За нами Земля!

 * * * 




В жизни всегда есть место подвигу.

Надо только быть подальше от этого места.

Геннадий Степаненко





Свершилось. Мы всегда догадывались, что люди не одни во Вселенной. Но мало — догадываться. Нужно знать. И несколько десятилетий назад мы узнали — так и есть! Человечество не одиноко! Свершилось!

На наш сигнал, посланный новейшим на тот момент тахионно-плазменным телескопом, ответили! Раса белибердянцев, чей родной мир вращался на орбите Барнарда — звезды в созвездии Змееносца. Не самая близкая звезда к Солнцу, но и не самая далекая. Свершилось!

Несомненно, белибердянцы добились больших успехов в покорении бескрайних просторов космоса. Космоса, который, как мы считали, должен служить человечеству. Ан нет! Оказалось, что не только человечеству!

Сбылись надежды ученых — там, в галактической тьме тысяч миллионов ночей, нашелся еще один вид разумных существ. Если мы едва достигли Юпитера в робких попытках колонизации Ио и Европы, то белибердянцы успели освоить не только свою систему, но и ближайшие. Свершилось!

Благодаря технологиям, открытым чужаками, за полсотни лет мы продвинулись дальше, чем за триста лет до того! На заре космоплавания до ближайшего к родной Земле Марса мы летали за год. Год! Теперь год — это время полета от Земли до Нептуна, а до Марса — не больше месяца! Следующие десятилетия мы посвятили колонизации Солнечной системы, оставив отпечаток сапога человеческого скафандра на каждом куске камня, каждой планеты и планетоида, каждого спутника и крупнейших астероидах от Меркурия до пояса Койпера, неся в самые укромные уголки безвоздушного пространства радости свободы, независимости и демократии, отмечая свое присутствие столь дорогим сердцу каждого землянина звездно-полосатым флагом, величие звезд и полос которого затмевало даже Млечный путь.

Уже совсем недавно люди построили аванпосты на Плутоне и Эриде — самых отдаленных планетоидах. Свершилось! Казалось, еще шаг — и мы покинем пределы Солнечной системы, отправившись колонизировать Проксиму Центравра и более отдаленные миры, о существовании которых знал если не каждый, то и не все.

Инопланетяне утверждали, что рады возможности делиться своими знаниями, рады найти родственную душу на безбрежных пустошах вселенной и толчок, данный нашему прогрессу, преследует одну цель: ускорить физическую встречу белибердянцев и землян.

Разумеется, находились злые языки, которые утверждали, что чужаки дают нам гораздо меньше, чем могли бы. И что инопланетяне вовсе не столь бескорыстны какими хотят показаться. Попросту говоря — нас научили только малости, необходимой для колонизации Солнечной системы, дабы мы сами потратили ресурсы и время, подготовив почву для последующего порабощения белибердянцами. Поначалу это казалось бредом…

Но пришельцы всего через несколько лет после первого контакта обратились с просьбой: позволить их торговому кораблю нарушить наши суверенные границы, дабы перейти на новую ступень взаимодействия — личному общению. Земное правительство с радостью и готовностью дало согласие и инопланетяне, отправив свой звездолет, регулярно отчитывались о его продвижении, предвкушая эпохальную встречу двух рас, двух народов. Двух видов разумных существ, столь различных меж собой, но преследующих единую благую цель: построить счастливое будущее, в котором не будет места жестокости и насилию, болезням и голоду, где будет царить взаимопонимание и взаимоуважение. Единое братское будущее.

Путешествие от звезды Барнарда до Солнечной системы — тоже не один день. Путь через непроглядную космическую мглу занял почти 40 лет. Это же бескрайние просторы космоса, а не хайвей где-нибудь в Оклахоме! Межзвездные перелеты — долгое дело. Как минимум в одном чужаки не соврали — гиперсветовые скорости взаправду не были доступны нашим братьям по разуму.

Однако, свершилось… замолчал аванпост на Эриде. Следом — база на Плутоне. После — колония на Нептуне. Телескопы показывали, что белибердянский корабль вошел в нашу систему, и, одновременно с его продвижением, прекращались сигналы с Урана, Сатурна. Колонии замолкали одна за другой.

Объяснение могло быть единственным. И страшным. Самые пессимистичные прогнозы подтвердились. Это вторжение! Пришельцы явились отнюдь не с мирными намерениями, но, предав оказанное доверие, с очевидной целью: покорить землян.

Мы даже не знали, что случилось с людьми там, на внешних рубежах. Связь обрубалась, как топором. А звездолет чужаков все приближался к колыбели человечества. Вероломные агрессоры пробивали нашу линию обороны, проходили кольцо за кольцом, будто шрапнель сквозь туалетную бумагу.

Человечество тоже умело воевать. Не зря столько веков подряд мы несли радость свободы и демократии даже тем, кто этого не хотел, одаряя независимостью в стальном кулаке неусыпного контроля.

И мы были готовы к вторжению, окопавшись на последнем рубеже обороны — поясе астероидов между Марсом и Юпитером. Лишь здесь мы обладали тактическим преимуществом. Корабль белибердянцев — гигантский крейсер, будет лишен маневренности в скоплении космических булыжников, а наши маленькие, но юркие истребители, торпедоносцы и бомбардировщики, напав из засады, нанесут стремительный, молниеносный удар, полный праведного гнева, отплатив справедливым возмездием за обманутые надежды. И да, пусть каждый бластерный выстрел — укус комара для гиганта инопланетян, каждая бомба — укус шмеля, но вместе — мы сила. Пчелиный рой обращает в бегство даже медведя. И отступать некуда. За нами — Земля! Родина человечества. Планета, на которой расцветает новая жизнь, где растут наши дети, которых рожают наши жены, пока мы годами бороздим бескрайнюю пустоту космоса, не покидая кабины звездолетов. Враг не пройдет! С нами звездно-полосатый флаг!

Истребители, бомбардировщики и торпедоносцы замерли в ожидании, пристыковавшись к астероидам, чтобы скрыться от радаров противника. Каждый понимал, что вернутся не все. С какой легкостью белибердянцы прошли все линии обороны! Защитники даже не успели сообщить о нападении! Насколько же яростной и стремительной была атака? Насколько вероломными тварями нужно быть, чтобы предать доверие братьев по разуму?

Надежда на победу мала. Ничтожно мала. Однако каждый пилот без колебаний готов принести себя в жертву. Не ожидая славы — вовсе нет. Ледяная бездна космоса станет братской могилой. Но ради жизни. Ради изумрудных лугов Земли, залитых солнечным светом, ради запаха свежескошенного сена, ради лазурных рек и озер. Ради жизни миллиардов. И, пока бьется сердце последнего человека — жертва не будет напрасной.

Белибердянский крейсер приближался. До битвы, которая определит будущее, остались уже не часы — минуты. Бомбардировщик YB-24 SuperAvanger капитана Бреда Купера, прицепившийся к астероиду, немногим больше космолета размером, скрытый маскировочной сеткой, ждал. Ждал, как и многие другие. Астероид медленно вращался вокруг оси и командиру открывалась перспектива на весь космос. Через плексиглас кокпита он видел другие глыбы, на которых так же притаились корабли.

Экипажи поработали на славу. Даже зная, что космолеты там, глаз Бреда не мог различить очертания истребителей. Камуфляжное покрытие ничем не выделялось на фоне унылой серости гранита.

Капитан ждал сигнала к началу атаки. Все приготовления сделаны. Письма родным написаны. Прощальные письма. И отправлены. Почта в осадном положении работала не ахти как. Если Купер останется жив — с легкостью опередит письмо и посмеется с женой и детьми над своими страхами, когда клочок бумаги нагонит пилота. А если нет… то и опережать нечего.

В эфире царила тишина. Радиомолчание. Чтобы ничем не выдать себя приближающемуся врагу. Застать врасплох. Преподнести сюрприз и преподать урок. Дабы никакая иная галактическая нечисть не зарилась на Землю — оплот вселенской свободы и независимости.

Бред оглянулся. Джим Престон, штурман-радист, развалился на кресле, прикрыв забрало скафандра журналом с полуголыми девицами. Похоже, спал. Вот это выдержка! Несмотря на уставы, порядки, запреты, лейтенант обклеил свой боевой пост стикерами с красотками в купальниках. Он же намалевал на носу бомбардировщика оскаленную акулью пасть и надпись «ENOLA GAY». Получилось не очень ровно, не Энди Уорхол, конечно, но сойдет.

Тед Маккензи, бортинженер, плел человечка из разноцветных проводков, что в толстых перчатках не особо и получалось. Чем занимались бортстрелки — Шон О'Хара, Билли Рейн и Крис Браун, Купер не мог видеть. Первый находился у носовой турели — гораздо ниже и дальше вперед, за переборками. Второй — вообще в хвосте бомбардировщика. Третий — в верхней части, в самом центре корабля. Наверно, каждый по-своему готовился к смерти в этой самоубийственной миссии.

Пилот достал из кармана аудиокассету. Его любимое собрание — суровый мужской блюз. Как нельзя более соответствовало печальной торжественности момента. Капитан пару раз ударил пластиковой коробочкой по колену, обтянутому огнеупорной керамикой скафандра — пленка заедала — и вставил ее в проигрыватель. Из динамиков полились чарующие звуки гитары.

Штурман вздрогнул от неожиданности и стянул со шлема журнал. Забывшись, он потянулся рукой к лицу, чтобы протереть глаза, но перчатка наткнулась на поликарбонатное забрало. Джим выругался… и замер.

— Началось, — прошептал он, ткнув пальцем вверх.

Командир поднял глаза. Началось. Невероятных размеров громадина, заслонив собой звезды, вырисовалась в радиационном холоде космоса. Корабль белибердянцев плыл к Земле, рассекая пространство заостренным носом и мерцая во тьме светлым, едва зеленоватым свечением выхлопа двигателей.

— Началось, — повторил Бред.

Крейсер, не чуя подвоха, прошел мимо камня, на котором притаился ENOLA GAY. Еще немного. Капитан положил руку на кнопку стартера в ожидании условного сигнала. Еще немного. Атака должна начаться, когда пришельцы войдут в середину пояса, где их маневры будет скованы, чтобы никуда не делись. У такого гиганта два пути — назад или вперед. Разворачиваясь, он неминуемо раскурочит борта об острые куски гранита.


Еще немного.

Что-то пошло не так. Инопланетный корабль начал снижать скорость, пока совсем не остановился. Засекли? В серебристом борту, покрытом толстым слоем звездной пыли, одни за другими, разевали свои беззубые рты шлюзы. Черные провалы, ведущие в бездну чужого мира. И оттуда посыпали мириады маленьких, юрких корабликов. Истребители! Судя по тому, как резко они меняли траекторию — живых существ там явно не было. Ничто, сделанное из мяса и костей не перенесет таких перегрузок, в каком бы мире оно не было рождено.

Засекли!

Острые углы астероидов, обтесанные солнечным ветром, озарили три красных вспышки. Сигнальные ракеты — команда к атаке.

Палец Купера давно уже лежал на кнопке стартера, в полной готовности запустить двигатель, оглушив безмолвную вечность ревом табуна 37,000,000 лошадиных сил и усыпать бомбами инопланетную мерзость.

— Вздрогнули, командир, — послышался голос Маккензи.

Бред утопил кнопку. Триллионы нейтронов и протонов ожили в турбинах, загудели моторы, передавая мерную дрожь фюзеляжу бомбардировщика. Капитан подал рукоять управления от себя, стрелки приборов взмыли вверх, с едва слышным стуком уперевшись в ограничители, сопла выплюнули раскаленную до температуры Солнца плазму, сжигая маскировочную сеть, и боевая машина в стремительном броске рванула вперед, с честью и достоинством унося с астероида звездно-полосатый киль.

YB-24 SuperAvanger Купера не был первым, кто стартанул из укрытия. Во мраке бескрайней ночи мелькали другие защитники человечества — сотни точек истребителей F-52 SunChaser и торпедоносцев XT-13 FireStar. Вся армада устремилась к крейсеру белибердянцев.

Пришельцы между тем занимались относительно мирным делом, расстреливая астероиды в поисках засевших там кораблей. Несколько машин не успели покинуть свои схроны и взорвались, озарив мглу желто-красными огненными шарами, огласив безвоздушное пространство почти неслышными на таком расстоянии громом.

— Джим, мальчик мой, дай связь, — потребовал пилот.

Радист защелкал тумблерами, легонько, нежными касаниями поворачивая ребристое колесико настройки. Эфир шипел помехами. Хотя Бред видел своих соратников — вот они, испещренные будущей славой корпуса истребителей, почти ощущал жар выхлопов, и даже различал головы в шлемах, но радио молчало.

— Связи нет, — резюмировал Престон.

Купер сухо кивнул. Похоже, чужаки используют средства подавления радиочастот. Теперь понятно, почему защитники на внешних кольцах не успели сообщать о нападении. Хитрые ублюдки!

Пустоту прорезали белые полосы — у кого-то из торпедоносцев сдали нервы и он выпустил боезапас раньше срока. Слишком далеко. Ракеты взорвались, не достигнув цели, не причинив инопланетному дредноуту ни малейшего вреда. Зато FireStar с надписью «As good alien as dead alien» на фюзеляже, став абсолютно бесполезным для атаки, начал разворот. Трус! Проклятый трус! Изменник! Как можно думать о себе, о спасении единственной жизни, еще и настолько никчемной, когда миллиарды людей возложили на нас надежды на свое спасение?

Нам некуда отступать! За нами Земля!

Бреду пришлось заложить крутой вираж, опрокинув бомбардировщик на крыло, чтобы уйти от столкновения с астероидом. Прямо перед забралом шлема капитана пролетел пошлый журнальчик, который листал Престон, забрякала металлическая банка с монпансье, кубарем полетевшая в сторону крена.

— Джим, твою мать! — выругался командир.

— Сейчас-сейчас, — спохватился штурман.

Он поймал журнал и засунул его в ящик.

— О'Хара, ты там уснул, что ли? — прорычал капитан в ларингофон.

— Никак нет! — отрапортовал носовой стрелок. — Сейчас подпалю их зеленые задницы…

Шон рванул на себя рычаг затвора счетверенной лазерной турели и открыл огонь, растирая лучами энергии в пыль космических странников. Стальные короба пожирали патронные ленты, выплевывая раскаленную убийственную смерть и выбрасывая пустые гильзы, которые, кувыркаясь в невесомости, были обречены навечно остаться в холоде тысячи миллионов ночей вселенской тьмы. Мелкие осколки астероидов застучали по плексигласу фонаря и титану корпуса, барабаня последний марш героям.

Первые истребители уже приблизились вплотную к белибердянскому крейсеру, расчищая дорогу тяжелым бомбардировщикам. Завязался бой. Чернота закипела от месива лазерных лучей и плазменных разрядов. Дроны выигрывали в маневренности, но не в количестве. Бездушное железо! Где им сравниться с человеком? Если потребуется — земляне готовы завалить своими трупами путь пришельцам к Третьей планете от Солнца, утопить захватчиков в своей жаркой, как песок калифорнийских пляжей, крови.

Торпедоносцы не все достигли рубежа атаки. Далеко не все. Часть уже дымила тлеющими обломками, парящими в вечности кромешного мрака космоса. Но остатки с честью выполнили поставленную задачу — сотни сверкающих стрел вгрызлись в бок дредноута. Словно вспыхнула сверхновая — настолько ярким светом озарили поле брани взрывы торпед. Громыхнуло тысяча громов. Галактика вздрогнула от мощнейшего взрыва, сильнее которого стучали лишь сердца защитников, согревая вены кипящей кровью патриотов.

Пространство, окутанное астероидной пылью, заволокло дымом. Куперу пришлось включить прожекторы, но лучи света натыкались лишь на стены облаков мельчайшей взвести. Оставалось полагаться на радар.

Какое-то мгновение казалось, что все — это победа! Космолет пришельцев уничтожен!

Но нет. Судьба не была благосклонна к отважным пилотам. Борт инопланетного корабля лишь почернел от копоти. В некоторых местах прогнулся под тяжестью взрывной волны. Но не получил ни единой пробоины. На неведомом материале дредноута не появилось даже трещины. Лишь причудливые узоры копоти рисовали землянам картину мрачного будущего.

— Мать моя женщина, — прошептал Тед, выглядывая из-за плеча командира. — Из чего же он сделан?

— Прорвемся, — оптимистично заявил Бред. — Тебе ли не знать, что то, что сделал один человек, другой завсегда сломать сумеет?

Хотя на душе у самого было хреново. Ничто не может выдержать такого взрыва. Ничто, созданное человеком. Купер и не надеялся, что победа будет легкой. Но хотя бы одна пробоина здорово повысила бы боевой дух. Чужаку все торпеды оказались не страшнее комариного укуса.

— Его не человек сделал, — заметил Маккензи.

— Ты понял, что я хотел сказать, — грубо оборвал капитан. — И вообще — займи свое место.

— Да, сэр!

Все три лазерных установки трещали без умолку, расстреливая дроны. Если в начале боя численное преимущество было на стороне защитников Земли, то теперь ситуация кардинально изменилась. Перевес давно уже был на стороне коварных белибердянцев.

Пилот резко дернул штурвал, уходя в сторону, уводя YB-24 от лучей, пропарывающих равнодушную пустоту сгустками ненависти, но не успел. Несколько зарядов ударили в крыло, прошив его, как бумагу, заставив ENOLA GAY вздрогнуть. Противник поплатился за наглость, в ту же секунду подбитый Билли Рейном, но управляемость заметно ухудшилась.

Окруженные истребителями, не дававшими дронам приблизиться на дистанцию выстрела, бомбардировщики заняли боевой порядок и зашли над сигарой дредноута.

Один за другим боевые машины открывали бомболюки, откуда на пришельца посыпались тонны композита взрывчатки, антиматерии и обедненного урана. Огненные сполохи разрывов, разящих врага, отражались в брюхах космолетов.

SuperAvanger в нижнем эшелоне, уходя от очереди прорвавшегося через кольцо оцепления дрона, совершил роковую ошибку — нарушил боевой порядок. Каждому пилоту бомбардировщика с первых дней училища вбивали в голову одно: на нарушай боевой порядок. Весь смысл шахматного порядка заключался именно в том, чтобы не попасть под свои же бомбы. Friendly fire.