Запах смерти

Лола узнала, где он живет, от Даррена Кроссли и Марии де Коста, объяснила Уорд. Она хотела и его замуровать в Сент-Джуд, однако после смерти Гэри планы пришлось поменять.

— Лола пришла к нему домой, оглушила его и привезла домой на инвалидной коляске. — Судя по тону Уорд, это до сих пор производило на нее впечатление. — Пять миль, с пиканой, спрятанной под одеялом, чтобы при необходимости снова оглушить его. Ее соседка даже увидела, как она закатывает Бута в дом, но она недавно переехала туда и решила, что это сын Лолы. Как и все мы, — вздохнула она.

— Значит, состояние Бута — результат ежедневного воздействия электрошокером? — воскликнул я.

Уорд кивнула:

— Неизвестно, сколько досталось этому бедолаге, пока мы его не забрали. Врачи вообще не понимают, как он сумел выжить после такого. Вероятно, Лоле пригодились ее навыки медсестры. Он был нужен ей живым, чтобы она могла пытать его. Это, видимо, проще, чем обвинять себя.

«Не забирайте еще и его! У меня никого больше не осталось!» Значит, это была мольба не безутешной матери, как мы считали, а озлобленного палача, которого лишали жертвы. И сервант с фотографиями, похожий на иконостас, оказался настоящим иконостасом.

— Бут способен хоть как-то общаться? — поинтересовался я.

— Может отвечать на простые вопросы кивками и жестами. Врачи хотят научить его пользоваться клавиатурой, но это потребует времени. Зато Лола сама рассказала нам почти все.

— Неужели созналась?

— Ну я бы не назвала это признанием. По-моему, Лоле теперь все равно. Она понимает, что запираться нет смысла, и ей даже нравится в промежутках между руганью выкладывать все это нам в лицо.

Отпечатки на перегородке и банках с краской совпали с отпечатками на личных вещах Гэри Леннокса. Настоящего Гэри Леннокса, не Уэйна Бута. Теперь стало ясно, почему отпечатки прикованного к постели мужчины не совпали с теми, что сняли на месте преступления. Тогда это посчитали доказательством невиновности сына Лолы. Никто и предположить не мог, что мужчина в постели окажется кем-то другим.

— Она не сообщила о том, как умер ее сын? — спросил я. Исходя из того, что рассказала мне Лола, я думал, что неожиданное появление Кристины Горски вызвало у него сердечный приступ.

Уорд усмехнулась:

— Об этом Лола распространялась меньше, но под конец выложила и это. Она его убила.

— Что?

— Не намеренно. Лола разозлилась, когда он пытался защитить Кристину Горски. Она уже успела оглушить ее, и когда Гэри старался помешать ей повторить разряд, ткнула пиканой и его. Нам известно, что у Гэри было слабое сердце… Кстати, не исключено, то же самое произошло и с его отцом.

Ну да. Подъем тяжестей на верхний этаж Сент-Джуд вряд ли сказался бы положительно даже на здоровом сердце. А уж на больном, будь то наследственное заболевание или нет… А став против воли соучастником преступлений матери, сын не мог не испытывать чудовищного психологического стресса.

— Вы были правы насчет того, что у Кристины отошли воды, — добавила Уорд подчеркнуто нейтральным тоном. — Она очнулась, когда Лола пыталась оживить Гэри, и попыталась убежать, но добраться успела только до чердака. Лола шла за ней по пятнам на полу и, поняв, куда спряталась девушка, просто заперла дверь и оставила ее там.

Я даже не мог решить, что хуже: то, что Лола сама убила собственного сына, или то, что она, не колеблясь, ударила электрошокером беременную женщину. А потом оставила ее умирать на чердаке заброшенного здания.

— Медсестра! — с отвращением произнес Уэлан. — Тащить тело сына она не могла, поэтому нашла старую инвалидную коляску и довезла его до лестницы. А остаток пути в подвал просто волокла по ступенькам.

— Мы думаем, — добавила Уорд, — из-за этого у него и ребра сломаны. А может, и зубной протез. Сначала она хотела вывезти сына из больницы через морг, но ей не удалось бы затащить ни его, ни коляску вверх по лестнице в самом конце. Поэтому ей в голову и пришла мысль сжечь его в бойлере.

Господи. Я представил, как Лола толкает тело мертвого сына по темной больнице, как слышит треск ломающихся костей и зубов на каждой ступеньке… «Не могла ж я оставить его там, моего мальчика? Не там, не с этими!»

— Единственное, чего она нам так и не сказала, — продолжила Уорд, — так это того, что она сделала с останками сына. Мы знаем, что Лола несколько раз возвращалась за ними в котельную, хотя я так и не поняла зачем: чтобы избавиться от улик или из сентиментальности. Она призналась, что не сумела забрать все кости до того, как снесли морг, но молчит, стоит нам спросить о том, что она сделала с теми костями, что успела вынести. В здании мы ничего не обнаружили, и я собираюсь возобновить поиски с ищейкой.

— Когда? — встрепенулся я.

— Даже не думайте об этом! Да вы не переживайте, если мы что-нибудь найдем, обязательно сообщим вам.

Я находился не в том положении, чтобы спорить. Впрочем, было еще кое-что, о чем пока не говорили. Хотя я видел, как Уорд не хочется обсуждать это, данная тема не могла не всплыть рано или поздно.

— А что с Джессопом? — спросил я.

Уэлан поморщился и уставился в пол. Уорд сцепила руки на коленях, словно сосредотачиваясь.

— Мы просчитались, — призналась она. — Джессоп скрывал, но не то, что мы думали. Один из его рабочих явился в полицию после того, как он подорвал себя в Сент-Джуд. Нил Уэсли, девятнадцати лет. Утверждает, что он нашел тело Кристины Горски четыре месяца назад при осмотре чердака. Джессоп не хотел новых отсрочек, поэтому заставил Уэсли помочь ему убрать труп. Это они завернули его в брезент и перенесли в глубь чердака, где тело сложнее было бы найти.

— Это ему не слишком помогло, — добавил Уэлан. — Если бы он сообщил о находке сразу, ничего не случилось бы. Мы бы решили, будто это единственная жертва, и Сент-Джуд снесли бы еще несколько месяцев назад. Про остальных жертв мы бы так и не узнали.

Я опустил голову на подушку. Джессоп дорого заплатил за свою ошибку. И многие другие тоже.

— Почему Уэсли ничего не сообщал раньше?

— Боялся, — ответила Уорд. — Думал, что Джессоп доложит об этом сам. А тот устроил истерику. Мол, это случайный торчок, о котором никто даже не вспомнит. А если Уэсли кому-нибудь об этом расскажет, он его уволит и сделает так, что в убийстве обвинят его самого. Бедный парень все это время терзался совестью. Да вы и сами видели Уэсли: это он шатался у входа, пытаясь набраться храбрости, чтобы прийти к нам.

А, тот юнец, который чуть не попал под колеса моей машины. Я потом видел его на автобусной остановке около больницы.

— Так это и был Нил Уэсли?

Уорд натянуто улыбнулась:

— Нам рассказала об этом констебль Хендрикс. Она теперь большая ваша поклонница — после того, как вы предложили в заложники себя вместо нее.


Уорд пыталась перевести разговор на более легкие темы. И все же оставалось слишком много такого, чего я не понимал.

— Джессоп ничего не рассказал вам там, в Сент-Джуд? — спросил я. — Ничего не объяснил?

— Он был плаксивым алкоголиком, который пустил под откос свою жизнь и винить в этом мог только себя! — неожиданно воскликнул Уэлан. — Будь у него хоть немного достоинства, он бы укокошил себя тихо, а не устраивал бы спектакля!

— Ладно, Джек, — тихо промолвила Уорд и вздохнула. — Нет, Джессоп говорил мало. Но он не тот садист-убийца, каким мы его считали, иначе не отпустил бы меня. И я даже не уверена, что Джессоп действительно собирался взрывать больницу. В том виде, в котором он находился под конец, по-моему, он вообще не соображал, что делает. Это могло получиться случайно.

— Я бы не слишком его жалел, мэм, — возразил Уэлан. — Джессоп чуть не убил вас. Он ведь не дал вам времени выйти. Когда бы не тот туннель… Ладно, черт с ним.

Он замолчал, раскрасневшись. Но, по крайней мере, мы с ним пришли к согласию.

— Но даже если Джессоп не убил людей в Сент-Джуд, — произнес я, боясь, что речь моя начинает путаться от усталости, — он сознательно направил машину на Адама Одуйю. И вряд ли Дэниела Мирза сильно утешит то, что он стал случайной жертвой.

Атмосфера в комнате вдруг изменилась. Я смотрел на них, совершенно забыв про усталость.

— Что-то не так?

Уорд повернулась к Уэлану:

— Оставишь нас на минуту, Джек?

— Вы уверены, мэм?

Она кивнула:

— Подожди меня в коридоре.

— В чем уверены? — спросил я, когда Уэлан вышел из палаты. — О чем вы?

— Я не хотела до поры вам об этом говорить, но мы нашли автомобиль, использованный при покушении. На дне заброшенного карьера. Похоже, машину угнали, и водитель либо не справился с управлением, либо намеренно направил ее на забор и в карьер. В любом случае она погибла на месте.

Во рту у меня пересохло.

— Она?

— Это была Грэйс Стрейчан.





Глава 33




Меня выписали через два дня. Рэйчел приехала с моей одеждой и отвезла меня в Бэллэрд-Корт. Мир за дверями больницы представлялся мне немного нереальным. Погода была пасмурная, но даже так дневной свет резал мне глаза. Все казалось слишком ярким и громким. Однако меня заверили в том, что последствия травм со временем пройдут. По дороге мы почти не разговаривали.

— Ты в порядке? — спросила Рэйчел, когда мы остановились на светофоре.

— Да, — ответил я.

Мы молча ждали, пока красный сигнал сменится зеленым. Приехав, поднялись в квартиру. Рэйчел сразу включила музыку и принялась хлопотать в кухне. Я прошел в гостиную, но забыл, что собирался там делать. Подобное случалось, хотя реже, чем поначалу. Я думал о чем-то, а потом никак не мог вспомнить, о чем именно.

Я шагнул к окну и посмотрел вниз, на улицу. Деревья были почти голые, мостовые блестели от дождя. Машины на стоянке казались слишком маленькими для того, чтобы быть настоящими, — так, кусок градостроительного макета.

— Почему ты не сядешь? — спросила Рэйчел, выйдя с кухни с кружкой в руках. — Я сделала тебе кофе, пока буду готовить ленч. Знаю, как ты ненавидишь кофейную машину, поэтому купила кофеварку. Все лучше растворимого.

— Не имею ничего против растворимого.

— Ну, значит, у тебя будет и то, и то. — Она вздохнула. — Извини. Ты молчишь постоянно. Я не знаю, что сказать.

Я заставил себя улыбнуться:

— Просто устал.

Судя по ее лицу, Рэйчел поверила в это не больше, чем я сам.

— Не хочешь об этом поговорить?

— Нет. — Я повернулся обратно к окну.

Даже думать об этом было достаточно тяжело. Я понимал: отчасти то, что со мной творится, — реакция на случившееся в доме у Лолы. На то, чтобы зажили как физические, так и психологические травмы от электрошока, требовалось время, и воспоминания о том, как я лежал, парализованный и беспомощный, до сих пор вызывали у меня приступы паники. Но к такому я был готов. Это вполне естественная реакция, которую я мог понять и с которой мог справиться.