Заклятая невеста

Он вышел не прощаясь. Луиза поспешила за ним, и мы остались втроем.

– Тереза, проводи Лавинию в ее комнату. – Винсент потер виски. – Я поднимусь через пять минут, и…

– Можешь не спешить, братец, – хмыкнула она. – Пока я рядом, ни одному мааджари к ней лучше не соваться.

Я ощущала клубящуюся в сестре темную силу, но этот холод, исполненный мощной магии смерти, сейчас казался знакомым. То есть, разумеется, с ее силой я была знакома и раньше, но раньше меня брала оторопь при ее проявлениях. Сейчас же было чувство, что она долгое время была частью моей жизни.

Во всех смыслах.

Подозреваю, меня ждет еще очень много странностей.

– Что думаешь про Аурихэйм? – спросила я сестру, когда мы вышли из кабинета.

Она пристально на меня посмотрела. В сочетании с высоким лбом и тяжелыми бровями, фамильными чертами Биго, взгляд темных глаз казался давящим. Пожалуй, только в нашей семье и знали, что это не так, это просто особенность (довольно пугающая для женщины, обладающей магией смерти).

– Думаю, что Эрику незачем лгать, – сказала она.

– Эрику?

– Ой, давай без энгерийских заморочек. Ты прекрасно знаешь, что он брат Анри, и прекрасно знаешь, какая история нас связывает.

История у них с Эльгером и правда была долгая. Началась она с того, что он чуть не убил ее и Анри, а продолжилась тем, что Тереза спасла ему жизнь, вытащив из-за Грани.

– Я сама относительно недавно начала ему полностью доверять, поэтому… – Взгляд сестры стал задумчивым. Серебряная прядь волос, которой ее отметила смерть за спасение Эльгера, сейчас казалась вплетенной в прическу лентой. – Что ты чувствуешь, когда слышишь про Аурихэйм?

Я пожала плечами:

– Ничего.

Я действительно ничего не чувствовала – сказка и сказка. Легенда. Мир созданий, наделенных бессмертием и могущественной магией, изредка похищающих смертных. Зачем – в легендах ходили сотни версий, но легенды на то и легенды, верно? Чтобы их подтвердить или опровергнуть, никто не вернулся. Тем более странным казалось то, что я побывала в Аурихэйме, чтобы потом снова оказаться в нашем мире. Зачем кому-то меня похищать, чтобы потом вернуть обратно?

– Элленари? Кто-то особенный? – продолжала допытываться сестра.

Я прислушалась к себе: пусто. Нет, в памяти не было ничего про элленари или кого-то особенного.

– Сдаюсь, – сказала Тереза, когда я покачала головой. – По-хорошему тебе сейчас лучше просто отдыхать и ни о чем не думать. Возможно, когда придет время, все само собой решится, а пока мы с Винсентом будем рядом с тобой. Или, может быть, ты хочешь поехать в Вэлею?

– В Вэлею? – удивилась я.

– А почему бы и нет. Погостишь у нас, – сестра приобняла меня за плечи, – пока Винсент немного придет в себя и перестанет воспринимать это… так остро.

Да, все, что касается семьи, Винсент воспринимал чересчур остро. Я прекрасно понимала, что случившееся не шутки, но в глазах брата уже читала свой приговор: сидеть мне под семью замками в Мортенхэйме, обвешанной сигнальными артефактами, запечатанной охранными заклинаниями и, скорее всего, при всем том еще и неотлучно находиться рядом с ним.

Вспомнила слова Эльгера, и мне вдруг стало смешно.

Я представила, как сопровождаю Винсента в парламент и какие лица становятся у наших энгерийских джентльменов, когда брат входит в здание с женщиной.

– Улыбаешься? Согласна? – Тереза тоже улыбнулась мне.

Черты ее лица в такие моменты смягчались, становясь удивительно женственными.

– Согласна. Не хочу ходить с Винсентом в уборную.

Тереза прыснула.

– Да, с него станется. Хотя, скорее всего, он приставит к тебе с десяток подручных Фрая, и не скажу, что это будет лучше.

– Точно не лучше, – вздохнула я, вспомнив похожих на вытащенных из воды рыбин агентов Королевской службы безопасности – безликих как тени, и вздохнула. – Осталось только уговорить Винсента…

– Это я беру на себя, – отмахнулась Тереза. – А тебе сейчас и правда лучше отдохнуть. Ты отлично держишься, Лави, но иногда стоит позволить себе расслабиться. Поверь мне.

И я поверила.

Рядом с сестрой было спокойно и легко, совсем как в детстве. Если забыть о том, сколько нам лет и через что мы прошли, можно представить, что я просто поеду в гости к старшей сестренке.

В Вэлее весна уже наверняка в самом разгаре, буду много гулять и отдыхать. Повидаюсь с племянниками, постараюсь отрешиться от развода с Майклом, от случившегося с Аддингтоном, от всего, что осталось в прошлом. Возможно, что-то и вспомню.

А нет – значит, так тому и быть.





13





– Нет! Поверить не могу! – Софи залилась смехом.

– А ты поверь. – Кристоф подмигнул ей. – И тогда наш директор говорит: «Кто взял зелье из лаборатории месье Радо?» Этим своим тоненьким голосом, который он все время пытается сделать грозным. Кристиан ему сурово так отвечает: «Кто взял, того уже с нами нет», – и директор становится еще зеленее…

– Кристоф. – Тереза не повысила голос, но ее сын замолчал.

Правда, с таким видом посмотрел на близнеца и на старшую сестру, что становилось понятно: история с директором на этом не закончилась.

В семье Терезы я чувствовала себя хорошо… и на этом все. Наверное, «хорошо» – идеальная характеристика, ничего другого я сейчас о себе сказать не могла. Винсент отпустил меня в Вэлею со скрипом, но все-таки отпустил. Не знаю, как Тереза его убедила, но я выдержала неделю неусыпного надзора за мной, постоянных магических проверок и прочих мер безопасности, которые брат счел необходимыми, после чего Амалия отправилась к родным на север, а мы с сестрой все-таки отбыли в Ольвиж на дирижабле.

Столица Вэлеи отличалась от консервативного и строгого Лигенбурга яркими красками и сотнями голосов. Здесь женщины чувствовали себя свободнее, а одежда, которую они носили, не имела ничего общего с энгерийской модой, которая должна была блюсти нравственность.

Правда, непонятно чью.

Такие странные мысли меня иногда посещали, но я уже к ним привыкла. Равно как привыкла к тому, что мне сейчас почему-то гораздо ближе вэлейская мода, нежели та, к которой я привыкла с детства.

В Ольвиже и правда было теплее, поэтому шляпку приходилось надевать не для того, чтобы защититься от ветра и холодов, а чтобы лицо не обгорело под пригревающим весенним солнцем. Разумеется, местное тепло не шло ни в какое сравнение с маэлонским, но мне и его хватало. Я бы сказала, оно было мне жизненно необходимо, потому что я постоянно мерзла.

Магия жизни не помогала, а если быть точной, она не имела никакого отношения к тому, что я чувствую. Мне казалось, что моя жизнь спокойная, уютная и… пустая. Словно из меня однажды вынули сердце, а назад поместить забыли. Днем я гуляла по набережной реки Лане, ночами вглядывалась в звездное небо, пытаясь вспомнить то, что забыла.

Тщетно.

На моей памяти лежала густая непроглядная пелена.

Я не говорила об этом Терезе, потому что не хотела ее беспокоить. Я вообще никому об этом не говорила, поскольку со мной все и так носились как с малым ребенком. Забота Терезы была далека от неусыпного контроля Винсента, но она постоянно была рядом и готова была бросить все, если мне что-то понадобится.

– Лавиния, о чем ты задумалась? – Голос Софи выдернул меня из размышлений.

– Ни о чем, – отозвалась я. – Просто задумалась.

– Об этом «ни о чем» ты уже минут десять думаешь с самым сосредоточенным видом. – Темные глаза племянницы лукаво блеснули.

– Софи. – Анри пристально на нее посмотрел.

Временами мне казалось, что этот мужчина с каждым годом становится все более привлекательным и мужественным. Золото волос по-прежнему не трогала седина, а возраст отмечался разве что морщинками в уголках ореховых глаз. Цвет волос сыновья унаследовали от него, равно как и черты лица, а вот цвет глаз и характерный взгляд Биго взяли от матери. Дочь Терезы и Анри была приемной. Нонаэрянка по происхождению, далекая от условностей нашего мира, и, хотя этикет Софи знала отлично, бесцеремонностью с ней могла поспорить только воспитавшая Анри семейная пара.

– Что, пап? – поинтересовалась она. – Я бы очень хотела пообщаться с Лавинией, мне послезавтра опять уезжать.

Софи много путешествовала и, если верить ее словам, собиралась объездить весь мир. Возможно, сказывался кочевой образ жизни ее народа, а может быть, она просто не могла усидеть на месте, но, как бы то ни было, ни Тереза, ни Анри против ее планов не возражали. Они вообще были очень прогрессивными родителями.

Справедливости ради, Софи была права, и больше за ужином я в собственные мысли не отлучалась. Равно как и за завтраком.

Утро выдалось неожиданно холодным и пасмурным, поэтому мне пришлось остаться дома. Анри уехал, Тереза была занята в кабинете (она патронировала несколько детских домов Ольвижа), а близнецы до следующих выходных отбыли в школу. Предоставленная сама себе, я спустилась в библиотеку. Вэлейский мы в Энгерии учили в обязательном порядке, поэтому мой взгляд свободно скользил по названиям на корешках книг, пока не запнулся о название «Легенды об элленари».

Книга была старинная, но выделяло ее не только это. Она была на энгерийском, а значит, в библиотеку мужа ее привезла Тереза.

Не совсем понимая зачем, я вытащила тяжелый фолиант, повернулась к окну и раскрыла. В этой книге были иллюстрации, на которых оживали знакомые сюжеты. Например, на одном рисунке был изображен бал, если так можно выразиться. Элленари предавались удовольствиям прямо на столах с кушаньями в то время, как другие кружились в сумасшедших танцах.

«В Аурихэйме не принято сдерживать свои желания», – гласил комментарий.

На другой странице была изображена охота, где псы с огромными клыками в двойной пасти рвали на части странное дикое существо, отдаленно похожее на большую кошку.

Нет, Эльгер определенно ошибся. Я бы в таком мире на второй день сошла с ума.

– Любишь легенды? – Голос Софи раздался так неожиданно, что я чуть не выронила книгу.

– Любишь подкрадываться? – Я захлопнула «Легенды» и резко обернулась.

Пожалуй, слишком резко, потому что у меня закружилась голова.

– Умею. – Софи ничуть не смутилась. – Наш народ издревле славился умением охотиться.

– Замечательно, – улыбнулась я. – Теперь я еще и дичь.

Софи рассмеялась. Делала она это неприлично громко, но настолько заразительно, что мне захотелось смеяться так же.

– Элленари – вовсе не легенды, – сказала она. – Нонаэряне это знали. Но мой народ все считают чудаками и ворами, поэтому вряд ли кто-то воспринимает наши верования всерьез.

– Я не верю в элленари исключительно потому, что, если бы они существовали, наверняка с ними кто-то да встретился бы. И уж наверняка не стал бы об этом молчать.

– Плохо же ты читала легенды. – Софи отняла у меня книгу, полистала и, открыв на какой-то странице, вернула мне. – Элленари умеют забирать память. Их чары – самые сильные, противиться им невозможно. Ни одно сильнейшее заклятие нашего мира не сравнится по силе с тем, что было наложено в Аурихэйме.