Второй взгляд

Он постепенно возвращался к прежним убеждениям. Все-таки, что ни говори, все охотники за призраками — чокнутые, а призраки, похоже, так же реальны, как, к примеру, Зубная фея. Казалось бы, в этом деле Уорбертонам не было равных, ведь Росс назвал Кёртиса своим наставником, а «Богемские ночи», бесспорно, были самым популярным телевизионным шоу, посвященным паранормальным явлениям. К тому же Кёртис попросил разрешения привезти оператора, чтобы снять для ТВ интервью с Родом. Кто же откажется от такого крутого пиара?

Но после бесконечных охов и вздохов, позирования перед камерой и идиотских ритуалов, во время которых жена Кёртиса, величавшая себя медиумом, раскладывала по участку какие-то камни, ни одно привидение так и не появилось. Ни тебе звона цепей, ни глухих стуков, ни даже слабых стонов в ночной тиши. Измеритель электромагнитного поля, установленный на лужайке за домом, — после того как все убрали подальше электронные часы, мобильные телефоны и прочие предметы, способные влиять на его показатели, — оставался неподвижным. Похоже, Кёртис Уорбертон собирался сообщить Роду, что в некоторых случаях духу требуется чертовски много времени, чтобы привыкнуть к исследователю.

— Знаете, иногда мы проводим в ожидании несколько ночей подряд, — словно прочитав мысли Рода, заявил Кёртис. — Призраку нужно привыкнуть к нашему присутствию.

Росс округлил глаза:

— Понятно. Но может, этот призрак решил убраться без всякой посторонней помощи, и тогда…

Он оторопел, не успев закончить фразу: его ослепила вспышка, возникшая из ниоткуда. Подскакивая в воздухе, огненный шар подлетел к Роду, коснулся его ботинка и разгорелся еще ярче.

— Йоханнес! — заорал Кёртис, озираясь в поисках оператора. — Куда ты запропастился, черт тебя подери?

Свет был таким ярким, что Род видел собственную тень, словно дело происходило в разгар дня, а не ночью. Лишившись от ужаса дара речи, он опустился на корточки и закрыл голову руками.

Тень при этом оставалась неподвижной.

— Господи боже мой, — одними губами прошептал Род. — Ни хрена себе…

Тень, оставаясь в пределах светового пятна, вскинула руки. В воздухе замелькали бледно-розовые светящиеся шары. По лужайке прокатилось дуновение свежего ветра, принесшего нежный аромат цветочных духов. Мгновение спустя все источники света погасли и лужайка вновь погрузилась в темноту.

— Кстати, я забыла спросить, ваш призрак — женщина? — раздался голос Мэйлин.

У Рода тряслись не только поджилки, но и внутренности.

— Женщина, — выдавил он. — Жена владельца этого дома. Ее здесь убили.

— Этот дом более не твой! — во весь голос провозгласил Кёртис. — Это время — не твое время.

Единственным ответом на его тираду стал шелест листьев в верхушках деревьев. Несколько секунд спустя с дерева упал толстый сук. Пролетев в нескольких дюймах от головы Кёртиса, он рухнул на рюкзак оператора. Раздался зловещий треск.

— Блин! — выдохнул Йоханнес.

Род ощутил, как в его руках что-то шевелится. Внезапно куртка, которую он держал, скользнула прочь, точно схваченная невидимой рукой. Мгновение спустя она уже лежала на траве посредине лужайки.

— Эй! — вскакивая, завопил Род. — Призрак утащил мою куртку!

— Полагаю, таким образом она хочет поведать нам о своих чувствах, — пояснил Кёртис. — Ей больно видеть, как вы хозяйничаете на ее земле, и она…

Род резко повернулся к нему.

— Это не ее земля! — процедил он. — Земля принадлежит нашей компании. Мы приобрели этот участок у законного владельца.

— Кёртис, температура падает! — воскликнула Мэйлин, помахав в воздухе цифровым термометром. — И посмотри на это.

Измеритель электромагнитного поля, стоявший на земле, мигал как бешеный. С неба спустилось облако густого белого тумана и зависло над лужайкой.

— Снимай, Йоханнес! — прошептал Кёртис и вновь заговорил в полный голос: — Ты не можешь остаться здесь. Ты должна вернуться в свой мир. Дай нам знак, что ты уходишь!

Туман рассеялся. Взглянув на землю, Род увидел, что она усеяна лепестками роз. Он наклонился, взял один из них, растер между пальцами и поднял глаза к небу.

Раздался громкий щелчок, и все трое вздрогнули.

— Простите, но у меня закончилась пленка, — сообщил оператор.

— Ничего страшного. Снимать больше нечего. Думаю, мы оба получили то, что хотели, — расплывшись в улыбке, произнес Кёртис.

Род растерянно огляделся по сторонам:

— Вы хотите сказать, что она… что призрак ушел?

— Вы же добивались именно этого, не так ли?

Род кивнул. Потом спросил:

— Но почему вы так уверены, что она больше не вернется?

— Теперь, когда она нашла путь в другой мир, ей нет никакой необходимости возвращаться сюда. Разумеется, если она не задолжала в местном магазине. — Кёртис усмехнулся собственной шутке и принялся собирать оборудование.

Мэйлин складывала свои кристаллы в шелковый мешочек.

Род вручил Кёртису конверт с заранее оговоренным гонораром. Они вместе вышли за ограду и направились к стоянке, где их ждали машины.


— Ну… и что теперь? — пробормотал Род. — Мы можем спокойно сносить эту развалюху и строить то, что решили?

— Это вы могли сделать и раньше, — заявил Кёртис. — Но теперь у вас не будет вечно недовольных соседей.

— Кёртис, как ты думаешь, здесь поблизости есть «Старбакс»? — спросила Мэйлин, усаживаясь на пассажирское сиденье. — Ужасно хочется кофе.

— Постараемся отыскать, — кивнул он и пожал Роду руку. — Могу я попросить вас о небольшой услуге? Когда увидите Росса Уэйкмана, расскажите ему о том, что произошло нынешней ночью.

Он сел за руль, махнул рукой и двинулся по Оттер-Крик-Пасс.

На узкой дороге машина Кёртиса с трудом разминулась с другой машиной, ехавшей навстречу. Род зажмурился, ослепленный светом фар. Автомобиль шерифа остановился в нескольких футах от него. Помощник шерифа вышел, не выключая мотора:

— Мистер ван Влит?

— Да, — с упавшим сердцем ответил Род. — Что, изгнание призрака теперь считается противозаконным деянием?

— Это для вас.

Род разорвал конверт со штемпелем окружного суда, пробежал глазами постановление и выругался сквозь зубы.

Теперь, когда он наконец избавился от этого паскудного привидения, суд признал необходимым приостановить застройку участка.



Спускаясь с дерева, Итан едва не свалился, но Росс успел его поймать.

— Осторожнее! — прошептал он. — Еще не хватало, чтобы ты себе что-нибудь сломал.

После того как Род ван Влит уехал, Росс выждал целый час — на всякий случай. Опустив Итана на землю, он потянулся, разминая затекшее тело.

— Я уже собрал все наши прибамбасы, — сообщил он, похлопав по своему рюкзаку. Несколько воздушных шаров, наполовину наполненных гелием, висело у него на поясе. — Здесь ничего нельзя оставлять.

Аромат духов, светящиеся шары, лепестки роз, туман — все это Росс видел, когда Лия появилась в первый раз. Но сейчас неотъемлемые спутники призрака были делом человеческих рук.

— Ты забрал проектор? Провода? Зеркала? — спросил Росс у племянника.

— Я забрал даже леску, — сияя от гордости, доложил Итан. — Слушай, ты видел, какая рожа была у этого чувака, когда его куртка взлетела в воздух?

— Я же просил тебя обойтись без лишних фокусов. Что, если бы он попытался схватить куртку и в ладонь ему впился крючок?

Росс осмотрелся по сторонам, проверяя, не забыли ли они что-нибудь. Сегодня вечером, ожидая прибытия Уорбертонов, они с Итаном потрудились на славу. В том, что они готовят шоу с участием призрака для человека, который сделал на подобных представлениях карьеру, несомненно, ощущалась легкая ирония судьбы. Тем не менее Росс не сомневался в удаче. Прежде всего, спектакль играл на руку Уорбертону, и следовательно, проявлять излишнюю недоверчивость было не в его интересах. То обстоятельство, что работать приходилось не в комнате, а под открытым небом, тоже облегчало задачу. Ночью на лужайке, окруженной деревьями, Россу не составило труда устроить эффектное шоу при помощи зеркал, воздушных шаров и фонарей.

— Ох, до чего я боялся расхохотаться! — сообщил Итан, все еще сиявший от возбуждения. Взглянув на Росса, собиравшего в наволочку лепестки, он добавил: — Если ты перепачкаешь наволочку, мама тебя убьет.

— Она убьет меня так или иначе, — вздохнул Росс. — Я без спроса взял ее духи и вылил полфлакона.

Он наклонился, поднимая с земли последний лепесток.

— С термометром вышло круче всего. Как это у тебя получилось устроить похолодание? — спросил Итан.

Росс поднял на плечо коробку из пенопласта, где лежал сухой лед, и направился к своей машине, спрятанной в зарослях.

— Я тут ни при чем, — признался он, на ходу обернувшись к племяннику. — Нам просто повезло.

Он тоже хотел бы знать, почему в воздухе пахнуло холодом как раз в тот момент, когда это произвело наибольший эффект на потрясенных зрителей маленького шоу. Наверняка метеорологи нашли бы этому объяснение. Возможно, Россу с Итаном подыграл внезапный порыв северного ветра или холодный атмосферный фронт. А вот показания измерителя электромагнитного поля — это совсем другая история. Росс был хорошо знаком с этим прибором, настолько чувствительным, что он реагировал на приближение грозы или на присутствие человека в другой комнате.

Влиять на показания прибора у них с Итаном и в мыслях не было… тем не менее электромагнитное поле изменилось. Никакого физического тела или атмосферного явления, способного вызвать такую реакцию, поблизости не наблюдалось. Конечно, не исключено, что прибор просто дал сбой.

Но может быть, дело тут вовсе не в сбое, подумал Росс, ощущая мгновенный прилив радости.



Илай, облаченный в парадную форму, стоял рядом со своим начальником и щурился от многочисленных вспышек фотокамер. Репортеры прибыли сюда, чтобы запечатлеть важное событие — шеф полиции Фолленсби передавал Эзу Томпсону постановление окружного суда, официально приостанавливающего застройку участка, до тех пор пока останки похороненных здесь абенаки не будут перенесены в другое место. Илай рассматривал лица людей в толпе — он знал их всю жизнь, но теперь видел в ином свете.

Уинкс, например, имел проблемы с алкоголем. Жена его преподавала в колледже английский язык и сбежала с одним из студентов. Но сегодня Уинкс сиял улыбкой, явно чувствуя себя триумфатором, а не неудачником. Старик Чарли Роуп ради такого события тоже выполз из дому, на плечах у него сидела внучка.

— Смотри внимательно, — повторял ей дед, — Ты должна запомнить это на всю жизнь.

Даже непроницаемый Эз Томпсон, негласный предводитель абенаки, сегодня выглядел явно растроганным. Они одержали победу, а такое случалось нечасто. Всякий раз, когда абенаки пытались приобрести землю или право на рыбную ловлю, им отказывали на том основании, что они не являются племенем, признанным на федеральном уровне, а значит, не имеют права голоса. Согласно критериям Бюро по делам индейцев, племенем могла быть признана лишь группа коренного населения с многовековой историей.

В истории абенаки зияла пропасть, которая разверзлась в 1930-х.

Илай всегда считал, что его соплеменники сами были виноваты в этом: в ту пору они были слишком плохо организованы и не стремились к объединению. Но теперь он понимал, что индейцы оказались жертвой собственной хитрости. Как объяснила вчера Шелби, в тридцатые годы абенаки, чтобы избежать преследований со стороны поборников евгеники, часто заключали браки с белыми, отказывались от своих индейских имен и от традиционных ремесел. Многие из них покинули Вермонт и смешались с другими племенами. Опасаясь утратить свои традиции и обычаи, они припрятали их до лучших времен. И теперь расхлебывали последствия.

Илай наблюдал, как абенаки сгрудились вокруг огромного барабана, который они притащили с собой. Их голоса, звучные, радостные, сливались в удивительную мелодию. Индейские песни никогда не следуют заданным курсом, они подобны рекам, выбирающим правильное русло. Илай вспомнил, как проводил летние вечера на берегу озера в кругу маминой родни и, лежа в палатке, слушал доносившуюся снаружи музыку, навевавшую сладкие сны.