At first sight (СИ)

— Все что угодно, я ведь пообещал, — произнес мужчина, оскорбленный тем, что его посмели обвинить в том, чего он не собирался делать. — Ты защитишь свою работу, даже не вздумай сомневаться в этом.
Напоследок Азирафель бросил Кроули такую благодарную улыбку, от которой у мужчины вдруг стало тесно в и так слишком узких штанах.
Комментарий к Часть 2
Всем спасибо за ваши сердечки и ждуны)
Напишите свое мнение в отзывах, надеюсь, работа потихоньку зайдет)
========== Часть 3 ==========
Кроули действительно помогал, как мог. Он принимал крайне активное участие в работе Азирафеля. Профессор попросил копию диссертации, и тот, не раздумывая, отдал ему распечатку, полностью исправленную по всем рекомендациям Ньюта. И к его же удивлению уже через два дня он сообщил, что все прочитал. Однако распечатку не вернул, ссылаясь на то, что у Азирафеля и так есть оригинал.
В тот же день Кроули пригласил Азирафеля к себе, и после лекций преподаватель литературы заглянул к нему в кабинет. Профессор медленно и очень тщательно объяснял мужчине свое мнение о его работе, одновременно с этим пытаясь пересадить фикус, у которого слишком сильно разрослись корни, в горшок побольше. Азирафель, которого усадили на единственный имеющийся там свободный от растений стул, пил предложенный чай и очень внимательно слушал.
Кроули был максимально честен, прямо говоря, где были удачные моменты, а где был с чем-то не согласен. Оказалось, что в плане литературы он был очень даже начитан и мог поддержать разговор и тактично указать Азирафелю на ошибки.
Преподаватель литературы нисколько не обижался. Наоборот, принял к сведению все слова, сказанные коллегой, безоговорочно ему доверяя.
— Что же касается моего предмета… — продолжил Кроули, наконец усадив фикус в новый горшок и примяв землю пальцами. Он замолчал, согнулся над растением чуть ли не пополам, едва не сжигая его пристальным взглядом, приблизившись так, что листья коснулись лба. Мужчина довольно долго кружил над пересаженным фикусом, после чего наконец удовлетворенно кивнул и распрямился. — И только попробуй вновь завять, вместо нового горшка, ты узнаешь, что такое садовые ножницы!
Азирафель благоразумно промолчал, отхлебывая чай и глядя, как серьезно его друг разговаривает со своим цветком.
— Так вот, что касается моего предмета, — Кроули стянул кожаные перчатки, размял руки и уселся на край стола. Азирафель заметил, как изящно и неестественно при этом изогнулось его тело, и поспешно поднял взгляд. — Я наконец понял, что имел в виду Ньют, и примерно знаю, что тебе рассказать. Думаю, это не займет больше часа, после чего у тебя не останется сомнений в том, что твоя работа идеальна.
— Ну, идеальна, это уж ты загнул, — произнес Азирафель, смущенно опуская взгляд и ставя пустую чашку на стол.
— Вовсе нет, я, правда, так считаю, — Кроули плавно стек со стола и, подхватив горшок с фикусом, отвернулся и нагнулся, чтобы поставить его на пол, отчего Азирафель невольно затаил дыхание. — Так, вроде я сделал все, что хотел. Ну что, пойдем домой?
За три недели общения у них уже вошло в привычку ждать друг друга и вместе прогуливаться до дома. Кроули ради этого даже оставлял любимую машину на парковке. По дороге они могли говорить о чем угодно, темы для разговоров даже не думали заканчиваться, ведь столько всего можно было обсудить. Книги, кино, музыка… общих интересов оказалось до ужаса много.
Азирафелю нравился голос Кроули. Он был несколько низким, нежным, с очаровательным акцентом. Иногда его друг неправильно произносил слова или ставил ударение, но это лишь умиляло мужчину еще больше.
Если уж быть откровенным с самим собой, то Кроули понравился ему еще при первой встрече, а поэтому Азирафелю было очень неловко просить его о чем-либо. Ему было страшно посмотреть тому в глаза и получить отказ, ведь он принял бы это на свой личный счет, решив, что просто не понравился ему. Да, это было глупо, и мужчина прекрасно это понимал, но так уж был устроен его непростой разум, и приходилось с этим мириться.
Мужчина даже попытался флиртовать с ним, но ему показалось, что его действия не возымели успеха, и суровый профессор остался холоден и неприступен. Но это все было мелочью по сравнению с тем, как когда он перепугался, что Кроули может возненавидеть его из-за какой-то нелепой фразы, брошенной продавщицей мороженного.
Благо, все это оказалось лишь недоразумением, их общение продолжилось, и Азирафель мог чувствовать себя рядом с Кроули уже свободнее. Однако теперь все приобретало несколько иной оттенок. Да, они были друзьями, и их обоих привлекало их общение. Но вот проблема была в том, что Кроули нравился Азирафелю уже не как друг.
Если с самого начала он оценил лишь невероятно привлекательную внешность мужчины, а также врожденную воинственность и дерзкий характер, то потом стал обращать внимание и на остальные детали. Когда они сидели в кафе, Азирафель понял, что Кроули очень умный человек, с ним было приятно разговаривать, а также у них было много общих интересов. Это привлекало, делая профессора желанным собеседником.
А поход в кино и вовсе заставил Азирафеля взвыть от безысходности, стоило ему увидеть Кроули в этих узких джинсах.
Вроде все было не так плохо, но с другой стороны хорошего тоже было мало. Если бы его отвергли по причине того, что Кроули не заинтересован в мужчинах, Азирафель бы принял и понял это. Ему было бы обидно, но это было бы нормально и привычно. Но теперь зная, что Кроули очень даже привлекают мужчины, отказ прозвучал бы намного больнее.
Азирафель всегда был реалистом, хоть и любил помечтать. А реальность была не на его стороне. Кроули был молодым, невероятно красивым, харизматичным и умным. Весь его внешний вид был одним сплошным дорогим шиком. Словно мужчина пытался выставить себя на первые места во всех возможных категориях идеального человека. В то время как сам Азирафель обладал достаточно заурядной внешностью, минус которой добавляла излишняя полнота, да и к тому же он был старше его почти на десять лет.
Он буквально чувствовал, насколько смешно прозвучала бы его попытка пригласить Кроули на свидание или просто сказать, что тот нравится ему.
Оставалось лишь одно — общаться, не переходя границы дозволенного. Кроули был отличным другом, и Азирафеля это более чем устраивало. Он даже не надеялся на нечто большее.
— Кстати, чуть не забыл, — спохватился Азирафель, когда они добрались до дома Кроули, и потянулся к своему портфелю, — вот комикс, который ты мне давал, я его прочитал неделю назад, но совсем забыл тебе его вернуть. Это ужасно, как же мне жаль родителей бедного Брюса!
— Это да, но его отец был тем еще засранцем, — Кроули пожал плечами и забрал комикс у Азирафеля, кладя его уже в свой портфель. — Я тебе дам почитать другой, он тебе вообще башку снесет, просто перевернет твое мировоззрение.
— Это уже перебор, — заметил Азирафель, едва заметно улыбаясь. Иногда Кроули говорил совсем как ребенок, хотя и корчил в университете из себя злого демона, к которому никто не должен подходить. — Но я не против. Вдруг меня это и в самом деле удивит.
— Кстати, когда будет твоя комиссия?
— Через три дня, — мужчина тяжело вздохнул и даже опустил плечи. Предстоящее событие до ужаса пугало, и ему казалось, что предстоит пройти через сам ад, чтобы получить то, к чему он стремился всю свою жизнь.
 — Хорошо, значит, я тебе объясню все, что тебе необходимо знать по моему предмету. Завтра после пар у меня, и захвати с собой лекционную тетрадь.
Азирафель рассмеялся, глядя на довольную улыбку друга.
— Вот уж обойдешься, пусть студенты пишут твои лекции, а я как-нибудь обойдусь и без этого.
— Ну, хорошо, а то напишешь неправильно, и тебе потом придется сдавать отработку. А ты сам знаешь, ее у меня сдать ох как непросто.
С этими словами мужчина хищно улыбнулся и подмигнул. С течением времени он перестал носить при Азирафеле очки, и тот постоянно засматривался на необычный цвет его наглых глаз.