Второй взгляд

Издав сдавленный стон, Росс вскочил с кровати и принялся метаться из угла в угол, как зверь в клетке. Он знал Лию. Но не представлял, какие чувства испытает, если их тела сольются воедино, ее ногти вопьются в его плечи, ночь вокруг оживет и закружится все быстрее и быстрее… Да, он знал Лию, но хотел бы узнать ее еще ближе.

Бывали моменты, когда Росс верил в Бога. Не в доброго Бога, не в справедливого Бога, полного милосердия и заботы о людях. По мнению Росса, Бог обладал весьма своеобразным чувством юмора. Он насмехался над человеком, протянув ему вожделенный подарок, и тут же резко отдергивал руку, заставляя бедолагу упасть лицом в грязь.

Стены комнаты давили на Росса, в горле у него стоял ком, мешающий дышать. Он бесцельно взял из ящика компьютерного стола один из компакт-дисков Итана и стиснул его так крепко, что пластиковый чехол треснул. Спина Росса взмокла от пота, и казалось, голова сейчас лопнет от бурлящих мыслей.

— Так тому и быть, — произнес он в пространство и секунду спустя повторил: — Так тому и быть.

Бросив взгляд в зеркало над комодом, он увидел не собственное отражение, а потенциальное орудие самоубийства. Ощутил, как саднят шрамы на запястьях. Представил себе мир, в котором его не будет.

Росс выскочил из комнаты и сбежал вниз по лестнице, чуть не сбив с ног Шелби.

— Куда ты…

— Проветриться.

Он пронесся мимо Итана, проснувшегося с восходом луны и гулявшего во дворе. Рывком распахнул дверцу своей машины, надавил на газ и, вздымая клубы пыли, помчался по извилистым грунтовым дорогам Комтусука. Лишь минут через пять Росс осознал, куда едет. Когда он припарковался у ограды участка Пайка, темнота успела сгуститься.

Пикетчики-абенаки, скорее всего, на ночь вернулись в свой лагерь. Те немногие журналисты, которых газеты еще не отозвали обратно, ночевали в Уинуски, в отеле «Бест Вестерн». Рода ван Влита тоже не было видно. И слава богу, нигде никаких следов паранормальных исследователей, с их колокольчиками и свистками. Экскаваторы и подъемные краны напоминали задремавших длинношеих чудовищ.

Росс перелез через строительную ленту и пошел к дому, который стоял как ни в чем не бывало, отражая все попытки Рода ван Влита снести его с лица земли. Судя по всему, руководство строительной компании отказалось от намерения возвести торговый центр на месте старого дома. Свободного места на участке было достаточно, и котлован для фундамента начали рыть в стороне, на расстоянии примерно сто ярдов от обветшавшего здания. Росс тяжело перевел дыхание. Здесь, в столовой на первом этаже, Лия обедала и пила по утрам кофе. Дремала на диване в гостиной долгими воскресными вечерами. В один из таких вечеров она положила руку Спенсера Пайка на свой живот и сказала, что у них будет ребенок.

— Лия! — выдохнул Росс ее имя, словно заклинание.

Он будто впал в оцепенение. Природа вокруг, казалось, тоже замерла, не обнаруживая ни малейших признаков жизни. По деревьям не носились бурундуки, птицы не выводили ночных трелей, лягушки-быки не прыгали в траве. Не исключено, Род ван Влит действительно нанял охотника за привидениями, чтобы тот вынудил Лию навсегда покинуть сей мир. Но этот умелец должен найти ее первым, если хочет добиться успеха.

Росс вернулся к машине, погруженный в раздумья. Лии здесь не было, иначе он ощутил бы ее присутствие. Тот, кого нанял ван Влит, рассчитывает на встречу с призраком, но вовсе не обязательно с призраком Лии. В конце концов единственный человек, который видел ее своими глазами, — это Росс.

А что, если подсунуть им другое привидение и позволить избавиться от него?

Он сел в машину и помчался прочь. Когда он отъехал от участка примерно на милю, с беззвездного неба упал один-единственный лепесток розы и, покружившись в воздухе, опустился точно в след, оставленный Россом на лужайке перед домом.



Мередит не могла не признать, что день удался на славу. Погода прекрасная, на небе ни облачка, и в молле вовсе не так много народу, как обычно бывает в августе. Если учесть, что Люси перестала наконец принимать нейролептики — эти средства ничуть не изменили ее поведение, — поводов для радости нашлось немало.

Прогулка была весьма неспешной, потому что с ними поехала Руби. Гордость не позволяла ей жаловаться на боль в ногах, но Мередит замечала, что при каждом шаге бабушка слегка морщится. Они полюбовались новыми гигантскими пандами в Национальном зоопарке, восхитились алмазом Хоупа в Музее естественной истории, прикоснулись к луне в Музее воздухоплавания и астронавтики. Теперь они направлялись к парковке, каждая держала в руках вафельный рожок с мороженым.

— Я так полагаю, улицы в раю наверняка вымощены шоколадом, — изрекла Мередит.

— Из чего следует, что там никогда не бывает жарко и никогда не идет дождь, — подхватила Руби. — Иначе шоколадные мостовые превратились бы в шоколадные реки.

Навстречу им шла семья — туристы, судя по фотоаппаратам и футболкам с надписью: «ФБР». Они разошлись в стороны, обогнули Мередит, Люси и Руби, как река огибает небольшой островок, и вновь зашагали рядом.

— Мама, можно спросить? — подала голос Люси. Девочка задавала вопросы весь день. Ее интересовало все — как умываются динозавры, где прячется президент, когда по его дому бродят толпы посетителей. — Почему ты ни за кого не вышла замуж?

Мередит приросла к месту. Она давно уже объяснила Люси, откуда берутся дети, причем сделала это в своей лаборатории, показав дочери сперматозоид, яйцеклетку и эмбрион, который получается в результате их соединения. С точки зрения науки любовь не имела к процессу оплодотворения ни малейшего отношения. Отец — не более чем донор спермы. Подобный взгляд вполне удовлетворял Мередит.

Руби бросила на нее многозначительный взгляд поверх головы правнучки.

— Мне не было необходимости выходить замуж, — пожала плечами Мередит. — У меня уже была ты.

— Мама, но муж нужен не только для того, чтобы делать детей! — возразила Люси. — Будь у тебя муж, ты наверняка проводила бы дома больше времени.

— Ты же знаешь, почему я так много работаю…

— Ты не вышла замуж из-за меня, верно? — не унималась Люси. — Ни один парень не захотел жениться на девушке с ребенком, да?

— Нет, Люси, — отрезала Мередит. — И хватит об этом, детка. Давай посидим, отдохнем немножко.

Она взяла дочь за руку и потянула в сторону скамейки, но Люси заверещала так громко, что на нее обернулись прохожие.

— Не хочу сидеть рядом с ними! Я их боюсь! — Она указала на скамейку. — Мама, что с ними такое?

— Люси, о чем ты?

В глазах Люси метался испуг.

— Мама, неужели ты не видишь, на скамейке сидит мальчик! В тюремной одежде, как в мультфильмах. А рядом с ним лысая женщина! И дети… они страшно худые, просто скелеты. Что они здесь делают?

Какой-то мужчина коснулся плеча Мередит:

— Вам не требуется помощь?


— Не требуется, спасибо, — резко ответила она, не сводя глаз с Люси. — Вдохни поглубже, а потом расскажи, что ты видишь.

Мужчина, твердо решивший стать добрым самаритянином, не отставал.

— Пойду приведу охранника, — сказал он и зашагал прочь.

Проводив его глазами, Мередит увидела, как он вошел в дверь ближайшего здания. «Мемориальный музей холокоста» — гласила вывеска.

— Я знаю, это те, кто остался здесь навсегда, — хныкала Люси.



Разрешение на эксгумацию останков, захороненных на участке Пайка, лежало у Илая в кармане и жгло сквозь одежду, словно уголек. Исследования, которые проделала Фрэнки, заставили его взглянуть на ситуацию под другим углом. Если Серый Волк — действительно биологический отец Сесилии Пайк, они никак не могли быть любовниками. Вполне возможно, трубка и кожаный мешочек с сушеными травами — это подарки, которые индеец сделал своей дочери. Тем не менее уверенность Илая в том, что убийца — Спенсер Пайк, в свете новых обстоятельств только окрепла. Серый Волк, недавно освободившийся из тюрьмы, отыскал свою дочь, которую ни разу в жизни не видел. Скорее всего, он рассказал Сесилии, кто является ее настоящим отцом. Однако она скрыла этот факт от мужа, и в результате Спенсер Пайк, узнав, что его жена часто проводит время в обществе индейца, пришел к неверному заключению. Впрочем, дело могло обстоять иначе. Пайк узнал о происхождении своей жены, испугался, что это может повредить его карьере, и решил от нее избавиться.

В любом случае абенаки не грешат против истины, заявляя, что на участке есть захоронения.

Илай нашел Эза Томпсона на берегу реки Уинуски, где тот сидел с удочкой. Худые плечи старика тряслись под тонкой рубашкой, когда он забрасывал крючок и сматывал леску.

— Мой дедушка как-то поймал в озере Шамплейн осетра, — сообщил Илай, усаживаясь рядом.

— Да, осетры у нас прежде водились в достатке, — кивнул Эз.

— Вы тоже ловили их?

Старик молча пожал плечами.

— Мама часто мне рассказывала, как огромный осетр потащил за собой каноэ, в котором сидел дед, — сказал Илай. — Осетр таскал лодку долго, а дед терпеливо ждал, не выпуская удочки из рук. И когда огромная рыбина выбилась из сил, дед выгреб на отмель и забил осетра дубинкой.

— Терпение необходимо всякому рыбаку, — изрек Эз, снял с крючка очередную добычу и бросил ее в садок.

— Мне нужна ваша помощь, — признался Илай. — Выяснилось, что в жилах Сесилии Пайк текла кровь абенаки. Ее отец был индейцем.

Несколько мгновений Эз молчал, доставая из коробочки наживку.

— Как ты думаешь, люди, не знающие слова «рассвет», способны любоваться его красотой? — произнес он наконец.

Илай догадался, что старик не ждет ответа на свой вопрос.

— Я думаю… в общем, надо позаботиться об их останках… ее и ее дочери. Перенести их в другое место. Туда, где хоронят всех абенаки.

— А что будет с землей, где они лежат сейчас? — спросил Эз, пристально глядя на него.

— Не знаю, — покачал головой Илай.

Судя по всему, этот ответ вполне удовлетворил старика.

— Я о них позабочусь, — пообещал он.



— Не эти, — сказал Росс продавщице в магазине на автозаправке, девчонке с ярко-зелеными волосами и пирсингом бровей и носа. «Любопытно, не мешают ли ей умываться все эти железяки?» — подумалось ему. — «Мерит», пожалуйста.

Он заплатил за сигареты, получил сдачу и направился к двери, на ходу распечатывая пачку. Выхватил из кармана коробок со спичками и случайно уронил его под ноги какому-то мужчине. Тот не поленился нагнуться и подобрать коробок.

— Спасибо, — пробормотал Росс. Мужчина выпрямился. — Кёртис?

— Здравствуй, Росс, — поджав губы, процедил его бывший босс.

— Что ты здесь делаешь?

— Думаю, то же, что и ты. Охочусь за призраками.

Росс ощутил, как у него трясутся поджилки. Род ван Влит исполнил свое намерение. Он действительно пригласил охотника за привидениями, чтобы избавиться от Лии… и на этого чертова охотника его навел сам Росс.

— Кёртис, послушай…

— Нет, это ты послушай, сукин ты сын! Когда мы нанимали тебя на работу, ты подписал договор, в котором, помимо всего прочего, был один важный пункт. Пункт о том, что ты обязуешься не составлять мне конкуренции. Так что, если будешь ставить мне палки в колеса, я имею право подать на тебя в суд. Лучше не мешайся у меня под ногами, Росс. Ты дилетант и понятия не имеешь, как организуют подобные шоу.

Росс ощутил, что язык у него стал сухим и жестким, как наждачная бумага.

— То, что здесь происходит, — не шоу.

— Я сделаю из этого отличное шоу, — пообещал Кёртис, наставив палец на грудь Росса. — Я найду это чертово привидение, избавлю от него город и состряпаю такую передачу, что пальчики оближешь.

Он обогнул обомлевшего Росса, бросил продавщице доллар, взял из корзины на прилавке упаковку пончиков и вышел прочь.