Ненавижу тебя, красавчик

– Научиться этому невозможно, – голос Рида прозвучал весело; когда я посмотрела вверх, то поняла почему. Его глаза были прикованы к моему декольте, покрытому капельками пота. Когда я это заметила, мое дыхание перехватило точно так, как несколько минут назад, когда я карабкалась на гору. Я тут же вспомнила о слабом месте Рида. Я подошла к нему ближе и, привстав на носочки, поцеловала его в щеку.

– Рид, спасибо тебе за то, что поделился со мной этим великолепием.

Он откашлялся и несколько раз моргнул.

– Не за что.

Еще один бодрящий подъем, наш инструктор объявил, что день закончен. Мы с Ридом записались только на сегодня, поэтому, когда инструктор сказал, что на следующий день рано утром будет занятие для тех, у кого средний уровень подготовки, я начала уговаривать Рида принять в нем участие.

– Ты должен это сделать. А я посплю и, может быть, даже утром схожу на массаж. Я сегодня задействовала такие мышцы, о существовании которых даже не подозревала. Уверена, завтра у меня все будет болеть. А ты целый день провозился со мной. Давай поднимись завтра утром. Ты это заслужил.

И, чтобы не дать ему возможности отказаться, я направилась к инструктору, собиравшему оборудование, и сказала ему, что хочу записать своего друга на завтрашний подъем.

– Ваш друг раньше уже поднимался?

Рид закончил собирать сумку и подошел к нам.

– Да, раньше он был заядлым любителем, но потом перестал заниматься.

– Хорошо. Передайте ему, что мы встречаемся у входа на западную тропу.

С улыбкой я повернулась к Риду.

– Встречаетесь у входа на западную тропу.

Инструктор посмотрел сначала на меня, потом на Рида.

– О, так вы имели в виду Рида?

– Да.

– Вы сказали – друг. А я-то думал, вы с ним пара, – он взглянул на Рида. – Начало в семь утра. Завтра утром группу поведу не я, инструктором будет Хит. Вы сегодня с ним уже встречались – он принес нам оборудование.

Рид кивнул и повернулся ко мне.

– Ты уверена, что не заскучаешь?

– Абсолютно. Я найду, чем заняться. Обо мне не беспокойся.

Инструктор немного подумал, а потом сказал:

– Я обычно в воскресенье утром катаюсь на велосипеде. Ничего особенного, никакого специального маршрута. Так, ради развлечения – только я и природа. Может быть, присоединитесь ко мне, пока ваш друг будет подниматься?

– Хм-м-м, – я посмотрела на Рида и заметила, как на его лбу пульсирует вена. – Спасибо за приглашение, но думаю, я слишком устала, чтобы завтра кататься на велосипеде.

Не обращая никакого внимания на хитрый вид Рида, инструктор полез в задний карман и достал бумажник. Оттуда он вытащил визитную карточку и, игриво улыбаясь, протянул ее мне.

– Здесь записан мой мобильный. Мы можем немного покататься, а потом позавтракать. Подумайте о моем предложении.

– Хм-м-м. Хорошо. Спасибо.

Рид молчал, пока мы шли к машине. Как обычно, сначала он подошел к пассажирскому месту и открыл мне дверь. Но вот закрыл он ее не как обычно. Он со всей силы хлопнул этой чертовой дверью. Пока мы в полной тишине ехали в сторону отеля, напряженность лишь возрастала. Я знала, что Рид был взбешен – он не умел скрывать ревность. Но мне было любопытно узнать, что он собирается делать дальше. Поэтому я даже не пыталась первой начать разговор. Пусть будет что будет.

Он припарковал машину у входа в отель и наконец-то нарушил молчание. Если, конечно, рычание можно назвать человеческой речью.

– Будь осторожна завтра на велосипедной прогулке.

Он в самом деле думает, что я на нее соглашусь?

– Ты что, услышал, что я согласилась?

– Ты взяла его визитку.

– Я сделала это из вежливости.

– Не знал, что вежливость подразумевает флирт и секс.

Мои глаза вылезли на лоб.

– Флирт? Секс? Ты говорил, что я ненормальная; мне кажется, ты сам немного не в себе, Иствуд. Я спросила у него про подъем ради тебя. И я совершенно с ним не флиртовала. И у меня нет никакого желания ему звонить.

– Сомневаюсь, что он это понял.


Я всплеснула руками.

– Знаешь что? Иди ты к черту!

Я распахнула дверцу автомобиля, но затем обернулась.

– Может быть, я ему позвоню. Я уже очень давно ни с кем не спала. И видит бог – ты меня послал, когда я пригласила тебя на свидание. Поэтому я могу делать все, что захочу. Пойду и найду кого-нибудь, кто со мной зажжет.

Я вышла из машины и так же свирепо, как Рид, захлопнула дверцу.

Я бросилась к лифту, а Рид кричал мне вслед:

– Шарлотта!

Не поворачиваясь и не сбавляя шаг, я ответила ему, показав из-за плеча средний палец.

Пошел ты, Рид Иствуд. С меня хватит.





Глава 24





Рид


Я снова облажался.

Похоже, в моих отношениях с Шарлоттой Дарлинг это стало обычным делом. Сначала я рассержусь, наговорю ей чего-нибудь или что-нибудь натворю со злости, а потом, несколько часов спустя, начинаю сожалеть и ненавидеть себя за то, что так отвратительно себя повел. Обычно она нормально к этому относилась. У нас уже сложилась своеобразная традиция – я либо демонстрирую ей свою ревность, вызванную ее общением с другим мужчиной, либо показываю свое разочарование тем, что не могу с ней справиться. Это меня бесит, а она в ответ начинает злиться. Ее гнев постепенно угасает и сменяется огорчением, а меня начинает сжирать чувство вины. Я приношу ей свои извинения, и мы миримся. Вспенить. Промыть. Повторить.

Но на этот раз она не хотела принимать мои извинения. Ее номер был через стенку от моего, и я слышал, как она ходит по комнате, но когда я постучал в дверь, она притворилась, будто ее нет в номере. Я отправил ей сообщение, которое она прочитала, но не ответила. Я дважды позвонил ей в номер по телефону, но тоже безуспешно.

Я принял душ, ответил на несколько писем, а потом решил, что мне нужно выпить. Направляясь в лобби-бар, я в последний раз постучался к Шарлотте. Она, как я и ожидал, не ответила. После того, как я минуту простоял в тишине около ее номера, я услышал движения за дверью. Я решил не упускать этот шанс и, прижавшись к двери лбом, сказал:

– Я собираюсь пойти вниз, чтобы перекусить. Я знаю, что я полный придурок. Если у тебя есть желание все мне высказать за бокалом вина и стейком, ты знаешь, где меня найти. – Я сделал несколько шагов, а потом вернулся. – Шарлотта, надеюсь, ты придешь.

Первая порция виски пошла так хорошо, что я решил заказать вторую и вместо стейка перекусить орешками из бара. Я уселся в углу, чтобы хорошо видеть вход и тех, кто заходит. Каждый раз, когда кто-нибудь появлялся, мое несчастное сердце сжималось. Потом я понимал, что это не она, и утолял свою печаль очередным глотком янтарной жидкости. После полутора часов ожидания и трех выпитых стаканов я решил пропустить ужин и отправиться спать.

Выходя из лифта, я споткнулся и чуть не упал на пол. Напротив номера Шарлотты стоял поднос. Я снял металлическую крышку, чтобы узнать, что она заказала себе на ужин, и обнаружил нетронутый чизбургер. Еще там лежал чизкейк, от которого был отломлен один кусочек, и… пробка от бутылки. По-видимому, мы поужинали одним и тем же.

Я глубоко вздохнул и снова постучался в надежде, что она услышит мои извинения, – я не рассчитывал получить ответ. Но она ответила. И когда дверь открылась, то мысль о том, чтобы принести ей извинения, внезапно улетучилась из моей головы.

Шарлотта стояла передо мной совершенно раздетая. На ней не было ничего, кроме черного шелкового бюстгальтера и трусиков.





* * *


– Тебе так они понравились, когда лежали в пакете. Я подумала, тебе будет интересно узнать, как они смотрятся на мне.

Мои глаза уже заметили маленькую красную розочку, украшавшую пояс ее трусиков. После того случая в офисе, когда я велел ей показать мне нижнее белье, которое она купила, я несколько недель не мог перестать по ночам фантазировать о том, как она надевает их для меня, а я, вцепившись зубами в эту самую розочку, стаскиваю шелковые трусики с ее восхитительных ног. Но мои фантазии не шли ни в какое сравнение с той реальностью, которая предстала перед моими глазами.

Шарлотта была настолько восхитительной, что у меня перехватило дыхание. Эта кремовая упругая кожа, эти убийственно восхитительные формы, лишь слегка прикрытые откровенным шелковым бельем. Черт меня побери. Ее полные груди, казалось, хотели вырваться на свободу из тесного бюстгальтера, и… я смог увидеть ее возбужденные соски, проступающие через тончайшую ткань. Сочные, твердые розовые соски, которые молили о страстном поцелуе.

Я знал, что она смотрит на меня, но долго не мог отвести взгляд от ее тела. Когда я посмотрел ей в лицо, она прошептала:

– Что скажешь?

Шарлотта медленно и соблазнительно повернулась и остановилась, чтобы я мог хорошо рассмотреть ее ягодицы, представшие передо мной во всей красе, разделенные тоненькой ниточкой. Я представил, как моя рука ложится на кремового цвета кожу ее ягодиц.

Когда она снова повернулась ко мне, наши взгляды встретились. Я был обезоружен. Больше всего на свете мне хотелось впиться в нее. Я хотел сделать это так, чтобы на ее коже остались следы, чтобы она кричала, выкрикивая мое имя, когда мои зубы будут терзать ее плоть. Это было бы безумием.

– Шарлотта, ты чертовски красивая. Все это… твое тело, твое лицо. Ты вся красивая, и внутри, и снаружи, – хрипло пробормотал я с большим трудом. Это было нелегко, я чувствовал, что вся моя кровь прилила к нижней части моего тела.

– Теперь твоя очередь раздеться, – сказала она. – Я себя тебе показала, теперь ты покажи мне меня.

Я улыбнулся, так как решил, что она просто оговорилась, и это прозвучало очень мило. А потом… она икнула и захихикала.