Вольный игрок

За её спиной стоял Лоэргар, на седых волосах которого отражались огоньки ламп.

— Я вижу, вы поверили мне.

— Если бы не поверили, не стали стучать.

У них был уговор, если лесных удовлетворит, что и, главное, как расскажет Шнабби, они стучат в дверь, и Андрей реализует свой план. Если нет, то они просто входят и начинается пытка.

Как видно, обошлось, причём для всех.

— По правде говоря, я не думал, что это произойдёт… так, — Лоэргар выглядел задумчивым.

— Вы про эвакуацию?

— Да, наверное. Я слышал про многие чудеса, видел, на что способны «миротворцы», но вот так, перед глазами… Очень интересно, — комбаст вдруг повернулся к Андрею.

— Это только верхний слой из того, что могут там.

— Понятно-понятно. И теперь мы можем не опасаться угрозы оттуда, раз вас считают погибшим?

— Сложно сказать, но лучше пусть твои враги тебя считают мёртвым, до поры до времени.

— Хах! Знаете, это очень похоже на то, как говорит наш народ. Вы, кстати, не знаете наш язык?

— Ещё не успел выучить, — на голубом глазу соврал Андрей.

— У вас может получиться. Я ещё обязательно с вами побеседую, но мне сперва надо уладить кое-какие дела с Элией. Вас проводят и устроят лучшим образом. В офицерском корпусе. До завтра.

Перспектива расставания с Юлей Андрея совсем не радовала, но взгляд девушки был очень красноречив. Казаков за последние дни и впрямь крайне вымотался, так что пошёл на поводу у приказов комбаста.

Комната, куда его привели, по размерам была как купе вагона, но всё необходимое в ней было — кровать, стол и лампа. А ещё сосед, что только подтверждало предположение, что в ближайшее время встречи наедине с Юлей не планируются.

Сосед на нового гостя в сопровождении караула отреагировал крайне флегматично, а именно коротким кивком, и продолжил чистить оружие на столике.

Он занимал пост вроде офицера или старшины, был командиром (или, как тут говорили, владеющим) обоймы. Обойма — это подразделение в пять-десять бойцов. От своих караульных Андрей услышал, что идеальным считается число восемь. Пойди и разбери — почему.

Словом, сосед Казакова оказался кем-то вроде взводного. В знак этого он носил на шее короткое ожерелье, состоящее из меленьких пёрышек и блестящих камешков.

Андрей сел на кушетку, представился.

— Андрэм, — ответил в свою очередь сосед.

На секунду отвлёкшись от своего занятия, он глянул на собеседника из-под широких бровей. Лоб у него был чуть выпуклый, глаза голубые, круглые, а нос тонкий и прямой. Волосы русые, отдающие зеленью — краска, а может, и природная пигментация.

— Здорово, похожи.

— Что — похожи?

— Имена.

— А, понятно.

Андрэм вернулся к своей работе.

Что ж, в друзья здесь никто не напрашивается.

Андрей слопал сухпаёк, который ему вручили по пути (приличный кусок солонины между двух свежих булок и фляжку морса), скинул обувь и отвалился спать.



Разбудил Андрея мощный удар, который подбросил его над койкой. Будто кто-то снизу ударил его стомиллиметровой доской. Он плюхнулся на пол и встретился взглядом с ошалевшим лесным, тоже валяющимся на полу. Прежде чем Казаков что-то успел сказать, лесной стремительно начал обуваться, накинул сбрую и выбежал в коридор.

Делал он это так ловко, что Андрей еле поспел за ним, хотя ему нужно было только одеть кроссовки и подхватить винтовку.

По коридору уже бежали люди, лесные, Казаков не без труда разглядел «своего».

— Ты куда? — спросил тот.

— С тобой!

— Не лезь, у тебя особое задание.

— Вот именно — защищать вас всех. Я что-то не вижу, чтобы у вас дела шли в норме.


Бахнуло, будто в подтверждение его слов, словно кто-то огромный снизу ударил по земле молотом. Взрывная волна прошла сквозь стены, сбивая всех с шага, а кто-то даже упал.

Андрэм затормозил из-за возникшего завала, скосил глаза на винтовку Андрея.

— Хорошо, но будешь рядом со мной!

— Как скажешь Ан-др-м… Рэм, — Казаков обрезал имя лесного, но тот не обратил внимания.

Вместе они бежали по лабиринтам тоннелей, спускались и поднимались по лестницам, пригибались в узких ходах под траншеями и казематами. Как-то незаметно по пути к ним присоединилась обойма Рэма.

Восемь человек, не считая Андрея, большая часть с карабинами. Пулемётчик один, и то — с чем-то напоминающим «дегтярёва», во всяком случае, имелся дисковый магазин сверху и ствол с рёбрами охлаждения и дырчатым кожухом.

Понятно, почему Рэм положил глаз на оружие Андрея, у него самого был «калаш», и в добавок к офицерскому ожерелью, имелась широкая россыпь гранат на ремнях разгрузки.

После всех блужданий обойма вышла на позиции: траншеи, с обоих сторон обложенные брустверами, в прямом смысле обросшими травой и даже маленькими деревцами. В них были проделаны узкие бойницы -горизонтальные, примерно по три на брата. Сами траншеи шли изломом, давая отличную возможность для флангового огня по противнику. Андрей был уверен, что не заметил бы эти укрепления и с десяти метров. Обустроены они были давно и умело. Кто же на них такой смелый напал? Позади опять громко бухнуло.

В любом случае он будет их защищать. Он будет защищать Юлю здесь, а не где-нибудь в штабе, сидя в неведении и бездействии. Андрей сам так для себя решил!

Над верхушками леса золотились солнечные лучи, но самого солнца ещё не было видно и кругом царили утренние сумерки. Метрах в двухстах впереди поднимался лес, а перед ним лежала полоса нейтральной земли, метров двести, вычищенная от крупных деревьев, но поросшая мелким кустарником, на котором кое-где оставалась листва. Кустарник тоже во многих местах был сознательно укорочен и связан колючей проволокой. А нет, не проволокой — узким колючим вьюном! Поскольку позиции лесных находились на небольшом возвышении, наступающие всё равно оставались как на ладони, а вот бежать по заросшему полю было куда сложнее, чем по ровной поляне.

Рэм отдавал приказы, всюду слышались крики на чужом Андрею языке, так что ему оставалось только прикинуться мебелью и не путаться под ногами. А ещё считать секунды в промежутке между большими взрывами. Таких было уже пять.

На половине промежутка времени в крики вклинился хлёсткий выстрел, а затем глухой звук попадания пули где-то со всем рядом. Андрей взял винтовку на прицел, увидел, как над лесом взлетела красная ракета и растроилась. Буквально в туже секунду опушка леса наполнилась огнём, а сумерки взрезали трассеры.

Всё-таки это было безумно красиво: стремительные росчерки проносились в полумраке, оставляя позади эхо выстрелов, слетались в целые рои, разноцветные, яркие. И неслись они, казалось, прямо к тебе.

Рядом надсадно кричал Рэм, слегка отвлекая от завораживающего зрелища молниеносных огней, потом вдруг схватил за плечо, пуча глаза в упор, проорал на понятном языке:

— Не смей стрелять!

— Ты же не приказывал.

Лесной немного растерялся, но сразу набросил суровый вид:

— Молодец, они пытаются вскрыть нашу оборону.

— Обломаются.

Рэм ответил плотоядной улыбкой, кажется, у них наладилось взаимопонимание.

Стрельба замолкла так же внезапно, как и началась, а потом на опушке леса появились они. Один за другим они выходили из зарослей и замирали, ожидая соседей. Возникали словно чудовищно огромные уродливые грибы.

Всё это происходило в полном безмолвии, и над полем боя тоже установилась тотальная тишина. Это больше всего и пугало. В купе с тем, как двигались возникающие противники — идеально слаженно, без лишних движений. Не оставалось ни малейших сомнений — все их действия контролируются общим разумом.

Наверное, их можно было бы назвать животными. Во всяком случае, большая часть походила на таковых, а именно на кабанов: приплюснутые морды, горбатые туловища, только позвоночники этих существ будто специально гнули и перекручивали. Стояли они в основном на четырёх лапах, но дополнительные конечности торчали прямо из туш, как ветки на деревьях. У многих кожа была будто содрана с разных мест. Из пастей топорщились десятки клыков, направленных в разные стороны.

Ещё встречались существа с собачьими мордами, отдалённо похожие на медведей или наоборот на борзых, только увеличенных до размеров лося, с облезлой шкурой и кожей в проплешинах, покрытой волдырями как от ожогов.

Существа недолго постояли в безмолвии, а потом слаженно, единой линией, начали разбег. Они словно прилив заполняли собой пространство ничейной полосы. Пёстрая безмолвная толпа накатывала на позиции лесных, и вскоре стала гнать перед собой другую волну — под конечностями существ стали рваться мины. Череда взрывов закрывала собой фронт, превратившись в полосу чистого огня и стали, но мутанты, игнорируя всё, продолжали рваться дальше, провоцирую новую и новую детонацию.

Андрей видел, как существа пёрли и пёрли вперёд, волоча за собой собственные кишки и обрывки колючего вьюна. Они успели пройти примерно две трети ничейной полосы, когда по траншеям разнёсся приказ:

— ОГОНЬ!

Здесь всё решала плотность пуль. Особой точности не требовалось, поэтому онемевшая рука Андрею не была помехой. Он поплотнее упёр в грунт локоть и магазин гранатомёта, нажал спуск.

Траншеи огрызнулись огнём, не только карабинами и пулемётами, но и тяжёлыми «станками», для которых было всё равно, сколько живого мяса на них бежит!

Существам из леса тоже было наплевать. Когда их рвали на части пули крупнокалиберных пулемётов и простых карабинов, они продолжали движение, но огонь из изломанных траншей с каждым метром становился всё плотнее.

Андрей со своей позиции отправлял продольные очереди вдоль всего строя монстров. Патронов не жалел. Видел, как пули прошивали сразу несколько тварей, оставляя чудовищной ширины отверстия, как отрывали конечности, рудиментарные и нет, как крушили черепа, расплёскивая мозги и кости.

И всё равно этого оказалось мало — несколько существ успели запрыгнуть на бруствер и оказались в траншеях, в том числе одно рядом с обоймой Андрея.

Ближайший лесной выстрелил в упор (без малейшего эффекта), тогда он вонзил свой карабин прямо в облезлую шкуру на горбу, чуть повыше морды. На оружии штыка не было, но и ствол при желании может нанести страшную рану. Человеку бы такого удара, возможно, хватило, но не монстру-мутанту. Существо пригнулось и нанесло страшный удар снизу в верх, какой могут наносить только кабаны. Один из торчащих в пасти клыков пропорол красную борозду сбоку на голени, от лодыжки до колена.

Андрей, заметив серый силуэт, мелькнувший на бруствере, сразу рывком перенаправил винтовку и крикнул:

— В СТОРОНЫ!

Кричал он на родном языке, однако лесные его поняли и вмиг освободили сектор обстрела. Промазать было невозможно, а десяти пуль, от которых голова мутанта лопнула чёрными брызгами — хватило с лихвой!

Тут же в небе раздался знакомый нарастающий свист, переходящий в вой!

Мины!