленно на меня:

— Господи, Стелла. Я говорил, что ты отлично сегодня выглядишь?

Они переглядываются и в третий раз покатываются со смеху: такую реакцию вызывает у них мой самодельный костюм биологической защиты. Я хмурюсь и бросаю взгляд в коридор.

— Чисто?

По отталкивается и медленно катится на скейтборде по коридору, мимо сестринского поста, и, заглянув за стол, поднимает два больших пальца.

— Ты только побыстрее.


— Почти закончила! — Я возвращаюсь в комнату и закрываю за собой дверь.

Смотрю на медицинскую тележку и довольно вздыхаю — как же тщательно и методично все организовано. Но гут на глаза мне попадает стол со стоящим на нем ноутбуком, и настроение надает — гам далеко не все идеально. Я подхожу к нему, беру несколько цветных карандашей и ставлю их в стаканчик для карандашей, в котором и есть их законное место. Поправляю журналы и скетчбуки, убеждаюсь, что они разложены по размеру, и гут на пол падает какая-то бумажка.

На листке карикатурный мальчишка, похожий на Уилла, с парой воздушных шаров. С покрасневшим от усилия лицом он старается заполнить воздухом сдувшиеся легкие. Подпись под рисунком гласит: «Просто дыши*.

Я улыбаюсь. Вот это действительно хорошо.

Протягиваю руку и, как делаю обычно с рисунками Эбби, осторожно обвожу пальцем легкие Уилла. Потом перехожу на подбородок, скольжу по непокорным кудрям, легко касаюсь голубых глаз и заканчиваю путешествие на той самой бордовой толстовке, в которой он был на крыше.

Не хватает только улыбки.

Я смотрю на стену. Все, что у него есть, это старый рисунок прямо над кроватью. Беру из коробочки кнопку и пришпиливаю его карикатуру к стене, под рисунком.

Ноутбук издает негромкий сигнал, и я быстро отвожу руку. Загрузка закончена. Оборачиваюсь, иду к столу и отключаю его телефон. Все собираю, выхожу в коридор и протягиваю телефон настоящему, а не нарисованному Уиллу Он тянет правую руку, левой старается поправить маску.

— Приложение разработано для хронического заболевания. Медицинские графики, таблицы. - Я пожимаю небрежно плечами. — Будет предупреждать, когда нужно принимать лекарство или делать процедуры. Если...

— Подожди. — перебивает меня он и, оторвав глаза от телефона, с удивлением и недоверием смотрит на меня своими голубыми глазами. — Вот так вот взяла и разработала?

— Экстренный выпуск новостей! Девушки умеют программировать.

Его телефон звенит, и на экране появляется анимированный пузырек с таблетками.

— Ивакафтор. Сто пятьдесят миллиграммов, — говорю я и ловлю себя на том, что и сама чувствую себя лучше. Поднимаю голову — Уилл впервые смотрит на меня без насмешки. Похоже, мне удалось произвести на него впечатление. Хорошо. — Приложение у меня такое простое, что в нем даже мальчики могут разобраться,

Я поворачиваюсь и легкой походкой, уверенно покачивая несуществующими бедрами, направляюсь прямиком в туалет в другом конце коридора. Свет вспыхивает, как только я закрываю за собой дверь. Стягиваю перчатки, хватаю дезинфицирующие салфетки и тщательно вытираю руки. Не один, а целых три раза. Медленно выдыхаю, снимаю все, что на мне есть: тапочки, маску, шапочку, халат и больничную форму. Запихиваю яге в корзину, утрамбовываю, накрываю крышкой и возвращаюсь к раковине.

По коже бегут мурашки. Чувствую себя так словно В. сераciа пытается каким-то образом проскользнуть в меня и съесть изнутри.

Я поворачиваю кран, и горячая вода с шумом устремляется в раковину. Держась за гладкий фаянс, стою в одном белье и смотрю на себя в зеркале. На груди и животе с полдюжины шрамов от хирургических операций, ребра при дыхании норовят пробить кожу, острый угол ключицы выглядит резче при тусклом свете. Покраснение вокруг гастроскопической трубки стало заметнее, что определенно указывает на начавшуюся инфекцию. Я слишком худа, вся в шрамах и... Встречаю в зеркале взгляд карих глаз.

Почему Уиллу захотелось написать мой портрет?

Его голос эхом звучит в голове. «Красивая». Он назвал меня красивой, и мое сердце кувыркнулось, чего ему никак не следовало делать

Стекло мутнеет от пара, отражение теряет четкость.

Я отворачиваюсь, взбиваю мыло в пену, тру ладони, запястья, лицо, смываю все в раковину.

Потом, для верности, зачерпываю добрую порцию дезинфицирующего средства.

Я вытираю руки и лицо, открываю крышку второй мусорной корзины и достаю пакет с одеждой, который положила туда час назад, перед тем как идти в комнату Уилла.

Одевшись, я еще раз смотрю в зеркало и осторожно, предварительно удостоверившись, что никто не видит, выхожу из туалета. Свежая как огурчик. Растянувшись на кровати, бросаю взгляд на список намеченных на понедельник дел, но вместо того чтобы заняться им, просматриваю в телефоне социальные сети.

В Инстаграме Камилы новое видео. Камила, держа телефон над головой, со счастливым видом машет в камеру из каяка. За спиной у нее виднеется Миа с веслом в руках.

После секретной операции в комнате Уилла я только тем и занимаюсь, что собираю впечатления моих одноклассников о Кабо. Я уже побарахталась в кристально чистых, голубых водах с Мелиссой.

С Джуд сходила под парусом к арке Кабо-Сан-Лукас. С Брук — вовсе не выглядевшей несчастной страдалицей — грелась под солнышком на пляже.

Я уже готова еще раз обновить страницу, но тут в дверь стучат и в комнату просовывается голова Барб. Секунду-две она смотрит па мою медицинскую тележку, и я уже знаю, что за этим последует.

— Ты была в палате Уилла? У него все так организовано... удивительно знакомо.

Качаю головой — нет. Меня там не было. Делать невинный вид, притворяться паинькой и ждать, что Барб на все это купится, бессмысленно.

Ситуацию спасает ноутбук — раздается входящий звонок Фейстайм. На экране появляется По. На мгновение замираю, мысленно умоляя его не ляпнуть что-нибудь насчет Уилла, потом разворачиваю ноутбук от себя.

— Посмотри, кто вернулся с обеда!

По тут же переводит взгляд на стоящую в дверях Барб и прикусывает язык, оставляя при себе заготовленные комментарии.

— О! А... Привет, Барб. — Он прокашливается и начинает путаный и сбивчивый рассказ о грушах-фламбе, причем энтузиазм его понемногу слабеет. Барб улыбается и медленно закрывает дверь, а я наблюдаю за ней краем глаза, и сердце бьется так, что гудит в ушах. Наконец замок щелкает, щ я медленно выдыхаю. По кивает.

— Слушай. Я понимаю, что ты делаешь. Мило. — Как обычно, он смотрит прямо в мою. свихнувшуюся душу. - Но вся эта штука с Уиллом... Ты действительно считаешь, что твой план самый лучший? Я к тому, что уж ты-то понимаешь все лучше многих.

Пожимаю плечами, потому что он, конечно прав. Я действительно понимаю все лучше многих. Но при этом я хорошо знаю, как быть осторожной.

— Недели через две меня здесь уже не будет. Если махнет на все рукой, мне дела нет.

По вскидывает брови.