Goldenlib.com
Читать книги онлайн бесплатно!
  • Главная
  • Жанры
  • Авторы
  • ТОП книг
  • ТОП авторов
  • Контакты

Дурная кровь

Часть 123 из 141 Информация о книге
– Правда? – удивилась Робин. – У меня в голове из твоих рассказов сложился некий образ Джоан, и мне показалось… розовые розы ей подходят.

– Если агентство когда-нибудь прогорит, – заговорил Страйк, когда они шли в обратную сторону, – ты могла бы вернуться в Скегнесс и объявить себя ясновидящей.

– Уж очень узкая специализация, – заметила Робин на подходе к парковке. – Отгадывать любимые цветы покойных.

– А осликов-то нет, – отметил Страйк, оглядываясь через плечо на пляж.

– Ничего страшного, – по-дружески сказала Робин. – Думаю, тебя бы ни один не выдержал.





66




Так говори же, робкая, как есть.





Эдмунд Спенсер. Королева фей



Вечером следующего дня партнеры расположились в своих креслах по одну сторону рабочего стола. После того случая, когда Страйк заехал Робин локтем между глаз, детективы впервые остались в офисе наедине. Сегодня в помещении ярко горел свет, ничто не напоминало о стаканах со спиртным, но картинка того вечера все равно стояла у них перед глазами, поэтому смущение, не покидавшее напарников, со стороны Страйка проявилось в излишней суетливости при установке монитора, а со стороны Робин – в полной сосредоточенности на подготовленных для Глории вопросах.

В восемнадцать часов (у Глории – в девятнадцать) Страйк набрал ее номер, и через несколько секунд ожидания под мелодию вызова на экране появилась слегка взволнованная женщина, сидящая на фоне книжных стеллажей – видимо, в кабинете. На стене прямо за спиной Глории висела семейная фотография в большой раме: сама хозяйка дома, солидного вида муж и трое уже взрослых сыновей – все как на подбор красавцы в белых рубашках.

В ходе расследования дела Марго Бамборо сыщики входили в контакт со множеством людей, но только Глория Конти, как показалось Робин, с годами почти не изменилась, хотя и ничуть не старалась молодиться. На ее седых волосах отлично смотрелась свежая стрижка боб-каре. На лбу и вокруг глаз появились морщинки, но прекрасная кожа свидетельствовала, что Глория никогда не злоупотребляла загаром. Правильное, с точеными скулами лицо сохранило свои контуры со времен молодости, а темно-синяя рубашка с высоким воротом, изящные золотые сережки и очки в квадратной оправе создавали элегантный, но скромный образ. На вид – типичная университетская преподавательница, думалось Робин: не скажешь, что когда-то вращалась в преступной среде; впрочем, на первое впечатление могли повлиять бастионы книг на заднем плане.

– Добрый вечер, – нервно начала Глория.

– Добрый вечер, – дуэтом поздоровались Страйк и Робин.

– Спасибо, что согласились с нами пообщаться, мадам Жобер, – продолжал Страйк. – Мы вам очень признательны.

– Что вы, мне не трудно, – вежливо ответила она.

После россказней Айрин Хиксон о темной стороне жизни бывшей работницы регистратуры Робин меньше всего ожидала услышать столь интеллигентный выговор, хотя Глория теперь в основном проживала за пределами родной страны – как, впрочем, и Пол Сетчуэлл.

– Мы уже давно хотим с вами побеседовать, – сказала Робин.

– Извините, что так все вышло, – заговорила Глория. – Видите ли, мой муж Юго скрывал от меня ваши послания. Совершенно случайно я наткнулась на последнее письмо в папке «Удаленные». Только тогда и узнала, как долго вы меня разыскиваете. А Юго… он же хотел как лучше.

Робин вспомнила, как Мэтью, удалив с ее телефона голосовое сообщение от Страйка, хотел воспрепятствовать ее возвращению к работе в агентстве. Но Глория, к удивлению Робин, похоже, не держала на мужа зла за вмешательство в ее жизнь. Словно прочитав эти мысли, Глория пояснила:

– Юго решил, что я не захочу обсуждать события прошлого с незнакомыми людьми. Одного он не учел: я, можно сказать, всю жизнь ждала разговора с такими, как вы… единственными, кто пытается докопаться до истины, и если вам удастся… у меня камень с души упадет, честное слово.

– Вы не возражаете, если я буду делать кое-какие заметки? – спросил ее Страйк.

– Что вы, ничуть не возражаю, – тихо ответила Глория.

Страйк щелкнул авторучкой, а Глория достала откуда-то из-за кадра бокал красного вина, сделала глоток и, собравшись с духом, торопливо заговорила:

– Можно для начала я проясню некоторые обстоятельства своей жизни? Со вчерашнего дня прокручиваю все это в голове и думаю, что сэкономлю вам немало времени, рассказав немного о себе. Это прольет свет на наши взаимоотношения с Марго и на мои поступки… уж какие были.

– Это будет очень кстати, – откликнулся Страйк, держа наготове ручку. – Пожалуйста, мы вас слушаем.

Глория сделала еще один глоток вина, убрала бокал за рамку кадра, глубоко вздохнула и сказала:

– Когда мне было пять лет, мои родители погибли во время пожара.

– Какой ужас! – вырвалось у Робин.

В переписи населения от тысяча девятьсот шестьдесят первого года упоминалась полная семья из четырех человек.

– Приношу запоздалые соболезнования. – Страйк издал нечто вроде сочувственного рыка.

– Спасибо, – сказала Глория. – Рассказываю только для того, чтобы… видите ли, тогда мне удалось выжить, потому что отец выбросил меня на одеяло, которое растянули под окном наши соседи. Сами родители задержались внутри, пытаясь вызволить моего старшего брата, отрезанного стеной пламени. Все трое погибли, поэтому меня взяли на воспитание родители моей матери. Совершенно очаровательные люди. Ради меня они были готовы прозакладывать душу, и на этом фоне все события будут выглядеть еще трагичнее… Я росла очень застенчивой девочкой. С завистью смотрела на одноклассниц, у которых был полный комплект родных, да и в остальном… как бы так выразиться… шик-блеск. Моя бабушка совсем не улавливала, что уже настали шестидесятые, а потом и семидесятые, – продолжала Глория с печальной улыбкой, – поэтому мой внешний вид был далек от моды тех времен. Ни тебе мини-юбок, ни косметики… Естественной доступной мне реакцией стал уход в мир фантазий. Подростки всегда что-то себе выдумывают, но я… превзошла всех. Когда мне стукнуло шестнадцать, я посмотрела «Крестного отца», после чего все и закрутилось… Звучит смешно, – без улыбки выговорила Глория, – но это чистая правда. Меня… захватила эстетика фильма. Я им чуть не бредила. Пересмотрела его, не знаю, раз двадцать. В семидесятые я, простая ислингтонская школьница, видела себя знойной сицилийкой Аполлонией из сороковых годов, которая встретила красивого американского мафиозо, только ни на какой бомбе я не подрывалась, а переехала жить в Нью-Йорк вместе с Майклом Корлеоне; я видела себя шикарной, просто сногсшибательной женщиной, а своего мужа – дерзким преступником, который, разумеется, строго чтит омерту.


Страйк и Робин рассмеялись, но на лице Глории не дрогнул ни один мускул. Наоборот, она, похоже, сгорала от стыда.

– Почему-то я думала, что воплотить эту фантазию в жизнь мне поможет, – продолжала она, – моя итальянская фамилия. Хотя до «Крестного отца» я о ней даже не задумывалась. И вот ни с того ни с сего я прошу бабушку с дедушкой сопроводить меня на мессу не в их обычную церковь, а в римско-католическую – на Кларкенуэлл-роуд, и они, царствие им небесное, согласились. Уж лучше бы отказали. Уж лучше бы втолковали мне, что не стоит идти на поводу у собственных причуд, хотя бы потому, что их родной приход – центр всей их общественной жизни, который всемерно поддерживает стариков… Я всегда чувствовала себя англичанкой, коей, собственно, и была по материнской линии, но теперь мне хотелось как можно больше узнать о семье отца. Главным образом ради поиска родственников среди мафиози. В случае успеха я бы уговорила бабушку с дедом купить мне билет на Сицилию и, быть может, вышла бы там замуж за дальнего родственника. Однако выяснилось, что мой итальянский дед эмигрировал в Лондон, чтобы работать в кафетерии. А отец служил в Лондонском управлении городского транспорта. Продвигаясь дальше в своих поисках, я снова и снова натыкалась на абсолютно добропорядочную и законопослушную родню. Сплошное разочарование, – вздохнула Глория. – И вот однажды в воскресенье в церкви Святого Петра кто-то указал на такого Никколо Риччи, сидевшего где-то в задних рядах. Поговаривали, будто он остается одним из последних гангстеров Маленькой Италии.

Глория замолкла и глотнула еще вина, затем вернула бокал на место и продолжила:

– В общем… У Риччи были сыновья.

Страйк, бросив записи, положил ручку на блокнот.

– На самом деле Лука Риччи в подметки не годился Аль Пачино, – сухо заметила Глория, – но некоторые параллели я все-таки проводила. Он был четырьмя годами меня старше, и с кем бы я о нем ни заговорила, все в один голос утверждали, что от него одни неприятности – а мне только этого и надо было. Все началось с пары мимолетных улыбок…

На первое свидание мы пошли за пару месяцев до моих выпускных экзаменов. Домашним я сказала, что буду готовиться вместе со своей одноклассницей у нее дома. Им и в голову не могло прийти, что я, такая прилежная девочка, могу врать…

Я из кожи вон лезла, чтобы понравиться Луке – счастливому билету в мир моих фантазий. У него была машина, и он, конечно же, проворачивал грязные делишки. Правда, о встречах глав криминальных семей на высшем уровне он даже не заикался… в основном болтал о своем «фиате», наркотиках и разбоях.

После нескольких свиданий стало очевидно, что Лука по-настоящему мной увлекся, хотя… нет, – мрачно продолжала Глория, – «увлекся» – не очень подходящее слово, оно все-таки подразумевает какую-никакую привязанность. На самом деле он просто хотел меня захомутать, что ли, сделать своей собственностью. Все происходящее настолько будоражило мою фантазию – какая же я была дурочка, – что мне казалось… как бы это сказать… будто именно так и должен поступать правильный мафиозо. Хотя больше всего Лука нравился мне при взгляде со стороны, когда накладывался на образ Майкла Корлеоне и в моей голове, и в моей постели.

Учебу я, конечно, забросила. И можно сказать, полностью переселилась в свой вымышленный мир. Подружкам гангстеров образование ни к чему. И мне тоже – так считал Лука. Все экзамены я провалила.

Старички мои ужасно расстроились, но отнеслись, в общем-то, с пониманием. – Впервые за весь рассказ голос Глории слегка дрогнул. – А потом, кажется через неделю, до них дошел слух, что я встречаюсь с Лукой. Как они тогда переживали! Но мне уже было все равно. Я сказала, что учиться дальше не собираюсь, а устроюсь сразу на работу.

И подалась в амбулаторию «Сент-Джонс» – только потому, что она находилась в самом сердце Маленькой Италии, хотя никакой Маленькой Италии давно уже и в помине не было. Отец Луки – последний экспонат, живая реликвия. Но повторяю, я жила в своих фантазиях: раз моя фамилия Конти, значит мое место там, откуда мои корни. К тому же встречаться с Лукой было удобно, потому что жили мы по соседству. По-хорошему, мне не следовало устраиваться в амбулаторию. Молоко еще на губах не обсохло, да и опыта никакого. Но Марго настояла…

Она запнулась из-за того, как подумала Робин, что впервые произнесла имя Марго. Сделав глубокий вдох, Глория возобновила свой рассказ:

– Итак, весь день я проводила в регистратуре бок о бок с Айрин. Мои бабушка с дедушкой, проживавшие в Ислингтоне, числились за другой амбулаторией, поэтому я без зазрения совести сочиняла для Айрин байки о своем происхождении.

К этому времени у меня имелся, так сказать, готовый анамнез. Я уверяла свою напарницу, что Конти – старинная сицилийская семья, что мои дед и отец входили в состав преступного клана, – и чего еще только не наболтала. Иногда пересказывала услышанное от Луки о делах его семейки. Кое-что заимствовала прямо из «Крестного отца». По иронии судьбы, – Глория слегка закатила глаза, – я умолчала о том единственном, что действительно связывало меня с преступным миром: о своем парне. Лука приказал мне помалкивать о нем и членах его семьи. К его словам я подошла со всей ответственностью.

Помнится, через несколько месяцев после начала работы в амбулатории по округе поползли слухи, что на какой-то стройке нашли замурованное в бетон тело. Я делала вид, что в курсе происходящего благодаря своим криминальным связям. И уверяла Айрин, что, по моим достоверным сведениям, труп принадлежал одному из членов банды Сабини. Вот дура-то, – вздохнула Глория. – Просто идиотка…

При этом у меня было ощущение, что Марго видит меня насквозь. В один из первых моих рабочих дней она сказала, что на собеседовании я ее «чем-то зацепила». Мне не нравилась ее опека. Со мной она всегда держалась запросто, и, хотя я всем своим видом отъявленной гангстерши с грязными секретами требовала к себе определенного отношения, Марго видела во мне просто милую девчушку. Айрин тоже невзлюбила Марго, поэтому мы без конца перемывали ей кости. Называли ее ханжой: дескать, Марго всем прожужжала уши насчет образования и карьерного роста, но сама вышла замуж за обеспеченного врача-консультанта. Когда живешь во лжи, нет ничего более опасного, чем люди, которые говорят правду…

Вы меня простите… – Глория беспокойно покачала головой, – все это не имеет прямого отношения к делу, но без этого никак, поэтому, с вашего позволения…

– Мы вас не торопим, – отозвался Страйк.

– Итак… на следующий день после моего восемнадцатилетия мы с Лукой сильно поругались. Уже не помню, по какому поводу, но он схватил меня за горло, прижал к стене и удерживал, пока я не начала задыхаться. В тот миг меня охватил ужас.

Когда он меня отпустил, у него в глазах все еще горело нечто устрашающее. Он сказал: «Сама напросилась». И добавил: «Ишь заговорила, как твоя врачиха».

Как вы, наверное, уже догадались, я нередко упоминала Марго в наших с ним разговорах. Рассказывала, какая она зануда, властная, самоуверенная. Постоянно на нее ссылалась, но лишь для того, чтобы принизить и обесценить все ею сказанное.

На одном из собраний она процитировала Симону де Бовуар. А дело было так: обронив ручку, она крепко выругалась, после чего доктор Бреннер решил сострить: «Меня часто спрашивают: каково это – работать бок о бок с врачом-женщиной, но коль скоро такое счастье мне пока не выпало, я даже ответить не смог». Дороти расхохоталась, хотя ей несвойственна была такая реакция, но Марго себя в обиду не дала… я на всю жизнь запомнила ее слова, а потом и в оригинале выучила… «Мужчина определяется как человек, а женщина как представительница женского пола: и каждый раз, когда она ведет себя как человек, говорят, что она подражает мужчине»[31].

После собрания мы с Айрин по привычке чесали языками. За цитирование какой-то француженки мы заклеймили Марго выпендрежницей, но такие эпизоды прочно оседали у меня в голове – клещами не вырвать. Мне втемяшилось, что быть женой мафиозо – это предел мечтаний, но иногда Марго и впрямь вела себя не так, как все, и никогда не пасовала перед Бреннером, чем вызывала одно восхищение…

Глория пригубила еще немного вина.

– Ну так вот, после того как Лука меня чуть не задушил, я вернулась домой и полночи рыдала. На следующий день надела водолазку, чтобы скрыть синяки, а после работы, в пять часов вечера, направилась к ближайшей телефонной будке, позвонила Луке и дала ему от ворот поворот. Сказала, что он до смерти меня напугал и я больше не хочу его видеть.

Он воспринял это совершенно спокойно. Я, конечно, удивилась, но у меня прямо от сердца отлегло… три или четыре дня жила с мыслью, что все кончено, и чувствовала себя волшебно. Я как будто пробудилась ото сна или вынырнула из-под воды на воздух. Меня все еще завораживала идея быть подружкой гангстера, однако в моих фантазиях жизнь стала безоблачной. Зато в реальности возникало множество «но».

Через некоторое время Лука вместе с отцом и одним из кузенов заявились на наш рождественский корпоратив, ближе к его завершению.

При виде этой троицы меня заколотило. Лука тогда сказал: «Папа всего лишь хочет познакомиться с моей девушкой». А я… не знаю почему, но я прямо оцепенела от одного их вида… и только ответила: «Да, хорошо». Взяла пальто и ушла с ними вместе – сотрудники даже опомниться не успели.

Они проводили меня до автобусной остановки. По дороге Нико сказал: «Ты хорошая девушка. Лука очень расстроился после вашего телефонного разговора. Тебе же известно, как он тебя любит. Ты ведь не хочешь его огорчить?» Потом отец с двоюродным братом Луки ушли. А Лука меня спрашивает: «Ты тогда просто пошутила, верно?» И я… Как же мне было страшно. Притащил с собой отца и кузена… В общем, я решила покончить с этой историей. Но до поры до времени его не злить. Поэтому я сказала: «Да, пошутила. Но ведь такое больше не повторится, правда?» А он даже удивился: «Что именно?» Как будто он никогда меня не душил. Как будто мне померещилось.

Мы продолжали встречаться, – рассказывала Глория, – и Лука стал заводить разговоры о женитьбе. Я твердила, что еще не готова. Каждый раз, когда я только заикалась о расставании, он обвинял меня в измене – худшем, по его меркам, преступлении, – а доказать обратное можно было лишь одним способом: остаться при нем.

Глория на мгновение перевела взгляд за пределы монитора.

– К тому времени мы уже не раз переспали. Без всякого желания с моей стороны. При этом… нет, он меня не принуждал, – сказала Глория, и Робин сразу подумала о Джемме, личном референте Жука, – но не перечить ему было залогом моего выживания. Иначе бы он влепил мне пощечину – это в лучшем случае. Однажды он пригрозил, что доберется до моей бабки, если я буду плохо себя вести. Тут уж я вызверилась, а он рассмеялся и сказал, что я шуток не понимаю, но на самом деле он хотел посеять во мне ужас, и ему это удалось.

Контрацепцию он не признавал. Поэтому мы следовали, так сказать, календарному методу. – Глория снова потянулась за бокалом. – Но Лука… мягко говоря, был не слишком внимателен в этом вопросе, а по мне, он только и хотел, чтобы я залетела и от безвыходности вышла за него замуж. Мои бабушка с дедушкой, скорее всего, приняли бы его сторону. Они были очень набожны.

Поэтому без ведома Луки я попросила у Марго противозачаточные. Она сказала, что рада мне помочь, но заметила, что даже не подозревала о существовании у меня бойфренда, я ведь скрытничала…

Хотя она по-прежнему не вызывала у меня симпатии, кое-что я ей все-таки поведала. Пожалуй, только с ней я могла отбросить всякую фальшь. Я была уверена: ни одна из моих фраз не покинет пределов ее кабинета. Она пыталась меня вразумить. Донести ту мысль, что из сложившейся ситуации есть и другой выход, кроме безропотного подчинения Луке. А я думала: тебе легко рассуждать, с твоими-то деньжищами, с огромным домом…

Но наверное, она вселила в меня толику надежды. Когда Лука снова распустил руки со словами «сама напросилась», а потом еще долго распинался о моей неблагодарности – дескать, без него так бы и обреталась в стариковской халупе, – я сказала: «Мне есть куда податься», и тут, видимо, он не на шутку забеспокоился, что кто-то готов оказать мне поддержку. К этому времени я уже не судачила за спиной у Марго, да Лука и сам быстро смекнул, что к чему…

Перейти к странице:
Предыдущая страница
Следующая страница
Жанры
  • Военное дело 5
  • Деловая литература 95
  • Детективы и триллеры 946
  • Детские 31
  • Детские книги 238
  • Документальная литература 189
  • Дом и дача 55
  • Дом и Семья 92
  • Жанр не определен 14
  • Зарубежная литература 271
  • Знания и навыки 144
  • История 136
  • Компьютеры и Интернет 8
  • Легкое чтение 444
  • Любовные романы 4553
  • Научно-образовательная 139
  • Образование 209
  • Поэзия и драматургия 39
  • Приключения 249
  • Проза 639
  • Прочее 234
  • Психология и мотивация 34
  • Публицистика и периодические издания 33
  • Религия и духовность 81
  • Родителям 4
  • Серьезное чтение 57
  • Спорт, здоровье и красота 12
  • Справочная литература 11
  • Старинная литература 28
  • Техника 5
  • Фантастика и фентези 4583
  • Фольклор 4
  • Хобби и досуг 5
  • Юмор 41
Goldenlib.com

Бесплатная онлайн библиотека для чтения книг без регистрации с телефона или компьютера. У нас собраны последние новинки, мировые бестселлеры книжного мира.

Контакты
  • m-k.com.ua@yandex.ru
Информация
  • Карта сайта
© goldenlib.com, 2025. | Вход