Неземная

В результате я опаздываю на урок углубленного изучения английского языка. Когда учитель, пожилой мужчина с короткой белой бородой, жестом приглашает меня войти, я замечаю, что школьники сидят кружком.

– Возьмите, пожалуйста, стул. Мисс Гарднер, полагаю?

– Да.

Я чувствую устремленные на меня взгляды, когда хватаю стул из дальней части класса и возвращаюсь к кругу. Среди одноклассников я вижу Венди, девушку, которая помогла мне в коридоре. Она немного пододвигается, чтобы я могла сесть рядом с ней.

– Меня зовут мистер Фиббс, – представляется учитель. – И мы сейчас как раз выполняем задание, которое очень вам поможет, поэтому я рад, что вы смогли присоединиться к нам. Каждый должен рассказать о себе три уникальных факта. Если для кого-то из сидящих ваш факт тоже подходит, то он поднимает руку, а вам необходимо рассказать что-то другое. Сейчас мы слушаем Шона, который утверждает, что у него самый… изогнутый сноуборд в округе Титон. – Мистер Фиббс поднимает кустистые брови. – А Джексон с этим не согласен.

– Я катаюсь на прекрасной «Пинк леди», – хвастается, судя по всему, Шон.

– Ну, думаю, это уникальный факт, – усмехнувшись, говорит мистер Фиббс. – Итак, Кей, твоя очередь. Представься, пожалуйста, для новенькой.

Все поворачиваются к миниатюрной брюнетке с большими карими глазами. А она улыбается так, словно привыкла быть в центре внимания.

– Я Кей Паттерсон, – говорит она. – Мои родители владеют самым старым магазином в Джексоне. Еще я множество раз встречалась с Харрисоном Фордом, – продолжает она. – Потому что он очень любит наши ириски. Он как-то сказал, что я похожа на Кэрри Фишер из «Звездных войн».

Ого, сколько тщеславия! Хотя, если надеть на нее белое платье и сделать крендели из косичек по бокам, она действительно сможет сойти за принцессу Лею. Кей очень привлекательна с миленьким личиком, персиково-кремовой кожей и каштановыми волосами, которые спадают на плечи идеальными локонами и вдобавок так блестят, что даже не верится, что они натуральные.

– И я встречаюсь с Кристианом Прескоттом, – добавляет Кей.

После этих слов она мне окончательно разонравилась.

– Очень хорошо, Кэй, – говорит мистер Фиббс.

Следующей отвечает Венди. Ее лицо раскраснелось от смущения из-за того, что приходится рассказывать о себе перед всем классом.

– Меня зовут Венди Эйвери, – пожимая плечами, говорит она. – Моя семья управляет ранчо на окраине Уилсона. Не знаю, что еще во мне такого уникального. Я хочу стать ветеринаром, но это неудивительно, потому что я очень люблю лошадей. А еще я сама шью себе одежду с шести лет.

– Спасибо, Венди, – благодарит мистер Фиббс.

Она откидывается на спинку стула и вздыхает от облегчения. Сидящая по соседству Кей прикрывает зевок рукой. После этого скромного женственного жеста она мне нравится еще меньше.

В классе повисает тишина.

«О черт, – понимаю я. – Они ждут меня».

Все факты, которые я придумала, тут же вылетают у меня из головы. А их место занимают те, о которых мне рассказывать нельзя: «Я могу поговорить на любом языке в мире. У меня есть крылья, которые появляются от одной мысли. У меня пока плохо получается летать. Я натуральная блондинка. Я прекрасно умею определять направление, только это никак не помогает с полетами. О, и конечно же, я приехала сюда, чтобы спасти парня Кей».

– Итак, – прокашлявшись, начинаю я. – Меня зовут Клара Гарднер, и я приехала сюда из Калифорнии.

Одноклассники начинают хихикать, а парень, сидящий на другой стороне круга, поднимает руку.

– Это один из уникальных фактов мистера Ловетта, – объясняет учитель. – Он рассказал нам о нем, когда вас тут не было. Вы удивитесь, но здесь учится много школьников, которые переехали из Золотого штата.

– Хорошо, давайте попробую еще раз. – Видимо, тут все дело в конкретике. – Я переехала сюда из Калифорнии примерно неделю назад, потому что слышала много хорошего о здешних ирисках.

Все смеются, и даже Кей, которая при этом выглядит довольной. И внезапно я чувствую себя комиком, первая шутка которого оказалась удачной. Но уж лучше так, чем прослыть рыжеволосой мужланкой, которая потеряла сознание посреди коридора на третьей перемене. Так что нужно продолжить шутить.

– А еще меня почему-то любят птицы, – продолжаю я. – Они просто преследуют меня.

И это правда. Мне кажется, их привлекает запах моих перьев, хотя тут невозможно знать наверняка.

– Для тебя это не уникальный факт, Анджела? – спрашивает мистер Фиббс.

Вздрогнув, я поворачиваюсь направо, и вижу, как черноволосая девушка в фиолетовой тунике и черных легинсах быстро опускает руку.

– Нет, я просто потягивалась, – неспешно отвечает она, сверля меня своими серьезными янтарными глазами. – Но мне нравятся птицы. Это смешно.

Только в этот раз никто не смеется. Все одноклассники смотрят на меня. Я сглатываю.

– Что ж, еще один, да? – с нотками отчаяния говорю я. – Моя мама программист, а папа профессор физики в Нью-Йоркском университете, но если вы думаете, что я хорошо разбираюсь в математике, то… – Я строю грустную рожицу.

Это, конечно, неправда. Я прекрасно знаю математику. Ведь это, по сути, тоже язык. Именно поэтому мама так хорошо понимает, как компьютеры общаются друг с другом. И возможно, это и привлекло ее к папе, который даже без ангельской крови в венах похож на ходячий калькулятор. Нам с Джеффри всегда легко давалась математика. Но мои слова снова не вызывают смеха. Только жалкую ухмылку у Венди. Видимо, мне не суждено стать комиком.

– Спасибо, Клара, – говорит мистер Фиббс.

Последней ученицей, которой предстоит поделиться с нами тремя фактами, оказывается черноволосая девушка, которая пристально посмотрела на меня, когда я упомянула о странностях с птицами. Ее зовут Анджела Зербино.

– «Розовая подвязка» принадлежит моей матери. Я никогда не видела своего отца. Я пишу стихи, – заправив челку за ухо, быстро перечисляет она.

Снова повисает неловкое молчание. Она оглядывает всех присутствующих, словно бросает нам вызов. Но никто не смотрит ей в глаза.

– Хорошо, – прочистив горло, говорит учитель и просматривает свои записи. – Теперь мы узнали друг друга получше. Но как люди на самом деле узнают нас? Какие факты и особенности отличают нас от шести миллиардов людей на этой планете? Ответственен ли за это наш мозг? Неужели каждый человек похож на компьютер, на котором установлено различное программное обеспечение, отвечающее за память, привычки и генетические особенности? Неужели именно от этого зависят наши поступки? Интересно, что бы вы рассказали сегодня, если бы я попросил вас назвать самые определяющие поступки в вашей жизни?


Перед моими глазами тут же вспыхивает лесной пожар.

– В этой четверти мы будем много говорить о том, что значит быть уникальным, – продолжает мистер Фиббс.

Он встает и, прихрамывая, подходит к маленькому столу в дальней части класса. Взяв стопку книг, он начинает раздавать их нам.

– Это первая книга, которую мы прочитаем, – говорит он.

«Франкенштейн».

– Он живой! – вскрикивает парень со сноубордом «Пинк леди», держа книгу так, словно в нее вот-вот ударит молния.

Кей Паттерсон закатывает глаза.

– Судя по всему, вы уже слышали о докторе Франкенштейне.

Мистер Фиббс поворачивается к доске и выводит на ней «Мэри Шелли», а чуть ниже «1817 год».

– Эту книгу написала девушка чуть старше вас, и в ее основе размышления о борьбе между наукой и природой.

Учитель рассказывает нам о Жан-Жаке Руссо и о том, как его идеи повлияли на Мэри Шелли, когда она писала эту книгу. Я стараюсь не смотреть на Кей Паттерсон, но не могу не задаться вопросом, как ей удалось подцепить такого парня, как Кристиан. И это приводит меня к мысли, что я знаю о нем лишь то, как выглядит его затылок. И еще что он любит спасать девушек, которые теряют сознание посреди коридора. Поэтому тут же задумываюсь, а какой на самом деле Кристиан.

Осознав, что я невольно начала грызть ластик на карандаше, я откладываю его в сторону.

– Мэри Шелли захотелось понять, что делает нас людьми, – заканчивает он.

А затем смотрит на меня и встречается со мной взглядом, будто знает, что я не слушала его последние десять минут. Но вскоре отворачивается.

– Это нам и предстоит выяснить, – поднимая книгу, говорит он.

А через мгновение звенит звонок.



– Если хочешь, во время ланча можешь сесть со мной, – предлагает Венди, когда мы выходим из класса. – Ты принесла обед с собой? Или планировала уехать в город?

– Нет, я думала купить что-нибудь здесь.

– Ну, сегодня вроде бы дают жареного цыпленка.

Я морщусь.

– Но ты всегда можешь купить пиццу или сэндвич с арахисовым маслом. Это наше постоянное меню.

– Отлично.

Отстояв очередь и купив еду, я иду к столику Венди, за которым сидят несколько похожих друг на друга девушек и выжидающе смотрят на меня. Венди перечисляет их имена: Линдси, Эмма и Одри. Они выглядят достаточно дружелюбными. Их не назовешь красивыми, к тому же все они в футболках и джинсах, с косичками и хвостиками и без грамма косметики на лице. Но от этого они выглядят милыми. Обычными.

– Так это твоя компания? – усаживаясь, спрашиваю я.

Венди смеется.

– Мы зовем себя Невидимками.

– О… – Я не понимаю, шутит она или нет, поэтому не могу придумать ответ.

– Мы не чудачки и не вундеркинды, – говорит Линдси, Эмма или Одри. – Мы просто, ну, знаешь, будто невидимые.

– Невидимы для…

– Популярных ребят, – говорит Венди. – Они нас не замечают.

Отлично. Я великолепно впишусь в их коллектив.

В столовой я замечаю Джеффри в школьной куртке, который сидит в компании парней. Миниатюрная блондинка не сводит с него обожающего взгляда. Брат что-то говорит, и все за его столом начинают смеяться.

Невероятно. Прошла только половина уроков, а он уже стал Мистером Популярность. Кто-то двигает соседний стул. Я поворачиваюсь и вижу Кристиана, сидящего на стуле верхом. Наши взгляды встречаются на мгновение. Может, я не такая уж невидимая.

– Я слышал, ты приехала из Калифорнии, – говорит он.

– Да, – бормочу я и торопливо прожевываю кусок бутерброда с арахисовым маслом.

Вокруг повисает тишина. Девушки-невидимки смотрят на него широко раскрытыми глазами, так, словно он никогда раньше не появлялся на их территории. На самом деле почти все в столовой смотрят на нас с любопытством и каким-то хищническим блеском в глазах.