Первый снег (СИ)

А вот на счёт хоккея Макар с Таратаром был категорически не согласен. То есть в том, что Серёжа — «мальчик нежный и хрупкий» Гусев, конечно, не сомневался. Только вот в наше время это небезопасно, таким быть. Надо уметь за себя постоять. Нет, Макар естественно постарается всё время быть рядом, чтобы, если что, защитить и в обиду не дать, но… Но в режиме двадцать четыре на семь это вряд ли возможно. Следовательно, Серёге нужен спорт. Желательно, конечно, единоборства какие, но и хоккей сойдёт. «Только этот лентяй сам в жизни ни в какую секцию записываться не пойдёт, — думал Гусев, — это и ежу понятно. Но вот если его за ручку привести, то, может, что и получится». И Макар решил, что наоборот, будет способствовать тому, чтобы Серёгу в «Интеграл» взяли. А что там математик просил… Сыроегино благополучие в любом случае важнее.
Серёжа стал без преувеличения школьной знаменитостью. В этом Макар очередной раз убедился, едва вышел на школьный двор. Серёжа прогуливался взад-вперёд и старался ни на кого особо не смотреть, потому что-то тут, то там периодически раздавались восхищённые девчоночьи голоса, с придыханием сообщавшие друг другу: «Смотрите, Сыроежкин!», «Ах, Сыроежкин!», «Тот самый!», «Говорят, он сто килограмм поднял!».
К новым Серёгиным поклонницам на каждый их восторженный вздох подбегал Чижиков-Рыжиков и подливал масла в огонь всеобщего восхищения, преувеличивая заслуги своего кумира. Об Электронике Чиж ничего пока не знал, а потому увивался вокруг Серёжи, путаясь у него под ногами, и заискивающе заглядывал в глаза. Макара это злило, как и не пойми откуда взявшаяся на территории их школы Светлова. Белобрысая нарисовалась тут в аккурат, когда Гусев спускался с крыльца, и направлялась в Серёжину сторону.
— Сыроежкин! — крикнул Макар, стараясь успеть привлечь к себе внимание Серёжи первым. — Сыр Сырыч! — Гусев срезал путь и спрыгнул с газона недалеко от Серёги.
Светлова не отставала, но к счастью её немного оттеснили подоспевшие Вовка с Витьком. Сыроежкин услышал, что его зовут, развернулся и подошёл к другу. Сам невесел, нос повесил.
— Сыроежкин, ну, как она, слава? — ехидно поинтересовался у Серёжи Макар, сам при этом не переставая довольно улыбаться. Проучить этого раздолбая Гусю хотелось по-прежнему, но как же он был счастлив снова видеть рядом своего, настоящего, Серёгу! — Чижиков, иди гуляй! — тут Макару пришлось отвлечься на эту рыбу-прилипалу, по недоразумению родившуюся человеком. Чиж крутился вокруг Сыроеги с таким видом, что вот-вот дрочить на своего обожаемого кумира начнёт, прямо при всех, не стесняясь. Посвящать мелкого в тонкости истории с двойниками Макар пока не хотел и с сожалением вспомнил о сбежавшем «роботе» — как бы хорошо сейчас было переключить на него этих двоих, Чижа и Майку! Но где теперь этого психованного искать?
— Сегодня ты выкрутился, а завтра что будешь делать? — напомнил Серёже о его щекотливом положении Смирнов.
— Он просто в школу не придёт, — логично предположил Корольков.
— Почему это? — не понял Сыроежкин. Макар на это только головой обречённо покачал. Но не за высокий интеллект, в конце концов, любил Сыроегу Гусев.
— Ростислав Васильева вызвал, — серьезно сказал Макар.
— Какого? — нескольких людей с такой фамилией Серёжа знал лично, но не понимал, чем они могут быть ему опасны. А, главное, откуда их знает физрук и зачем ему их звать?
— Тренера по хоккею, — просветил Сыроежкина Гусев. — Чижиков, а ну в школу! Быстро! — Макар очередной раз шуганул Чижа, даже по заду его шлёпнул для придания ускорения. Тот ожидаемо никуда не ушёл.
— Зачем? — продолжал тупить Сыроежкин.
— На тебя посмотреть, ты же у нас теперь знаменитость, — Макар старался представить дело максимально серьёзно, чтобы у Серёги и мысли не возникло сказать: «Да пофиг! Нужен мне ваш хоккей!» И Серёжа повёлся.
 
— Не, всё, пропал я ребята, — совсем пригорюнился Сыроежкин. — Под машину что ли попасть?
Гусев на полном серьёзе хотел уже Сыроеге подзатыльник отвесить за такие слова — ишь, чего удумал! Под машину ему захотелось! Королева драмы, блин. Эгоист. Но тут встряла Светлова, с умной, в кои-то веки раз, мыслью.
— Электроника искать надо.
Макар с ней в этом плане был согласен, да и остальные, в общем-то, тоже. Но потом посыпались упрёки в Серёжин адрес, поскольку в бегстве двойника виноват был он, и Гусев решил прекратить этот базар-вокзал, обнял несчастного, похлопал его по всем местам, которые при людях трогать не зазорно, и сказал:
— Серёга, мы у тебя в гараже вечером соберёмся и, если Электроника не будет, что-нибудь придумаем, да?
Серёжа головой кивнул, не поднимая глаз, чуть качнулся в сторону Макара, словно ему в шею уткнуться хотел, а Гусев еле сдержался, чтоб не приласкать его по-настоящему и не начать утешать как маленького.
Макар про гараж Сыроежкиных наслышан был давно и много, но внутри оказался первый раз. Достаточно благоустроенный сарай с надстройкой был вполне уютным местом, и Гусев волей-неволей представил как Серёжа в гордом одиночестве проводил тут целые дни. И опять Макару стало жаль Сыроежкина. Тем более, что Серёга, когда его никто не шпынял, показал себя общительным и компанейским человеком, без труда притягивая к себе внимание всех присутствующих. Гусев уже не ревновал к нему одноклассников и не бесился от популярности Сыроежкина — слишком хорошо помнил, каково оно вообще было, без него.
Компания собралась в полном составе — только Чижа не было, но Макар бы не удивился, если б этот проныра высунулся прямо сейчас из какого-нибудь угла — с него станется. А вот Светлова была, как же без неё! И ведь нигде по дороге ногу не сломала, и понос её не пробрал. «А! Таких ничего не берёт», — с досадой подумал Гусев и приступил к осуществлению своего плана — нагнетать тревожную атмосферу и внушать Сыроеге, что завтрашний день для него охренеть как важен, и в грязь лицом перед тренером ударить никак нельзя. Тогда есть шанс, что этот обалдуй выложится по полной, вспомнит своё легкоатлетическое прошлое и произведёт на Васильева благоприятное впечатление. Хотя лучше бы Электроник вернулся. О том, что если двойник всё же вернётся, то может послать Сыроегу с его проблемами по известному адресу, Макару думать не хотелось.
Но Сыроежкин не был бы Сыроежкиным, если бы не попытался отмазаться, избежать трудностей и облегчить себе жизнь.
— Слушайте, ребят, а может, растяжение? Я и руку замотал, — оживился вдруг Серёжа и продемонстрировал всем собравшимся своё запястье, обмотанное какой-то тряпкой.
— Ха, Ростика не знаешь? Он сразу в медпункт потащит, — Серёгино упрямство начинало потихоньку злить Макара. Проучить бы его хорошенько! — А вот если я дёрну! — Гусев встал с антресолей, где они все расположились, и с грозным видом направился в Серёжину сторону. Тот немного струхнул.
— Перестань, Макар, не до шуток, — сказала Майя.
Гусев от возмущения чуть воздухом не подавился — эта раскрыла рот в его сторону! Да кто она такая?! Считает себя вправе делать ему замечания, да ещё таким тоном!
— Какие могут быть шутки?! — почти сорвался на крик Гусев и всем корпусом развернулся к Светловой. Майка обалдело захлопала глазами и заткнулась. Ишь, прЫнцесса выискалась! — За его художества не то полагается ему! — добавил Гусь уже спокойнее и кивнул на Серёжу, с интересом наблюдавшего за несостоявшейся стычкой своих друзей.