Золотая клетка

Для Фэй было мучительно не видеть Жюльенну, но до сегодняшнего дня у нее не было сил. Она убеждала себя, что дочери лучше оставаться в привычной обстановке и что ей не полезно видеть мать, раздавленную горем.

– Мне надо зайти забрать вещи, – произнесла Фэй, изо всех сил стараясь говорить обычным голосом. – И я хочу повидать Жюльенну.

– Сейчас не самый удачный момент.

– Для чего?

– Для того, чтобы ты пришла забрать вещи. Дома все вверх тормашками. Мы… я купил дом. Мы как раз переезжаем.

Фэй закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании. Только бы не сорваться…

– Куда вы переезжаете?

– В Госхагу. Кстати, неподалеку от Хенрика и Алисы. Это было не запланировано, но мы… в общем, возник прекрасный объект в Хемнет.

Мы. Он говорил о них «мы». Як и Ильва. С две тысячи первого года это означало «Як и Фэй», но теперь он говорит «мы» совсем о другом человеке. Сколько лет Фэй просила его купить дом, говорила, что для Жюльенны так будет лучше, – но он и слышать не желал. Ему нравилось жить поближе к центру и офису. Однако теперь они с Ильвой нашли «прекрасный объект в Хемнет»… Так вот: раз – и готово.

– Пошли мне по почте список вещей, которые тебе нужны, – я отправлю их тебе с курьером.

– Я так и сделаю, – проговорила она, собрав волю в кулак. – Но как быть с Жюльенной? Мне надо общаться с ней.

– Строго говоря, мне кажется, что это может подождать, пока ты не найдешь себе жилье… Ну ладно, можешь приехать на следующее неделе, когда переезд закончится, – великодушно пообещал Як и отключился.

Перед глазами у Фэй встала сцена, как Ильва возится с Жюльенной, одевает ее, обнимает, смотрит вместе с ней мультики, заплетает косички. Она-то уж наверняка умеет плести косичку «рыбий хвост» – в том числе и в обратном варианте, о котором Жюльенна всегда просила, но у Фэй не получалось.

Стоило ей закрыть глаза, как она видела перед собой Яка и Ильву. Ильву с безупречными губами и остроконечными грудями. Как Як входил в нее, как шептал ей, какая она красивая, как кончал, со стоном произнося ее имя…

Главная ирония заключалась в том, что Ильва Лендорф была как раз такой, какой могла бы стать Фэй, если б Як не заявил, что желает иметь жену-домохозяйку, которая всегда под рукой. Что же заставило его изменить свое мнение?

Именно он и сделал ее тем, кем она теперь стала. Фэй и сама уже не знала, кто она. Если не жена Яка Адельхейма – то кто тогда? За годы жизни с Яком она слой за слоем соскоблила с себя все остальное, больше ничего не осталось.

Фэй взяла машину Крис. Руки дрожали так, что она едва могла держать руль. Сегодня она снова увидит Жюльенну. Наконец-то…

На дороге, ведущей на остров Лидингё, в этот час почти не было машин. Солнце светило, легкие облачка проносились по ясному небу. Следуя указателям навигатора, Фэй остановилась перед холмом. На вершине холма красовался каменный дом, похожий на дворец. Прекрасный объект. Как раз такой дом, о каком она сама мечтала.

«Тесла» Яка стояла на дорожке у дома. Несколько мужчин разгружали большие коробки с грузовика.

Нажав на кнопку звонка на воротах, Фэй глянула в камеру – ей пришлось подождать пару секунд, прежде чем ворота открылись. Она заехала на участок и припарковалась позади грузовика.

Лысый бригадир крикнул ей, чтобы она отъехала и не загораживала грузовику выезд. Фэй подняла ладонь в знак извинения и сделала, как он сказал.

Навстречу ей выбежала Жюльенна – Фэй поспешно отстегнула ремень и выскочила наружу. Прижала дочь к себе, вдохнула ее запах. Слезы жгли глаза, хотя она дала себе слово не плакать. Держаться, что бы ни случилось.

На лестницу вышел Як. На нем были бежевые брюки-чинос и зеленый пуловер, под которым виднелся воротник бледно-голубой рубашки. Он был красив, как никогда.

– Дорогая моя, я так соскучилась по тебе, – сказала Фэй и поцеловала Жюльенну в макушку, – но сейчас мне нужно поговорить с папой. Можешь поиграть пока одна – я скоро приду за тобой.

Жюльенна кивнула, чмокнула ее в щеку и убежала обратно в дом.

Як невозмутимо улыбнулся Фэй. Она искала в нем хоть малейший признак того, что он чувствует себя виноватым, но ничего не увидела. Одна половина ее существа хотела вцепиться ногтями ему в лицо. Вторая половина – кинуться ему в объятия, прижавшись щекой к пуловеру.

– Что скажешь? – спросил Як, обведя широким жестом фасад позади себя.

Это звучало совершенно дико. Он вел себя словно ничего не случилось.

– Нам надо поговорить, – коротко ответила она.

В крови играл адреналин, Фэй покачивалась взад-вперед на каблуках.

– О чем?

– О том, что произошло. О… в общем, об этом.

– Но ты ведь не могла не понимать, что все к тому идет? Боже мой, это же не могло оказаться для тебя сюрпризом… – Як вздохнул. – Ладно, зайди ненадолго.

Он вошел впереди нее в дом. В холле теснились коробки. Двое мужчин несли вверх по лестнице диван.

– Пойдем сядем вон там, – сказал Як и провел ее через гостиную в застекленную веранду с видом на воду.

Фэй села на стул, который был ей незнаком. Должно быть, Ильва привезла его с собой из своего дома. Или же они купили все новое. Старое – прочь. Новое – сюда. В отношении всего – и мебели, и жен.

– Мне нужны деньги, Як. Немного. Только пока я не встану на ноги.

Он посмотрел на свои руки, кивнул.


– Само собой. Я переведу несколько тысяч.

Фэй фыркнула, и Як удивленно приподнял брови. За его спиной она увидела полоску голубой воды. Когда настанет лето, Жюльенне наверняка понравится выбегать из дома на берег и окунаться в воду.

– Мне надо купить квартиру. Тебе ведь хочется, чтобы Жюльенне жилось хорошо, когда она будет у меня?

– Я не вижу своей ответственности в том, чтобы обеспечить тебя жильем. Этот вопрос тебе придется решать самой. Но, конечно же, я хочу, чтобы у моей дочери было достойное жилье, хотя ее мать не позаботилась о собственных доходах. Я переведу деньги, чтобы вы могли что-нибудь снять. Но предлагаю тебе поискать работу.

Фэй стиснула зубы так, что они заскрипели. Все в ней сопротивлялось тому, чтобы идти с протянутой рукой. Но все их достояние принадлежало Яку. У нее нет ни сбережений, ни работы. И она должна подумать о Жюльенне. Материнство важнее гордости. Ей нужно найти временное дешевое жилье, пока она не получит денег при разделе имущества. Сколько ей полагается, Фэй понятия не имела, но ведь ей должна принадлежать приличная часть состояния Яка? Ведь она внесла большой вклад в его создание. Он всегда говорил, что все, что есть у него, – ее, что успех – их совместная заслуга. Не мог же Як так внезапно забыть об этом?

Фэй внимательно рассматривала его. Волосы у него были подстрижены короче, чем обычно. Она вспомнила, как в самом начале их знакомства стригла его в кухне в Бергсхамре. «Каким бы богатым я ни стал, стричь меня всегда будешь ты – мне так нравится, когда ты ко мне прикасаешься», – говорил он тогда. Еще одно из многочисленных обещаний, которое Як нарушил. В последние три года он стригся у Марре – самого популярного стокгольмского парикмахера, к которому ходили все знаменитости.

– Как мы поступим с Жюльенной? – спросила она.

– Дочь будет жить здесь, пока ты не найдешь себе приличное жилье – ни о чем другом и речи идти не может. Они с Ильвой обожают друг друга, так что по этому поводу ты можешь не волноваться.

Як улыбнулся с довольным видом. Под окнами веранды прогуливались гуси. «Авось они много гадят», – подумала Фэй.

Она оторвала взгляд от бродящих по земле птиц и тихо спросила:

– Ты уже все решил? Ты выбрал ее? Это то, что тебе нужно?

Як почесал лоб и уставился на нее, словно не понимая вопроса.

– Разве это не очевидно? – спросил он. – С тобой я не был счастлив, Фэй.

Она ощутила боль в груди, словно Як всадил ей между ребер нож. Ей хотелось спросить, как долго продолжался его роман с Ильвой, но она сдержалась. Второго ножа в грудь ей не вынести.

Фэй резко поднялась и позвала Жюльенну.

– Стало быть, ты привезешь ее обратно в шесть часов вечера?

– Да.

Прибежала Жюльенна. Фэй взяла ее за руку и повела прочь из дома. Когда они сели в машину и поехали прочь, дочь принялась взахлеб рассказывать о своей новой комнате. Судя по всему, она была «еще красивее, чем комната у Барби-принцессы».

Фэй молча вдавила до отказа педаль газа.

Недели проходили за неделями, как в тумане. Каждый вечер Фэй брала у Крис машину, ехала на Лидингё и останавливалась чуть поодаль от роскошной виллы. За стеклами панорамных окон она могла видеть свою жизнь со стороны – как в фильме, с той только разницей, что главную роль в нем теперь играла не Фэй. И это уже была не ее жизнь. Як и Ильва распаковывали коробки, пили вино, целовались, ужинали, смеялись. В их комнатах мерцал свет стеариновых свечей – наверняка с изысканными ароматами от «Библиотек». «Ничего не покупать на распродажах, только самое дорогое», – часто говаривал Як как бы в шутку, хотя на самом деле всерьез. Иногда ей удавалось увидеть Жюльенну. Она всегда была одна. Или с няней, которую Як нанял на полную ставку.

Крис она говорила, что просто катается по городу, однако подруга знала ее слишком хорошо, чтобы дать себя обмануть. Порой скорбь становилась невыносимой, но Фэй убеждала себя, что все пройдет. Як – ее наркотик, и когда закончится ломка, она снова поднимется. Боль утихнет. Как уже бывало раньше.

Ей смутно помнилось, что когда-то она была самой сильной в семье. Эта сила должна была где-то сохраниться. Як не мог отнять у нее всё.





* * *


Фэй сидела за кухонным столом Крис, когда позвонил Як. На долю секунды ей показалось, что он сейчас скажет, что все это ошибка и он просит ее вернуться домой. Или что это был просто кошмарный сон. Она без колебаний приняла бы его обратно. Радовалась бы, как щенок. Скакала бы вокруг него, виляя хвостиком…

Вместо этого Як сообщил, что ей не полагается никаких денег.

– Брачный контракт в силе, – закончил он свое долгое объяснение. – И ты сама его подписала. Я был уверен, что с ним всё в порядке, но хотел сперва еще раз спросить своих адвокатов. Да, он в силе.

Фэй изо всех сил старалась сдержать гнев, однако слышала, как неестественно звучит ее голос.

– Я бросила учебу, чтобы содержать тебя, когда вы с Хенриком создавали «Компэр», – ты помнишь об этом? И когда затем хотела устроиться на работу, ты сказал, что это не нужно и что я могу не беспокоиться. Ты обещал, что брачный контракт – всего лишь формальность. Для правления. Что я, конечно же, получу свою долю. Вся идея создания этого предприятия принадлежала мне!

Як не ответил.

– Это она позаботилась, да? – спросила Фэй.

– Не понимаю, о чем ты.

– Это она, Ильва, не хочет, чтобы я получила деньги? Вы считаете, что недостаточно унизили меня? У меня ничего не осталось, Як. Моя жизнь сломана.

– Не надо примешивать к этому делу Ильву. Деньги мои. Их заработал я, пока ты сидела дома, наслаждаясь жизнью. И уж точно не долгие обеды с девочками в «Риш» принесли капитал, – Як фыркнул. – Придется тебе, черт подери, найти себе работу и повкалывать, как все люди. Пожить для разнообразия в реальности. Не у всех бывает бесконечный отпуск, как у тебя в последние годы, пока я работал с утра до ночи, обеспечивая семью.

Фэй заставила себя сдержаться. Сделала глубокий вдох. Выдох. Она не могла поверить, что он готов единым махом зачеркнуть все их совместные годы. Все, что они пережили и создали вместе.

Як прервал ее мысли.