Невеста призрака

– А? О да, в большинстве случаев. Хотя находятся люди, которые при жизни были бедными, но позаботились о похоронных подношениях, так что в загробном мире стали богатыми. Но как только кто-то уезжает на судилища, их имущество тут же пропадает. Вы хотели кого-то навестить?

Я не удержалась от соблазна.

– У меня есть подруга, которая вышла замуж в семью Пан и родила дочь, но почти сразу умерла.

– Хм, старинный торговый род. Не припоминаю, чтобы видел кого-то из них за последнее время.

На моем лице отразилось огорчение, и старик сдержанно хмыкнул.

– Не теряйте надежды, женщин частенько запирают. Может, она еще там. Кажется, у них пока есть один или два дома в торговом квартале.

Я опустила глаза, чтобы скрыть внезапное возбуждение. Возможно ли, что мама до сих пор здесь? От пробежавшего по телу трепета я перестала слышать брюзжание старика.

– Так я спросил, как вы умерли? – повторил он. – Хочется знать все о вас, такой юной и милой. – Отвисшая кожа на его горле тряслась, как индюшачий зоб.

– Упала, – торопливо ответила я. – Было темно, поскользнулась на лестнице.

Он выглядел разочарованным.

– Вас кто-нибудь толкнул?

– Возможно. Моя кузина была очень завистливая. Мы обе интересовались одним юношей. – Я поспешно продолжила, описывая девицу с лошадиным лицом и пароксизмы ревности, охватившие нас обеих из-за неназванного красавца. По крайней мере, эта часть рассказа содержала достаточно правды. Где-то на середине я смолкла. – А все ли старинные малаккские семьи здесь представлены?

– Да, и даже те, чьи линии давно прервались. – Он назвал несколько, а я внимательно выслушала, испытав удовольствие при упоминании Лим. Значит, будет довольно легко отыскать жилище Лим Тиан Чина.

– Продолжайте, – промолвил старик, плотоядно глядя на меня. – Расскажите о кузине. Вы с ней дрались?

Я быстро все обдумала:

– О, однажды мы и вправду сцепились. Мы катались по кровати и рвали зубами одежду друг друга в клочья. Но скажите-ка, здесь, на Равнинах мертвых, у кого-то есть особый эскорт? Я слышала, некоторым удается подкупить чиновников пограничья. – Голос дрогнул – я испугалась, что задала слишком много вопросов.

– Чушь! Никто не преуспел в этом. – Теперь старик взирал на меня с большим подозрением, так что пришлось поспешно уйти. И даже тогда он преследовал меня по всей улице, пока не удалось сбить со следа это похотливое создание.

Старик выглядел безобидным, почти безумным, однако я со страхом размышляла, не играл ли он со мной на самом деле. В любом случае не стоило расстраиваться из-за этого. Я хотя бы получила отличную подсказку о возможном местонахождении Лим Тиан Чина.

Пропетляв по улицам некоторое время, чтобы наверняка избавиться от слежки, я направилась в торговый квартал.

Именно там располагался особняк Лим и, вероятно, какое-то подобие моего родного дома. Я спорила сама с собой. Времени оставалось мало, нужно было еще отыскать цель путешествия, и все-таки я колебалась, думая о мамином лице – том, о котором часто грезила, но ни разу не смогла вспомнить. При жизни никто не написал ее портрет. Мама так давно покинула меня, что я больше не знала – истинны ли воспоминания о ней или составлены из рассказов няни.

Я повернула Чендану по направлению к собственному дому. Проеду мимо и посмотрю, на что похоже это жилье. Я убеждала себя: это не займет много времени. Всего несколько минут, не больше.

Странным образом улицы казались невероятно знакомыми. Некоторые из них выглядели совсем не так, как я запомнила, однако срабатывало пространственное распознавание, некие особенности пропорций, которые взывали ко мне. В иных местах, где должны были находиться здания, не осталось ничего, кроме старых деревьев и камней, в других один клочок земли занимали сразу три или четыре прекрасных дома. И разумеется, все было гораздо дальше, будто исходные улицы растянули вдвое или даже втрое в ширину и в высоту.

За величественными воротами слышались слабые звуки женского смеха и болтовни. Проходя мимо, я вздрогнула. Несмотря на веселье, я вспомнила, как выглядел этот дом в мире живых: провалившаяся крыша и дикая трава, пробившаяся сквозь растрескавшийся каменный пол.

О нем рассказывали сказки со времен моего детства. Кто-то намекал, что чума убила всех обитателей. Другие – что последний хозяин сошел с ума и зарезал своих жен и конкубин, а потом разложил их тела во дворике, и они пребывали там, пока камни не стали багровыми от засохшей крови. Ребенком я избегала этого дома, потому что Ама набила мне голову страшилками. Теперь же, видя его таким, каким он был во времена расцвета, я ощущала страх и в то же время – интерес. Что случится, если я постучу в дверь? С трудом я вынудила себя отойти прочь. Слишком много любопытства – грех.

Когда мы добрались до угла перед моим домом, стало трудно дышать. Что-то подсказывало: если я хочу остаться среди живых, такие вещи лучше предать забвению. Но я упрямо двинулась вперед. Я жаждала увидеть маму. Так ли уж неправильно подобное желание?

На первый взгляд изогнутая стена, которая окружала наш дом, казалась прежней, однако, доехав до входа, я изумилась. Здесь располагалось три дома. И каждый из них занимал то же самое пространство, без малейшего наложения. Я пялилась на них, пока голова не пошла кругом. Непостижимый трюк, и как бы я ни рассматривала все с разных ракурсов, все равно видела три здания.

Первый дом представлял собой великолепный особняк, его стиль отчасти напоминал о стиле нашего поместья в Малакке, но выглядел куда более внушительно. Массивная парадная дверь была вдвое выше обычной, а за расположенными в один ряд и огороженными двориками виднелись монументальные балконы второго этажа. Все выглядело так, словно мое родовое гнездо кошмарным образом выросло за ночь наподобие гриба. Несмотря на размер и пышность, от поместья веяло упадком, как будто оно начало рассыпаться изнутри.

Второй дом был жилищем среднего размера и в гораздо лучшем состоянии. Он напоминал детский рисунок здания – надежного и крепкого, но без претензий на величие.

Третий был мало похож на особняк. Он скорее напоминал обиталище Фэн – маленькая коробка, грубо изготовленная и наспех отделанная узкой дверью и дрянными темными окнами. Я задумалась над выбором, затем спешилась. Второй дом казался более приветливым, и я подошла к его парадной двери. Как только я это сделала, другие здания на периферии зрения расплылись. Я постучала, но ответа не получила. Попробовав снова, услышала резкий голос откуда-то сбоку:

– Что надо? Она ушла, и тебе скатертью дорожка!





Глава 22




Я уставилась на дверь и окна, но голос окликнул меня снова:

– Здесь! На другой стороне!

Я послушно отступала, пока все три здания не показались вновь, и в этот миг увидела ее. Из узкого проема двери самого маленького домика выглядывала неряшливая старуха. Как и Фэн, она носила одеяние из похоронных подношений, поблекшее и потрепанное. Некогда пухлые щеки обвисли, а от уголков носа ко рту пробежали две угрюмые складки. Однако глаза остались зоркими и пронзали меня насквозь, словно иглы для вышивания.


– Вы со мной говорите, тетушка? – вежливо уточнила я.

– А с кем еще я бы стала болтать? Если ее ищешь, так она давно ушла.

– Кто живет в этом доме?

– Ты не знаешь и все-таки стучишь в двери?

– Я искала подругу. Мне сказали, она может проживать в этом квартале.

Взгляд старухи стал презрительным.

– Не верю я тебе.

Мое лицо вспыхнуло.

– Если не желаете помочь, я пожелаю вам на прощание приятного дня.

Я начала возвращаться по своим следам, кипя гневом из-за ее грубого поведения. Почему призраки так вели себя на Равнинах мертвых? Казалось, они позабыли всякую учтивость, весь кодекс вежливости, который связывал наше общество.

– Из обидчивых, да? Я не сказала, что не помогу. Только что не верю тебе.

– Во что вы не верите?

– В то, что ты ищешь подругу. Подругу! Да ты ее вылитая копия!

Я обернулась в изумлении.

– О ком вы говорите?

– Зря обижаешься. Об этой шлюхе!

Старуха оторвалась от косяка и приблизилась на несколько шагов. Ее тело, когда-то массивное и тяжелое, теперь обмякло, будто его неравномерно набили комьями жесткого хлопка.

– Удивлена? – спросила она. – По ее виду никто никогда бы не догадался. Невестка семьи Пан, ну надо же!

Я открыла рот, но не издала ни звука. Старуха не обращала на меня внимания, слова лились из нее, точно копились десятилетиями, – как, возможно, и было на самом деле.

– Пришла сюда поискать драгоценную мамочку, правда? Уверена, папочка рассказывал о ней только хорошее. Всегда-то он был слабым дурачком.

Я содрогнулась, как будто она ударила меня по щеке. До чего же быстро она разоблачила мой обман!

– О тебе я все знаю, – на ее губах змеилась ухмылка. – С того момента, как ты сидела в утробе. Я третья конкубина твоего деда. Тебе бы следовало звать меня «бабушкой», или может, тебя плохо воспитывали? – Она приблизилась, и я отпрянула. – Знаешь, быть третьей конкубиной ох как нелегко! Другие женщины дома исходили ревностью после того, как он привел меня. Не его жена. Она к тому времени уже сдалась. Зато первая и вторая конкубины отравили мне жизнь. Но все, что мне нужно было сделать, – родить ему сына. Другие сыновья умерли, кроме твоего отца, а я-то знала – он слабак! – Старуха на миг замолчала, глядя на меня с выражением превосходства.

Я выпалила:

– Не думаю, что когда-либо слышала о вас.

Вероятно, это оказались самые худшие слова из всех, которые я могла произнести. Если до этого престарелая конкубина казалась раздраженной, то теперь она окончательно впала в ярость. Что это я имею в виду, говоря, что не слышала о ней? Как я смею не уважать своих предков? Я отступала по дорожке под напором ее желчной злобы, но, увидев, что я готова уйти, старуха сумела кое-как взять себя в руки.

– Ой, но мне тебе еще столько нужно рассказать, – продолжала она. – Разве не хочешь больше узнать о мамочке? – Тут я остановилась, ненавидя себя за то, что польстилась на ее уловку. – По крайней мере, имей вежливость задержаться на минутку, вместо того чтобы так неучтиво сбегать.

Вот в чем проблема мертвецов – они все ищут того, кто их выслушает. Каждый призрак, с которым я сталкивалась, имел в запасе историю и жаждал ею поделиться. Возможно, в загробном мире слишком одиноко. Или же те, кто задержался надолго, не желали сдаваться. Что-то подсказывало: я могу пожалеть о внимании к словам старухи, и все-таки я пошла навстречу:

– Что же вы хотите мне поведать?

– Передумала, да? – Последовала неприятная усмешка. – Что ж, худая компания лучше никакой! Твоя семья постыдно пренебрегала мной. До сих пор я получаю крохотную поддержку, когда они жгут фимиам в честь предков, но это такая малость, правда же? – Она указала на невзрачный домишко сзади. – А ведь твой дед обещал похоронить меня на семейном участке. Но я ему показала! Даже из могилы смогла отомстить.

– О чем вы толкуете?

– Годами я ждала хоть кого-то из членов твоей семьи. Последней пришла твоя мать. Но у нее отбило охоту говорить по душам. – Старуха быстро взглянула на меня.

– Я приехала повидать маму, – ответила я. – Если ее призвали, у меня нет причин оставаться.

– О, так ведь она недалеко ушла. Не хочешь ее отыскать? – Я предположила, что матушка удалилась в Адские судилища, но старуха вновь ухмыльнулась. – Присядь-ка. Хочу поведать тебе историю. Пойми вот что – я не всегда была столь уродлива, как сейчас. Когда-то я выглядела свеженькой и молоденькой, совсем как ты. И достаточно симпатичной, чтобы твой дед выбрал меня в конкубины, хоть я и была всего лишь служанкой в доме его друга. Твой предок не знал, что у меня уже был любовник – второй сын хозяина. Когда я забеременела, то ждала, что он точно женится на мне или возьмет как конкубину. Но он бросил меня. Захотел кое-кого получше. О, сколько во мне было горя и ревности! Что за женщина украла его у меня? Он ответил – молодая леди. Дочка семьи Ли, а не прислуга вроде меня.

Я моргнула, вспомнив девичью фамилию мамы, и старуха расхохоталась.

– Вижу, ты понимаешь теперь, к чему я клоню. Любовник заставил меня избавиться от ребенка. Сказал, леди не выйдет за него, если узнает про ублюдка. Знаешь ли ты, что это такое – когда младенца выдирают из твоего тела? Я орала так, что не могла потом говорить несколько дней. Когда все было кончено, любовник договорился с твоим дедом – отдал меня ему конкубиной. Старик так влюбился в меня, что не заметил отсутствия девственности. Я знать его не хотела, но выбора не было. Однако и любовничек не получил желаемого. Твоя мать ему отказала. Она не собиралась замуж за него – о нет! В конце концов, он был только вторым сыном, поэтому и женился на ее кузине.

К тому времени у меня уже были другие хлопоты. Чтобы обезопасить свое место в доме, мне нужен был сын, но я не могла снова забеременеть. Я подумала, что дело в старости твоего деда, и решила заполучить ребенка другим способом. Твой отец тогда был молодым красавчиком, но, что бы я ни делала, он не обращал на меня внимания. Наконец я загнала его в угол, но этот дурак только заикался да плакал. Он влюбился в кого-то еще. И конечно же – в твою мать. Как, по-твоему, я себя чувствовала? Эта женщина отняла у меня все, одно за другим.

Лицо старой конкубины исказилось от эмоций. Мои щеки горели от стыда. Я не желала больше слушать, но не могла двинуться с места.